Запретное Искусство.
Глава 1.
Мы − истинные хозяева земли, а люди не более, чем наш скот. Мы ходим прямо, а они ползают на четвереньках.Маннфред фон Карштайн.
***
Никто никогда не говорил мне откуда я пришел. Впрочем, я и не спрашивал. Всё, что я знал о своей родословной – это то, что магия была у меня в крови. И не самая лучшая. Когда я поступил в Колледжи Магии, у меня обнаружились склонности к Шаишу и Улгу, первый пересилил, и я попал в Аметистовый Орден, ходя и баловался временами магией теней. Я показал себя умелым волшебником, особенно, когда одержал верх над всеми своими одногодками и привлечь внимание Магистрессы Эльспет фон Дракен. Она редко, когда встревал в распри великих, если это не касалось непосредственно защиты вверенных ей территорий и ещё реже сходила до посещения Колледжей. Кладбищенская роза была затворницей, проводя большую часть времени в магических исследованиях, зарывшись в пыльные тома в своей черной башне, стоящей за околицей Садов Морра, в великом городе Нульне. Однако мне повезло, она посещала Колледжи в тот день и из множества других претендентов я привлёк её внимание. Когда она уехала обратно в Нульн, я отправился вместе с ней. Долгие годы обучения и наградой мне стал титул полноценного волшебника, и кое-что иное – леди Эльспет довольно сильно привязалась ко мне. Настолько сильно, что я был удостоен чести быть усыновлённым ей. Нелкарион фон Дракен. Звучит, а? Несколько лет я путешествовал по Старому и Новому Миру. Я посетил Ниппон, Катай, бывал в пустошах и видел Великую Пасть, избежал рабства у Дворфов Хаоса, видел магию и красивейших женщин Кислева, Империи и Бретонии. В Кислеве я даже был женат и оставил потомство, хоть мой сын и носил фамилию матери. После Шторма Хаоса, я перебрался в одинокую башню на границе с Сильванией. Здесь я предался исследованиям, ожидая Конца Времен и ища возможность спастись от него и спасти Маллус. Здесь я и нашёл способ устремлять свой дух к другим мирам, оставляя свое тело под защитой еще одного «сожителя», подсаженного ко мне при рождении. Именно в таком путешествии, под сводом почерневшего чародрева, я нашел уже своего ученика, молодого Джона Сноу.Джон I.
Джон, уже давно Старк, а не Сноу, смотрел со стены своего восстановленного замка и думал о всем, что произошло в те годы, когда леди Старк, воспользовавшись отсутствием лорда Эддарда Старка, велела выбросить его, ослабшего и заболевшего ребёнка, из замка. Никто не знал, как маленький, полумертвый мальчик выжил один, в лютый холод и добрался до Перешейка, где его, истощенного и измотанного, нашёл лорд Рид. Джон пережил это предательство, но поклялся отомстить леди Кейтлин, гнев поселился в его душе, холод – в глазах и никто не знал о шепоте учителя, которого он нашёл у врат смерти, или тот нашёл его. Нелкарион, так тот представился. Для всех, единственными изменениями стали его холодность по отношению к людям, и цвет его волос. От пережитого стресса, Джон полностью поседел. Однако перемены произошли не только в его внешности. Он полностью перестал сдерживаться. Робб больше не мог выиграть ни в одном учебном поединке, а знания он впитывал, как губка, мейстер Лювин не мог нахвалиться на него. Говорил, что если Джон отправиться в Цитадель ковать свою цепь, он непременно станет первым Архимейстером-северянином. Джон на это только ухмылялся. Мейстер Лювин временами был слишком наивен. Юг никогда бы не позволил такого. Дни шли за днями, Джон лишь увеличивал свою силу, искусство владения различным оружием и знания в различных областях науки, которую мог преподать ему мейстер Лювин. Затем пришло время применить всё что он выучил на практике. Началось Восстание Грейджоев. Клинок Джона испил немало крови в тот день. Однако старших сыновей Бейлона Грейджоя он застрелил из лука, Родрика – в морской схватке, во время абордажа корабля, когда тот бежал после неудачного набега на