Как правильно "засевать облака" ...

Свет необычайно яркой луны серебряной дорожкой проник в комнату. Кас окинул взглядом Дина. — Я сам, Дин. Но если я буду в чем-то неправ, поправь меня. Очень не хотелось чувствовать себя профаном. Но Кас трезво оценивал ситуацию. То, что он начисто терял контроль, едва коснувшись любимого, слишком четко показала ситуация в машине. — Конечно, — Дин вдруг усмехнулся. — Знаешь, я чувствую себя профессором, который принимает экзамен у студента. Тяните билет, Кастиэль. — Ох уж эти мне твои шуточки! — чуть улыбнулся Ангел, а про себя подумал, что это совсем неплохо. По крайней мере слегка остужает плывущую голову. И он принял условия игры. — Билет номер один: как правильно «засевать облака». Профессор? Вы знаете, что сегодня ваш студент непременно сдаст на отлично. Вот только Вам, профессор, предстоит побывать в другой роли, потому что… Кас приблизился вплотную, обнял Дина и, зарывшись руками в его волосы, прошептал на ухо: — Потому что, ты сегодня сдашься. И станешь моим трофеем. Моей первой леди. Ты согласен? — он быстро сбросил на пол плащ и пиджак. Дин вздрогнул и откинул голову, обнажая шею. Согласен ли он? Да, черт возьми! Он не просто согласен, он жаждет этого всеми фибрами души. Но игру следовало поддержать. — Не испугали, Кастиэль! Приступайте! — он чуть отстранил Каса и посмотрел в глаза. — Я буду весьма придирчивым преподавателем и тебе, мой Ангел, придется держать в руках свои желания. Потому что просто так ты у меня не сдашь. Начинай! — Сразу к практике или желаете провести лекцию, профессор? — Кас снова, второй раз за сегодня, стягивает куртку с мускулистых плеч. — Ну, я думаю, раз уж мне сегодня уготована роль первой леди, то я сделаю то, что дамы всегда делают, чтобы их джентльмен положительно настроился, — Дин аккуратно проводит руками по ширинке. А потом, вкрадчивым шепотом произносит — Но учти, Кас. Я лишь покажу, что надо делать. А дальше тебе придется сделать это для меня. Иначе твоя первая леди не будет готова к свиданию. Он чуть прикусывает шею и медленно сползает на колени. Его пальцы быстро расстегивают ремень, пуговицу и молнию и стягивают брюки до самых щиколоток. Глухо выдохнув он проводит пальцами по начинающему твердеть стволу, не выпуская его пока из плена трикотажа. Дин приподнимает голову и облизывает пухлые губы. Кас, увидев это зрелище, теряет чувство равновесия. Он задирает голову вверх и закатывает глаза, чтобы просто укротить этот сумасшедший танец искр. Да уж! Хороший вестибулярный аппарат его весселя при такой простой вещи дал сбой. Кас чувствовал себя как в невесомости. — Кас, не отводи взгляд. Тебе предстоит научиться, как это делать, — Дин реально ощущает себя сенсеем, хотя, если признаться честно, его опыт в этом минимален. Давно, ещё будучи совсем молодым, он пробовал по-пьяни пару раз с друзьями. Но до основного так и не дошел. Во-первых, было как-то стрёмно. А во-вторых, он был пьян в хламину. Так что, вполне удовлетворившись тем, что из вежливости можно назвать минетом, он тупо вырубился. Но всё-таки это был опыт. Да и к тому же девушки отнюдь не обделяли его такого рода забавами. А иногда он и просто позволял себе, усадив девчонку в машину, заставить ее отсосать, и завершить на этом собственно процесс свидания. Да он и не хотел от них большего! На секунду пришла мысль, что сейчас все по-другому. Он не только хочет получить удовольствие, но и мечтает доставить его сам. Да, для него, своего Ангела, он хотел сегодня пройти вместе с ним этот путь первых. Вот только показывать Ангелу, что и для него, Дина, это все в новинку, совсем не стоило. Кас итак изо всех сил старается быть уверенным и при этом удержать свою силу желания в узде. А ведь для него это совсем незнакомо. Даже теоретически. Оставалось лишь надеяться, что его вессель хоть в чем-то поможет ему, а зов плоти поведет в нужном направлении. Ну и конечно Дин. Он сыграет свою роль правильно! А у него она воистину сложная. Ему надо быть учителем и покоренной леди одновременно. Сперва показать, что делать, а потом сдаться. И это чертовски будоражило мозг. Вот и сейчас, стоя