Надежда на новое будущее

Она стояла на одной из платформ, используемых для драконов, и смотрела на горизонт, где собирались темные грозовые тучи. Рейнира была на последнем месяце беременности – возможно, на последних неделях, а может, и в последний день, потому что большую часть дня она ощущала странные тянущие боли в пояснице и животе. Боясь неизбежного, Рейнира никому не рассказала о своей боли, когда проснулась утром, полагая, что, если она еще немного потерпит, возможно, этого не произойдет. Она может не родить, не сегодня, не сейчас. Мейстер Джерардис беспокоился, потому что она опаздывала по меньшей мере на две недели, но Рейнира не обращала внимания на его опасения, полагаясь на свои страхи. В последние пару лет она позволила своим страхам управлять собой и уединилась на Драконьем камне – вдали от своего отца, двора и мачехи, которых ненавидела с каждым днем все сильнее и сильнее, вдали от Деймона, который тоже бездельничал в Дрифтмарке. Лейнор отправился туда на свадьбу своей сестры, но Рейнира осталась по просьбе Мейстера Джерардиса, поскольку он беспокоился о ней и здоровье ее будущего ребенка, потому что поездка в Дрифтмарк, по его мнению, была небезопасной. Рейнира долго стояла так, застыв на ветру, глядя на облака и надеясь, вопреки всякой логике, что ее тетя и добрая свекровь явится. Принцессе Рейнис нужно было готовить свадебный пир – как она придет? И все же она боялась и не хотела проходить через это в одиночку. Она даже не хотела, чтобы Лейнор уезжала, но ее муж был не из тех, кто слушает – у него появился новый любовник в Дрифтмарке, и он хотел проводить с мужчиной как можно больше времени, прежде чем ему придется стать отцом ребенка, который даже не был его. Нет, ребенок принадлежал ее дяде… он навестил ее на Драконьем камне незадолго до ее свадьбы с Лейнором, и после этого Рейнира каждый день проклинала его за то, что тот визит не оправдал ее ожиданий. Это была его вина – ее затруднительное положение и слухи, ходившие вокруг нее, были делом его рук. Одержимый желанием отомстить ее отцу, Деймон был слеп к семейным узам между ними, когда решил использовать Рейниру в качестве орудия мести. Это сработало – ее отцу было больно, как никогда раньше. Даже смерть ее матери и еще не родившихся братьев и сестер не причинила ему такой боли, как предательство младшего брата. А Рейнира? Что с ней? Никому не было дела до ее боли и страданий – она была просто игрушкой, которую все использовали в своих интересах в игре: кто кого больше обидит? Затем, чтобы скрыть позор, она вышла замуж за своего кузена и была забыта на Драконьем камне. Нет, это был ее выбор, возможно, единственный, который ей было позволено сделать самой. Драконий камень был ее безопасным местом, и с охраной, которую сир Харвин предоставил в ее распоряжение, даже Деймон не мог добраться до нее там. Больше нет. «Ваша светлость,» услышала она голос своего стражника за спиной. «Возможно, пора войти внутрь? Надвигается буря, и не похоже, что принцесса Рейнис доберется до нас вовремя.» Если она вообще прибудет… Рейнис оказалась ее единственной опорой в этой буре, в которую превратилась ее жизнь после окончания кампании на Ступенях. Или, возможно, даже раньше – после смерти ее матери… Тогда она была еще ребенком. И она все еще была ребенком – ей было всего четыре и десять лет, но она уже была женой и скоро станет матерью. Всего два года назад она почувствовала, что ее жизнь возвращается в.… нормальное русло. Ее дядя вернулся ко двору с войны и привез подарки, комплименты и соблазнительный шепот. Она улыбалась чаще, чем за последние три года. Но все это превратилось в пепел. Мир, который принес с собой ее дядя, безопасность и обещания любви и поддержки, были не более чем игрой. Игрой, направленной на то, чтобы отомстить за своего нерожденного ребенка и шлюху, пострадавшую от руки Визериса. Рейнира была жертвой, обреченной прожить свою жизнь опозоренной женщиной, нелюбимой и нежеланной своим мужем. Только благодаря быстрому мышлению Рейнис ее ребенок не родится незаконнорожденным, иначе Рейнире