Последнее лето хрупкого мира

      Дремот дрожал, дрожал и захлебывался собственными слезами, сидя на холодном полу спальни. Здесь было темно и так страшно, до безумия. За окном слышались детские голоса, отчего кот дергался, руками прижимая уши к голове, до острой боли. Его глаза были расширены, метались из угла в угол натыкаясь то на разбросанные только что вещи, то на зашторенное окно. Почему. Почему он вернулся сюда? Это ад? Это его персональный ад за все те грехи, что он совершил? Сейчас плавящийся от страха разум мог поверить и в это. Дремот задыхался, паника с каждой секундой накрывала все больше, горло болело, фантомное чувство того, как сквозь него проходят металлические стержни не давало свободно дышать, не давало закричать. Крупные горячие слезы заливали пол. Это действительно ощущалось как предсмертная агония, но он был жив.       Еще несколько часов назад, он гнался за «еретиком», который рушил все планы его «Бога». Он отчётливо помнил, как загонял несчастного человека в угол, помнил, как тот отчаянно боролся за жизнь и как его ударило током. Он всё ещё ощущал запах гари от собственной шерсти, всё ещё чувствовал, как кожа болела и кровоточила. Он помнил, как сквозь боль встал на колени, ожидая милосердия и помощи, но вместо этого металлическая рука проткнула его горло, убивая и предавая… Однако сейчас Дремот был в своём старом доме. В милом домике, что строители воссоздали будто с экрана, где крутились мультики с такими же милыми персонажами. Даже внутри обстановка была такой же. По крайней мере могла бы быть такой же, если бы Дремот в порыве паники и ярости не разгромил всю спальню, отчего она стала больше похожа на руины или место преступления. Это было невозможно. Невозможно было то, что за окном вся обстановка была такой же идеальной, как и несколько лет назад, когда не было никого Бога. Зелёная пластиковая трава, искусственное небо и дети. Живые и здоровые дети, которые бегали из стороны в сторону, кричали и играли. Это всё было нереально.       Спустя несколько часов непрерывных рыданий Дремот обессиленно уснул. Его и без того хрупкий разум просто не выдержал, отчего он лежал на полу, с хрипом выдыхая горячий воздух. Крошечные клубочки бесцветного дыма, пахнущего лавандой вырывались наружу и таяли в темноте. Кот просто отключился, потеряв последнюю связь с реальностью.       В фиолетовый домик с зашторенными окнами и пышными клумбами вокруг через крошечную дверь для животных пробирались маленькие плюшевые животные. Они всегда любили Дремота, который был с ними нежен и относился как к котятам, что следовали за его длинным хвостом и привлекали к себе внимание, чтобы поиграть или просто посидеть на ручках, как маленькие детки. Зверушки привычно протопали по коридору, но в дверном проходе замерли. Щенок поднял уши и перестал вилять хвостом, глазами бусинками глядя на лежащее на полу тело. Секунда и толпа зверят бросилась к нему. Котёнок бил лапой по чужому носу, громко мяукая, медвежонок, вместе с остальными толкали в спину, переворачивая его на бок, а щенок громко лаял, тревожно прыгая, после чего пулей вылетел из комнаты, а потом и из дома. Он нёсся по тропинке, по газону прямо туда, где играют дети вместе с их воспитателями. На детской площадке он остановился, затяфкал, глядя на Догдея, да так внезапно и тревожно, что на это обратила внимание даже мисс Делайт. — Что случилось, маленький друг? — Догдей опустился на одно колено, протягивая руку к щенку с лёгкой, непонимающей улыбкой.       Пёсик не стал ластиться к руке, как делал это обычно, он дёрнулся в сторону, откуда только что прибежал, быстро поворачивая головой, а после и вовсе, зацепился зубами за ремешок на протянутой руке и потянул за собой. — Что-то не так… — Наверное, какое-то происшествие, — подошла к нему учительница, — наши зверята довольно чувствительны. Иди за ним, я присмотрю за детьми. — Спасибо, — немного нервно улыбнулся Диди и рысцой побежал вслед за щенком, что не переставал звонко лаять.       