Innamorati

Телефон вибрирует в кармане лейтенанта, Саймон хмурит брови, не спешит отвечать, но всё же тянет руку к заднему карману джинсов и достаёт мобильник. На экране виднеется сообщение от Джона, отчего привычная холодность и раздражительность мужчины сменилась на быстро растущий интерес. Особенно подстёгивало Гоуста то, что сержант прислал фотографию с короткой, но многозначительной подписью. «Я хочу, чтобы ты взял меня прямо в нём». В «нём», имелось в виду, в килте тёмно-зелёного цвета, который был надет на голое тело, как и предполагали шотландские традиции. Саймон открывает фотографию: на ней Джон сидит слегка расставив ноги, демонстрируя голую ляжку и довольно ухмыляясь. Лейтенант присматривается, чтобы убедиться, что мужчина без белья, и это действительно так, ведь виднеется обнажённый фрагмент гладковыбритого лобка. Саймон бесшумно выдыхает, выключает телефон и осматривается по сторонам, чтобы исключить лишних свидетелей этого сообщения. Райли надо было закончить несколько дел, только после этого он мог вернуться к Джону, который никогда не блистал безупречным терпением, поэтому лейтенанту стоило поторопиться. Через несколько минут, когда Саймон вдоволь насмотрелся на до безумия горячего сержанта, он отправил ответное сообщение. «Подожди немного. Я скоро буду». Непонятно, почему, но по спине Джона, увидевшего ответ на экране блокировки, пробежали мурашки, внизу живота появилось приятное щекочущее тёплое чувство, которое постепенно обжигало поясницу и промежность и отдавалось совсем незаметной, но хорошо ощущающейся дрожью в коленях. Джон прикусил губу. В его голове всплывали самые непристойные сценарии, которые могли последовать после возвращения Саймона. Но МакТавиш таки позволил себе помечтать о том, каким сегодня решит быть его лейтенант: мягким и обходительным, или грубым и жёстким, или учтивым и внимательным. Он безукоризненным голосом отдаст приказ подставить задницу, чтобы без прелюдий отыметь узкую дырочку сержанта, или заботливо разогреет крепкое мускулистое тело любовника, после чего заставит сгорать от удовольствия и стонать во всю глотку в его железной хватке, или решит дразнить Джона заигрывающими прикосновениями, которые доводят до пика, но не позволяют достичь разрядки. Погрузившись в размышления, Соуп не заметил, как его рука переместилась на член и сквозь плотную ткань сжимала и поглаживала его. Джонни снова включает телефон, но кроме предыдущих сообщений, ничего. Он раздумывает несколько секунд прежде, чем набрать номер Саймона и позвонить ему. Гоуст на звонок отвечает сразу, но не начинает разговор, ожидая, когда говорить начнёт Джон. — Элти… – его голос звучит низко и сдавленно, что ясно давало понять, что сержант возбуждён. МакТавиш откашливается и говорит уже более обыденным тоном, – через сколько придёшь? — Дай мне пятнадцать минут, – отвечает Саймон. Джон разочарованно мычит в трубку, тихо ругается, но в пунктуальности лейтенанта не сомневается, всё-таки пятнадцать минут — это не час. Свободная рука оказывается уже под килтом, МакТавиш лениво дрочит себе, сжимая в кольце из пальцев полутвёрдый член и размазывая предэякулят по всей длине. Ровно через пятнадцать минут с силой распахивается дверь в комнату, с грохотом она закрывается за спиной вошедшего. Соуп подскакивает на кровати от неожиданности, но сразу успокаивается, завидев Саймона. Когда сержант поднимается и подходит к мужчине, тот замечает, что на ногах вместе с килтом надеты серые хосы и чёрные бруги. Саймон ещё раз оглядывает шотландца прежде, чем максимально сократить расстояние между ними, приобнять за талию, опуская руки на ягодицы и сжимая их. — Боже, наконец-то, ты пришёл, – выдыхает Джон, утыкаясь носом в сгиб шеи и плеча мужчины. — Ты решил быть полностью при параде, да? – в голосе Саймона слышна ухмылка. Он снимает маску и приникает губами к щекам, шее и ключицам, оставляя лесенку из влажных