***
В автобусе было комфортно. Рассчитанный на гораздо большее количество народу, а занятых мест вместе сними едва ли набиралась половина, он был просто райским местом для страдающих от похмелья парней. Джун, кажется, один слушал экскурсовода, который показывал значимые места на пути маршрута Мехико — Пуэбла — Оахака. Юнги выбрал Чимина своим соседом и заснул, едва сел и пристегнулся. Им помогли загрузить багаж и после тёплых прощаний с персоналом отеля, которые вели себя как хорошие знакомые, а Чимин потом узнает швейцара, администраторов и официантов на фото, пока они отплясывали на площадке у ресторана, отбыли. Приезжая в лето, то есть из минус 5 в +25, было странно, что никто не слёг. Чонгук шутил, что текила убила все болячки. А Тэхён при одном упоминании алкоголя зеленел. Ехали довольно долго. Или так казалось из-за небольшой скорости автобуса. В какой-то момент всех сморило и проснулись только на остановке, чтобы перекусить. В семейном ресторанчике подавали лучший в округе фаршированный перец — чилес ен ногада. Тэ на слове «чилес» уже был готов протестовать, отбиваться и убегать, но его успокоили, блюдо было совершенно не острым. Зато «моле поблано», которым их угостили вместе с чуррос — соус со вкусом шоколада и острого перца чили, запал в душу всех без исключения. Они даже разжились несколькими баночками, чтобы угостить Джина, да полакомиться дома, вспоминая добрую сеньору Родригес. Джин писал, что ему согласовали МРТ и назначена она была на послеобеденное время. Было волнительно и завидно, но он всем сердцем поддерживал друзей и ждал больше фото. Если врачам понравятся его анализы и результаты томографии, то он их сможет догнать уже в Теуантепеке. Это была лучшая новость за утро. Оставшуюся дорогу Чимин перебивался сном, а если бодрствовал, то снимал пустынную дорогу, напоминающую старые американские фильмы про ковбоев и поля с огромными кактусами, плоды которы, как рассказал гид, использовали практически для любых блюд и напитков. Так их обещали завезти на кактусовую ферму, где можно было попробовать варенье из цветов кактуса, маринованные листья и сальсу из плодов. — На ферме «Уэво» также растут все восемь видов ядовитых кактусов. Да-да, эти растения не только защищены колючками и толстой кожурой, но и бывают смертельно опасны. Так случай, когда потерявшийся турист из Германии решил утолить голод плодом кактуса, но на свою беду наткнулся на Трихоцереус. Его не испугало исполинских размеров растение, а оно достигает в длину до десяти метров. Соблазнился цветами, ведь крупные, белые, пахнущие луговым медом, они являются воплощение невинности и красоты. Если бы не сок, которые вызывает онемение и воспаление слизистых. И всё из-за безумного содержания алкалоида мескалина. Туриста, к сожалению, не удалось спасти. Когда группа вернулась, помочь уже ничем не смогли. История учит не отбиваться ни в коем случае от группы и не пробовать, даже у местных, непонятные вам блюда и напитки. Мы раздадим буклет проверенных мест, где вы можете быть уверены в качестве продуктов и не бояться за своё здоровье и жизнь. Не будем о грустном. Лучше расскажу несколько интересных фактов. Но вот например, знакомое вам слова Опунция — наиболее известный представитель пищевых кактусов. Его плоды на вкус напоминают щавель. Чаще всего его добавляют, когда тушат мясо или в соки. Или Гилоцереус — так же известная вам как питахайя. Да, вижу ваше удивление. Мало кто знает, что питахайя, она же «драконий фрукт» — это разновидность кактуса. На такой ноте продолжили путь. Экскурсовод продавал сувениры, дополнительные услуги и просто болтал, чтобы занять туристов.***
Отель, в котором их разместили, был хуже первого. Комнаты просили косметический ремонт, а кран в ванной подтекал, образуя дорожки из ржавчины. Чимин всё фиксировал для честного отзыва. Он снова делил комнату с Юнги. Неловкости между ними после вчерашнего не было. Видимо слова Чонгука и правда куда-то не туда направили мысли, раз его постоянно стопорило и вгоняло в краску. Обед был простым. Овощные, рыбные и мясные фахитас смотрелись красочно и ярко. Во рту расцветали фейерверками вкусов и будоражили мозг. Сальса и гуакамоле, ни в какое сравнение не шли с теми, что подавали в мексиканских ресторанчиках в Сеуле. Не то чтобы они были знатоками, но было несколько корпоративов в испанском стиле, да выходов в новые