Сигард, Марона – когда тот предпринял вылазку к осадным орудиям. Подобная удаль не осталась незамеченной. После Восстания Грейджоев, лично король произвёл Джона в рыцари. Сир Джон Сноу. С того момента – самый молодой рыцарь Семи Королевств, моложе двенадцатилетнего Деймона на два года, десятилетний Джон Сноу был чествован, как воин Севера. Каждый лорд признал его воинскую доблесть, а мрачные слухи о том, как Холод «отметил» его, придавали ему какой-то мистический образ. Сам Эддард не мог не отметить достижений мальчика. Ему был дарован Ров Кейлин, чьи руины стерегли Север от атаки с юга. Многие говорили, что это из-за комментария, который бастард себе позволил о состоянии Рва, когда они проезжали его отправляясь на войну. Лорд Эддард сказал, что у Джона есть десять лет, чтобы отстроить замок, если он сможет – Эддард клянётся и сиё он засвидетельствовал в присутствии лордов Севера, что мальчик будет носить его имя, легально станет Старком. Также он запретил лордам помогать Джону и продавать ему необходимые материалы. В случае, если за десять лет тот не управиться, то он добровольно уйдёт в Ночной Дозор. Ухмыльнувшись, бастард поклялся. Богами Старыми, единственными, которых он признавал. Через два года, он разослал приглашения всем лордам, кто присутствовал при клятве лорда Старка. Они стягивались ко Рву и их взорам открылись двадцать башен из черного камня, окруженных чёрной стеной, гладкой, без единой щербинки, словно скала сточенная прибоем. Никто не знал, как и на какие средства Лорд Рва отстроил подобное чудо. Среди местных даже ходили слухи о магии и колдовстве, ибо крестьяне слышали непонятный шум и видели пурпурное сияние, исходящее от руин и после каждого подобного события, руины всё больше и больше напоминали о великом замке прошлого, а под конец – и переплюнули его. Однако одно было ясно точно: Стражу Севера придётся сдержать своё слово. Роберт был рад исполнить просьбу друга, ради которой тот приехал навестить его в Королевской Гавани. С его лёгкой руки Джон стал Старком из Рва. Щитом Севера, как впоследствии нарёк его лорд Эддард. Хотя Лорд Аррин и был сильно против, что Джон узнал от своих шпионов в столице, и запомнил. Чья бы кровь не текла в его венах, он был северянином, а Север помнил. Через год на Перешейке произошло небольшое землетрясение, создавшее то, что в последствии стало Большим Каналом, связавшим заливы Пасть и Блистающий через реку Горячку. Казна Рва стала наполняться, из-за притока торговцев из Эссоса, попадавших в Закатное Море, через Большой Канал. Однако главным продуктом Рва было стекло, производящееся в мастерских, надежно защищённых стенами, а главным секретом – Чародейская Башня, где Лорд Рва проводил некоторые ночи, беседуя с кем-то, а личность тайного собеседника оставалось секретом даже для мейстера замка – Марвина по прозвищу Маг, приехавшего в Ров из-за странных слухов о магии, через два года после землетрясения. Это было неслыханно, однако целый архимейстер присягнул служить в возрождённом Рве, а остальным Архимейстерам пришлось утереться. Прибыл он не один, с ним был аколит, странный парень по прозвищу Сфинкс, временами Марвин называл его «юный Сэнд» и Джон сделал заключение, что в Сфинксе текла дорнийская кровь. Его не сильно интересовало, что юная девушка, притворяющаяся парнем, делала в Цитадели. Возможно Марвин решил таким образом подгадить своим оппонентам, выучив её на полноценного мейстера, а затем открыв секрет публично. Подобный манёвр был возможен только при поддержке кого-то очень влиятельного, и Джон подозревал, что Сфинкс был каким-то образом связан с кем-то из Дома Мартелл, возможно Сфинкс была одной из дочерей принца Оберина. Видят Старые Боги, дочерей у него было много, даже слишком. Тем не менее, Джон собирался повязать этих двоих особой клятвой и особым таинством, таким, которое никогда бы они не увидели нигде больше.Марвин I.
