Розы

В зале ещё играла музыка, но никто не танцевал и не смотрел в сторону музыкантов. Всё внимание было приковано к Белле, глядевшей в коридор, где секунду назад исчез след Эдварда. — Что случилось? — одновременно спросили Эсми, Элис и Эммет. — Ничего, всё нормально. — неохотно отвечала девушка, не глядя на присутствовавших в вестибюле. Идти за Калленом Белла не стала, хоть и очень хотела. Сейчас от него всё равно ничего не добиться. Она пошла к себе в комнату, а там мысли тут же закружились вокруг событий, случившихся незадолго до того, как она попросила хозяина особняка снять повязку. Когда девушка вспомнила, как дотронулась до его лица, её щеки немедленно залились румянцем. Необычные стены спальни стали складываться в новые иллюстрации, и вот перед Беллой предстало лицо Эдварда, а после — её ладонь на его лице. — Боже мой… — вдруг послышался голос Элис. Белла едва не подпрыгнула на месте. Крольчиха стояла у порога спальни и удивлённо смотрела на сцену, которую нарисовали стены. Рот Элис раскрылся от изумления, а Белла, покрасневшая до цвета зрелого помидора, махала руками так, словно пыталась отогнать муху. Скоро картинки милующейся пары исчезли, и вместо этого стена окрасилась в красноватый оттенок, словно комната тоже стыдливо покраснела. — Что происходит между вами? — ошеломлённо спрашивала крольчиха. — Элис, это не то, что ты думаешь… — мямлила Белла, желая провалиться под землю. — Ты же ненавидела его, а сейчас? — произнесла крольчиха так, словно застала подругу за преступлением. — И когда это началось? — Совсем недав…то есть, ничего у нас не началось! — темпераментно отвечала она. Девушка чувствовала себя так, словно весь мир указывал на неё пальцем. Крольчиха запрыгнула на туалетный столик и заговорила: — Извини, но я не могу сказать, что одобряю это… — Да боже мой, Элис, нечего одобрять или осуждать! — продолжала отвергать домыслы подруги Белла. — Между нами ничего нет! — Это может быть опасно для тебя. — не слушая подругу, уже готовилась отговаривать Элис. — Но ты, как и все остальные, не можешь объяснить, в чём заключается эта опасность, так? — прервала девушка, которая уже начинала нервничать. — Не забывай, что ты находишься у него в плену! Белла села на кровать и схватилась руками за голову. Всё было так сложно и запутанно, что казалось сейчас должно произойти что-то из двух: либо она проснётся в простой и понятной ей реальности, либо это проклятое место начнёт разрушатся прямо у неё под ногами. Крольчиха сочувственно смотрела на подругу и старалась успокоить её своим добрым голосом: — Извини, я просто беспокоюсь за тебя. Эдвард глубоко погряз во тьме, и мне не хотелось бы, чтобы он забрал тебя с собой. — Ох, Элис… — протянула Белла, слегка усмирив свои эмоции. — Тот миг был ничем иным, как помутнение рассудка. После очередного напряжённого затишья, девушка, нервно пройдясь рукой по запутанным прядям, произнесла: — Всё нормально. Поверь мне. Крольчиха глядела на Беллу и понимала, что она врёт. — Может, вернёмся вниз? — робко предложила Элис. — Музыканты ещё не ушли. — Нет, ты иди, мне стоит лечь спать. — ответила та и подошла к шкафу, наигранно разыскивая своё ночное платье. — Хорошо. — грустно выдохнула пушистая подруга. — Спокойной тебе ночи. Когда крольчиха покинула её спальню, Белла, забыв про ночную сорочку, легла на кровать в нарядном платье. Свернувшись калачиком, она очередной раз прокрутила в голове то, что произошло. Хотя, наверное, чуть чаще и чуть ярче ей запомнился момент с прикосновением. Как глупо… Возможно, он даже посмеивается над ней, ведь от его загадочных глаз вряд ли укрылось её смущëнное лицо. Как же мог разум так подвести? Проснувшись следующим утром, Белла в полусонном состоянии поплелась к зеркалу. Синее платье всё ещё было на ней, а значит вчерашнее безумство ей, к сожалению, не приснилось. Переодевшись, она посмотрела в сторону двери. Скоро Карлайл должен был давать уроки, но одна лишь мысль о том, что в коридоре она могла случайно столкнуться с Эдвардом, нагоняла на неё страх, смешанный со