Малыш привёл его прямо к дому лучшего друга, шмыгнув в маленькую дверцу. Теперь Догдей действительно напрягся: Дремот редко появлялся на виду до обеда, и не появлялся бы ещё дольше, если бы не плюшевые зверушки, которые приходили к нему от большой привязанности и будили. Хотя изредка они просто ложились спать рядом с ним… Но раз сегодня его привели сюда, то что-то наверняка случилось. Догдей сделал глубокий вдох и постучал. Несколько секунд и он не выдерживает, открывая незапертую дверь и сразу попадая в чужой дом. — Дрëма? — Он идёт по коридору, на звук мяуканья и скулежа, — Дрëм, что-то случи…       Он заходит в спальню и теряет дар речи. Полнейший бардак и друг, лежащий на полу будто без сознания, заставляют его вздрогнуть и запаниковать. Он бросается к нему, падает на колени, на обращая внимания на тупую боль. Пëс приподнимает чужую голову, слегка трясёт чужие плечи, стараясь разбудить. — Дремот! Просыпайся, Дремот!.. — Он почти кричит, потом прижимает друга к груди, в ужасе оглядываясь по сторонам. Хоть что-то, нужно хоть что-то…       Догдей подхватывает тело на руки и быстрым шагом направляется на кухню, сходу включает кран с холодной водой. Сначала брызгая на чужое лицо из ладони, а после нервно набирая полный стакан холодной воды, бормочет ругательства. Он переворачивает стакан над чужой головой, выливая всё до последней капли. К облегчению пса, Дремот в его руках вздрогнул, сжался и ошарашенно открыл глаза, в панике глотая воздух ртом. — Боже, как ты меня напугал!.. Что с тобой?..       Не успел Догдей договорить, как Дрëма с силой толкнул его в грудь, сваливаясь с его рук с глухим грохотом. Диди не успел ничего понять, как кот на дрожащих руках дополз до стола и спрятался под ним, с каким-то безумным страхом глядя на него. Это напугало пса ещё сильнее. Он чувствовал, как его дорогой друг был на грани истерики, будто после какого-то жуткого потрясения. — Дрëмочка… — Догдей опустился на колени, наблюдая как Дремот сжимается в комочек и прижимаяется к диванчику, — скажи мне, что случилось? Тебе что-то приснилось?       Дремот мелко вздрогнул, ошарашенно глядя будто сквозь друга. Плюшевые зверушки засеменили на кухню, издавая писк, отчего кот снова дёрнулся, теперь и на них глядя, как на самое страшное, что он видел. Догдей нахмурился. Его дорогой друг очевидно был не в себе, был напуган и не понимал кто перед ним находится. — Дрëмочка, это я, — как можно нежнее и спокойнее заговорил пëс, — это я, Диди. Наши маленькие друзья привели меня к тебе, потому что тебе было плохо. У тебя где-нибудь болит?       Он подвинулся немного ближе, наблюдая как в чужих глазах страх смешивается с неприятием, с непониманием. — Ты можешь что-нибудь сказать мне, Дрëмочка? — Так же нежно говорил Догдей, — может тебе что-нибудь нужно?       Дремот дрожал, его губы немного двигались, будто он что-то шептал, но из его рта не выходило ни звука, что напрягало. Диди пытался понять, что не так, но пока видел только то, что его друг сам не понимает где он. Догдей осторожно начал отодвигать стол, который мешал ему подойти ближе. Дремот прижал уши к голове руками, плотно зажмурившись, отчего сердце пса болезненно сжалось. Было просто невыносимо наблюдать за тем, как его друг настолько напуган и разбит. Он подполз ближе на коленях и как можно аккуратнее и плавнее придвинул к себе Дремота, сначала прижимая его голову к своему плечу, а потом и аккуратно затягивая его на свои колени, чтобы тот мог чувствовать его присутствие рядом. Он хотел, чтобы его друг почувствовал поддержку. — Дрëмочка, всё хорошо… Ты в порядке, я рядом с тобой… — Тихо шептал Догдей, пока кот продолжал дрожать до тех пор, пока в его голове что-то не щелкнуло. Он разразился рыданиями. Тихий протяжный вой, бесконечные слëзы и всхлипы просто разрывали сердце Диди, но всё что он мог, это позволить Дремоту плакать в его плечо, выпуская эмоции наружу. Он нежно гладил его по голове и спине, стараясь подарить хоть частичку комфорта бедному страдающему тельцу. Зверушки в нерешительности столпились рядом, спустя лишь пару минут начиная жаться к чужим ногам и поскуливать.       