Как правильно "засевать облака" ...

За окном ещё было довольно темно. Луна спряталась за серой хмурой тучей, погрузив комнату во мрак. Но первые проблески рассвета уже давали о себе знать. Яркие всполохи на темном небе озаряли ее бликами. Дин открыл глаза и сладко потянулся. Он помял подушку и посильнее натянул на себя одеяло. Было довольно свежо, поэтому кожа вмиг покрылась мурашками. Он повернулся и с нежностью посмотрел на спящего рядом Кастиэля. Красив. Маняще красив. Темные волосы в беспорядке торчат во все стороны, длинные ресницы нежно подрагивают, пухлые губы приоткрыты. Он дышит спокойно и размеренно. Было вообще странным видеть Ангела спящим. Кас, как существо высшего порядка, не спал в принципе. А тут на тебе! Мило посапыает с совершенно довольным выражением лица. Взгляд Винчестера плавно стекает вниз, на грудь. И сейчас, странным образом, он видит нежное свечение, просвечивающие прямо через кожу. Он дотрагивается до груди Ангела. Так необычно. Что-то тёплое и пульсируещее бьется под кожей. Пальцы вмиг будто наматывают на себя тонкую нить голубоватого свечения. Дин одергивает руку и смотрит на свои пальцы. Они, будто крошечными звездочками, покрыты маленькими искорками, как присыпанные серебристой искрящейся пудрой. Он, совершенно не понимая, что с этим делать, машинально кладёт руку себе на грудь. Сердце резко подпрыгивает. Искорки с пальцев впитываются в кожу, разливая приятное тепло по телу. Необъяснимая нежность затапливает с головой. Дин прижимается плотнее к Ангелу и целует. Легко, почти не касаясь. — Дин? — Кас распахивает сонные глаза и тут же теряется в горящем зелёном взгляде. — Все в порядке? — Конечно, — мурлычет Винчестер в рот Ангелу и делает поцелуй более настойчивый. Внутри будто закипает. Член подскакивает моментально, игриво приподнимая тонкое одеяло. Кас позволяет какое-то время целовать его. Он ещё не совсем проснулся. Спать для него непривычно. Но вчера его просто унесло. И так не хочется вылезать из этого сладкого «покрывала», в которое сонно закутался мозг. Но настойчивые горячие поцелуи наглым образом выпутывают его из этого дремного кокона, заставляя тело вновь пробуждаться и откликаться. Он обнимает Дина и силой притягивает к себе. И тут же чувствует настойчиво подергивание и сильный упор прямо в его бедро. — Дин? Как это понимать, негодник! — рука скользит вниз и обхватывает член прямо через одеяло. — Ну, Кас! Давай я не буду сейчас углубляться в особенности мужской физиологии по утрам, — Дин, чувствуя обхват, шумно выдыхает и начинает двигать бёдрами, вжимаясь в руку Ангела. — И не надо! — Кас сбрасывает одеяло и теперь уже без преград, обхватывает горячую плоть. — Меня слегка смущает другое. Дин Винчестер! Два раза! Тебе мало? — Видимо, да. Я не знаю. Кас, не будь занудой, — Дин уже дрожит и вбивается бёдрами все сильнее. — Пересдача? Профессор! Вы считаете, что я недостаточно раскрыл тему при ответе? — Кас отпускает его член и рывком перекатывает на постели, ложась сверху. — Ох. Мне кажется… Я, то есть… Я услышал развёрнутый ответ. Но сегодня решил, что мне немножко не хватило раскрытия темы… — Дин развёл ноги под ним, с силой вжимаясь гудящим стволом в его живот. — И чего же тебе не хватило? — Кас, уже поглаживает снизу его ягодицы, постепенно подбираясь к центру своих желаний. Вспомнив, что они вчера вырубились прямо так, Кас аккуратно шлепает его. — Хочешь большего раскрытия? В ванну! Быстро. Он на минуту задумывается. А зачем? Он же может одним движением руки привести в порядок. Но мысль о том, что Дин будет потрясающе смотреться в водных струях