заведения. Спелый, кремовый авокадо просто таял на языке, обволакивал своей жирностью и сладостью. Гастрономический оргазм? Да, было. Сытые, довольные, они располагались на следующие сутки в отеле. Гид обозначил время сбора через два часа после еды — сиеста дело святое. — Чим, есть минута? — Чонгук не прекращая стучал в дверь, пока злой Юнги её не распахнул. — Он спит! Чего и тебе желаю! — и собрался закрыть было дверь, когда донсэн подставил ногу. Раздался неприятный скрип и Чонгук уставился на подаренные Баленсиаги. — Ну, хён! Это же… — Как подарил первые, так подарю и вторые. Только будь паинькой и дай поспать. — Но Мария сказала, что надо подготовиться перед дорогой к городу Ангелов. Там будет достаточно прохладно, а ещё… — Гу, это всё было написано в брошюре. Держи карту хёна, — он вытащил бумажник, — и беги развлекаться. Чтобы через, сколько там осталось? Через час разбудил нас. Ни минутой раньше. Младший, словно только этого и ждал, испарился, едва только выхватил карточку. Юнги улыбнулся и закрыл дверь. Духота и раскаленный воздух в комнату не попадали — работал кондиционер. Надо, наверное, укрыться, чтобы не заболеть. Он вытащил пледы их шкафа, первым укрыл Чимина, который что-то мило залепетал во сне, вторым укрылся с головой и провалился в сон.***
Гид, странно растрёпанный, разделил группу для дальнейшей поездки. В первую машину усадил парней, во вторую сел сам с оставшимися туристами. Видя, как десять человек теснятся, Хосок хотел было предложить перейти к ним, как их водитель дал газу. На этот раз дорога приковывала взгляд. Величественные Попокатепетль и Истаксиуатль смотрелись впечатляюще. Никакие ранее увиденные горы невозможно было сравнить с действующими вулканами. Заснеженные, массивные, с непрестанно бьющим паром, они казались целестиалами, которые были посланы на Землю, чтобы напоминать о чьей-то монументальности и царственности. — Что-то я не припоминаю в расписании тура джиппинг! — держась за ручку двери выпалил Намджун. — Спокойно, хён. Мария говорила, что это ещё одна «замануха» для туристов. Он специально так разгоняется, чтобы доехать первым, добавить нам острых ощущений и потом попросить чаевые. — Ну от меня он их точно не увидит. — Ладно тебе, лучше посмотри на тот домик. Это же целое поместье. Словно дворец мексиканского султана. — Все засмотрелись. И правда, в жалких полметра от дороги, которая серпантином вилась практически вертикально вверх, раскинулось ущелье, посреди которого на возвышенности располагался особняк. Даже с такого расстояния можно было рассмотреть насколько искусно спроектировано здание и чувствовалось количество вложений. Водитель гнал, словно пересмотрел все части «Такси» и за каких-то двадцать минут, вместо обещанных сорока, они начали сбавлять скорость. Несколько пристроек, больше похожих на загоны для лошадей, стояли скособочившись и выглядели неряшливо и совсем не для фото. Можно было подумать, что их специально привезли не туда или решили показать неблагополучную сторону Мексики, если бы не раздающийся звук мотора недалеко — видимо вторая машина следовала за ними. Раз гид это согласовал, то на неудобные вопросы будет отвечать он. — Ну здесь я точно есть не буду! — едва выйдя на послеполуденный зной, брезгливо процедил Тэхён. — Тебе никто и не предлагает, гринго! — Из пристройки вышел коренастый загорелый мужчина, протягивая в их сторону руку. Проморгавшийся быстрее всех Чимин, он очки даже в машине не снимал, задушенно пискнул и застыл. — Пистолет! — Что? Чимини, ты чего? — Юнги тут же подошёл ближе. Незнакомец взял его на мушку. — Нет! — Чимин встал перед хёном, пытаясь спрятать того за своей спиной. — ПИСТОЛЕТ! — Да, polluelo, это пистолет. И знаешь, что он обычно делает? — Мужчина поднял руку и выстрелил в воздух. Тэхён и Чимин вскрикнули, резко присев от громкого звука, срезони́ровавшего эхом в горах. — Ты пойдёшь со мной. А с твоими дружками поговорит capítulo. — Нет! Возьмите меня, а Чимина не трогайте. — Тут же вышел вперёд подошедшего незнакомца Юнги. — Хён, ты чего! Оставайся со всеми! — уставился на него огромными глазами Чимин. — Прошу тебя! — У меня много денег! И я вам их отдам, если заберёте меня, а не его! — Он врёт! Нет у него денег! — Хватит! — закричал мексиканец. — Ты, — он указал пистолетом на Чимина, — и ты, — указал на Юнги, — такие противные. Просто блевать хочется. Вы бы ещё предложили