Это ради твоего же блага.

Кромешная тьма. А-90 был привязан к стулу и слишком сильно глючил... Сейчас ему предстоят не очень приятные процедуры. Но что поделаешь? Другого выхода нет, пробовали другие варианты, ничего не прекращало эти гребанные приступы глюканутства. Постепенно в кромешной тьме начали сверкать желтые искры. Несложно было догадаться, кто это на самом деле. А-90 с тяжестью посморел на них и узнал Любопытного Света. — Л4дно.. Д@авай пр0ст5 уж3 при6туп1им к д3лу. — с горе пополам промолвил глючнутый А-90. С одной стороны жалко его, с другой - эти приступы будут всегда и ничего с ними не поделаешь. — Сейчас-сейчас, дай только проверю кое-что. — раздался знакомый голос. Это был Любосвет. Лукаво улыбнувшись, Любопытный пододвинул маленький хирургический стол на колёсиках с оборудованием, прежде чем взять бутылку с препаратом, и, убедившись, что он не перепутал его с каким-либо другим веществом, молча кивнул себе, ставя её обратно, а после слегка наклонился и аккуратно взял А-90 за запястье одной рукой, пока другой взял маленькую салфетку, и продезинфицировал её, чтобы после протереть место для ввода инъекции. Казалось бы, обычная процедура, к которой уже оба привыкли, однако Любе всё равно каждый раз на душе не спокойно её проводить..но сейчас не об этом. Убрав салфетку обратно на столик, Кьюри взял шприц, и набрав в него препарат аккуратно воткнул иглу его в вену, а после уже медленно начал вводить инъекцию, параллельно поглаживая пальцами по руке. Поддержка, конечно, ещё так себе, но ничего не поделаешь. А-90 тяжело вздохнул. В какой-то степени он уже серьезно устал от этих процедур, но другого выхода нет. Он внимательно наблюдал за действиями Любосвета, хотя ничего нового нет в том, что он делал. Эту процедуру он делает уже каждый день, дабы глюки прекратились. Это намного лучше, чем каждый раз терпеть боль из-за них. А-90 немного напрягся, когда Кьюри воткнул иглу в его вену. Казалось, будто этот процесс будет длится вечно. С каждым разом казалось, будто специально замедливалось, тянув момент. Мелкая "поддержка" от Любосвета немного дала расслабиться. Всё же, он не пытался сделать больно ни какой А-сущности. — ...Сп4си!о т3бе. — сквозь силу сказал что-то гаишник А-90. Возможно, это прозвучало не так искренне, но тот реально был благодарен Кьюри. Когда уже всё вещество было введено, Кьюри вынул иглу, освободил одну руку ашки и приложил на место укола салфетку, после чего взял бинт и начал обматывать руку в этом же месте, чтобы салфетка не сходила с места укола. Шприц был отложен так же в сторону, на стол, а после некоторого времени он сделал маленький бантик, прежде чем обратно привязать руку к стулу. К сожалению, этот препарат хоть и убирает глюки, при том почти сразу же, он имеет отрицательный эффект в виде повышенной агрессии через несколько минут. Поэтому увы и ах, на эту беду надо использовать уже другую процедуру. Точного представления разницы между ксенонотерапией и ингаляцией конечно он не имел, но как таковой концепт он более-менее понимал. — Всегда пожалуйста, прошу. Для этого оборудование уже заранее было полностью подготовлено, поэтому, пододвинув ещё немного поближе машину, он взял ингаляторную маску и надел её на голову ашки, после же немного подправил, прежде чем включить её, от чего она сразу же начала громко шуметь. — Потерпи ещё немного, и старайся глубоко дышать. Теперь-то, пока обе руки Любосвета свободны, он положил их поверх ладонь А-90, возобновляя малое поглаживание по чужой поверхности. А-90 продолжал смотреть за Кьюри. Он чувствовал, как в его крови распространяется вколотое вещество. Было одновременно от слова совсем неприятно, он вдохнул воздух, чтобы было легче, внутри него будто всё поднималось. Это, однако, была его самая нелюбимая чать процедуры. После того, как Любосвет одел на него маску и включил ингалятор, А-90 дёрнулся, сам не понимая, из-за чего. Он услышал слова желтой лампочки и что-то еле буркнул: — Грх.. Ладно. — по просьбе ашка попыталась глубоко дышать, но ему давалось это тяжело. Он до сих пор чувствовал, как вещество перемещается в его крови. Если со шприцем всё быстро, но потом ой как неприятно, то с ингаляцией наоборот - очень долго, но зато положительно сказывается на нервной системе, и дыханье к тому же тоже. А поэтому ингалировали бедного и несчастного А-90 аж несколько минут, до тех пор, пока Любосвет не отключил машину и не снял маску с того, одной рукой откладывая её в сторону, пока другая ещё осталась на щеке ашки. — На этом, пожалуй, можно и закончить..как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Люба. — Не очень, но намного лучше... В общем, как обычно... — ответил А-90, слегка скрипя зубами. Он отходил от проведенной процедуры, что и объясняет это. Он попытался ещё сильней расслабиться, но одновременно было неловко от того, что одна из рук Любы до сих пор оставалась на щеке ашки. — Хмммм... Люба оставил руку на щеке не с проста. Он внимательно осмотрел А-90, и рукой слегка поворачивал лицо того в разные стороны, дабы уж наверняка, прежде чем приблизиться, останавливаясь ненадолго в паре сантиметров от лица А-90, и оставить маленький, мимолётный поцелуй на щеке, почти сразу же отстраняясь, ладонью же он погладил ашку по голове. — Умница. А-90 на секунду замер, не понимая, что произошло. Он был, мягко говоря, немного в шоке. — ... Спасибо, но... Это действие к чему было?.. — неуверенно спросил он. Он ожидал, что его развяжет Любосвет в конце концов, но тот делать этого не стал. А-90 опять напрягся. Он не знал, что будет дальше делать Кьюри, и что вообще у него на уме. Любопытный же про себя хмыкнул, наигранно призадумавшись. — Просто так, как никак, не каждый терпит такие процедуры постоянно. Любосвет уже хотел было развязать А-90, так как его руки уже сместились на верёвки, однако, только начав, он уже остановился, задумываясь уже в заправду - сейчас, гаишник сидит привязанный к стулу, а он может делать всё что угодно с ним, хоть наркотой напичкать, хоть побить, хоть зацеловать, и никто этого не увидит и не услышит..