Последнее лето хрупкого мира

      Вторая неделя была спокойной. Догдей не мог нарадоваться тому, как Дремот стал спать спокойнее. Кошмары стали реже его тревожить, а днём он даже изредка улыбался. У него проснулся аппетит и он с большей охотой обедал и ужинал со всеми. Было приятно видеть, как все старания постепенно окупались. Догдей действительно надеялся, что в таком темпе его друг снова почувствует себя в безопасности и заговорит. Да, Дремот всë ещё не заговорил. Ни словечка за две недели. — Дрëмочка, просыпайся, — аккуратно будил друга Диди, легонько поглаживая по руке, — скушаешь витаминку и можешь спать дальше.       Кот разлепил глаза, зевнул и принял сидячее положение. Догдею оставалось только удивляться тому, каким послушным стал его друг. Это тревожило, будто Дремот потерял ту бунтарскую частичку себя, которая делала его саркастичным и язвительным, но таким забавным. Диди протянул ему две мармеладки, которые содержали в себе какие-то витамины, названия которых знал разве что Бубба. Дремот взял их и сразу положил в рот, прожевывая и глотая. Проследив за этим, Догдей чуть наклонился и поцеловал его в макушку. — Умничка, теперь можешь ещё поспать, — он нежно погладил друга по щеке, отчего тот прикрыл глаза и повёл головой в сторону чужой руки.       Диди расчитывал оставить Дремота отдыхать, — тот и так, по его мнению, слишком мало спал, — поэтому уже собрался идти развлекать детей, но кот ухватился за его руку. — Что такое, котёнок? — Повернулся на него пëс, но только лишь по взгляду всë понял. Дрёма идёт с ним. Он вообще теперь почти не отходил от Диди, всюду следуя за ним и наотрез отказываясь даже от сна и еды, если его не было рядом. — Хорошо, пошли, — улыбнулся ему Догдей, — но пообещай, что сегодня немного подвигаешься, ладно? Бубба говорит, что физические упражнения полезны для нервной системы.       Дремот кивнул и быстро вылез из-под одеяла, сразу разворачиваясь, чтобы заправить кровать. Он шустро, слегка нервозно пробежался по дому, собираясь, после чего остановился у выхода, ожидая Диди. Пëс только немного посмеялся и вздохнул, приобнимая кота за плечи и выводя его из дома. — Как ты себя чувствуешь? У тебя что-нибудь болит?       В ответ небольшой отрицательный кивок. Из кустов выбежали щенок и котёнок, тут же бросаясь им под ноги. — О, это к тебе, — посмеялся Догдей, — они на удивление быстро запомнили, что ты ночуешь здесь…       Дремот нагнулся и подхватил зверят на руки, нежно обнимая. Те сразу радостно запищали, требуя, чтобы их гладили и лелеяли. Догдей не мог нарадоваться такой милой картине и такой слабой, но всё же улыбке на чужом таком родном лице.       Стоило только поверить в лучшее, стоило лишь на мгновение успокоиться, как всё рухнуло, как карточный домик, который случайно задели локтем. Беда обрушилась на весь завод, погружая всех его обитателей в череду страданий и безумие. В один день, когда по сотрудникам прошёл тревожный слушок о том, что случится что-то ужасное, начался хаос. Посреди дня часть сотрудников начала просто убивать других: Мамочка длинные ноги отлавливала людей, поднимала их под потолок и сбрасывала вниз, покрывая кровью и человеческим желе белую напольную плитку, Хагги Вагги разрывал людей на части, откусывал им головы и стремительно зачищал коридоры. И так повсюду. В приюте дела обстояли не лучше: дети по одному будто проваливались сквозь землю, исчезая из виду, повсюду крики и паника.       Догдей старательно зазывал к себе оставшихся, пытался следовать плану эвакуации, направлял друзей, которые выводили небольшие группки детей в безопасные места, и ни на секунду не выпускал ладонь Дремота из своей руки. Он крепко держал его рядом, стараясь не отвлекаться от эвакуации, хотя чужая паника, дрожь и слезы отвлекали. Но сейчас не время, он не может оставить всё и успокаивать его одного, хоть сердце и разрывалось от тревоги и боли.       