пришлось бы нести еще один позор. «Возможно...» согласилась она со своим стражником. Это был один из новичков – сир Лорент, принятый в королевскую гвардию незадолго до ее поспешной свадьбы с Лейнором. Сир Гарольд Вестерлинг назначил его защитником Рейниры вместе с сиром Стеффоном и отправил их с Рейнирой на Драконий камень. Большинство других стражников были выбраны сиром Харвином, ее новым защитником, давшим присягу, и ни один из них не принадлежал к Золотым плащам ее дяди; однако на Драконьем камне некоторые люди все еще оставались ему верны. Тем не менее, сир Харвин взял на себя обязанности командира Драконьего камня и ради ее душевного спокойствия отстранил от обязанностей в замке отставных Золотых плащей, которые много лет назад сопровождали ее дядю в его маленьком восстании. Мейстер Джерардис начал проверять слуг вскоре после последнего визита принца Деймона – почти все шпионы, размещенные на Драконьем камне, к тому времени исчезли. Некоторых оставил сам Деймон, некоторых прислала его шлюха. Остальные были помощниками Лариса Стронга, посланными сюда королевой шпионить и собирать сплетни о Рейнире и ее жизни. Как будто она и без того сделала недостаточно! «Ваша светлость!» крикнул сир Лорент, когда Рейниру тряхнул сильный порыв ветра, и ей пришлось схватиться за черные каменные перила, чтобы сохранить равновесие. Боль пронзила спину и бедра, но она не обратила на это внимания. Это не могло случиться сегодня, когда она была одна, без семьи, которая могла бы ее поддержать! Только ее фрейлины, но даже они не были посвящены в ту боль, которую ей пришлось пережить. Все, кроме Мэйв Селтигар – сестры Харвина, которая уже была замужем и имела собственных детей. Миниса Тирелл была ровесницей Рейниры и мало что знала о деторождении, но Айла, сестра Мейв, помогала ей во время родов. У нее также было несколько повитух – Рейнис настояла на этом. Она доверяла своему Мейстеру в Дрифтмарке, но не доверяла Мейстеру Джерардису. «Я в порядке, сир Лорент» сказала Рейнира, оглядываясь на своего охранника. Ей нужно было убедить себя в этом больше, чем своего охранника. Она уже долго стояла на платформе. Достаточно долго, чтобы понять, что ее боли стали сильнее, а промежутки между ними - короче. От акушерок она узнала, что это означает, что роды приближаются с каждой новой болью. Но она все еще хотела отрицать это. Этого не могло быть. Только не так! Только не во время шторма, когда никто не придет на помощь! Что, если она такая же, как ее мать? Что, если ее ребенок умрет? О чем будут шептаться королева и ее подхалимы за Рейниры спиной? Что она за наследница, если даже не может дать королевству собственного наследника? А если она умрет? Тогда все… Все будет кончено… Может быть, она встретит свою мать, но для нее – жизнь закончится. Все мечты исчезнут, не прожитыми. Все, чего она планировала достичь в своей жизни, так и останутся неосуществленными планами. Еще одна растраченная впустую жизнь на алтаре деторождения… Нет, это не может быть ее концом! С ней не может такого случиться! Боль только усиливалась - чем дольше она отрицала это, тем сильней боль становилась. Тем временем шторм приближался, и теперь все небо потемнело. Она уже чувствовала холодный ветер, который вскоре принесет волны, разбивающиеся о скалы под замком. Вдалеке сверкали небеса, и вокруг нее раздавался раскат грома. С тех пор как она переехала на Драконий камень, она привыкла к штормам и даже полюбила их. В Королевской Гавани тоже бывали штормы, но не такие сильные. Столица была защищена от открытого моря заливом, и они редко видели, каким необузданным может быть море. Но здесь, за отвесными скалами и черными стенами крепости, природа могла проявить свою силу в полной мере. Жители Драконьего камня не боялись драконов, которые жили с ними бок о бок, и они также не боялись штормов. Сейчас она жила на Драконьем камне, и шторм не испугал ее, когда с ней должно было случиться нечто гораздо более страшное – роды. Когда очередной порыв ветра пошатнул её, Рейнира почувствовала, как сильные руки обхватили ее, и инстинктивно