на коленях и поглаживая горячую просыпающуюся плоть через трикотаж, он чувствовал себя так необычно. — Смотри, Кас. Мужчины любят вот так, — Дин стягивает белье и проводит пальцами по нежной коже мошонки. Его самого мелко потряхивает от мысли, что он сейчас будет делать. Не переставая поглаживать, он прикасается языком к подпрыгивающему в нетерпении стволу и рисует на нем замысловатые узоры. Достигнув головки, он обводит ее кругом, чуть щекочет уздечку и обхватывает головку губами. Ох, черт! Его прошибает насквозь! Губы передают лёгкие покалывания по всему телу. Чуть солоноватый вкус, как мощный афродизиак, подстегивает возбуждение. Дин смотрит в глаза, плавно засасывая все глубже. Рубашка постоянно прикрывает ему доступ, она реально мешает. Дин отбрасывает её края, но они упорно возвращаются на место, вновь занавесив все. Дин поднимает руки и, не прекращая своего занятия, расстёгивает нижние пуговицы рубашки. До Каса, уже уплывшего в наслаждении, доходит, что она мешает. Резкий захват за воротник — и пуговицы разлетаются в разные стороны. — Кас, ты намерен сегодня порвать обе наши рубашки? Ай! — Дин отвлекается, совершенно неожиданно получив пластиковыми кругляшом прямо в лоб. — Всего лишь рубашки, Дин. Какое это имеет значение? Продолжай. Ох, продолжай. Не останавливайся, — Ангел сдирает рубашку с плеч и швыряет на пол. Сейчас на его обнажённом торсе только почти развязанный галстук. Дин обозревает это снизу. Как же это смотрится! Он в секунду складывает в голове пазлы всех их моментов, когда ему приходилось поправлять галстук на Ангеле. Так вот почему у него всегда дрожали руки! Этот незначительный казалось бы предмет гардероба прождал всплеск эмоций. Он стал фетишем. Вот только Дин понял это лишь сейчас. Он поднял руку и, ухватив кончик галстука, сжал его и застонал. Рот максимально втянул член, начисто перекрыв дыхание. Дин быстро выпустил его и, с хлюпом, втянув слюну, облизнулся и снова обхватил мокрую головку. Кас всеми силами, вцепившись взглядом в его рот, а руками — в его волосы, издает странный звук, похожий на судорожный всхлиповыдох. — Вводная окончена, — Дин поднимается с коленей, потянув за галстук, прижимает Каса к себе и впивается в его губы. — Ты готов к сдаче зачёта? — Я достаточно хорошо выучил тему, профессор, — Кас сжимает его бока и лёгкими движениями подталкивает к кровати, как-то машинально сбросив ботинки и одежду, болтающиеся у него на ногах. Руки скользят по спине, сжимают ягодицы и… совершенно неожиданно для Дина, Кас чуть приседает, подхватывает его под бедра и роняет на постель. — Пришла моя очередь. Кас встаёт на колени. — Пожалуй, я начну издалека, — он ложится сверху. Губы, едва касаясь, порхают по лицу. После каждого поцелуя, Кас смотрит в глаза. Его влажный и горячий член упирается в пах Винчестера. Он тихо покачивает бёдрами, вжимаясь сильнее и заставляя Дина закатывать глаза, чтобы вновь распахивать их при каждом движении. И, честно говоря, он сейчас очень рад, что Дин пока ещё в джинсах. Потому что в противном случае, он бы завершил все, даже не начав. — Какая красивая зелёная глубина. Он спускается ниже по шее и снова упирается в рубашку. — Мне кажется, одежду придумал сам дьявол. Я уже второй раз за сегодня буду сражаться с этой рубашкой за право коснуться твоего тела, — Кас приподнимается, чуть коварно ухмыляется и снова с треском рвёт её, рассыпая пуговицы по постели. Теперь и верхнюю часть рубашки постигла эта участь. Этот звук разрываемой ткани заставляет его покрыться мурашками. — Но как же это приятно! — Только не надо уничтожать брюки. Как ты помнишь, я просто аккуратно стянул их с тебя. Надеюсь… — начал было Дин, но был остановлен поцелуем. — Молчи! Профессор во время ответа внимательно слушает студента, а не мешает ему. Ну а с брюками… Я попробую. Но если они окажут сопротивление, их ждёт та же участь, — он медленно, не разрывая контакта кожи, сползает по телу, лаская языком и целуя весь свой маршрут. И вот под пальцами ремень. Кас сперва осматривает все это. Потрясающе! Джинсы Винчестера довольно плотно обтягивают его бедра. Но даже они сейчас