Благоразумный разбойник

Дождливым сентябрьским вечером 1977 года в службу спасения Балтимора поступил звонок из телефонной будки возле дома доктора Ганнибала Лектера. Случайный прохожий увидел, как из окна второго этажа выпала женщина. Когда скорая помощь и полиция приехали на место происшествия, они нашли особняк в полной разрухе. В гостиной истекал кровью Джек Кроуфорд, начальник аналитического отдела ФБР, сильно избитый и раненый в шею со спины. На кухне лежала уже бездыханная девушка с перерезанным горлом. Её позднее идентифицировали как Эбигейл Хоббс, пропавшую без вести полгода назад. Там же, у духовки, скорчился на боку агент Уилл Грэм. Содержимое его брюшной полости просилась наружу сквозь прорез чуть ниже печени. Наконец сам хозяин закинулся поперёк разделочного стола с тремя огнестрельными в груди. Первой замеченной жертвой бойни оказалась Алана Блум. У неё были сломаны обе ноги и несколько рёбер. Мисс Хоббс кремировали через сутки. Доктор Блум первой пришла в сознание и дала показания против покойной: это Эбигейл вытолкнула свою благодетельницу из окна. Первым словом, которое выговорил в реанимации Кроуфорд, было Белла, и ему тут же сообщили, что его жена уже три дня как в морге из-за передозировки снотворного. Уилл Грэм страшно бредил. Помимо внешних повреждений, у его диагностировали запущенный энцефалит. Постепенно врачи справились с болезнью и заштопали все ткани. Придя в полное сознание, он спросил: «Где Ганнибал?». Доктор Лектер, давно считавшийся хорошим, а то и лучшим другом Уилла, дольше всех балансировал между жизнью и смертью. Но и его вытянули искусство коллег-хирургов и собственная счастливая конституция. Как только он смог двигаться и говорить, на него надели наручники, зачитали права и предъявили обвинение в убийствах какой-то необозримой толпы людей. Ни один мускул не дрогнул на его выразительном, но в тот момент ничего не выражавшем лице. Он даже не сразу позвонил адвокату. Ещё месяц все ждали и готовились в разных госпиталях. Затем начался суд, на котором агенты Грэм и Кроуфорд пытались убедить общественность, что доктор Лектер и есть Чесапикский Потрошитель, терроризировавший Мэриленд и соседние штаты в течение шести последних лет. Обвиняемый с такой характеристикой не согласился. Его собственные показания сводились к следующему: в тот трагический вечер к нему сначала ворвался мистер Кроуфорд, без каких либо преамбул набросился с оружием и вынудил к самозащите. Ему, кое-как нейтрализованному, на смену пришёл мистер Грэм, который, угрожая пистолетом, требовал признания в каких-то убийствах, в конце концов, выстрели в упор и повалил на стол. Тогда доктор машинально ткнул его в живот первым подвернувшимся под руку предметом, а мистер Грэм выпустил в него ещё несколько пуль. На вопрос, кто убил мисс Хоббс, обвиняемый ответил: «Не знаю». Эксперты по отпечаткам пальцев и другим вещественным доказательствам предоставили на рассмотрение суда коллекцию оружия, имевшуюся у доктора Лектера, вместительные холодильники, различную мясницкую аппаратуру вплоть до гильотины, сплошной пластиковый комбинезон, богатую подборку кулинарных книг и учебников по анатомии, но никаких останков чужих тел. - Испытайте меня на детекторе лжи, - предложил арестант. Прокурор покачал головой: - Это сомнительная технология, каждый пятый может её обмануть. А вот амобарбитал… - А калёного железа у вас не завалялось!!? – взорвался адвокат. Суд вынес обвинителю строгий выговор. Тем не менее, ночью в камеру к Ганнибалу пришли пятеро вооружённых медиков с позвякивающим кейсом и видеокамерой. Узник безропотно принял инъекцию, повторил свои прежние ответы, всё обильней вкрапляя в речь иностранные слова, через сорок минут перестал понимать по-английски, через час отключился и проспал двадцать часов. Уилл Грэм под присягой поведал, что Ганнибал Лектер в личной беседе признался ему в убийстве доктора Стаклиффа и ещё нескольких мужчин и женщин, а Эбигейл Хоббс погибла прямо на его глазах от руки «этого чудовища». Обвиняемый с искренним недоумением отвечал, что не понимает, о чём идет речь. Джек Кроуфорд казался раздавленным горем вдовства. Он признал, что версией о Ганнибале-Людоеде обязан исключительно профайлеру Грэму. Никаких откровений от доктора Лектера он слышал и не видел, чтобы тот причинил кому-либо вред, кроме Тобиаса Баджа, но то был юридически оправданный случай. Их собственные отношения с обвиняемым были деловыми и доверительными. - Вы можете точно сказать, сколько раз доктор Лектер оказывался полезен в делах ФБР? – спросил