***
— Кха, кха, — снова рвота. Мышцы сводило, глаза слезились, а во рту неприятный привкус, — хватит уже… — слезы лились не только из-за тошноты, но и от внешних факторов. Теперь было больно в душе. Он не сможет, не сможет справиться со всем сам, но разве он может это понять? Нет, он же просто подросток. Подросток с пубертатом. В любом случае то, что с ним произошло — не причина убивать себя, обращаться за помощью и ненавидеть себя. Он же просто… тупой подросток… С некоторыми людьми происходят и похуже вещи, так ведь? У него же ведь не все серьезно, да? Все же будет хорошо? Незачем убиваться, да? Да, не за чем, но так хотелось. Очередной позыв рвоты Вару думал лишь о том, как бы незаметно откинуться. Он не знал что делать, такое происходило в его жизни впервые. Рассказывать кому-нибудь об этом было страшно. Его ведь осудят, это очевидно! Думать по другому валет не мог. В голове всё возобновлялись образы с того вечера. Противно. — Все хорошо? Ну вот, снова его кто-то достает. Вот же, не дают спокойно посидеть, достали. — Какая нахуй разница? — крикнул злобно валет в ответ. Вару быстро промыл рот и вытер слезы. За дверью стоял Данте. Он быстро остановил за плече спешащего валета пик. — Надо поговорить, Вару. Тот сильно дернулся, когда Данте тронул его. В голове снова всплыли образы, стало мерзко и страшно. Валет отошел подальше, но убегать не стал. — Чё? — грубо спросил он. — Пойдем в комнату, — предложил Данте. От мысли, что придется один на один остаться в комнате с мужчиной, хоть уже давно знакомым, Вару передернуло. Нет, не за что, нет, нет и еще раз нет! — А что тебе в этом коридоре не нравится? И вообще, кто сказал, что я хочу говорить с тобой. — хотелось уйти, как всегда сбежать. Пятого мелко трясло. Ноги подкашивались. Данте старался не давить на подростка. Но кажется все равно ничего не получится, потому что буквально через пару секунд Вару ушел и закрылся в комнате.***
С каждым днем становилось все хуже. Боль разрывала на части. Вару принимал обезбол, но тот сделал только хуже. Теперь его постоянно тошнило. На еду даже смотреть не хотелось. Из-за кошмаров постоянные паники окутывали его каждую ночь. Каждую ночь ему снилось насилие и лицо того незнакомца. Каждую ночь валет вскакивал с мокрой от пота кровати. Каждую ночь он молился, чтобы просто не проснуться. Спать стало попросту страшно. Спасали только вещества и сильные обезболивающие, которые выписывал валету врач (не самый лучший и, скорее всего, мошенник). Утро, прошла неделя с того момента. Сегодня пиковый снова спал неспокойно. Хорошо, что хоть этого не было видно, ведь спал он на втором этаже. Но валет знал, что Пик уже давным давно догадался, что что-то случилось. Почему тогда он не беспокоился о Вару? Да потому, что было все равно. Да пусть хоть валет сдохнет, Пик будет даже рад. Тот наоборот стал чаще его ругать: за сонливость, лень и безделие, до валета все доходило дольше, чем раньше, но такое состояние для него было очевидным. Он плохо спал, не ел и совсем ослаб, часто пропускал школу из-за плохого самочувствия ну и в общем все было совсем плохо. В очередной раз сидя за обеденным столом его снова почти вывернуло, когда в желудок попал первый кусочек еды. Он встал из-за стола, пытаясь не обращать на себя внимания, и поплелся в ванну. Его рвало кровью, он срал и пердел кровью. Это пугало. Пугало даже больше, чем страх того, что с ним снова может случиться то, что случилось в тот день. — Вару… В дверь ванной комнаты постучались. Зеленый не обратил внимания, сейчас его голова была забита мыслями о раке, других заболеваниях, и мольбами поскорее умереть. Было страшно осознавать, что такие мысли его посещали каждый день. — Короткую жизнь мы не получаем, а делаем ее такою; не бедны мы жизнью, а пользуемся ею расточительно. Жизнь длинна, если ею умело пользоваться, — Данте улыбнулся, чтобы подбодрить пикового, но дверь до сих пор была закрыта, а цитата была совсем не в тему. — Я волнуюсь, открой, пожалуйста. За дверью послышалось шебуршание, копошение, а потом щелчок. Дверь медленно открылась. Валет перед ним еле стоял, весь бледный и измученный. В комнате царил беспорядок: всюду окровавленные салфетки, разные таблетки, нож. Данте подошёл и медленно обнял парнишу. Тот дернулся и подставил руку, чтобы не быть так близко. — Ты как? — спросил бубновый и отошел в сторону, держа в своей руке руку пикового. — Плохо… Болит всё, — признался Вару. Скрывать свою боль уже не было смысла. Хотелось получить помощи от других, даже если это означало заставить их беспокоиться и проявить жалость. Потянув валета за собой, Данте затащил того в комнату бубновых. Внутри приятно пахло благовониями, а солнце нежно освещало помещение. Но на душе у пикового лучше не становилось, да и никогда скорее всего уже и не станет. Они вдвоем присели на кровать и Данте начал разговор. — Что тебя тревожит? — Данте отсел от Вару подальше и указал лечь на кровать. — Внизу живот, голова, ну и… — говорить о том, что болит сзади было стыдно, поэтому парень промолчал. Если скажет, то у Данте же ведь точно будут подозрения, что он пидор, спит с мужчинами, да и вообще… Данте кивнул и задрал футболку Вару вверх, смущаясь худобе подростка. Почти тощий. Тот на такое действие вздрогнул и оттолкнул руку короля. Мужчина