Марвин много путешествовал, по всему известному миру, ища магические знания и понимание вещей недоступным простым смертным. Он верил, что магия не ушла из мира, подобно приливам и отливам, она приходила и уходила, и сейчас была пора прилива. Он это точно знал. Однако что-то изменилось. Магия наливалась силой быстрее, чем должна была. Словно бы изменились течения или судно, бывшее их миром, понесли вперёд иные ветра. А потом с севера поползли слухи о молодом Лорде-Чародее, Винтерфельском Бастарде, который, якобы магией, восстановил Ров Кейлин. И он, сопровождаемый своим верным учеником, Сфинксом, отправился в Ров Кейлин, провести инспекцию, тем более, что там не было мейстера. Прибыв в Ров, он с удивлением узнал, что Лорд Джон, Старк из Рва, ожидал их приезда. Их приняли радушно, предложили хлеб и соль и пока, лишь на правах гостей, они остановились в одной из башен. В ту ночь, он проснулся от странного зеленого света, исходящего из вершины северной, чёрной, будто обугленной, выделяющейся даже на фоне других своих товарок, башне. Свет становился то ярче, то сходил на нет, превращая всё вокруг в странные, искажённые видения, словно порождённые болезненным сознанием. Никто не реагировал на странную фантасмагорию за окном, все словно привыкли. Марвин сам поражался, как его больше всего удивило именно это, что людям безразлично то, что твориться на улице. На секунду он задумался, где же Лорд Джон отыскал таких людей, которые спокойно и казалось, абсолютно безразлично переносили всю ту дьявольщину, что творилась во Рву Кейлин. Сфинкс, к счастью, спал крепким, беспробудным сном, а сам Марвин не решился рассказать о том, что видел, когда тот проснулся утром. Их пригласили на завтрак и выделили места рядом с Лордом Рва, Марвин, с огромным восхищением понял, что за молодым и хищным лицом седого юноши скрывался недюжинный ум. Он был посвящён в тайны магии, как и сам Марвин, но если архимейстир познавал тайны магии в Эссосе, то юный лорд познавал секреты магии Севера и ещё одного, неизвестного Марвину источника. Сфинкса Джон пугал. В своём обычном состоянии ей обычно нравились опасные мужчины, но в нём она видела черты какого-то опасного хищника, по недоразумению носящему человеческую шкуру. Во время их пребывания во Рву, замок посещал Болотный Дьявол, Лорд Рид. Юный Джон и Хоуленд проговорили несколько часов, затем, из той башни, чьё окно светилось ночью жутким зелёным светом, люди Лорда Рида забрали какие-то мешки. Аккуратно расспросив слуг, он узнал, что это какая-то новая культура, которую молодой Старк выписал из дальних регионов Эссоса. Говорят, он называл её «рис», по слухам хорошо росла в болотистой местности, потомки старожилов с Перешейка, говорили, что один из предыдущих Старков из Винтерфелла пытался использовать подобную стратегию, однако налёты Железнорождённых, речникков и пиратов с Сестёр свели на нет его усилия, а Таргариены так и не вмешались. Однако, в те дни Ров не был отстроен, и в нём не содержалась армия ветеранов, прошедшая Восстание Роберта и Восстание Грейджоев. Конечно же, действия молодого Старка привлекли кк себе внимания, и различные лорды, любители пограбить, уже потирали руки. В основном, это были Фреи и Лорды Сестёр. К счастью, со времен Восстания Грейджоев, Эддард Старк поручил Лорду Мандерли начать восстановление Северного Флота на юге, пока, с финансированием Старков, большей частью оно приходило от Джона, на северных границах его восстанавливали Мормонты. Это привело к тому, что Лорды Сестёр стали думать трижды перед каждым набегом и единственной причиной для беспокойства остались речники. Хостер Талли, уже одной ногой стоявший в могиле, словно воспрянул, когда Бастард из Винтерфелла был узаконен. Ненависть словно удесятеряла его силы и омолаживала его тело. Многие шептались, что это Семеро избрали чемпиона, чтобы сокрушить Северного Демона, как бастарда называли на юге. Не было известно, что задумал старый лорд Риверрана, однако ходили слухи, что именно он стоял за учащением набегов Фреев и различных банд, членов которых во множестве