А что может быть лучше? Ведь ты, стало быть, покорил время и живешь за двоих.
Э.М.Ремарк
Люди, со времен войны уже успевшие отвыкнуть от разрушений, теперь в страхе обходили обгорелые стены и пепелище, оставшиеся от паба «Слон и Замок». Многие решили, что это снова начались бомбардировки, кто-то даже считал, что близится Армагеддон. Особенно впечатлительные очевидцы вовсю лепетали: «Небеса разразились над ним, и священный огонь быстро поглотил здание! Это наказание нам за грязь и бесчинство». До взрыва пожарным удалось вынести из горящего паба пятерых пострадавших. Но когда в кухне взорвался газ, его оставили догорать — спасать там было уже нечего. Все собрались возле пострадавших и со страхом ждали приговора. Но врачи, прибывшие на место, сразу установили, что двое из них оказались живы. После этого происшествия маглы боялись настолько, что Министерство магии все же приняло меры. Всем свидетелям стерли память. По округе также прошелся отряд ликвидаторов. Развалины было решено скрыть от маглов чарами. И теперь на выгоревшем пустыре между жилыми домами все могли видеть такой же фасад многоквартирного дома, идеально сросшийся с соседями. Только внутри было абсолютно пусто. Но жителям Крэмптон-стрит стало намного спокойнее. Уже к вечеру второго января на месте была закончена оперативная работа, и в Министерстве по «Слону и Замку» составлены протоколы. Все благодаря новобранцам — группе добровольцев — людям, вдохновленным министерскими патриотическими лозунгами. Напуганное угрозой деятельности Гриндевальда, министерство обещало им блестящую карьеру в элитном отряде. Статья в «Ежедневном пророке» от 29 ноября о наборе в новый патруль разошлась огромным тиражом. Естественно, отобрали лучших. И теперь «свежеиспеченный» патруль группы обеспечения магического правопорядка, возглавляемый Бобом Огденом, разбирал первое задание. Во главе стола в овальном кабинете для срочных заседаний сидел Тессиус Саламандер. По обе стороны от него расположились начальник патруля Боб Огден и несколько офицеров. Пока Саламандер перебирал ворох отчетов из полученных улик, Боб хмурил брови. Не успев как следует отметить и Рождество с семьей, он рассчитывал хотя бы на новогодние выходные побыть примерным семьянином. Но его планам не суждено было сбыться. Ведь произошло нападение на маглов! Было грубое нарушение Статута — применение магии в присутствии маглов. И убийство волшебника. У Боба просто глаза на лоб лезли. — Палочка не была повреждена, — доложил Боб. — Владельца палочки пока не удалось установить. Труп этого волшебника сильно обгорел, но мы уже опросили Олливандера, мастер пока разводит руками. Говорит, что не помнит, чтобы изготавливал такую палочку… — сказал Огден с предельной серьезностью. — Двое маглов сейчас в Бартсе: пострадали от дыма и обломков, — подытожил Боб. — Повезло, что их успели вовремя вынести. Остальные двое маглов — мужчина и женщина — мертвы. — Невыразимцы подтвердили, — сказал глава управления мракоборцев. — Источник возгорания магической природы. Это мощное взрывное заклятие. Но здесь возможны разборки мафии? По залу пробежал одобрительный гул от других офицеров. — Выяснилось, что выжившие — лидеры мафии Сабини, — доложила молодой офицер Рут Сингер, сидевшая рядом с Огденом. — Первый, это главарь банды, урожденный Оттавио Хэндли по прозвищу Дарби Сабини. Второй выживший — его брат Артур. При взрыве погиб третий брат — Чарльз. Банда Сабини, в прошлом влиятельная мафия, контролирующая букмекеров в южном Лондоне. Сейчас они имеют несколько пабов и ночных клубов в округе. — Что говорят магловские сыщики? — спросил у всех Саламандр. — Нашли следы крови, много крови, — доложил