не в состоянии скрыть, что творится в них. Кас проводит руками по приподнятой ширинке, а потом довольно проворно справляется с ремнем, пуговицей и молнией. — Вот видишь. Я сумел договориться, — он подхватывает их за пояс и тянет вниз вместе с боксерами, обнажая вожделенное тело. — О, боги! Голова кружится только от одно вида. Кас понимает, что все это время он держался вполне нормально. Но сейчас, увидев его обнажённым, он моментально теряет голову. Страстный и какой-то глубинный рык вырывается из горла, и Кас, забыв обо всем на свете, моментально всасывает его член полностью, без каких-либо предварительным ласок. Дин, не ожидавший такого резкого напора, вскрикивает и дёргает бёдрами, подаваясь навстречу. — Нет, Кас. Не так сразу. Ох, черт! Не надо так. Иначе я просто не удержусь. Кас ловит его стон сквозь туманную дымку. Не надо? Слишком быстро? Да. Он снова не удерживает на привязи свои дикие желания. Но как? Как оторваться от него? Член, горячий и наполненный, проходится во рту, задевая все чувствительные точки. И нет никаких сил просто выпустить его. Кас, лишенный всех тормозов, втягивает его максимально, расслабляя горло и глухо стонет, чувствуя как он подергивается внутри. — Кас, нет. Если ты ещё… Ох, остановись. Просто остановись сейчас… — Дин сжимает тёмные волосы, пытаясь отстранить его голову. В голове щёлкает. Кас выпускает его член изо рта и, с трудом вздохнув, вцепляется зубами в его живот. Он дышит тяжело, пытаясь хоть чуточку успокоиться. — Ты такой… Я не могу. Снова не могу удержать себя в руках. Дин, что это? — В животе будто распирает. Член, приняв практически вертикальное положение, прижимается к животу и подергивается. Дин садится на постели и тихо гладит его волосы. Сжав челюсть, он терпит обжигающую боль, которую причинили зубы Каса. — Тсс. Начни снизу. Это чуть успокоит тебя, — он сбрасывает ботинки и одежду и раскидывает ноги. И направляет его голову к своему левому бедру. — Просто дыши. Поцелуй. Легко. Кас прикасается к внутренней поверхности бедра. Он целует нежно, чуть поглаживает пальцами и облизывает языком, заставляя кожу покрываться мурашками. — Умница. Спокойнее. Не поднимайся выше, — Дин захватывает рукой свой возбуждённый ствол вместе с яичками и прячет все это в руках, скрывая от Каса. Его неимоверно поражает такая страсть. Он смотрит на склоненную голову. Господи, да такими темпами они никогда не доберутся до основного блюда! — Лучше? А теперь продолжай, только спокойнее. Сосредоточься. Не спеши. Он убирает руки, позволяя Касу вновь коснуться его члена. Кас глубоко дышит, усмиряя дикий стук сердца, и начинает нежно поглаживать языком венки. Губы целуют, поднимаясь все выше, обхватывают головку, чуть посасывают и выпускают. Медленно. Пальцы аккуратно перебираю яички. — Хорошо. Все верно. А теперь помогай мне открыться для тебя. Ты знаешь, что надо делать? — Дин разводит ноги шире и кивает вниз. Совсем некстати в мозг шальной пулей влетает мысль, что он прекрасно знает, как помочь раскрыться. Откуда? О, тайный грешок Винчестера. Да, черт побери! Он позволял себе посмотреть порно такого рода. Правда, справедливости ради следует отметить, что сначала он смотрел это в варианте с женщиной. Но однажды рука сама набрала «гей-видео». Правильную гетеро-натуру сперва передёрнуло от того, что открылось на экране. А потом… Странное томление внизу живота, странное тепло в заднице и странная фантазия…об Ангеле. Помнится, Дин тогда, повисев над экраном, вдруг обозлился сам на себя и, рявкнув «чё за нахер!», захлопнул крышку ноутбука. Но осадочек остался. Кас кивает в ответ. Он знает. Вот только откуда, совершенно непонятно. Губы плавно спускаются вниз, пальцы приподнимают мошонку. Глаза расширяются, ловя в фокусе мягкие складочки вокруг тугого кольца. Святая святых. Кас, чуть дыша, дотрагивается до них языком, заставляя Дина подскочить. Такого он точно не ожидал. Для него такая ласка — нечто запретное. Он никогда не позволял девушкам это делать. Но мягкие влажные скольжения языка вмиг отшибают эту мысль в сторону. Это так нежно и необычно. Мягкий нежный язык Ангела плавно обводит