берет верх. Скатившись в сторону, он наклоняется и прижимается к губам. — Значит, дополнительный вопрос? — язык скользит по губам, облизывая. — Дхха, — Дин стонет в поцелуй, не в силах отстраниться от таких горячих губ. — Иди. Я присоединюсь, — Кас выпускает его и шлепком подталкивает с кровати. Струи тёплой воды приятно согревает тело. Дин умывается, расфыркав воду во все стороны. И просто ждёт. О, Кас. Дин знает, что он специально так тянет время, распаляя его. Немного геля на ладонь. Рука скользит по телу, оставляя на коже гладкость и небольшие пузырьки пены. И она слишком скользкая. А что если… Дин обхватывает влажной ладонью член. Прошибает током. Рука сама движется все быстрее. Дин вжимается лопатками в кафель и запрокидывает голову. — Профессор! Это не разумно — начинать зачёт без студента! — лёгкий смешок в голосе. Кас проскальзывает в ванну и, резко сбросив руку Дина, берет инициативу свои руки. — Итак. Билет номер два: Как правильно «засевать облака». Версия вторая. Расширенная. Дин прыснул, услышав это. — Может просто приступишь к ответу? Без демагогий. Черт, Кас. Хватит играть! — он прижимается скользким телом к Ангелу. — Хорошо, — Кас хватает душ со стойки и окатывает его водой. А потом отпускается на колени и плавно проводит языком по бедру, приближаясь к яичкам. — Вы предпочитаете медленный размеренный ответ? Или мне следует… — Каас, — Дин обводит рукой его голову, подхватывает тяжёлый ствол и направляет его прямо в раскрытые губы Ангела, не дав ему договорить. — Как вчера. Я хочу как вчера. — Два раза? — Кас на секунду отвлекается, выпустив член изо рта. — Бля, Ангел! Просто трахни меня уже! Или я сейчас рассыплюсь прямо тут! — Дин хватает его руку и кладёт себе на ягодицу. — Ах, вот оно, что! Ненасытная утроба! — Кас, если честно, уже сам на грани. Эта совершено дурацкая игра доводит до умопомрачения. — Тогда может лучше вернуться в кровать? Потому что расширенная версия подразумевает более общирное пространство. Он выскакивает из ванны и, подхватив Дина, мокрого и даже кое-где в мыле, несёт в комнату и роняет на постель. Задрав его ноги, он снова впивается ртом в член, засасывая его максимально глубоко. А пальцы уже вовсю раскрывают тугое колечко. Дин взвизгивает от такого напора. Его бедра резко подбрасывает на кровати. Эти резкие, скользкие и максимально глубокие движения практически за пару минут доводят его почти до края. Вот только он совсем не предусмотрел «расширенную версию». Кас отлично чувствует, что Дин слишком близко подошёл к финалу. И в его планы не входит столь быстрое завершение. Кас выпускает его член и выводит пальцы. Дин скулит, пытаясь возмутиться, просто потому, что его обломили в шаге от вершины. Но, не успевает он даже очухаться, как в него с размаху входит готовое к подвигам оружие Кастиэля. Это вмиг лишает желания возмущаться. Дин протяжно стонет и изгибается, схватившись руками за простыни. Толчки в нем все сильнее и напористее. Остановка. Кас хватает подушку и подсовывает под бедра Дина, создавая особый угол. И тут же одним ударом впечатывается в простату так, что Дин давится воздухом, который только что успел втянуть. — О, Дааааа! Так! Кас… Не останавливайся… Но Кас лишь усиливает темп. И вот он снова видит, как Дин, закатив глаза, яростно кусает губы, готовый через секунду взорваться в экстазе. — Нет. Не так быстро! — шипит он в плечо и выдергивает ствол. Чего ему стоят эти качели, он никогда не скажет. Его трясёт, благодать раскаленной лавой несётся по телу, сердце бабахает где-то в ушах. Снова вниз. Обхват губами. Член охотника вновь исчезает