стыдом. К тому же, вдруг остальные тоже начнут думать также, как и Элис? Краснеть перед Карлайлом ещё хуже, чем перед маленькой подругой. Белла просидела в комнате до полудня, пока в её желудке не возникло неприятное ощущение, вызванное голодом. Молясь о том, чтобы по дороге ей никто не встретился, она вышла из своей спальни. Казалось, её молитвы были услышаны, потому что она ни на кого не наткнулась, и даже в самой столовой девушка не встретила ни одной живой души. Однако, кроме отсутствия жителей поместья, Белла столкнулась с отсутствием еды. Придётся спускаться в погреб. До поры ей не приходилось там быть, но она видела, как Эммет выходил оттуда с кучей заготовок. Вход в погреб находился в кладовой, поэтому девушка направилась туда. Добравшись до места, она поняла, что там уже кто-то есть — оттуда доносился шум. Вскоре этот кто-то показался из-за двери: — Что ты здесь делаешь? Эдвард был удивлён не меньше самой Беллы, а может быть даже больше — хозяин особняка выглядел так, словно был застигнут врасплох. — В столовой закончилась еда, я пришла сюда за этим. — старалась говорить девушка обыденным голосом, что у неё плохо получалось. — Ах, да. — интонация Каллена указывала на то, что её ответ принёс ей облегчение. — Возвращайся в столовую, я всё принесу. — Не стоит, — тут же включила гордость Белла, — Я лучше знаю, что мне нужно для готовки. — Боже… — устало вздохнул юноша. — Прошу тебя, возвращайся, я принесу всё, что нужно и приготовлю тебе еду. И сделаю это гораздо искуснее. Едва не раскрыв рот от такого предложения, та быстро собралась и притворно возмутилась, состроив презрительное лицо. Простояв так ещё несколько секунд, Белла обернулась и взяла обратный курс в столовую. Девушка села у края длинного деревянного стола и наблюдала за тем, как Эдвард нарезал кусочки курицы. Делал он это весьма быстро и аккуратно, но Белла решила не делать поспешных комплиментов. Нельзя было тешить его итак повышенное эго. Бросив мясо вариться в котёл, Каллен занял место напротив девушки и устремил свой спрятанный за повязкой взор в её лицо. Та вновь почувствовала то, что с ней происходило вчерашним вечером — смущение и волнение. — Я знаю, тебе неловко находиться рядом со мной после вчерашнего. — заговорил юноша. На эти слова Белла ничего не ответила. Упоминание о вчерашнем от главного участника этого события вызвала у неё небольшое раздражение. — Мы можем просто забыть об этом. — предложил Эдвард таким добрым голосом, что, казалось, вчера вечером грубо себя вёл совсем не он. Девушка горько усмехнулась. На фоне тишины котёл издавал булькающие звуки, но Белла уже давно позабыла о своём голоде. Единственное, что ей сейчас хотелось — уйти. — Не утруждай себя красивыми речами. — сквозь дрожь в голосе говорила девушка. — Я не стану навязываться тебе в друзья. — Навязываться? — нахмурил брови юноша. Белла промолчала. Она изо всех сил старалась сохранить невозмутимость. — Я сам совершаю глупости из-за моей странной слабости. — произнёс Каллен более тихим тоном. — И эта слабость связана с тобой. Невозмутимость. Невозмутимость. Нужно сохранять невозмутимость. Но как это сделать, когда дыхание уже предательски начинает учащаться? Белла с сомнением взглянула на Каллена. Какая-то её часть понимала, что это полное безумие и отсутствие здравого смысла, но вторая её часть очень хотела воспринимать сказанное им за правду. — Но я не могу быть тебе тем, кого ты хочешь во мне видеть. — Эдвард говорил, казалось, сквозь толику печали и злобы. — Это связано с твоей тайной, ведь так? — старалась мягко говорить девушка. — Да. — с ещё большей злостью процедил тот. — Я прошу тебя поделиться со мной этой тайной. — Белла легонько прикоснулась к плечу Каллена. — Какой бы она не была, я её приму. Это ведь из-за проклятия всё. — Кажется, курица готова. — внезапно сказал Каллен, встав со стола. Взяв с полки ложку, он принялся выхватывать с её помощью сваренные куски мяса и складывать их в заранее приготовленную серебряную ёмкость. Девушка решила подыграть и, подойдя к шкафчикам, достала