офицер. — Выяснили, что кровь нашего безымянного волшебника. — У Сабини был конфликт с ним в тот вечер, — рассуждал Огден. — Случилась перестрелка, четверо на одного, в ходе которой погибла барменша. Волшебник успел обездвижить Дарби, что подтверждено, но затем ему перерезали горло. Видимо, у волшебника был хаотичный выброс магии. В результате произошел взрыв, и погиб один из братьев. — Допустим… допустим, — Тессиус поднялся из кресла и начал расхаживать около стола. — Когда можно будет допросить этих маглов? — Оба очнулись, но никто ничего не может вспомнить, — ответила Рут Сингер. — Что-то на этот раз невыразимцы поспешили стереть им память… — Или это сделал еще кто-то? — уточнил Тессиус. — Тот же, кто устроил взрыв паба и поджог? — Да, — отозвался Боб. — И сыщики предполагают это. Есть отпечатки ботинок и осколки еще одной рюмки. С безымянным волшебником мог быть кто-то. — Да в пабе бывали толпы народа! — усмехнулись другие офицеры. — Кто угодно мог оставить эти следы. А эти Сабини могут и врать, что ничего не помнят. — Да, мафия полиции не доверяет… Выясните точно, — сказал Саламандер. — Чует мое сердце, что-то здесь нечисто. Боб, пусть патруль отрабатывает всех. Меня интересует палочка… Узнаем, что там с ней не так, узнаем и нашего безымянного. Я, в свою очередь, подключаю мракоборцев к розыску вероятного сбежавшего соучастника. — Вы не доверяете патрулю, сэр? — вмешалась Рут Сингер. — Да, Саламандер. Мелкое дело для мракоборцев, — донеслось от других офицеров. Боб молчал и оставался в меньшинстве. Хоть Саламандер был и моложе его почти в два раза, но Огден был уверен, что парень превосходил других умом примерно в столько же. — Позволю себе напомнить вам, друзья мои. Угрозы Гриндевальда — не шутки! Боюсь, в этом случае замешана темная магия. Как бы здесь и без него не обошлось.***
Утром следующего дня Гарри разбудил стук в дверь. Он приподнялся с раскладушки. Чуть поодаль, на койке, на самом краю, спала Анна, а посередине весело барахтался в шали и кряхтел малыш Реддл. За ночь он проснулся всего пару раз, но Гарри и Аннет пришлось в срочном порядке найти для него пропитание (слава Мерлину, в холодильнике нашлось молоко!). Так что ночь прошла сносно. Стук повторился. Гарри потянулся со сна и огромной силой воли поднял себя с раскладушки. Он тихо прикрыл дверь спальни и поплелся открывать. Тревожное чувство нарастало внутри. «Кто это мог быть?» Но когда дверь распахнулась, Гарри с облегчением выдохнул. «Господи, да это сосед Алонсо!» — сообразил он. — Доброе утро, — прошептал Гарри и вышел на лестничную клетку в майке и брюках. Сразу же начал мерзнуть. — Вчера уволили троих. Троих! — пожаловался Алонсо и сгорбился. Он, превращаясь почти в гнома, облокотился о стену. Семья Алонсо из двух человек жила на первом этаже. Муж и жена, оба достаточно зрелого возраста. Алонсо — несчастный клерк сорока лет. Потрепанный жизнью мужчина на голову ниже Фрэнка. Гарри припомнил — сегодня же второе января, а значит, начало нового рабочего квартала. Что предвещало новую волну увольнений. А значит, на очереди и сосед. Еще два-три года назад опытных держали, но теперь все иначе. Число желающих найти работу росло с каждой новой неделей. Если раньше можно было устроиться на металл или в шахту, то теперь времена изменились. Слишком высок риск прогореть. Некоторые фабрики уже закрывались. А бедный клерк за свои сто шиллингов в месяц старел и изнашивался быстрее остальных. Тем более что общество привыкло использовать их быстрее других. Из-за чего сосед и впадал в полное уныние от своей безнадежности. С довольно точной периодичностью — начало и конец квартала. Здесь бы Фрэнк точно его поддержал… — Плюнь на