В какой-то момент всë окончательно пошло под откос: послышались взрывы и пол под ногами задрожал. Их разделило завалом, когда они эвакуировались. Догдей слышал истошные крики детей и учёных, которых заживо давило тяжёлыми бетонными плитами. В ушах зазвенело, а перед глазами появилась пелена. Пахло кровью, отчего сердце забилось с таким грохотом, что пëс уже не слышал, как сам проорал что-то, приказывая бежать без оглядки всем, кто жив. И они побежали. Догдей всë ещё держал Дремота за руку мёртвой хваткой, если бы он мог здраво мыслить, то точно понял бы, что так причиняет боль, но сейчас было не до этого. Сейчас главное не потерять друг друга ни в коем случае. Движимые адреналином и инстинктом самосохранения они покинули территорию приюта, оказываясь в игровой зоне. Здесь уже не было дрожи в полу, и не пахло кровью, но всё точно так же было разгромлено, отсюда тоже бежали. Никого не было. Здесь было тихо, хотя с дальних коридоров доносились вопли. Чистка продолжалась. — Сюда! — Хоппи показала куда-то в сторону. Здесь можно было довериться крольчихе, она чаще других бывала в этом месте и знала каждый уголок игровой. Она завела их в дальний угол, загражденный так, что его не было видно вовсе, только если подойти вплотную. — Здесь можно остановиться на время, — она дошла до стены, после чего оглянулась. Её глаза расширились от ужаса, — где дети?       Догдей почувствовала как его сердце упало к ногам. Где дети?! Они все бежали следом за ними, он оборачивался два раза, они были с ними! Он в панике осмотрелся и уже было дёрнулся в сторону, но Киккин преградил ему путь. — Мы с Хоппи проверим, помоги ему, — он кивнул на Дремота, и у Диди сердце снова ухнуло вниз. Он кивнул и повернулся к другу, слыша как Чиккен и Хоппи начинают уходить.       Только сейчас Догдей понял, что сжимает чужую ладонь до боли и ослабил хватку, тут же нежно, будто извиняясь, подхватил её и довёл Дремота до стены, помогая на неё опереться. Кот был не в себе. Об этом говорили и стеклянные глаза, из которых уже не текли слезы, и приоткрытый рот, выдавливающий хриплые, болезненные выдохи. — Дыши, Дрëма, дыши, — Диди слегка надавил на его плечи, заставляя сесть на пол, — я рядом с тобой, слышишь? Я с тобой.       Догдей быстро осмотрел друга, проверяя не поранился ли тот, к своему ужасу замечая, как чужой хвост на конце изогнут под резким углом. Перелом. Он почувствовал, как горький ком подкатывает к горлу, а глаза и нос начинают щипать. Однако, он попытался собраться, его учили первой помощи, он знает что делать. — Всë, хорошо милый, всё хорошо, ты только продолжай дышать, я всё сделаю, — Догдей начал оглядываться. Боже, какая удача в этом уголке видимо хранится кое-что из инструментов уборщиков или тут просто забыли часть инвентаря. Он подхватил пластиковый веник на не слишком длинной палке и отломал щётку, выкидывая её в сторону. Это подойдëт. Он оглянул ещё раз вещи, которые здесь оставил уборщик и вытащих из пачки разноцветные салфетки для стекла, после чего вернулся к Дремоту, садясь перед ним на колени. — Может быть немного больно, но я прошу тебя не кричи, — Догдей посмотрел в чужое лицо, запоздало понимая, что тот его не слышит. Тогда она обхватил его щеки обеими руками, поднимая его лицо на себя. — Дрёма, посмотри на меня, — потребовал он и когда это не сработало, он чуть тряхнул его, повторяя громче, — Дремот, посмотри на меня!       Кот будто очнулся от транса, расширяя глаза и в ужасе глядя на друга. Он вцепился руками в его рукава кофты и сильно прикусил губу, мгновенно меняясь в лице. Из его глаз потоком хлынули слëзы. Догдей почувствовал, что сам вот-вот зарыдает. — Я наложу шину на твой хвост, я прошу тебя не кричи, постарайся, ладно?       Дремот закивал, зажмуривая глаза. Он прикусил ребро ладони, приготовившись к боли. Пëс нахмурился и склонился над чужим хвостом. Он приложил один конец палки к здоровой части, ближе к основанию и плотно привязал его салфеткой. Теперь самое сложное. Диди как можно аккуратнее обхватил кончик хвоста, а потом выпрямил его. В нём что-то хрустнуло, а Дремот издал протяжный приглушённый вой, впиваясь зубами в свою ладонь. Догдей быстро привязал хвост к палке, фиксируя его в правильном положении, после чего потянулся к чужому лицу, пальцами разжимая его челюсть и доставая ладонь с глубоким укусом. Диди достал из кармана носовой платок, который всегда носил с собой в последнее время, чтобы предлагать Дремоту, который часто плакал, но сейчас он перевязал им кровоточащую ладонь друга.       