нож и стала искать среди принесённых вещей овощи. На небольшой тарелке начали появляться тонкие огуречные ломтики. — Ты не сможешь спокойно выполнить то, о чём я прошу, да? — устало проговорил Эдвард, приправляя курицу перцем. — Скорее всего нет. — спокойно ответила та. Закончив с огурцами, Белла взялась за морковь. Тонко нарезать этот овощ было делом непростым, поэтому скоро на пальце девушки образовался порез, на котором показался кровавый след. — Чëрт возьми! — выругалась Белла. — Передай мне какую-нибудь чистую ткань, пожалуйста. Но в ответ на просьбу была лишь тишина. Эдвард перестал заниматься готовкой и вцепился за кухонную тумбу так сильно, что на ней появились отметины. Его брови напряжённо сморщились, а грудь начала вздыматься, жадно глотая кислород. — Что с тобой? — встревожилась девушка. — Тебе плохо? — Уйди… — невероятно злым и страшным голосом произнёс Каллен. — Я позову Карлайла. — сказала Белла, сильно взволнованная состоянием хозяина особняка. Повернувшись, она почувствовала позади себя лёгкий порыв ветра и обернувшись вновь, заметила, к своему удивлению, что Эдвард исчез. Девушка стояла на месте ещё несколько секунд, затем стала обсматривать коридоры — везде пусто. Казалось, он растворился в воздухе. Белла стала ходить по этажам, пока не наткнулась на Эммета и Розали. — Привет, мы учуяли вкусный запах еды, надеялись что-нибудь урвать, не хочешь присоединиться? — предложил медведь. — Нет, спасибо, вы не видели Эдварда? — беспокойно спросила та. — Без понятия, а что-то случилось? — не понимал косолапый. Пока Белла пересказывала им о совместной готовке с Калленом, она заметила, как Розали, сидевшая на крупном плече медведя, показывает лапкой на её руку — кровь из пореза уже начала струиться. Как только это дошло до глаз Эммета, его беззаботность тут же сменилась на тревогу: — Боже мой, Белла, с тобой всё хорошо? Он тебя не тронул? — Со мной всё нормально, это всего лишь дурацкий порез, — объясняла та, — Это ему стало плохо. Я хотела позвать Карлайла на помощь, но он вмиг исчез. Кошка с медведем взволнованно переглянулись, а затем косолапый принялся несвязно говорить: — Не переживай, с ним… Ну, это, в общем, нормально… Не обращай внимания. — Всё ясно. Это имеет отношение к его тайне. — скрестив руки у груди, сказала девушка. — Ну, это… — пытался придумать что-то Эммет. — Извини, но нам нужно идти. — прервала поток вымыслов Розали. — Мы хотим есть. — Да, извини. — выдохнул медведь. В быстром темпе животные прошли мимо девушки и исчезли за ближайшим углом. Не зная, что теперь делать, Белла поплелась к себе в комнату. Каждый шаг казался тяжелее предыдущего, голова вновь начала разрываться в поиске ответов, вновь строила теории. И вот, последняя из них задержалась в мыслях, потому что её кусочки складывались в более менее чёткую картину. Эдварда уже воротило от крови раньше: в тот день, когда она поранила ногу по милости жутких рептилий. И эти его записи о том, что он очень много пил, но не мог утолить жажду. Его нечеловеческая сила, жуткие, по словам Элис, глаза. Что, если ему на самом деле не становилось плохо от вида крови, а совсем наоборот? Дверь в комнату резко отворилась. Эдвард вошёл, держа в руке поднос с едой. — Ты так и не поела. — произнëс нежданый гость и поставил поднос на кровать. Перед Беллой предстала ароматная курица с тушëными овощами, стакан чая и тарелка с имбирными печеньями. При виде всего этого, желудок нетерпеливо заурчал. Девушка взяла печенье в руки. — А ты не хочешь съесть чего-нибудь со мной? — предложила она, вспомнив о своём недавнем размышлении. — Нет, спасибо. — несколько холодно ответил Каллен. Атмосфера в спальне изменилась, и её стены заметно потемнели. Девушка ела под наблюдением угрюмого хозяина особняка, поэтому каждый последующий кусок стало труднее глотать. — Ты хотела узнать, что за тайну я храню. — проговорил юноша, опустив голову. Забыв о еде, Белла обратила всё своё внимание на своего собеседника. Девушка кивнула и, затаив дыхание, приготовилась слушать. — На следующий день после