невесомых поцелуев. Соуп снова оказывается сидящим на кровати, Гоуст опускается на колени, раздвигает ноги Джона и ведёт руками по мускулистым бёдрам, скрытым шерстяной тканью. Прикоснувшись к члену, Райли чувствует влагу от смазки и то, что Джонни был уже чертовски возбуждён. — Времени ты не терял, я смотрю, – Саймон проводит несколько раз по горячей плоти ладонью, большим пальцем поглаживает головку и сразу находит отклик на свои действия. Джонни дёргается, шумно дышит и сжимает пальцы на плече лейтенанта. Райли ныряет под килт, сильнее раздвигая колени мужчины и открывая себе доступ к крупному твёрдому члену. Джон ощущает тёплое дыхание на влажной головке, чувствует касание губ и горячие стенки рта на своём органе. Гоуст размеренно двигает головой, спокойно погружает член в глотку, прижимаясь губами к яичкам и лобку. — Саймон… – лепечет Джонни, опускаясь на предплечья на кровать и запрокидывая голову назад, – в тебе так хорошо, – выдыхает он, от чего Гоуст удовлетворительно мычит с членом во рту. Саймон плавно перешёл с сержантского члена на его задницу. Он поднял ноги мужчины, сгибая их, Джон ухватился за колени, полностью раскрывая себя перед лейтенантом. Гоуст использует собственную слюну, чтобы смазать дырочку, проникает одним пальцем и разводит ягодицы, чтобы затем провести языком по колечку мышц, чем заставляет шотландца вздрогнуть и неразборчиво пробормотать несколько коротких фраз. Горячий и мокрый язык толкается в узкий проход, Джонни сильнее прижимает колени к телу, впиваясь ногтями в кожу, не скрытую гольфами. Саймон не задерживается и здесь, оставляет несколько укусов на ягодицах и поднимается на ноги, спешно раздеваясь. Стоило лейтенанту отстраниться, как из уст Джона раздался разочарованный стон и парочка ругательств на шотландском сленге. — Где твоя выдержка, сержант? – усмехается Гоуст, жестом указывает МакТавишу отодвинуться с края кровати, а сам оказывается сидящим между расставленных ног младшего по званию. Килт Джона задран и вся парадность давным давно испарилась, но такая небрежность, слегка расстёгнутая белая рубашка, покрасневшие и влажные от слюны губы, розоватые щёки и похотливые нетерпеливые голубые глаза, что неотрывно смотрели на Саймона, казались Гоусту безумно возбуждающим зрелищем. — Ты смеешь говорить что-то про выдержку, когда только что отлизал мне, а сейчас сидишь и упираешься своим стояком прямо мне в задницу? – отвечает Соуп, не сводя нахального взгляда с лейтенанта. Вопрос остался без ответа, Гоуст лишь хмыкнул и закатил глаза. — Подай лучше смазку, МакТавиш, много болтаешь, – Саймон снимает боксеры, обнажая тяжёлый жилистый член, что немного покачивается, пока Гоуст не обхватывает его своей большой ладонью, начиная медленно мастурбировать себе, готовясь наконец-то оказаться внутри своего сержанта. Не успевает Джон развернуться и принять привычную позу лёжа на спине, как Райли довольно грубо ставит его в коленно-локтевую, заставляет приподнять зад и прогнуться в пояснице. Соуп недовольно мычит от неудобства позиции, но не перечит, обнимая подушку и закусывая нижнюю губу в предвкушении. Гоуст льёт смазку не жалея, прохладная струйка течёт меж ягодиц и стекает по мошонке и бёдрам. Саймону хочется, чтобы вместо лубриканта из растраханной дырки сержанта по ногам текла его собственная сперма, так что сегодня сдерживаться у него в планы входить не будет. Райли не собирается тратить время на то, чтобы разработать Джона, потому что знает, что раз он умудрился одеться в традиционный шотландский костюм и присылать лейтенанту фотографии с провокационными подписями, то самостоятельно подготовил себя заранее. И Саймон оказывается абсолютно прав: стоит приложить чуть больше усилий, как и палец, и два, и три с лёгкостью проскальзывают в пылающее удовольствием нутро. Соуп почти не слышно постанывает, кусая уголок наволочки. Гоуст очень быстро меняет пальцы на член. Головкой