нахмурился, но ничего говорить не стал. Тихо сказав, что все хорошо и попробовал снова. — Тут болит? — спросил Данте, надавив на низ живота. Вару поморщился. — Немного. Данте поднял руку наверх и снова немного надавил. — Тут? Вару дернулся, пытаясь скрыть боль, но при этом все равно кивнул. Да, болело сильно, но скоро должны подействовать лекарства. Данте опустил футболку валета. — Я пил обезбол и другие таблетки, но мне кажется, что они плохо действуют. — Лекарства и лечат, и калечат. Если будешь принимать их слишком много, то случится передозировка. Сколько ты их выпил сегодня? — Ну не знаю… штуки 2, — слушать натации вообще не хотелось. Кто Данте такой, чтобы указывать ему, что делать? Врач, вот кто. — Как ты их покупаешь? Вару сел. — Ну мне их прописал доктор, но я не помню сколько таблеток он говорил пить. У меня тогда в ушах звенело и живот болел, — от собственной никчёмности хотелось сдохнуть. Данте тяжело вздохнул. — Это может привести к серьёзным последствиям. Больше четырех таблеток в неделю пить вредно. Вару взглотнул, потому что пил однозначно больше. — У тебя рвота обычная или с кровью? Вару вздрогнул. Конечно с кровью! Что с ним теперь будет? Зачем, зачем он довёл себя?! Слышать от Данте, что скорее всего он болен чем-то серьезное, совсем не хотелось. Хотя, если это смертельно, может даже тогда всё и к лучшему? Валет усмехнулся, ну конечно, лучше умереть, чем существовать с мыслями о том, что… — Вару? — С кровью, — валет затих, опустив голову. — Я… я умру? Очень хотелось сказать о том, как ему плохо. Очень хотелось пожаловаться, рассказать о том, что произошло в тот день, о том, что он думает о смерти каждый день, о том, что ему противно от самого себя. Раньше он призирал типа «дед инсайдов», да и вообще людей с депрессией, но сейчас сам стал таким. Король же очень беспокоился за мальчика. Тот был совсем тихим и вспыльчивым. От него не было слышно ни шуток, ни подколов, да он каждый день сидел в комнате и совсем не выходил. С совместных трапез он часто уходил, не доев еду, да и вообще выглядит так себе если честно. А руки… Как-то раз к бубну подошёл Габриэль со странным вопросом: «Зачем Вару обмотал себе запястье красной ниткой?». Пугало, то что валет начал вредить себе. Что заставляет его делать это? Данте не психолог и не детектив, ему сложно понять причину такого поведения у валета, но однажды одна ситуация помогла ему расставить всё на свои места.***
Клоны собрались, чтобы вместе посмотреть фильм. Впервые у всех совпали выходные и можно было расслабиться и хотя бы один денёк провести вместе. В светлой гостиной присутствовали абсолютно все клоны. Некоторые уселись на диван, а тем, кому не хватило места пришлось сесть на пол. Валет пик сидел на длинном диване прямо у подлокотника, поджав ноги к себе. В последние несколько дней его самочувствие улучшилось. Но морально ничего не изменилось, к себе он до сих пор чувствовал только отвращение, особенно, когда смотрел в зеркало. — Неееет, только не романтическую историю! — ныл Вару как ни в чем не бывало. Конечно, ведь он ненавидел романтику и прочую дребедень. — Мы не будет смотреть ужастики, — возмутился Феликс, глянув на вздрогнувшего Зонтика. Поспорив еще полчаса, все же договорились смотреть драму-триллер. Хотя это было, наверное, не самой лучшей идеей. Заканчивался 1 час фильма, все смотрели будто замороженные. Но пиковому было не очень интересно, скорее скучно и нудно, хоть и в некоторых моментах он действительно переживал за героиню, но ему надо было переживать за себя, ибо фильм 18+ и кто знает какие там моменты могут быть. Вот идет какая-то сцена, Вару громко возмущается на счет того, что убийца забыл надеть перчатки, да и вообще слишком много улик оставляет этот недоманьяк, Феликс закрыл Зонтику глаза, Данте закрыл их Габриэлю. Валет затихает, потому что следующие действия в фильме пугают его. Вару как будто током пробивает, когда он смотрит на то, как мужчина раздевает героиню. Как же все похоже… Как же в фильме все похоже на реальность. Вот у нее рвут одежду, ставят на колени, прижимают к стене. Вару не мог отвести взгляд, спирали на очках сузились, губы поджались, а руки болезненно обняли друг друга, впиваясь ногтями в кожу. Валет сильнее поджал к себе ноги, пытаясь укрыться. Снова воспоминания о том дне. Снова придется заново работать над собой, пытаться сделать свою жизнь лучше и забыть всё, что было. Но валет никогда не пытался делать свою жизнь лучше. Его трясло. Колотило безумно. Он пристально смотрел на экран, не отводя взгляд. Многие клоны отвернулись, потому что смотреть на такое было противно. Хах, если бы Вару рассказал им все, то клоны бы так же отреагировали. Они бы не смогли даже смотреть на него, да? Вару все же смог отвести взгляд, но не выдержав звуков, резко встал с дивана, привлекая внимание, и ушел в ванну. — Почему я? Валет судорожно ковырял кожу на шее. Хотелось задушить себя прямо здесь. Слезы, казалось, давно были уже все выплаканы. — Не хочу, чтобы все было так… Рука снова потянулась к шкафчику, где лежали его суицидальные принадлежности: нож, лезвия, таблетки, пластыри. — Вару, почему ты ушел? — снова Данте, снова со своими вопросами. Но Вару не слушал. Руки дрожали, крепко сжимая нож. Вару сдерживался, чтобы нахер не проткнуть руку или себя.