это, Алонсо, — подбодрил его Гарри, хлопнув по плечу и спускаясь с ним по лестнице. — Выпей любимого хереса. Сходи вечером в кино, посмотри хороший фильм. Потратишь четыре пенса, а удовольствия получишь больше, чем от выпивки в пабе. Внизу из приоткрытой двери доносился плач его жены. Видно, они снова повздорили. Как всегда ругались на почве денег, благо не дрались как кошка с собакой. У нее было много проблем, главная из которых — ее предстоящие роды. Она была на втором месяце беременности и считала каждый потраченный пенни. В первую очередь ненавидела работу Алонсо, во вторую очередь… точно и не ответишь. Сложно сказать, о чём она жалела больше всего. Проводив Алонсо, Гарри снова вернулся в квартиру. Слава богу, Алонсо никого не заметил. К расспросам о неизвестной женщине, в придачу и с ребенком, внезапно возникших у Фрэнка в спальне, Гарри пока был не готов. Аннет уже проснулась и сонно протерла глаза. Рядом уже нетерпеливо возился малыш в ожидании еды. Она была в теплой сорочке, но тут же накрылась шалью. Гарри отвернулся, но боковым зрением все же наблюдал за ними. Впервые он смог рассмотреть Аннет при освещении. Внешне она была не сказать что красавица, какими могут быть француженки. Вполне обыкновенная. Короткие темные волосы до затылка завивались крупными кольцами, они красиво золотились при тусклом свете солнца из окна. Может быть, даже прибавляли красок этой серости за окном и в комнате. Она достала бутылочку из-под подушки и, лежа на боку, кормила малыша — маленькое, аккуратное лицо, тонкая шея, длинное и гибкое тело. Наверное, даже симпатичная… Чушь, она была донельзя привлекательной. — Нужно обговорить кое-что, — сказал Гарри из-за спины, открыв небольшой шкафчик возле окна в поисках чего-то важного. — Если вы останетесь здесь… — Я останусь, — отозвалась она раздраженно. — Поклянитесь, что не сбежите с ребенком. — Гарри подошел к ней и уселся на раскладушку. — И тогда? Ты станешь терпеть мое п`гисутствие? — Я смогу позволить вам остаться и… Да, именно так. Или клятва, или уходите сейчас. Будем доверять друг другу хотя бы так. Она, взяв ребенка на руки, встала с кровати. — Т’ге бьян!…. Скажи своё настоящее имя. — Меня зовут Фрэнк. — Неп’гавильно! Кто-то говорил о доверии… — Ладно, окей, — Гарри вздохнул. — Меня зовут Гарри, но это должно остаться только между нами. — Ладно… Фрэнк. Клянусь, что не сбегу с ребенком. И я бы сделала это, пока ты спал. — Мне кажется, нам надо заключить Непреложный Обет, я не могу так рисковать. — Нет, без палочки, — категорично сказала Аннет. — Я не пользуюсь ею, не способна. — О, ясно… — запнулся Гарри. — Я не сквибь, просто не владею заклинаниями… Немного помолчав, Гарри сказал: — Тогда нам надо, похоже… пожениться. — Он машинально потянулся к носу по привычке, но отдернул руку, вспомнив, что на нем больше нет очков. — Чтобы было, что сказать соседям. Последуют вопросы. — Отличная идея, — поддержала Аннет. — Недалеко я видела це`гковь. — Нет! — вдруг спохватился Гарри, ощутив неприятное покалывание. — Я там уже был когда-то… И вообще, никуда идти не придется. Он порылся в шкафу и достал несколько старых документов Фрэнка. Его интересовали свидетельства о браке и о рождении сына. Гарри выдернул из кармана куртки свою родную палочку и, снова усевшись на раскладушку, выложил их перед собой. «Интересно, представляли ли его когда-нибудь Рон и Гермиона за подделкой документов? Наверняка, нет. Вот бы удивились сейчас!» — Хм… Элизабет Сьюэлл, — прочитала Аннет, присаживаясь рядом. — Ты уже бил женат, — удивилась она. — И что ты с ней сделаль? — Продал за два фунта на аукционе… — проговорил Гарри и тут же почувствовал внутреннюю ощутимую