Джека адвокат из Нью-Йорка, человек, похожий на комодского варана и способный не моргать до десяти минут. Джек, недавно державший руку на Библии, точно сказать затруднился, но подтвердил, что последние два-три года доктор Лектер участвовал почти во всех расследованиях, давал ценные психологические консультации и спасал жизни потерпевших. Защитник разгулялся не на шутку. Он публично опросил всех, кто бывал в доме доктора Лектера в качестве гостей или пациентов, кто знал его по работе или досугу. Ни один не скупился на дифирамбы уму и сердцу этого чуткого, щедрого, трудолюбивого и разносторонне талантливого интеллигента. Многим присяжным уже мерещился нимб над седеющей головой обвиняемого, а тот сидел, отрешённо глядя в пол. Но это было только подготовкой, плавным крещендо, а вот и грянуло соло: впервые за тридцатилетнюю практику он, Зигфрид Штайгер, заслуженный член коллегии адвокатов, видит ситуацию настолько абсурдную. Вроде бы вменяемые люди бросили на скамью подсудимых достойнейшего гражданина, представителя одной из самых благородных профессий, который, кстати, сменил профиль по доброй воле, не будучи лишённым лицензии хирурга, а исключительно из побуждений совести; ведущего открытый образ жизни, посещающего все культурные мероприятия, дающего благотворительные обеды. И что за улики против него найдены? Кухонная техника и поваренные книги, которые есть в каждом доме? Разве доктор Лектер делал секрет из своего увлечения кулинарией? Отнюдь! Он радовал им всех своих знакомых. Справочники по анатомии? Вот диво – в библиотеке врача! Кстати, нотных тетрадей и альбомов живописи там было ещё больше. Оружие? С каких пор это запрещено? Или мы не в Америке, дамы и господа!? Перчатки? Плотный дождевик? Это просто смешно!... А кто отважился клеветать на эту кристальную натуру? Отшельник с сомнительной репутацией, живущий практически в лесу, с детства стоящий на учёте у психиатра; ни друзей, ни романов, ни творческого хобби; социопат да и только! А вот справка об энцефалите. А как давно он начался? - А сколько лет мистер Грэм проживает в Мэриленде? … Ах, семь! А в его доме проводили обыск? Не мешало бы! Я не шучу, ваша честь! От имени моего подзащитного я обвиняю Уилла Грэма во всех преступлениях, приписанных моему клиенту, и требую самого тщательного расследования! Обыск в поместье Вулф-Трап проводили в присутствие хозяина. На ночь с ним остались два сержанта полиции. К обеду следующего дня опушка огласилась сиренами. Уилл Грэм был арестован по подозрению в серийных убийствах. Фредди Лаундс строчила статью «Новое лицо Чесапикского Потрошителя». Ганнибала освободили из-под стражи, а его неприкаянный друг поселился в подвальной камере больницы для душевнобольных преступников. Вместе с ужином санитар Мэтью Браун, который после сорванного покушения на доктора Лектера продолжил там работать, но уже без зарплаты и права покидать территорию клиники, принёс ему запечатанный белый конверт. Там Уилл нашёл карту таро «двойка кубков» с наклеенной вырезкой из какой-то книги; всего два слова: «Будь спокоен»… Суд над падшим эфбээровцем проходил закрыто, мрачно, тягомотно. Каждый день Уилл слышал от коллег и приятелей, что всегда казался странным, отчуждённым, непонятным, неуживчивым, неуравновешенным, непредсказуемым, нездоровым. Слишком охотно пускает в ход оружие. Похож на аутиста. Похож на параноика. Подвержен навязчивым состояниям и т.д.. Адвокат лепетал, что искусственные мушки, которые рыбак-криминалист делал из волос, ногтей и костей трупов, ещё не доказывают факта убийств. Агент Грэм мог позаимствовать данные материалы из лаборатории ФБР после надлежащего исследования. - Ну, да, - съязвил прокурор, - Не пропадать же добру! Джек Кроуфорд умыл руки и полетел развеивать прах жены над рекой Арно. Это заняло у него три месяца. Алана тоже отсутствовала, и о ней ходили самые странные слухи. Ганнибал Лектер не стал давать о бывшем пациенте публичных показаний: профессиональная этика. - Какой сейчас месяц? – спросил как-то Уилл Мэтью, - Март? - Уже апрель. Десятое число. - Когда же всё это кончится!?... Прошло ещё два бессобытийно-выходных дня, а в понедельник после обеда другой какой-то санитар сказал тихонько: - Мистер Грэм, к вам посетитель. Сердце Уилла сразу заметалось, корням волос на голове стало жарко… По тут сторону решётки стоял Ганнибал. - Как себя чувствуешь? – спросил он без приветствия. Уилл собрался… - Знаешь, даже лучше… Здесь уже не одиноко. Стоит чуть шумнуть – и кто-то прибежит. Не надо ни о чём гадать. Всё просто. Я проиграл, ты выиграл. Мир – твой. Живи. Ты это хорошо умеешь. А я… Я не желаю существовать с тобой в одной вселенной! Если бы ты предал только меня!... Но в тебе извращено и опорочено всё, что только может быть прекрасного в человеке! Ты компрометируешь музыку и живопись, которыми наслаждаешься! оскверняешь книги, которые читаешь и цитируешь!