в глубине рта. Дин яростно мотает головой. Его сдернули практически с вершины. В животе ноет так, что кажется его всего сейчас выкрутит и вывернёт наизнанку. — Кас, нет. Что ты делаешь? Кас, черт, прекрати! Зачем ты остановился? Вместо ответа Ангел, в последний раз заглотив член поглубже, резко выпускает его и рывком кувыркает Дина на постели, стягивая вниз и ставя на колени, а грудью уложив на кровати. Сам он встаёт сзади и снова без лишних церемоний вгоняет ствол по самое нехочу. Дин дёргается и разводит ноги шире. Это сумасшедший дом! Он снова летит к вершине. Понимая, что до неё лишь шаги, а Кас, наверняка, сейчас снова все обломит, Дин, в попытке спрятать эмоции, утыкается лицом в постель и накрывает голову подушкой. За что тут-же получает увесистый шлепок по ягодице. — Ты думаешь, что сможешь так спрятаться и обмануть меня? Не получится. Я не дам тебе разрядки, пока… — Пока, что? Что ты хочешь? Говори, сукин ты сын! Я все исполню. Все! Черт, Кас. Я не могу больше. Меня сейчас просто разорвёт! — Уверен? Значит, мой ответ можно считать исчерпывающим? Я сдал? — Кас замирает в глубине и сжимает бедра Дина, не давая ему возможности двигаться, чтобы самому завершить все. — Сдал! Черт! Ты сдал ещё вчера. Но я так хотел снова… — Дин пытается подвигаться сам, но стальная хватка не даёт ему такой возможности. Тогда он находит другую тактику. Сжимая и расслабляя мышцы внутри, он снова плавно подбирается к краю. — Признался. Запомни, детка! У Ангелов весьма изощренные методы добыть информацию. Значит, сдал? Тогда тебе придётся поставить оценку, — Кас ослабляет хватку и силой вдалбливается внутрь, наращивая темп. — В зачётку. Он снова выходит и в очередной раз крутанув Дина, удобно раскладывает его на постели прямо на краю, залихвацки забросив его ноги себе на плечи. Рука гладит живот, подбираясь к уже просто багровому от напряжения члену. Чуть погладив влажный ствол, он снова легко целует его, заглатывает глубже и, резко выпустив, вгоняет свой член в глубину. Дин выгибается и движет бёдрами навстречу с силой надавливая ногами на плечи Ангела. Его пальцы, онемев от напряжения цепляются в предплечья Ангела. Поставить оценку в зачётку? Где она, эта самая зачёта? И как туда что-то поставить? О, походу Кас заигрался в экзамены! Но почему это так дико очешуенно?! — Да, Кас! Отлично! Твоя оценка — отлично! О, Господи! Кас… Я… Черт, я тебя люблю! — совершенно неожиданно даже для самого себя выдаёт Винчестер и взрывается, выплескивая сперму на живот. Кас на секунду замирает, услышав это. А вот это уже не игра. Об этом он даже мечтать боялся. Но дрожащее в его руках влажное тело любимого не даёт даже зафиксироваться на этой мысли. Слишком горячо. Слишком хорошо. Прижав его к себе, Кас всхлипывает, не в силах сдержать аркаду эмоций, что рвут его, и изливается внутрь, шепча: — Люблю тебя, Дин! Как же я тебя люблю. Чуть позже, прийдя в себя, они лежат просто нежно обнявшись и поглаживая друг друга. — Кас? Я хотел спросить… — Дин несмело водит пальцем по груди Ангела, там, где он видел свечение. — Что это? Я видел, как тут у тебя и у меня тоже, что-то горело синеватым светом. Кас вздохнул. Он не хотел бы напоминать любимому о его страхах. То, что он был в аду, наверняка сохранилось где-то в глубине памяти. Но вынимать это совсем не хотелось. Но Дин был настойчив. Пришлось рассказать ему все. Про то, как он, Ангел, спустился в ад по приказу свыше, как увидел впервые Дина и его душу, как вынес её на поверхность и вновь вселил в тело, вернув к жизни. — Мне пришлось спрятать её от адского пламени в своей