затрещину. «Серьезно, уж кто-кто, а он точно не имел права так шутить!» Аннет же совсем не поняла и только коротко произнесла: «Ох…» — У вас есть какие-то документы? — спросил Гарри, стукая по листу палочкой. В то же мгновение имя «Элизабет» на глазах изменилось на «Аннет». Она помотала головой, а Гарри тяжело вздохнул. «Что же такое, — думал он. — У нее есть хоть что-то настоящее?» Но фамилия у нее все же имелась, и Гарри пришлось поверить ей на слово. Он снова постучал палочкой по документу. Проделав манипуляции со всеми документами, что нашлись у Фрэнка в маленьком архиве, Гарри наконец закончил. — Вот ты снова обзавелся женой и ребенком, — сказала Аннет, все время с интересом наблюдавшая за ним. — Поздравляю, Фрэнк Сьюэлл. — Не с чем… Внутренне Гарри снова грызла совесть. Эти люди когда-то были дороги Фрэнку, имел ли он право переделывать их имена на абсолютно чужие? Но все закончилось на том, когда Гарри достал их свидетельства о смерти и, прочитав слова на латыни, сжег все, что было, дотла. Он избавился от старого багажа. Добро пожаловать в новую жизнь! К счастью, соседи восприняли новость о новой семье спокойно. Благо теперь они нашли другое оправдание постоянному отсутствию Фрэнка дома. Раньше-то они думали, что Фрэнк очень много работал в мастерской… Время уже двигалось к обеду, и нужно было запастись хоть какой-то едой. У Фрэнка, кроме молока, нашлась только одна выпивка. Но для дальнейших поездок требовалось заправиться. Осталось заехать в мастерскую… Гарри вышел из дома. Многие жители уже рассосались по рабочим местам. На соседней улице бегали ребятишки — в основном дети рабочих-железнодорожников и нищих, которые жили неподалеку. Они были одеты кто во что. Кто-то в пальто на два размера меньше и в каких-то худых тапках, кто-то — в огромной куртке и в дырявых валенках. Видимо, надевали все, что могли найти на свалках с соседней улицы. Но для мороза не очень теплых вещей. Гарри уселся за руль и завелся. Машина затарахтела, но не заглохла. Благо в баке осталось еще немного бензина, и он не застыл (спасибо, что не слили!). Увидев Гарри, выехавшего со двора, ребятня тут же бросилась к машине. Как и обычно, выпрашивали деньги. Гарри залез в карман куртки и наткнулся на очень крупную монету. Проклятый галеон так и утяжелял ему карман. Гарри в сердцах чертыхнулся — он совсем забыл о несчастной монете. Нужно избавиться от него немедленно. Когда ребятня отстала, Гарри свернул перед туннелем и проехал вдоль путепровода всего несколько метров. Мастерская была прямо под железной дорогой и выглядела со стороны обычным гаражом. На подъезде к ней стояла небольшая бензоколонка. Не заглушив мотор, Гарри подошел к калитке забора — табличка «Ремонтная мастерская» совсем замерзла на морозе, дворик уже успело занести сероватым снегом. Железные коричневые двери гаража были приоткрыты, а рядом, на сваленных в сиденье колесах, сидела довольная уборщица и распевала песни. Она их с ходу отлично сочиняла. Видимо, двор снова без рюмки совсем не чистился! — Доброе утро, фрау Розенталь, — поздоровался Гарри. Неизвестно почему, но она любила, чтобы ее так называли. Хотя немецких корней в ней было не больше, чем в «немецком» кофе, который продается в китайском квартале. — О, хозяин! Как много снега… Как он прекрасен! — Да ты что, фрау Розенталь? Ты где снег-то увидела? — усмехнулся он, шире открывая гараж. — Если этот серый мокрый песок можно назвать снегом, то я отдам себе уши на отсечение. — Душа радуется! — она встала и принялась выплясывать, словно танцовщица кабаре. — Какой прекрасный день! — Надеюсь, это был коньяк для клиентов? — сказал Гарри, изогнув брови. Он шире открыл ворота и въехал во двор, пока