вешали озёрные жители и дружинники Джона. В конце концов, юного лорда так достали эти шайки и последующие разбирательства, что он приказал обезглавить всех пленных, вне зависимости от их принадлежности, головы расставить вдоль королевского тракта, а некоторые, в особенности, принадлежавшие Фреям, рядом с переправой недалеко от Близнецов. Это особенно разъярило Чёрного Уолдера. Велев замковой челяди вырыть колья со страшными трофеями и собрав отряд своих воинов, он отправился за переправу, чтобы собрать головы «болотных дьяволов», вот только поговаривают, что наткнулся он на дичь покрупнее, ибо на следующее утро его голова красовалась рядом с остальными головами остальных воинов из его отряда уехавшими в набег, прямо на том же самом месте, где были предыдущие. На время это отвадило Фреев от набегов, хотя, по мнению большинства, это было из-за того, что у от возмущения и ярости у Старого Фрея, когда ему доложили об этом, случился удар, а мейстер Близнецов не сумел его откачать. Так старый сир Стеврон стал наконец Лордом Фреем, к вящей радости старика Хостера, который лично приехал на похороны, как и многие лорды Речных Земель. Не один Хостер хотел лично убедиться, что Старый Уолдер наконец помер. Более того, требовалось принять присягу у Лорда Стеврона. Никто не знал, кто обезглавил Черного Уолдера и запустил всю жуткую цепочку событий, которая приведёт в последствии к чудовищной войне, но тогда, лишь воины, сопровождавшие Лорда Джона Старка, и сам юный лорд, мурлыкающий какую-то песенку себе под нос, знали, что Черный Уолдер, несмотря на свою репутацию, пощады не просил. Через день после возвращения из своего карательного рейда, молодой лорд призвал Марвина к себе, и спросил, не хочет ли тот увидеть магию, настоящую магию, а не те крупицы, которые показывали ему заклинатели теней и огненные жрецы. И Марвин согласился.Джон II.
Он ждал Марвина около входа в башню, факел в его руке разгонял ночную тьму. До полуночи оставалось не так долго, и Джон надеялся, что мейстер придёт. Время было верным, подготовка завершена, он нанесёт финальные штрихи и откроет окно. Пока лишь его. Для открытия двери, ему потребуется больше сил, больше знаний, больше… всего. Наконец, в неверном свете факела появился Марвин, преследуемый заспанным Сфинксом, судя по всему, старик разбудил свою ученицу, когда та заснула. Оба направлялись к башне, но старались, чтобы их никто не заметил. Джон тяжело вздохнул. Никто никогда не смотрит на башню, кроме тех, кому Лорд Рва это позволял. Трюк, что он выучил у своего учителя, Нелкариона, ещё, когда тот только начал обучение полуживого, от холода, мальчишки. Наконец, мейстер и его ученица подошли достаточно близко. − Наконец-то. – сказал Джон. – Вас только за смертью посылать, господа. − Нас не увидят? – спросил мейстер. – В прошлый раз я… − В прошлый раз, мейстер, − Джон отпер дверь в Обугленную Башню. – Вы увидели потому что я вам позволил. − На окрестные жители… − Видели свет лишь во время строительства. – ответил Джон, приглашая мейстера и его ученицу подняться наверх, по чёрным, отполированным ступеням, освещаемых факелами, в постаментах, исполненных в виде костяных рук. – У меня не было целостной структуры, чтобы привязать к ней заклинание. Они поднимались, вверх и вверх, пролёт за пролётом, пока не упёрлись в ещё одну дверь. Хозяин замка сунул руку за пазуху, вытащив на свет ключ, массивный и чёрный, как сама ночь, отмеченный странным значком, напоминающим гарпун. Он вставил ключ в замок и резко повернул. Дверь открылась, они оказались на вершине башни, в помещении, заставленном стеллажами с книгами, чьи древние корешки, содержали названия на языках неведомых посетителям. У единственного окно стоял мощный телескоп. Напротив двери, находился постамент, с открытой книгой, чуть дальше, прямо в центре зала из золота и камня был сделан странный каббалистический рисунок состоящий из трёх кругов, каждый из которых, был больше предыдущего, разделённый на секции. Непонятные значки украшали внешние секции, но из внутренних, цветных, он узнал