отстранилась. Воспоминания о том, как она в последний раз видела Деймона, все еще беспокоили ее, но не Деймон пытался обнять ее. Это был ее охранник, и он не хотел причинить ей вреда. «Принцесса, если вы не согласитесь войти добровольно,» предупредил сир Лорент. «Я внесу вас силой.» «Хорошо, давайте зайдем внутрь,» согласилась она и повернулась, чтобы уйти. Боль снова пронзила спину, и Рейнира попыталась сделать шаг. Сир Лорент протянул ей руку для поддержки. Возможно, он догадался, что с ней, потому что, как только за ними закрылись большие деревянные двойные двери, он приказал стражнику отправиться на поиски Мейстера и повитухи. Замок был построен как крепость для нужд повелителей драконов. В нем было много башен и еще больше уровней – только в подземельях было три разных уровня. Башни окружали большие платформы из черного камня, построенные так, чтобы выдерживать вес более крупных животных, чем те, на которых сейчас ездили Таргариены. Иногда, когда Рейнира приземлялась на платформу с Сиракс, она поражалась тому, каким маленьким казался ее дракон на фоне массивного каменного сооружения. Даже Вхагар поместился бы на нем целиком… Насколько же велики были драконы древней Валирии и почему сейчас они потеряли свои размеры? Возможно, Балерион стал бы ещё больше, если бы прожил дольше. Андалы всегда говорил, что великий зверь, который помог завоевать Вестерос, умер от старости, но Рейнира никогда не верила в такие сказки – никто не знал, как долго живут драконы. Может быть, Балерион хотел умереть и поэтому перестал есть? Внутри все коридоры были темными – стены, полы и потолки из неотшлифованного черного камня напоминали пещеры, в которых обитали драконы. На стенах висели гобелены, изображавшие Валирийский фригольд до его гибели. В некоторых местах на каменных стенах были выгравированы сцены мира и войны, любви и смерти, драконов и сражений, полей, гор и четырнадцати огней Валирии. Когда Рейнира впервые приехала сюда, она долгое время изучала гобелены, пытаясь найти ответы на тайны, которые исчезли вместе с домом ее семьи - самой Валирией. Но даже с картинками, каменные стены могли дать ей мало ответов, а боги, которым она молилась, Семеро, казалось, никогда не слушали ее. Все чаще она обнаруживала, что забредает в глубины подземелий Драконьего камня, где они все еще могли найти старые святилища своих богов. Она не знала, кто их там построил - валирийцы или Таргариены, которые после Завоевания решили спрятать своих богов от богов Андалов. Она никогда раньше не слышала об этих святилищах. О склепах – да, о банях и подземельях, о бассейнах с горячей водой, которые обогревали замок с помощью сложной системы трубопроводов, созданной валирийскими строителями – да. Но не о святилищах. Хранилища Драконьего камня, где они хранили богатства своей семьи, были охраняемой тайной от всех посторонних, но она знала об этом – магия запечатала двери, и только Таргариены могли их открыть. Кровь Таргариенов, если быть более точным. Как умно! Когда она добралась до своих покоев, вся комната была в движении – чистые простыни и чаши с горячей водой, от которых шел пар, несколько льняных полотенец и настойки с различными лекарствами – служанки готовили комнату к родам. Мейстер еще не добрался до ее покоев, поскольку его башня находилась далеко от ее покоев, но повитухи и фрейлины уже были там. Мейв отослала Минису и Айлу, потому что не хотела, чтобы они оставались здесь – они бы только отвлекали, а не помогали. Одетая в простое льняное платье, Мейв взяла Рейниру за руки и повела в гардеробную, чтобы освободить от роскошного черного платья с замысловатыми темно-фиолетовыми кружевами и драгоценными камнями. Она помогла Рейнире надеть простую льняную рубашку и подвела ее к кровати. Акушерка попросила разрешения осмотреть ее, чтобы узнать, как продвигаются роды. Она ненавидела это – каждый осмотр, который она проходила во время беременности, но это было необходимо для обеспечения безопасности ее беременности. Акушерка дотронулась до ее живота, чтобы увидеть положение ребенка, и улыбнулась. «Малыш