круги, смачивая и расслабляя. А потом проникает упругим кончиком в глубину, чуть замирает там, будто примеряясь и, напрягшись, резко вторгается максимально, насколько это возможно. Дин замирает, сжавшись. Что-то горячее, поднимаясь в его глубине, создает невероятный вихрь удовольствия. Горячий язык плавно движется внутри, обходя стеночки по кругу. Он то выходит совсем, то вновь вторгается вглубь. — Кас! Да. Теперь пальцы. По одному, — Внутри жар, сравнимый разве что с пеклом адского костра. Ангел послушно облизывает палец и, нежно погладив края, вводит его на половину. Его тут же с силой сжимают упругие мышцы, заставляя онеметь. Дин упирается пятками в постель. Это вторжение. Оно болезненно и сладко одновременно. И чего сейчас больше, он просто не знает. — Больно? — Кас пытается вывести палец, но сила мышц, сжавших его, просто не позволяет. — Дххааа! Черт! Есть такое, — Дин морщится. Странное жжение внутри создаёт неприятные ощущения. Но только сначала. Спустя минуту он привыкает к этому. — Второй, Кас. Давай второй. — Ты уверен? Я не хочу причинять боль. Вот я кретин! Я же могу сделать все лучше, — Кас закрывает глаза и сосредотачивается. По его рукам переливается синей струйкой благодать. Это волшебная субстанция. Она способна залечивать раны. Она способна избавить от боли. Едва она достигает кончиков пальцев, боль перестает причинять дискомфорт вообще. Дин расслабляется, чувствуя приятное тепло. И сейчас только возбуждение берет приоритет из всех его чувств. Второй палец легко входит внутрь, поглаживая и расслабляя. Но Дину сейчас не нужна эта нега. Ему нужна страсть. Он хочет всю палитру чувств внутри себя. — Да, двигайся. Сильнее, Кас. О, боги! Как же это очешуенно! — он думает, что этот кайф невозможно усилить. Но как же он ошибается. Третий палец входит свободно. Кас ласкает языком яички и поднимается выше. И вот уже его губы, нежно обхватывая, сжимают сочащуюся смазкой головку. Одновременно с движениями пальцев внутри, он движет ртом, то захватывая член полностью, то выпуская. Винчестер улетает от этой ласки. Мошонка подтягивается вверх. Член подрагивает во рту. — Кас, Каааас! Стой. Я не смогу так долго, — Дин понимает, что если Ангел не прекратит немедленно, то его финал наступит гораздо быстрее, чем он бы хотел. — Ни за что! Я хочу твой вкус. Хочу впитать тебя, твой сок страсти, — пальцы проходят максимально глубоко и ударяют в бугорок. — Ааа! Кас, как??? — Дина прошибает до пяток от этого удара. — Я не хочу так быстро сдаться. — Тебе придется. Ведь на самом деле — самое большое твое желание — это получить то, что страстно требует твое тело. Каса несёт в дебри философии не просто так. Он, наученный опытом, пытается чуть утихомирить себя. Потому что то, что он делает, сводит его с ума. Не прекращая движений, Кас прижимается членом к кровати. Его распирает о боли и желания постичь финал. И нет никаких сил остановить это. — Мы не свободны в своих поступках, Дин. Потому что не свободны в своих желаниях! — Да какая разница, что является причиной, а что следствием? Сейчас, вот так раскрывая любимого, мучительно хочется проникнуть в него. Ангельская благодать, слившись в единый клубок где-то в районе сердца, пульсирует горячими волнами. Она тянется к нему. Она чувствует такой же по силе ответ. Душа его любимого. Она отвечает. Потому что крепко спаяна, связана с ним навеки. И он сделает это. Но сначала… Пальцы замирают внутри, создавая лёгкие толчки по бугорку. Рот вбирает в себя член максимально. Сжимая его мышцами горла. «Давай, мой хороший. Я должен почувствовать твой вкус. Отдай мне все. А потом я возьму тебя, чтобы отдать тебе себя взамен.» Дин, не в силах сопротивляться такому воздействию, сам движет навстречу бедрами, усиливая пульс по простате и вбивается в горячее горло. Волна экстаза, поднимаясь из глубин живота, с шумом несётся по телу, током пробегает по члену и вырывается толчками прямо в горло. Стон. Крик. Нечленораздельные слова. Всхлип и шумный выдох. Всю эту гамму звуков разом. Наружу. Кас жадно впитывает его вкус, проглатывая семя, и видит горящую пламенем его душу. Она