думаю, тут уже понятно, что мысли света пошли немного не в то русло, от чего он даже забыл, что он только что хотел сделать. А-90 с нетерпением ждал, когда Любосвет его уже развяжет. Заметив, что второй остановился, гаишник немного начал переживать... Ну, он раньше сразу развязывал после процедуры, но сейчас... Такого не произошло. — Так ты меня собираешься развязывать или нет..? — фыркнул мент. — И о чем ты думаешь вообще? А-90 замечал, что Люба о чем-то задумался. Тут напряжение увеличилось. Любосвет ещё некоторое время всё так же молча смотрел в одну точку, пока всё же не заговорил. — Да так... задумался. Задумался о том, что будет, если я так и оставлю тебя здесь привязанным. Я ведь по факту могу сделать что захочу, и при должном подходе, включая и возможное использование наркоты, никто об этом, конечно же, не услышит, не увидит, и, возможно, не узнает... Ещё немного подумав, он поднял взгляд на А-90 и мило улыбнулся, слегка склонов голову на бок. — Но не бойся, я ничего такого не сделаю.. наверное? Услышав слова Любопытного Света, у А-90 пробежались мурашки... Мент даже не думал, что может быть такое в мыслях у Любы. Он слишком сильно замешкался. — Ахэ.. — нервно засмеялся А-90. — В смысле наркоты..? Любосвет, с тобой точно все нормально?.. Последние слова Кьюри его не успокоили. Особенно, ключевым словом было "наверное". Гаишник чувство, как напряженная атмосфера нарастала. — "Наверное"..? А можно без "наверное"..? Люба всё это время, как А-90 разговаривал, вслушивался в его слова с самой миловидной мордочкой, которую он только мог выстроить. — Возможно. Наверное. Я подумаю. На какой из двух вопросов это был ответ - неясно, однако, недолго после свет всё же выпрямился, прежде чем отойти на пару шагов от кресла. — Я за себя не ручаюсь, точно сказать не могу. У меня в голове всякие мысли водятся, особенно в последнее время, и мне всегда было любопытно, что если я поступлю так, или иначе в той или иной ситуации...и при том поступить не как обычно, а по-другому, если ты понимаешь, о чём я. Кьюри вновь сдвинулся с места, теперь медленным шагом ходя вокруг да около гаишника, не смотря на того даже уголком глаза, а куда-то в сторону. — Что, если я где-то применю насилие, или сначала помогу, а потом 'воткну нож в спину'...что тогда будет? Какая эмоция будет у других изображена на их лицах? То, что я уже видел, или что-то новое? Что, если кто-то будет кричать в агонии или страхе не из-за А-120 или А-60, а в этот раз..из-за меня? Что если я сейчас и в правду вколю в тебя наркотики, и буду продолжать вводить дозу ежедневно, что может раз и навсегда искоренить все шансы на то, чтобы ты вообще когда-либо отсюда выбрался? Или, что если в конечном итоге я тебя убь- ...и приостановился он в движении, почти прямо перед ментом, словив себя на мысли, что, наверное, он всё же и в правду уже начинает пугать. Последовал маленький смешок, после чего Любопытный слегка отрицательно помотал головой.× — Нет..не всё нормально, уже давно как.. прости, не обращай внимание. Давай я тебя просто развяжу, и мы сделаем вид, что ничего не было? Поверь, так надо, это всё ради твоего же блага. А-90 внимательно вслушивался в слова Любосвета. Тот начал пугать гаишника уже не мельком... Ведь сейчас по факту он как беспомощный щенок, привязанный к стулу, и который не может ничего сделать. Его тут ведь никто не услышит, как и говорил Кьюри... Такие мысли только напрягли. Неужели Любопытный Свет способен на такое..? Нет, нельзя было поверить этому. Но сейчас А-90 не во сне, а в реальности. То есть всё возможно. Эти мысли только ухудшали ситуацию. У А-90 уже разболелась голова от всего этого. Услышав последние слова Любы, мент с облегчением вздохнул, будто бы вся жизнь пронеслась перед глазами. И в правду, Любосвет уже кажется каким-то... Психом..? Возможно, А-90 лишь накручивает себя. — Ладно, всё. Развязывай уже, — буркнул мент, находясь еще в шоке, — Забудем об этом. Скорей всего, после этого случая А-90 начнет как-то избегать Любосвета... Потому что этот момент серьезно довольно испугал его. Однако, от глюков, преследующих гаишника, никак не избавиться, если только не обратится к нему. Поэтому дальнейшие встречи никак не отменить. Любосвет ещё немного посмотрел на А-90, прежде чем подойти и, сняв фуражку, потрепать того по голове, после же сразу возвращая её на место и на радость тому наконец-таки развязывая того. — Можешь не волноваться, я не буду беспокоить вас в ближайшее время. Было сказано это, конечно, им самому себе, как-то пытаясь успокоить и в правду немного свихнувшееся с ума сознание, однако, благо для него же, это звучало так, будто он успокаивал самого мента. Ради твоего же блага... Хе-хе...