фрау виновато потупила взор. — Нет, хозяин, — созналась она, когда Гарри снова вышел из машины. — Но честное слово, ваш ром я больше не трону! — с мольбой сказала уборщица. — Ну, пожалуйста, пощадите окаянную… Можно еще немножко?! Она снова добралась до их общих с Уоткинсом личных запасов в буфете. — Ладно… — тяжело вздохнул Гарри. — Ты же бутылку еще не прикончила? Из гаража тут же выбежал помощник и, поздоровавшись, заторопился заправлять бензин в колонку. Это был еще один нанятый работник, Эл — парень пятнадцати лет. Он выполнял несложную работу — накачивал шины, заправлял бензин и бегал на подхвате у Фрэнка и его друга-партнера Билла Уоткинса. Еще покупал и таскал еду в мастерскую на завтрак, обед и ужин, а в благодарность оставлял себе сдачу вместо чаевых. Билла еще не было. Фрэнк знал его еще с войны. Они воевали в одном полку и много прошли вместе. Билл неплохо знал экономику и право, поэтому вел сметы и отвечал за юридические вопросы в их маленькой команде. Еще он постоянно упоминал о своей предпринимательской жилке, о которой Фрэнк пока так и не подозревал. Гарри прошел мимо верстака к старенькому обшарпанному буфету в углу, где стояла явно уже початая бутылка рома, и, налив в рюмку, протянул ее фрау Розенталь. Над смотровой щелью стоял стареющий ржавый «Альфа Ромео». Бог знает, с какой свалки Фрэнк приволок этот рыдван — Гарри не стал погружаться в эти воспоминания. И так голова уже трещала со всей силы! Единственное, что он понял — на рыдван у Фрэнка были огромные планы. «Я сделаю из своего форда зверя, — хвастался Фрэнк Билли. — Будем побеждать в гонках! На дороге шесть цилиндров за короткое время уделают и ягуар». Он явно загорелся этой идеей и даже уже начал разбирать рыдван на запчасти, добираясь до мотора. Гарри съездил на восточный рынок Вест-лейн и купил еды на всю мелочь, что нашлась в мастерской. Он вернулся в нее снова только под вечер. Билли Уоткинс был на своем любимом месте за столом в гараже. Он держал в руках газету и насвистывал любимую мелодию. — Заинтересовался прессой? — усмехнулся Гарри, заходя в гараж. Он поставил машину над ямой. — Вдруг стало интересно, — Билли продемонстрировал ему заголовок в «Дэйли Мэйл»: «Пуллен проклят!» Гарри нахмурился и прочитал: «Проклятие поместья Пуллен началось с паба «Слон и Замок»…» У него похолодело в желудке, несмотря на то, что принял недавно немного виски. Голову начинало ломить уже нестерпимо. — Этот паб взорвали вчера вечером, — сказал Билл. — Ты же был вчера в нем, верно? — Нет, — тише ответил Гарри. — Разве? Мне казалось, что ты туда вчера собирался… Ты же любил заходить в «Слона»? — Ты путаешь, тот по-другому назывался. — Что-то странное происходит. Я специально сохранил номер, ведь этого номера больше нет. — В смысле, нет? — Его больше не купить! Все номера со статьей словно исчезли. Вечером вышло опровержение. Написали, что редакция извинилась, они утверждают, что не было статьи. Теперь на месте паба жилое здание, я сам видел. И ты говоришь, что не ходил туда… Что-то странно это все. — Ты бы лучше искал нам клиентов, — сказал Гарри, переодеваясь. — Заказов-то нет совсем! — Забудь об этом. Билл с торжественным видом выбросил газету. — Есть заказ на форд после аварии. Страховка приличная… — Сколько? — Триста шиллингов. Правда, машина в хлам, стоит на Гарден-роуд в Ламбете. — Ну что ж, неплохо. Составь смету. Я придумаю, как приволочь сюда эту развалину. И немного поразмыслив, Гарри добавил: — Займусь этим завтра, у меня планы на вечер. — Планы на вечер?! — вылупил глаза Билли. — С каких это пор?.. — А что, у меня не может быть дел? Не все же время тут торчать. — На свидание собрался?! — Не совсем… То есть, да. В смысле, у меня теперь кое-кто есть. — Если ты не познакомишь меня с ней, я обижусь! А ты знаешь, что это надолго. И когда ты только успел ее подцепить? — Вчера на улице, — ответил Гарри первое, что пришло в голову. Лицо Билли вытянулось еще сильнее. «Да и черт с ним, пускай думает что хочет».***