груди. Иначе, её бы не отдали. Я защищал её, Дин. Защищал собой. Своей благодатью. Но я даже и подумать не мог, что они соединятся. Да, они срослись. И теперь, отныне и навсегда, это так. Я Люблю тебя, Дин. И это не изменить. Так вышло, прости, — Кас посмотрел в зелёные глаза. Да, на самой своей вершине, Дин признался ему в чувствах. Но! Это Дин. Он и чувства — вещи не совместимые. Он все и всегда тяжёлой ношей хранит в себе и никогда не посмеет выпустить на волю. Разве что в гордом одиночестве, как тогда в машине. Так что это признание можно было считать эмоцией, которая проскользнула сквозь заслон. Но вот правда ли это? Кас вцепился, в его взгляд. Ему надо это знать! Не отводя глаз, он молча спрашивал об этом, пытаясь найти ответ в глазах напротив. Его благодать, соединенная с душой Дина, резко всколыхнулась. Дин, как под гипнозом, положил свою ладонь ему на грудь и, не отводя взгляда, поймал этот поток кончиками пальцев. А дальше она понеслась уже сквозь его тело, достигла сердца, поплыла дальше и ворвалась в мозг единственной фразой, которую он, как ни странно услышал: — А ты, Дин? Любишь? Охотник крепко сжал ладонь в кулак, будто схватив этот сгусток и, не отводя взгляда, тихо прошептал: — Да, Кас. Люблю. Люблю тебя. Я не соврал. Слезы искорками засверкали в синих глазах. Услышать это? Да разве это не самое великое для него счастье и благословение?! Он прижался к любимым губам, запечатлев поцелуй благодарности. Минуту они наслаждались объятиями и поцелуем. Потом Дин резко выскользнул из цепких рук Ангела. — Кас, хорош рассыпаться в нежностях, — в его глазах горела шаловливая искринка. — Утро. А я, между прочим, вчера даже не оформил аренду номера и ничего не оплатил. Ну а мальчик-администратор оказался настолько мил и понятлив, что не стал нас мучить формальностями, видя, что нам не до этого. И вот сейчас, когда придёт его сменщик, парень явно схлопочет по ушам за такое нарушение правил. Так что мне нужно срочно одеться и пойти решить все вопросы, пока парнишка за свою доброту не получил по шапке. Кас густо покраснел. Вот ведь он недотепа! Таких моментов, как бытовые мелочи, он даже не продумал. Особенно вчера, когда вся его думалка плавно стекла вниз. Дин посмотрел на него и улыбнулся. Какой же он невозможный, его Ангел! Ещё несколько минут назад Дин готов был на все, подчиняясь его беспрекословной силе и власти, а сейчас этот милашка-Ангелочек, совершенно растерявшись, сидит на постели и нервно комкает кончик подушки из-за такой мелочи, как неоформленный номер. Нежно чмокнув смущённого Ангела, Дин прошёл в ванну, кинув на ходу: — Не парься, Кас. Сейчас я все решу. Через несколько минут он вышел из ванны и стал старательно шарить по комнате и постели, будто что-то искал. Видимо, не найдя желаемого, он удивлённо развёл руками. — Фантастика! Кас, я конечно понимаю, что мой вопрос звучит максимально глупо, но… Ты не видел мои трусы? — ну конечно глупо! С чего Кас вообще их должен видеть. Вчера, конечно, было не до того, чтоб следить, куда они полетели в процессе раздевания. Но, куда бы они не упали, они должны были быть тут. В комнате. Кас смущённо замотался в одеяло. — А у тебя есть другие? Дин удивлённо вскинул брови. — Не понял? Кас? Нет, у меня конечно есть другие, но мне жутко интересно, куда делись эти? Признавайся, твоих рук дело? — его взгляд стал колючим. Кас молча встал с постели и поднял валявшийся на полу плащ. Изящным жестом он выудил из внутреннего кармана скатанные и сложенные… боксеры Дина. — Прости. Я подумал… Трофей, понимаешь? Ну, как у тебя… Дин ошарашенго хлопал