лежит вниз головой,» объявила она, ободряюще улыбаясь Рейнире, которая, бледная как полотно, ждала приговора. «Мне нужно увидеть открытие...» «Сейчас?» спросила принцесса неуверенным голосом. Ей казалось, что ее разрывают на части, и эта несчастная женщина хотела засунуть в нее свои пальцы. «Да, ваша светлость. Чтобы увидеть...» «Это поможет, ваша светлость,» Мейв успокоила испуганную принцессу мягким прикосновением руки к ее плечу. Она уже делала это всего год назад. Она знала, что должно произойти, и Рейнира могла доверять ей, если не доверяла никому другому. «Хорошо,» согласилась она и раздвинула ноги, когда акушерка приподняла ее рубашку, чтобы получше рассмотреть. Как ни странно, вторжение не причинило ей никакой боли. Она почти ничего не почувствовала. «О, у нас все еще впереди,» сказала акушерка, глядя на нее снизу вверх с грустной, но ободряющей улыбкой. «Я принимала многих младенцев, ваша светлость, и могу сказать, что этот малыш родится здоровым и крепким. Вам не о чем беспокоиться!» О, но у нее было много поводов для беспокойства. Обе ее бабушки и мать умерли во время родов. Ее бабушка, Алисса, родила троих сыновей, прежде чем скончалась в родах, но выжили только двое. Ее бабушка Даелла умерла при родах своей единственной дочери, которая впоследствии страдала от множества выкидышей и мертворождениях, а Рейнира была ее единственным выжившим ребенком. Что, если она была обречена повторить их судьбу? “Все будет хорошо, ваша светлость. Скоро все закончится,» сказала Мейв. «Наступит утро, и вы уже встретитесь со своим ребёнком!» Она хотела встретиться со своим ребёнком – в течение девяти долгих и полных страха лун она носила его или её под сердцем и хотела встретиться с ним. Но она не хотела проходить через роды, чтобы сделать это. «Может быть, принцессе стоит походить?» предложила одна из молодых акушерок. «Это может ускорить процесс...» «Принцессе больно!» пожурила её старшая. «Как она будет ходить?» «Я буду ходить,» сказала принцесса почти шёпотом. Она не хотела просто лежать здесь и ждать, пока смерть придёт и заберёт её и её не рождённого ребёнка. ходьба показалась ей достаточно хорошей альтернативой. Мейв помогла ей подняться, и Рейнира прошлась по комнате – одна рука у неё под животом, другая – на спине. Круговыми движениями она массировала спину, тяжело дыша от каждой боли, которая сотрясала её до глубины души. Такой сильной, что она почувствовала, как у неё задрожали ноги. Если бы не сильные руки Мейв, она бы долго не продержалась. Она обошла все комнаты и остановилась перед дверями на балкон – небо было черным, как ночь, единственным источником света были вспышки молний. Раскаты грома были такими же громкими, как волны, разбивающиеся о стены замка, и все, о чем могла думать Рейнира, — это о том, что она умрёт именно так. Штормовым вечером, одна в своём фамильном замке, покинутая семьёй и всеми, кто был ей дорог, и окружённая незнакомцами? Она слышала, как сир Лорент расспрашивал о ней, и когда пришёл его сменщик, сир Стеффон, он тоже спросил. Как получилось, что в самую страшную ночь в своей жизни Рейнира была совсем одна? С тех пор, как она уединилась после свадьбы на Драконьем камне, отец ни разу не написал ей, спрашивая о её возвращении или беременности. Неужели его гнев на неё был настолько силен, что ему... стало все равно? Была ли она все ещё наследницей или ей позволили доживать свои последние дни на Драконьем камне? Или он тоже боялся того, что она может сказать, если он напишет ей? Они расстались не на радостях, так как её отец оставил сира Кристона в живых после того, как тот убил возлюбленного Лейнора на турнире в честь её свадьбы. Визерис всегда был слишком снисходителен к своей жене, но никогда не проявлял такой же снисходительности к своей семье – одни только изгнания Деймона были прекрасным примером того, как много семья значила для короля. Но Алисента и её выводок полукровок тоже были семьёй короля – той, которую он предпочёл им, своей настоящей семьёй. «Может быть, тебе стоит немного отдохнуть?» Спросила Мейв после