… Я… считал тебя лучшим из людей!... Всю жизнь я изучаю психопатов – тупых, узколобых, упёртых, грязных, бесчувственных… Но ты!... Зачем!?... Нет! Убирайся! Просто уходи! Ничего не хочу больше!... Слёзы в семь слоёв налипли на глаза, густые, как смола. - Даже войти снова в реку, надев резиновые сапоги выше колен? Разве я осквернил и её? Разве я скомпрометировал скворцов, поющих в ивняке с пушистыми цветами? Не хочешь посмотреть на деревья, вдохнуть весенний ветер? - Какой же ты садист! - Да или нет, Уилл? - … Да! Это я хотел бы… - Может, прямо завтра? - Господи! Ну, что за радость в этом издевательстве!? Уйди, прошу тебя! - Да будет так. Завтра ты выйдешь на свободу. - … Побег? - Зачем. Тебя освободят официально. С извинениями и компенсацией. - … Ты подыскал другого козла отпущения. - … Нет. - Но тогда… остаётся лишь… - Решение принято давно. Мне нужно было только привести дела в порядок. Уже с четверга я живу в гостинице. - … Нет. Не верю… Ты не сможешь. - Смогу. Но при одном условии. - О! Вот теперь я тебя узнаю! Так чего тебе надо от смешанного с грязью, разуверившегося во всём придурка? - Обещай и поклянись, что больше никогда не будешь работать на ФБР… - Тысячу раз клянусь! Глаза мои больше не увидят этих иуд! - И никогда, ни при каких обстоятельствах… не придёшь ко мне. - … И в чём прикол? Это предел моих мечтаний! - Твоё слово, Уилл. - …… Клянусь. Если ты сделаешь то, о чём я подумал,… я прощу тебя, но никогда и ни за что к тебе не приду. - Хорошо. На этом и простимся? - Нет. Если это наша последняя встреча,… если ты…… Объясни, зачем ты скатывался до подражаний Гарету Джейкобу Хоббсу? Чесапикский Потрошитель очень редко убивал женщин, а моложе двадцати пяти – никогда. - Поэтому Кроуфорд и пустил по его следу юную Мириам Ласс. - И она всё-таки выжила. А Кэсси Бойл, Марисса Шурр… - В случае Мариссы мишень – не она, а её мать, оскорбившая Эбигейл. - Но погибла – девушка! - Должно быть, очень удивилась, проснувшись в лучшем мире. - А Кэсси? - В анамнезе домашнее насилие. Состояла на учёте сразу у трёх психотерапевтов. Прогнозы был крайне неутешительны. - Не пощадил ты и Эбигейл!... - Это вы бы её не пощадили. Я спас её от бесчестия. - …. Зачем ты вообще ввязался в это дело? Что тебе до Хоббса!? Или… - Да, Уилл. - Ты не ему подражал,… а мне! - Теория и практика вживания. - … А до меня тебе что? Неужели тебя так впечатлил трёп Джека о моих «уникальных талантах»? - Твою уникальность увидел я сам. И только я. … Когда Джек знакомил нас, он должен был сказать: «вот Агнец Божий, который берёт на Себя грех мира». - Это же из… - Ты так любишь землю и тварей на ней, что твой Дух предпочитает Самое Себя воспринимать виновником всякого зла, нести ответственность за каждое ничтожество, не понимающее, что оно творит. Но я – нечто совсем другое. Посмотрим, Агнец, кто кого искупит. - Дьявол! - Я не Дьявол. Я человек, который укажет ему на место. Самый благоразумный разбойник. - Сумасшедший! Фанатик! Я – атеист!... - Вот, до чего дошёл это нелепый мир. - … Отмени условие! - Поздно. Завтра ты будешь дома, послезавтра встретишься с подружкой. Молодец, что не проболтался о ней. По-джентльменски. Имя на «М»? День рождение в июле? … Неважно. Прощай, Уилл. Забудь обо мне. Поверь в себя, сдержи обещание, и всё будет спасено. Уилл упал на нары, мгновенно заснул лицом к стене. Санитар разбудил его ужинать, и, поедая картошку с жареным минтаем, он убедил себя, что визит Ганнибала был сном. Измученный ум вновь просил покоя. В подвале приглушили свет, значит, настала ночь. «Не верить! – умолял себя узник, - Ещё одно такое разочарование, и Космос схлопнется в сплошную чёрную дыру!». Дверь лязгнула ещё в полумраке. - Мистер Грэм! - подобострастно прошептал доктор Чилтон, - Простите за беспокойство, но вас приказано выпустить. В коридоре ждали представители власти – жалкие, раболепные рожи. На парковке у больницы – совершенно новый белый Додж с гордым овном на серебряном гербе. В небе над горизонтом – золотисто-розовое солнце, далёкий звон колоколов. Вдоль дороги – новорожденная травка. А дома, на пустом столе, где раньше мастерились рыболовные приманки, – черная сумка, полная денег, и открытка: «Купи лучшее кольцо с бриллиантом».