Дремот всхлипывал и дрожал, но на удивление быстро успокаивался. Догдей наклонился, прижимаясь лбом к его лбу. — Я рядом с тобой, милый, я здесь… — Не хотелось врать о том, что всё хорошо.       Хоппи и Киккин вернулись тихо. Вдвоём. Они молча сели на пол, не глядя на них и Догдей забеспокоился. Он посмотрел на них, боясь что-то спрашивать, но всё же почти неслышно прошептал, уже понимая, что ответ будет отвратительным. — Дети?.. — Чиккен посмотрел на него со слезами на глазах и качнул головой, после чего уткнулся лицом в свои колени, сжимаясь всем телом. Хоппи уже тихо плакала, прячась за своими ладонями.       Пëс почувствовал, будто его окатило холодной водой. Он на мгновение оглох и, кажется, ослеп. Он был тем, кто должен был зищитить всех. Он должен был защитить детей, но… Ни одного ребёнка. Пропали все до единого. Только мягкие дрожащие руки смогли вывести его из оцепенения. Это Дремот аккуратно положил ладони на его затылок и притянул к себе, прижимая чужую голову к своей груди. Догдей прижался щекой к худому телу и зарыдал. Зарыдал так, как ещё никогда не рыдал. Безшумно, болезненно, без остановки. Дремот обнимал его голову, прижимаясь щекой к макушке и оба они дрожали от потока слез, от страха, от отчаяния и безысходности.       Весь завод превратился в ад. Уже несколько дней они вчетвером пытались выживать в этом месте. Выхода не было: путь к нему преграждала Мамочка, которая при попытке пройти через неё уже ранила Киккина, выбив ему глаз. Теперь чёрную, дыру закрывал бинт, найденный в аптечке игрового центра. Они были уверены, что даже если они пройдут через эту тварь, их будет ждать кто-нибудь ещё. Оставив ненадолго мысли о побеге, они искали друзей. Хоппи оббегала возможные проходы в другую часть комплекса, но пока безуспешно: все они были завалены. — Давайте переночуем тут, — предложила крольчиха, отведя всех в ещё один закоулок. — Ты уверена, что тут безопасно? — Догдей обвёл помещение взглядом. Оно не вызывало доверия, особенно открытые двери. — Все в порядке, — Хоппи подошла к стене между дверей и одним движением вытащила аккумулятор, отчего двери моментально заблокировались и основной свет потух, хотя лампы из коридора светили так ярко, что кабинет, который скорее всего служил комнатой отдыха, хорошо просматривался. Догдей удовлетворённо кивнул. — Тогда останемся здесь. — Ребят, я нашëл печенье и воду, — позвал их Киккин из другого конца комнаты, где были шкафчики.       В этот вечер они смогли немного поесть и утолить жажду, после чего начали размещаться на ночлег. Повезло, что тут стояли целых четыре диванчика, хотя такое количество было даже излишним. Чтобы не замёрзнуть, они сдвинули два диванчика, образовав более-менее большое место для сна. Вчетвером они забрались туда, готовясь немного поспать. Дремот плотно прижался к боку Догдея, сложив голову на его груди, а пëс приобнял его за плечи, с другой стороны к нему спиной прижималась Хоппи, обнимая Киккина. Такой кучкой они и спали.       К утру Дремот нервно тряс Диди за плечи, пытаясь разбудить. Догдей разлепил глаза, а потом дёрнулся, резко принимая сидячее положение. — Что случилось?       Дрëма показал на свои уши, а потом на дверь, намекая, что надо прислушаться. Догдей приподнял уши и уставился на дверь. Сначала он услышал шаги, это напрягло и он надавил на плечи Дремота одной рукой, заставляя лечь и спрятаться за спинкой дивана, а после и сам немного опустился, всё ещё держа уши наверху. Потом он услышал шёпот. Такой знакомый шëпот, что тело его дернулось и он снова поднялся. Это была Бобби. Точно была Бобби. Диди выскочил из кровати, настороженно подходя к двери со стеклянными окошками. Отсюда было слышно еще лучше и теперь он мог без сомнения сказать, что это была Бобби и Крафти, они подходили всë ближе. Пëс быстро нашёл на столе аккумулятор и вставил его в разъем, отчего зажёгся яркий белый свет и двери открылись. Шёпот и звук шагов резко прекратился, но Догдей открыл двери и быстро выглянул наружу, даже не подумав о безопасности. К счастью, перед его взглядом действительно была медведица, единорог и слон. Только Пикки не было. — Догдей! — С радостью в голосе выдохнула Крафти, её глаза наполнились слезами. — Давайте сюда, — пëс махнул рукой, приглашая их войти, — здесь безопасно.