нескольких часов ходьбы. Вечер сменился ночью; буря все ещё бушевала, становясь только сильнее, и не было никаких признаков Рейнис – она не приходила. Конечно, как она могла прийти, если завтра свадьба её дочери с принцем Деймоном? Какая мать бросила бы свою дочь в самый счастливый день, чтобы провести время с испуганной маленькой девочкой, которая сама попала в такое положение, в каком сейчас оказалась Рейнира? Во всем этом были виноваты её безрассудство и глупость! Она могла обвинять Деймона сколько угодно, но она верила ему. Несмотря на то, что она знала лучше, она доверяла ему, и посмотрите, к чему это её привело? И все же, когда двери открылись и вошла Рейнис, с мокрыми от дождя волосами, переодетая в сухое платье, похожее на то, что было на Мэйв, Рейнира не смогла удержаться, вцепившись в руки своей тёти, и расплакалась, от волнения. «Ты пришла!» «Конечно, я пришла? Разве я оставила бы тебя одну? После всего, что мы сделали, чтобы оказаться здесь?» Рейнис улыбнулась и обняла её за плечи. Затем она начала разговаривать с повитухой, но Рейнира не слушала её слов – она положила голову на плечо Рейнис, вдыхая запах дождя и дракона. Это успокоило её и напомнило о доме. Мейв и Рейнис по очереди прогуливались с Рейнирой, которую никак не удавалось убедить отдохнуть хотя бы на мгновение. Она шла, даже когда боль казалась невыносимой – от страха или от отчаяния, она не могла сказать. Она просто знала – если она остановится, все закончится. Ей нужно было двигаться, продолжать идти. Она не умрёт вот так! Она умрёт не так, как её мать! «Тебе нужно отдохнуть,» сказала ей Рейнис. «Побереги силы для подходящего момента, моя дорогая. Скоро все закончится – вот увидишь. А сейчас – отдохни!» «Я не могу остановиться… Я не могу,» прошептала она, не в силах говорить громко. Она была вся мокрая от пота и дрожала от напряжения. «Я не могу остановиться... ещё нет...» С ней что-то происходило, и она не понимала, что именно. Боль стала такой сильной, что она едва могла передвигать ноги, а давление между бёдрами достигло апогея. Рейнира застонала, но заставила себя сделать шаг – это не было невыносимо, но было тяжело. Страх, изнеможение и боль сковали её тело, и она почти застыла от шока, когда что-то мокрое потекло по её ногам. Неужели она потеряла контроль над своим мочевым пузырём и описалась? «На кровать! Сейчас же!» Крикнула Рейнис, но Рейнира стояла и смотрела на лужицу странной жидкости у себя под ногами. Это выглядело неправильно, не так, как должна выглядеть моча, и пахло странно. - Принцесса, дайте-ка я посмотрю, - повитуха попыталась поднять платье повыше, чтобы лучше видеть и Рейнира, охваченная самой острой болью, которую она когда-либо испытывала в своей жизни, схватила Рейнис за руку, чуть не сломав ей пальцы. В своём сознании она слышала, как взревела Сиракс, и, как ни странно, это придало ей сил, необходимых для выполнения приказов акушерок. «Принцесса, вам нужно присесть на корточки – ребёнок вот-вот родится. Мы не доберёмся до кровати.» Она присела на корточки и почувствовала, как чьи-то руки просунулись между её бёдер. Голоса предупредили её, что тужиться нужно тогда, когда её попросят, и только тогда. Рейнис и Мейв держали её с двух сторон, чтобы она не упала на пол, и когда акушерка попросила её тужиться, Рейнира тужилась, чувствуя, как давление между ног становится ещё сильнее. При следующем толчке, и следующем, и следующем – она сбилась со счета - давление ослабло. Она почувствовала, как ребёнок выскользнул из неё, почувствовала мгновенное облегчение и заплакала. Она повернула голову, чтобы посмотреть, куда они уносят её ребёнка, но все, что она увидела, – это дверь на балкон, а за стеклом - розоватые очертания восходящего солнца. Затем она услышала громкий и пронзительный крик и повернулась к источнику шума - своему ребёнку. «Это мальчик!» Объявила Рейнис, глядя на крошечное создание на руках у акушерки. «Настоящий Таргариен, Рейнира! Наш собственный мальчик и будущий король!» Джекейрис Веларион появился на свет вместе с первыми лучами солнца после бурной ночи.