дразнит, водя между половинок, задирает килт повыше, берётся за широкий кожаный ремень, который фиксировал килт, и плавно, с хриплым стоном, входит в Джона на половину, а затем, дав себе несколько секунд, на всю длину. МакТавиш издаёт протяжный низкий стон, заканчивающийся нецензурной бранью. Для размеров Саймона задница сержанта всегда будет тугой и узкой. — Господи, ты так сжимаешь меня, – проговаривает Гоуст, опуская светлые ресницы, его голос дрожит от ощущений, и он не спешит двигаться, давая себе возможность насладиться Джоном в полной мере. — Блять, ты чё застрял там что-ли? Давай уже, – просит МакТавиш, самостоятельно толкаясь навстречу Саймону. — Наглец, – улыбается Райли и заносит руку для звонкого шлепка по ягодице. Джонни охает и только сильнее сжимает подушку. Он чувствует, как горит место удара, и эта боль смешивается с первыми болезненными толчками. Соуп ощущает наполненность и тепло, распространяющееся по всему телу, каждый раз как Гоуст с различной силой проходится по простате. Саймон не меняет темп, только глубину проникновения. Теперь каждый выдох Джона заканчивается стоном разной громкости и интонации, в зависимости от действий лейтенанта. — Быстрее, – просит МакТавиш, так как неторопливый и ровный темп удерживает возбуждение, но не позволяет кончить, что начинает изводить мужчину. — Уже? – спрашивает Райли. Лейтенант сжимает пышную ягодицу МакТавиша в ладони, оставляя алые следы на загорелой коже, насаживает сержанта на член, чувствует, как Джонни начинает сжимать его внутри во время особенно проникновенных и длительных толчков. — Я б… близко, – выпаливает Соуп и срывается на глубокий гортанный хриплый стон, когда Гоуст вновь давит головкой на предстательную железу. Он хочет просунуть руку к своему члену, но Саймон его опережает, накрывая горячую пульсирующую плоть ладонью, и надрачивает ему в такт толчков. Шлепки бёдер об бёдра быстрые и сильные, Гоуст не жалеет сил, на заднице младшего по званию точно останутся синяки. Райли поднимает Джона за плечо, прижимаясь грудью к его спине, грубо разворачивает его лицо к себе, смазано и быстро целует, сминая губы под своими. Джонни, несмотря на неудобство положения, углубляет поцелуй, проникает языком в чужой горячий и влажный рот, вжимается в лейтенанта и стонет в поцелуй. Саймон стимулирует особенно чувствительную в данный момент головку члена, МакТавиш разрывает поцелуй и откидывает голову на плечо мужчины, закрывает глаза, совершает несколько коротких движений, сжимая только ягодицы, и с гедонистическими возгласами, резвой струёй изливается в руку лейтенанта, пачкает новенький килт. — Боже… – проговаривает Соуп, не открывая глаз, – подожди, не выходи из меня, – просит мужчина, любовно поглаживая ягодицы и заднюю часть бёдер Гоуста. — Как пожелаешь, – Саймон целует Джона в щёку, всё ещё держит чужой член в руке, совершая медленные возвратно-поступательные движения. МакТавиш самостоятельно отстраняется от мужчины, укладывается на спину и начинает расстёгивать рубашку. Райли без слов понимает, что предлагает ему Джонни, вновь раздвинув перед ним ноги. Он направляет член к заднице и одним движением входит в сержанта снова. Гоуст целует и оставляет засосы на груди и шее Джона, который ещё не отошёл от предыдущего оргазма и на ласки реагировал крайне ярко. Соуп обхватывает талию Саймона ногами, практически сходит с ума от того, что лейтенант продолжает вбиваться в его растраханную дырку, когда тот только что достиг разрядки. Райли крепко обнимает сержанта за плечи и с мычанием, переходящим в тихий скулёж, кончает в разгорячённое нутро. — Обними меня, Джонни, ну же, – почти жалобно бормочет Гоуст, и Джон стискивает его в объятиях, шепчет нежности на ухо и целует лейтенанта в макушку. Саймон остаётся чрезвычайно доволен тем, что вновь «заполнил» Соупа, оставил на нём бесчисленное количество следов и трахнул его в этом великолепном килте.