сокращается, рассыпая волны искр по всему телу. Он отпускает член из рта и выводит пальцы. — Дин. Любимый, — он ложится рядом и тихо шепчет это, уткнувшись в грудь. Будто говорит эти слова пылающему сгустку энергии. — А теперь… Иди ко мне. Легкий переворот, и Дин уже на животе. Кас проходится руками по его телу, ложится сверху и упирается на руки. Его член проникает меж бедрами. Там все влажно. Кас очень старался, увлажняя и расслабляя его. Казалось, он просто залил влагой все вокруг. Уперевшись коленями, он чуть разводит ноги Дина и, потянув на себя за тазовую косточку, аккуратно входит. Дин, ещё не успевший вынырнуть из пелены наслаждения, резко дёргается и вскрикивает. Это вторжение неожиданно для него. Но боли нет. Кас лишил его ее начисто, оставив лишь удовольствие. Чувство заполненности, горячее и такое до жути правильное, перекрыло собой все. И сейчас хочется только одного: чтобы его Ангел не останавливался. Чтобы шел дальше, входя глубже и сильнее. — Кас, — стонет Дин и прогибается ему навстречу. — Кас, ещё. — Е…щее? Ты хочешь ещё? — голова кругом. Это чувство такой горячей глубины, сжимающей его. Кас тихо рычит и как голодный зверь впивается зубами в загривок. Будто самец, пытающийся удержать самку. На секунду ошеломляет собственный дикий порыв. Но совладать с ним он не может. Подхватив Дина под бедра, он ставит его на четвереньки. Пальцы, царапая, пробегают по голове, спускаются на шею и ползут по спине, оставляя красноватые отметины. Он движется все быстрее и глубже, заставляя Дина яростно подмахивать и скулить. Рука оставляет спину и перескакивает на член охотника. Сжав его в ладони, Кас синхронизирует свой ритм с движениями руки на члене. Дин выгибается, коснувшись грудью простыни. Ноги расползаются все шире, чтобы открыть больше доступа. Эти толчки внутри него сносят начисто. Он понимает, что то, что Кас делал до этого пальцами было лишь лёгкой разминкой. Внезапно прилетает мысль, что он сейчас, как сучка, принимает в себя немаленький такой ангельский прибор, и ему хорошо. Так хорошо, как не было никогда в жизни ни с одной бабой. «Дин, да ты просто… Пиздец. Ты — гей, приятель. Ты сходишь с ума от того, что тебя таранит приличный болт. Ох, черт! Плевать! Пусть! Лишь бы не останавливался!» Ну а Кас. Он уже не в состоянии хоть сколько нибудь адекватно объяснить, что с ним творится. Он вперивает взгляд в спину Дина и видит, как сокращается его сердце, стуча в грудную клетку. Как оно горит цветом благодати. И Касу нужно сейчас соединить их. Снова. Как тогда, в аду. Он прижимается всем телом к Дину. Его собственная благодать, струясь по телу, проникает в него и сплетается, как ветками лиан с его синеватым светом души. — Мой, — шепчет он. Его трясет. — Мой. Дин, я люблю тебя. Люблю. Благодать вскипает. Она добирается до головы, создавая огненный купол. За спиной раскрываются крылья. Кас выгибается, вскидывает голову и до боли вцепившись в Дина ледяными пальцами, прошибаемый сотнями молний, выплескивает в него семя. Одновременно с этим он утягивает в себя часть серебристо-синей субстанции, его души. И прячет ее в своем сердце. Дин, почувствовав мощные толчки внутри него, понимает, что сейчас он снова уплывает. Кас уже выпустил его член из рук, но это вообще не имеет никакого значения, потому что то наслаждение, которое он ловит внутри, не сравнимо с привычным ему оргазмом. Мощные толчки по простате добивают. Но финальной точкой становится экстаз его Ангела и, как это ни странно, слова, слетевшие с его губ в этот момент. Услышав признание, Дин пропускает его через себя. А дальше. Прямо по спине разряды тока и какое-то неземное тепло. Он чуть наклоняет голову и видит, как горит что-то в его груди. Как оно тянется, переплетаясь с синеватым светом благодати Ангела. И все. Взрыв. Дин падает как подкошенный и моментально уплывает на нежных волнах ярких отблесков в его голове. Сверху его прижимает к кровати Кас, тоже не удержавшийся. Дин чувствует мягкое поглаживание чем-то шелковистым и тает в мягком восторге, погружаясь в теплоту. Последнее, что он слышит — нежный шёпот прямо в ухо: — Люблю тебя, Дин!