один, расположенный в пурпурном секторе, тот же знак, что и на ключе. В центре было большое изображение из золота, где множество мистических тварей, из которых он узнал лишь драконов и какое-то упрощенное изображение Неведомого – скелет с косой, собрались вокруг планетоида, на который смотрела злобная луна, с искажённым лицом. Обычное жилище мейстера одержимого мистическими знаниями, Марвин ухмыльнулся – он и сам так жил. Улыбка слетела с его лица, когда он увидел нечто над кругом. Оно напоминало трещину. Дрожащую, искажающуюся, прямо в пространстве над кругом. И из этой трещины исходил изумрудный свет. Тот, что разбудил старого мейстера несколько ночей назад. − Что это? – вопрос, как ни странно, пришёл от юной Сареллы Сэнд, которая сняла свой неудобный балахон, не иначе как от удивления, когда она увидела, что находилось в секретном кабинете. − Пролом в пространстве. – ответил Джон, не выказывая удивления, что перед ним женщина, как никак, он это подозревал. Конечно, они еще не были представлены, но он был уверен, что его чутьё, как и доклады некоторых его шпионов его не обманут. Особенно те из его шпионов, которые не были людьми, либо давно уже умерли, эти врать не умели. – Хотя сейчас, это скорее окно. − Окно? – переспросил Марвин, всё еще боясь, что всё вокруг него окажется сном, а магия, свидетелем которой он сейчас был, будет лишь игрой его сознания, навеянной этим старым замком и Перешейком. – Откуда? − Скорее куда. – заметил Джон, подходя к книге. – А теперь прикройте глаза, и не смотрите, покуда я не скажу, для неподготовленных, свет иных миров может быть опасен. Джон подошёл к книге, лежавшей на пьедестале и его магический речитатив разнёсся в странном помещении. Ни Марвин, ни Сарелла не осмелились открыть глаза, еще и прикрыв их рукавами своих серых балахонов, ибо свет в помещении, с каждым незнакомым словом, слетавшим с уст Лорда Рва, становился лишь ярче и ярче, настолько, что казалось он способен выжечь им глаза. Наконец, свет вернулся к своему изначальному состоянию, а они смогли убрать руки от своих лиц. Трещина превратилась в округлое окно, и сквозь него они видели иную комнату, судя по высоте от земли – это тоже была башня. Однако стояла она в другом мире, ибо в окно светило две луны. Свет одной из них, жуткой и зелёной, чем-то напоминал тот же свет, что исходил из трещины, но луна также напоминала жуткую пародию, нарисованную в магическом кругу. Самым необычным для посетителей Джона был человек, что отображался в этом окне. Был он высок, и носил черную мантию, открытую на груди. Ожерелье из костей лежало на открытой мускулистой груди, руки его защищали шипованные перчатки, наплечники из кости покрывали могучие и широкие плечи. Голову его покрывал капюшон, и о цвете волос, как и об их наличии, сказать ничего было нельзя. Опирался он на посох, выполненный в виде косы, увитой чёрными розами. У него были правильные и мужественные черты лица, столь любимые женщинами, а родимые пятна или татуировки на щеках в виде странных линий, и хитрая, блуждающая улыбка придавали ему сходство с лисом. Это могло бы сделать его привлекательным в глазах противоположного пола, если бы не одно «но». Его глаза. Черные, с красной радужкой они казалось источали мрак, а любого заглянувшего в них, охватывал страх и неимоверный ужас. − Джон… − наконец произнёс незнакомец. Его вестеросский звучал с лёгким гортанным акцентом, как если бы родной его язык состоял из подобных звуков. – Не ожидал, что наша сегодняшняя беседа произойдёт с лишними… зрителями. − Я не привёл бы их, если бы не был в них уверен, учитель. – поклонился Джон Старк. Ну на самом деле, он не был уверен в девушке, но Марвин, во все глаза смотревший на магию, настоящую магию, которую он так долго искал, не вызывал сомнений. – я беру на себя полную ответственность, однако, как вы и предупреждали меня, знаки не врут. Проколов станет больше, и как минимум, в следующие месяцы откроются полноценные врата. − Всё куда как хуже, мой ученик. – мрачно кивнул Нелкарион. – Врата уже открывались, и кое-кто проник в твой мир.