глазами, созерцая как тонкие пальцы Ангела покачивают перед лицом темно-синим куском ткани. — Тттрофей? — Дин аж подавился. — Чего? — На секунду представив это, он вдруг истерично расхохотался, буквально сложившись пополам. — Ты неподражаем, Кастиэль! Так, стопэ! У меня трофеи разных баб. А ты? Что собираешься идти по моим стопам, собирая трофеи разных, покорно павших к твоим ногам мужиков? Вдруг стало не смешно. Ревность тупой иглой вонзилась в сердце. Дин подошёл вплотную и, схватив Ангела за подбородок, впился в его глаза убийственный взглядом. — Я не позволю, Кас! — Ты не понял! Я не хотел больше никаких трофеев. Тем более чужих. Но это. Дин. Это мой первый раз и я решил, что должен забрать с собой что-то, что будет говорить мне, что мне это не привидилось в бреду. Это было глупо, да? Дин выдохнул. Сейчас, когда он точно знал, как при помощи их соединенных светочей увидеть всю правду в глазах любимого Ангела, он легко нашёл ответ. Это правда. И его Ангел совершил крайне глупый, необьяснимый, но такой трогательный поступок, который, однако, чуть не выдернул его сердце внезапно закравшейся ревностью. «Дин, не суди других по себе. Если ты собирал трофеи, как знаки покорения и реализации своих кобелиных инстинктов, то это отнюдь не значит, что и Кас такой. Да, он выбрал странный способ запечатлеть на память эту ночь. Но, в конце концов, ему простительно. Он такой недотепа в некоторых вещах. Но, черт возьми, как же это…» Дальше Дин не смог подобрать слов. Он прижался к губам смущённого Ангела и молча вытянул белье из его дрожащих пальцев. — Не дразни меня так никогда, Кастиэль. Я не сдержусь. Я готов покорно склониться к твоим ногам, быть для тебя кем ты пожелаешь, отдавать себя тебе. Но я не позволю кому-либо прикоснуться к тебе. Ты мой, Ангел! — Прости, Дин. Я не знал, что ты так это вопримешь. Обещаю. Больше никогда, — Ангел вдруг лукаво улыбнулся, — Конечно, если ты не пожелаешь отдавать мне в качестве трофеев твоё белье после каждого раза. — Черт! — расхохотался Дин. — Да тогда мне придётся обзавестись собственной фабрикой по пошиву трусов лично для меня, а тебе — приобрести складское помещение для хранения трофеев! Потому что, мой Ангел, я не намерен прекращать это! Он прижался всем телом к Ангелу и обвил его талию руками. — Кстати, — промурчал он прямо в шею и довольно сильно прикусил нежную кожу, оставив красноватую отметину. — Это твоя оценка, Кастиэль. Зачёт ты сдал блестяще! Даже слишком. Так что я намерен проводить регулярные переэкзаменовки и расширять версии темы по «засеванию облаков»! — Я согласен, профессор! — улыбнулся Кас, прижимая его к себе. — Как насчёт того, чтобы профессором побыл я? А ты будешь сдавать мне зачёт и покажешь, как ты владеешь знаниями по «засеванию облаков»? — Даже так? — Дин сверкнул глазами и задорно улыбнулся. — О, я покажу тебе мастер-класс! Боюсь только, мой Ангел, тебе слишком понравится такая программа. А я не хочу лишиться своего удовольствия. — Ни за что! Даже если ты будешь лучшим учеником, а я в этом не сомневаюсь, я никогда не упущу случая вновь заполучить тебя. Ты слишком хорош, детка, чтобы лишать себя и тебя удовольствия обладания тобой! — Вот и договорились. А сейчас, я займусь делом. А ты можешь пока сварить кофе, — Дин быстро оделся и вышел из номера. Кас посмотрел ему вслед и улыбнулся. Его любимый охотник. Сегодня ночью он стал его навеки. И теперь ничто не сможет разорвать их связь, их переплетение души и благодати. — Как же я люблю тебя, Дин Винчестер! — прошептал Ангел и направился искать то, из чего в этом номере можно приготовить кофе…