Провозившись под машиной допоздна, Гарри остался в мастерской последним. Он вылез из ямы и, переодевшись, без страха, что кто-то может увидеть, тут же аппарировал в Косой переулок. Очутившись совсем недалеко от банка Гринготтс, Гарри огляделся. Главный торговый центр магической Британии совсем не изменился и через семьдесят три года. Гарри бы и не подумал, что находится не в своем времени. Единственное, что не позволяло ему снова почувствовать себя дома и в своей тарелке — было отражение Фрэнка в витринах магазинов вместо его собственного. Еще этому Косому переулку очень не хватало яркого магазина «Всевозможные волшебные вредилки» с огромной головой на вывеске. Проходя мимо, Гарри заметил, что на некоторых витринах висели плакаты с движущейся фотографией. Он тут же узнал мужчину с белым ежиком на голове и разноцветными глазами. «Гриндевальд набирает армию», — крупными буквами выделялся заголовок и внизу главный лозунг: «Ради всеобщего блага!» Гарри на мгновение задержался возле него и затем взмахом палочки сжег. «Уж точно не этому психопату, — думал Гарри, — занимать место революционера и управлять страной. Этот мир суждено изменить только Тому Реддлу, а уж Гарри лично позаботится об этом». В Гринготтсе вечером уже не было народу. Гоблины спокойно пересчитывали деньги, а охранники совсем не заинтересовались вошедшим мужчиной в шляпе. Одетый в серую куртку и шляпу, он выглядел совсем как магл, но кого это могло удивить в последнее время? Многие волшебники маскировались именно так. Только один охранник лениво осмотрел его — ему было абсолютно всё равно, и ничего не привлекло внимания. Гарри беспрепятственно подошел к первому же гоблину за ближайшим столом. — Мне нужно разменять галеон, — уверенно проговорил он. — Обмен валют сейчас недоступен. Маглы не могут установить новый курс фунта, — недовольно пробормотал гоблин. — Разменяйте по-старому, — настоял он. — У меня всего лишь галеон. — Ладно. Но тогда один к пяти. — Сколько? Тут золота на шесть фунтов, — тут же возразил Гарри. — Тогда, пожалуйста, сэр, — зловредно проговорил гоблин, — найдите, где вам разменяют галеон у маглов! — Хорошо, мелкий демон ушастый, — пробубнил он. — По рукам. — Повторите, пожалуйста?! — Окей, давайте один к пяти. Вернувшись домой, Гарри уже из коридора заметил, что на первом этаже было неприлично тихо. Значит, семейства Алонсо не было дома. Он быстро поднялся. И первым же человеком на пути встала Анна. Она рассказала, что еще купила одежду для ребенка на все деньги, что у нее были. В комнате было холодно, камин топился плохо. Анна натянула на себя все, что было возможно. — Этого должно хватить на первое время, — сказал Гарри, вытаскивая деньги. — Ты же их не воровал? — уточнила Анна с недоверием. — Нет, — ответил Гарри и рассказал ей о галеоне. — Ты видела утреннюю статью в газете? — поинтересовался он с тревогой. — Нет, и о чем она? — Да так, ни о чем. Ерунда, — Гарри пожал плечами. Если Билли прав, и паб, а вместе с ним и статья действительно исчезли, то понятно, чьих это рук дело. Наверняка скоро волшебники примутся за его поиски. — Зато я видела свое имя в газетах, — грустно сказала Анна. — Эта злобная хозяйка п`гиюта подала на меня в розыск! Они, наверное, думают, что я быстро отыщусь… — Не переживай, твоей фотографии у них все равно нет. Но ваше знакомство с друзьями я пока… должно быть, отложу.