Звезда мертвецов

Астрономия была для Дафны Гринграсс, наследницы благородного и древнего рода Гринграсс, намного большим чем обычным уроком, или внеклассным занятием. Она любила Астрономию, обожала всматриваться в ночное небо, ища тайные знаки, которые скрывают за собой звёзды. С каждым днём у неё возникали вопросы, ответы на которые скрывали мёртвые и безграничные пространства космоса. Разумна ли магия? Почему, даже когда человек находится на земле, лишь малейшего взгляда в ночное небо хватает для того, чтобы человек почувствовал страх, столь естественный и необъяснимый одновременно? Всё это, не давало ей покоя каждый раз, когда её взгляд касался ночного неба. Она переняла любовь к звёздам от своей бабушки из России. Анастасия Гринграсс была родом из Трубецких, рода столь же древнего, как и Гринграссы. Каждый маг, выходивший из этой фамилии, был выдающимся астрономом, и Анастасия не была исключением. Они с Дафной были очень близки, хотя бабушка никогда не позволяла внучке даже близко подходить к своей лаборатории, и никогда не брала её в долгие поездки, которые совершала раз в несколько лет. Из одной такой она не вернулась. Дафне очень хотелось прочесть все рукописи, которые её бабушка оставила после себя, однако отец всячески пресекал это, хотя не возражал против увлечения своей дочери. А вот леди Гринграсс была иного мнения. Она не понимала увлечения дочери, считая его бессмысленным. На её двенадцатый день рождения, леди Гринграсс перешла к действиям. — Что могут дать тебе звёзды? — сказала она, когда сожгла дневник наблюдений дочери, неаккуратно оставившей его на тумбочке возле кровати, — Выкинь эту чушь из своей головы, и веди себя как подобает леди. Ты наследница рода Гринграсс, а не жалкая полукровка. Дафна не осознала, как именно оказалась в кабинете бабушки, после того как последний тлеющий кусочек дневника превратился в пепел. Последнее, что она помнила, это собственные слёзы, начавшие катиться по щекам, «Круцио» матери, и лицо отца, вошедшего в комнату, как раз в момент попадания в неё пыточного заклинания. Она лежала на полу кабинета, в который так стремилась попасть долгие годы. Слёзы всё ещё катились по её щекам, когда Дафна наконец осознала, что на потолке, куда она устремила взгляд, раскинулась карта звёздного неба. Наконец успокоившись, вытерев слёзы и пообещав однажды поставить мать на место, она, не вставая с пола, который был приятно прохладным, принялась изучать карту, которую бабушка, вероятно, составляла опираясь на наблюдения своей семьи. Карта мало чем отличалась от обычного неба. Лишь одна точка, которую Дафна заметила рядом с Бетельгейзе, казалась ей странной. Она никогда не видела эту звезду, которая, судя по карте, должна была находиться прямо возле одной из самых ярких звёзд на небе. Бабушка вряд ли стала бы уделять этой звезде внимание, если бы не считала её важной, или же, как минимум, интересной. Когда её глаза наконец привыкли к темноте, Дафна смогла прочесть название, написанное каллиграфическим почерком Анастасии Гринграсс. «Немезида». Она не знала почему, но по её телу прошла заметная дрожь. Дафна не могла оторвать взгляд от «Немезиды», которая почему-то заставляла её бояться чего-то, что было скрыто за этим названием. Дафна хорошо запомнила эту звезду. Звезду, которой не было на небе, но которая приковала к себе её взгляд. Лишь отец, нашедший дочь только под вечер, смог привести Дафну в чувство. С тех пор, она не подходит к кабинету, а отец всячески запрещает ей интересоваться исследованиями Анастасии Гринграсс. — Дафна-а-а, — из раздумий её вырвал голос Трейси Дэвис, её лучшей подруги и одноклассницы, — Уже холодно и поздно. Пошли в гостиную. Трейси поморщилась, когда холодный ветер вновь прошёлся по верхушке астрономической башни Хогвартса. — Ещё немного, Трейси, — Дафна не оторвалась от телескопа, продолжая наблюдать за тем местом, где Бетельгейзе должна была пересечься с «Немезидой, — наложи согревающие. — Будто они помогут. Если ты не заметила, уже конец октября. — Я заметила. Но мне нужно быть уверенной, что я не ошиблась. — Может уже расскажешь, или так и будешь секретничать? — Пока не могу. В конце концов, если я ошиблась, то это не будет иметь значения, — голос Дафны дрогнул, когда в телескопе она заметила мерцание Бетельгейзе, — Завтра её должно быть видно… Если бы только у меня были исследования… Ветер вновь задул, заставляя Трейси ещё сильнее поёжиться, и подойти вплотную к подруге, фактически требуя от неё действий. — Кого должно быть видно? Какие исследования? — Да так. Если она действительно есть, то я покажу её тебе. И расскажу, всё, что ты захочешь узнать. — О… Прекрасно. Пойдём уже, я хочу принять тёплую ванну и рухнуть в постель. — Да-да. Пошли, — Дафна начала собираться, убрав телескоп и новый дневник в сумку, — Кстати, завтра же Самайн. — Что? — Хеллоуин, — они закрыли люк, выводивший на площадку, и начали быстро спускаться по лестнице. — Ну да, а ещё завтра приезжают чемпионы других двух школ. А и ещё новенькие из Ильверморни, о которых говорил Малфой. Откуда он только об этом знает? — Его сестра одна из этих новеньких. — У него есть сестра? — Я сама недавно узнала. Отец сказал, что она жила в Америке со старой леди Изабеллой. После смерти Абракаса, та решила вернуться на родину, а Люциуса не совсем удовлетворила дочь, в качестве первого ребёнка. — А сейчас то, чего возвращается? — Леди Изабелла умерла, если верить отцу. А вот о втором я ничего не знаю. — Как думаешь, куда они попадут? — Какая разница? — Ну, если сестра Малфоя попадёт к нам… — Давай не будем о плохом? — Убедила. За одним из поворотов они неожиданно столкнулись с двумя старостами Гриффиндора, шедшими обратно в свою гостиницу. — Так-так, змейки, — начала девушка, в которой Дафна и Трейси узнали Анджелину Джонсон, — что, за временем не уследили? — У нас есть разрешение, гриффиндурки, — Дафна протянула разрешение, подписанное профессором Снейпом. Гриффиндорцы быстро прочли разрешение, и протянули его обратно. — Ладно. Валите в своё логово. Дафне не очень-то хотелось обмениваться проклятиями в коридоре, так что она проигнорировала выпад, и спокойно пошла дальше в подземелье. — Эй, Даф, — начала Трейси, когда они достаточно удалились, — А когда у нас появилось разрешение? — Когда я застукала Снейпа пьяным, плачущим над колдо какой-то девушки. — Какой? — Я же не монстр, Трейси. Пускай это будет тайной профессора.