Этот день был бесконечно долгим. Даже когда Дремот перестал рыдать, обессиленно повиснув на друге, Догдей не смог выудить из него ни слова. Он нервничал всё больше от незнания всей ситуации, а то, что Дремот перестал идти на контакт пугало. Он буквально потащил Дрëму к учёным, которые безразлично пожали плечами. «Не хочет говорить, пусть не говорит, ему это для работы не нужно,» — всë что они тогда сказали, просто напросто оставляя всë на самотёк. Скрипя зубами от бессильной злобы, Догдей повёл Дрёму к Буббе, который хоть и не был официально врачом, но спокойно мог посоперничать в этом с некоторыми учёными. — Так что произошло? — Спросил слон, глядя на то, как его друг сжимается на кушетке, воровато оглядываясь по сторонам. — Я не знаю, — отчаянно выдохнул Догдей, — меня зверята привели в его дом, я захожу он лежит без сознания, в комнате будто ураган пронёсся, а потом… Я привёл его в чувства, но он меня будто не узнал, спрятался под стол и за всё время ни словечка!..       Бубба выслушал пса, всё глядя на то, как Дремот старательно избегал взглядов в их сторону, глядя то в пол, то бегая глазами по медпункту. — Дремот, ты не можешь сказать или не хочешь? — Спросил он, подходя ближе. Кот тут же сжался и стиснул зубы, на что слон нахмурился и подал ему блокнот с карандашом, — давай тогда так.       Дрëма косо посмотрел на блокнот и с опаской потянулся к нему. Дрожащей рукой он вывел короткое «не могу», глядя только вниз пустыми глазами. — Не можешь… — Протянул Бубба, — покажи мне своё горло.       Он потянулся рукой к чужому лицу, но Дремот спрятал голову в коленях, мелко задрожав. — Ох, боже… — Одними губами прошептал Догдей и подошёл ближе, садясь рядом с котом, — Дрëмочка, мы не будем тебя обижать, обещаю. Мы хотим помочь, ладно?       Дремот повёл ухом в его сторону, но никак не двинулся. — Пожалуйста, котёнок… — тихо попросил Догдей, приобнимая его за плечи, — Бубба быстро тебя осмотрит и на этом всё закончится.       Кот задрожал, он поднял лицо со слезами на глазах и зажмурился пока не открывая рта. — Спасибо, — Догдей прижал к себе друга, после чего кивнул Буббе. Тот сразу словил сигнал и немного наклонился, легонько приподнял чужое лицо за подбородок. — Открой рот, — негромко попросил он, пока Догдей мягко поглаживал его по спине.       Дремот приоткрыл дрожащие губы, сначала совсем немного, а после вздрогнул, открывая рот шире, одновременно с этим выпуская когти, впиваясь ими в свои же ноги. Бубба надавил на его язык железной палочкой, рассматриваое красноватое горло, и сразу после этого глаза кота расширились, зрачки сузились и он сомкнул челюсь, стуча зубами по железу. Он резко дёрнулся в бок и свесился с кушетки. Его начало выворачивать наизнанку, спазмы желудка длились почти минуту, несмотря на то, что он не ел ни ночью, ни сегодня днём, отчего весь пищевод обжигал желудочный сок. — Всё хорошо, всё хорошо… — Догдей гладил его по спине, уже не зная что думать и делать, пока Бубба бросился за водой.       Когда всё закончилось, Дремот сидел укутанный в белое больничное одеяло и тихо всхлипывал, пока слон намешивал ему простой отвар из витаминов, а Догдей прижимал его к себе, нервно стуча ногой по полу. Это было ненормально. Столько ужаса в одном теле, в одной маленькой голове… Это не нормально. — Я не знаю что с ним, — честно признался Бубба, — на вид он в порядке, да и не было никаких причин, учитывая, что вчера всë было спокойно и ночью никаких происшествий не было. — Тогда почему ему так плохо? — Догдей посмотрел на лицо Дрëмы. Заплаканное, полное страха лицо, отчего сердце снова болезненно сжалось. — Я не знаю, — тяжело вздохнул Бубба, — я предполагаю, что он не может говорить из-за большого потрясения. Возможно, ему просто нужно хорошо отдохнуть. И лучше всего под чьим-нибудь присмотром. — Я понял… — Диди прижал к себе Дремота, мягко целуя его в лоб, — тогда он будет рядом со мной. — Будет лучше, если кто-нибудь другой сегодня уложит детей спать. — Я попрошу Бобби, она сможет с этим справится.       Бубба с тяжёлым взглядом посмотрел на них, после чего протянул Дремоту стакан. — Это витамины и немного успокоительного, — пояснил он. Дрëма пустыми глазами посмотрел на стакан и дрожащими руками взялся за него слегка кивая. Догдей и Бубба выдохнули с облегчением. Хотя бы он их понимает. Может быть, небольшой отдых действительно пойдёт только на пользу.