того, как ведьмы прокляли наш дом, все члены моей семьи обернулись в животных. Они считали, что хуже этого ничего не может быть, но они не знали, что стало со мной. — казалось, голос самой смерти мог быть светлее, чем голос Эдварда, пока он всё это рассказывал. — Я стал терять свою человечность. Тьма стала пробираться не только в мою душу, но и в моё тело. Моя кожа побледнела, физически я стал сильнее любого человека на свете, а глаза… Он сомневался, стоит ли это делать или нет, но в итоге его руки потянулись к повязке. Ещё несколько секунд, и атласная ткань слетела с лица юноши. Каллен поднял голову, и тогда Белла увидела то, чего ей так страстно хотелось. Глаза Эдварда, казалось, были наполнены кровью. Нечеловеческий красный цвет радужных оболочек обладал такой яркостью, словно это были и не глаза вовсе, а два фонарика. Под глазами виднелись большие тёмные круги. Девушка приблизилась к хозяину поместья, лицо которого выражало глубокую печаль, и положила свою руку на его щеку, давая понять, что услышанное и увиденное не привело её в ужас. — У тебя самые необычные глаза, какие я только видела в жизни. — нежно проговорила она. — Нет, Белла, глаза это лишь мелочь, — горько улыбнулся тот, мягко убрав ладонь своей собеседницы со своего лица. — Всё дело в том, что… -… ты вампир? — с дрожью в голосе закончила за него фразу девушка. Красные глаза Эдварда загорелись ещё более ярким пламенем. Они смотрели на Беллу с удивлением, облегчением и злобой одновременно. Наступившая в тот миг жуткая, мёртвая тишина говорила сама за себя — это предположение оказалось правдивым. — Элис рассказала тебе? — почти гневно спрашивал Каллен. — Я сама догадалась. — поспешила ответить та. — По твоей странной реакции на кровь. — Ну и как ты теперь относишься ко мне? — это теперь стало походить на допрос. — Мне всё равно. — спокойно ответила девушка, несмотря на просачивающееся из груди волнение. — Всё равно?! — вспылил Эдвард. — Ты хоть понимаешь, что ты говоришь? Где твоё благоразумие? — Я не знаю. — на этот раз уверенность покинула Беллу. — Возможно…возможно внутри меня живёт некое чувство, которое заставляет меня не обращать внимание на твою сущность. Вновь воцарилось молчание. Каллен, пребывая в ужасе и в шоке от слов собеседницы, схватился за голову. — Ты хоть понимаешь, что я убийца, который питается людьми? — тихим, холодным тоном говорил вампир. — Каждый раз, когда ты мирно спала у себя в постели, я уходил за очередной жертвой, пил из неё кровь и смотрел, как она умирает! Сердце девушки сжалось от боли. Она представила, как Эдвард лишает жизни невинных людей, и какой страх пришлось им всем испытать. А какую боль приходилось переживать всем тем, кто их любил? Наверное, такую же, какую пришлось испытать и её отцу. При мысле о Чарли, Белла ощутила жёсткую нехватку воздуха. Встав с кровати, она начала нервно бродить туда-сюда. — Теперь ты всё осознала. Действительно поняла, кто я. — с отвращением говорил хозяин поместья. — И надеюсь, у тебя больше не возникнет мысли о том, чтобы со мной сблизиться. Та ничего не ответила. Она всё продолжала думать о тех, кто был убит. — А знаешь, я ведь хотел убить и тебя. — словно желая закрепить произведëнное мрачное впечатление, сказал Каллен. — Каждый раз, когда у тебя проливалась кровь. Сначала я не сделал этого, потому что считал неразумным убивать предмет обмена сразу же после его получения. А спустя время… — Предмет обмена? — обернувшись, переспросила девушка, едва веря в то, что услышала. — А ты разве забыла, по какой причине ты сюда попала? — на лице Эдварда появилась злая усмешка. — Не забыла. — произнесла Белла дрожащими губами. — Но мне казалось, что теперь всё по-другому. Вампир встал с кровати и, подойдя к девушке, всматривался в неё, словно стараясь найти что-то в её печальных глазах. — Так будет лучше для тебя. — мягко проговорил он. И Каллен пулей вылетел из спальной комнаты, стены которой приобрели бесцветный оттенок. Белла почувствовала, как на руки начали падать капли воды — из потолка полился мелкий дождь.