отдать жизнь друг за друга. Пошли вместе, пока я вас не пристрелил, как собак диких! Но сначала, все телефоны, часы и кошельки складывайте в мешок. И без шуток, найду у кого мобилу, отстрелю руку. Они спешно покидали вещи и подгоняемые пистолетом направились к постройкам. Их намеренно разделяли. Юнги успел заметить, что Джуна и Чонгука завели в соседний дом, а Хосока и Тэхёна дальше. Он ухватил Чимина за руку и двинулся в помещение. Юнги думал, что если это розыгрыш, то он просто разнесёт контору турагентства к херам собачьим. А если это правда… — Заходите! — Те замерли, не решаясь пройти в тёмный подвал. — Вниз, я сказал! — пнул дверь уже другой мужчина. Этот выглядел злее. Ослушаться его хотелось меньше первого с пистолетом. Хотя и у этого за поясом висело оружие. — Ни звука, пока вас не позовут. Понятно? — Чимин и Юнги кивнули, хотя темнота скрыла их жест. Сколько они сидели в подвале, было непонятно. Чимин потерял счёт времени, хотя поначалу пытался его запоминать. Юнги молча сидел рядом, ободряюще сжимая руку. Старался быть сильным за двоих, хотя сам наверняка боялся. — Хён, как думаешь, зачем мы им? — прошептал Чимин, когда сил молчать уже совсем не осталось. В горле першило. Невыносимо хотелось пить и разглядеть хоть что-то в этой кромешной темноте. — Честно, пока сомневаюсь в правильности своих рассуждений. Но это явно спланированная операция. И наш гид, к его сожалению, тоже замешан. Но ты не бойся, я не дам тебя в обиду. Веришь мне? — Да, хён. Только, пожалуйста, не лезь на рожон и не подставляйся зазря. Мне будет больнее, если с тобой что-то случится. — Как и мне, если с тобой. Иди ко мне, — он нащупал плечи Чимина и придвинул к себе, крепко обнимая. — Ты совсем замёрз. Тебе дать толстовку? — Нет, так я быстро согреюсь. Да и это больше нервное. — Он поёжился и теснее прижался к груди хёна. — Знаешь, буквально неделю назад я до ужаса боялся завершающего созвона с тайваньской компанией. — Юнги хмыкнул и Чимин почувствовал вибрацию от звука в его груди. — А сейчас я боюсь за наши жизни. Он сильнее задрожал. На глаза набежали слёзы, и вроде хотелось быть сильным, но сил держаться не было. Где-то наверху раздалось несколько выстрелов и стоны. Чимин подскочил. — Это же не… — Мы не можем знать. Пожалуйста, постарайся успокоиться и не паниковать. — Тот кивнул, не понимая, что его не видят, и вернулся под бок хёна. Новые звуки стрельбы раздались совсем скоро. Не успел Чимин выровнять дыхание, как сразу три выстрела, а затем автоматная очередь разрезали воздух. Юнги задержал дыхание. Где-то наверху раздавались крики, но в подвале их было плохо слышно. Чимин заплакал. Не зная, чего ждать, он снова попытался справиться с дыханием. — Хён, — вышло едва слышно и пискляво, — Юнги-хён… — Чимини, всё будет хорошо. Пожалуйста… — Нет, послушай. Я не знаю, что будет через минуту, — наверху раздались звуки борьбы и крики. С потолка сыпалось и хотелось просто исчезнуть, как в сказке. — Хотел сказать… Я люблю тебя, Юнги-хён! — Я тоже тебя люблю, Чимини. Давай я прикрою тебе уши руками, чтобы ты не слышал… — Нет, хён, ты не понял. Люблю не как друга! Как парня. Как бойфренда, как мужчина мужчину. — Он встал на колени перед ним, обхватив руками лицо. — Ты самый дорогой мне человек, с которым я готов провести последние минуты своей жизни. И я не хочу… не хочу умирать, не сказав тебе о своих чувствах. — Маленький мой, — Юнги потянул его на себя, едва сам не завалившись назад, но удержав равновесие. — И у меня к тебе далеко не дружеские чувства. Я так боялся, что ты никогда не узнаешь. Никогда не признаешься в ответ. Старался держаться на расстоянии, но не мог. Сдерживаться, избегать, не подпускать тебя ближе. Глубже в сердце. Спасибо, что признался и дал мне мужество в ответ открыться. Я так люблю тебя! Они одновременно потянулись навстречу друг другу, сплетаясь в первом поцелуе. Сладком, полном отчаяния, страха за потерянное время и жгучем. Чимин напирал, словно дышал Юнги. Ему нужно было прогнать из головы страшные образы и полностью заполнить любовью. Своими истинными чувствами, которые Чонгук разглядел первым. В которых он боялся признаться даже себе, а сейчас, когда его жизнь висит на волоске, он готов проклинать себя за глупость. Голоса на испанском раздались совсем рядом. Они сели, обнявшись, со страхом смотря на дверь и принимая уготованную им судьбу. Через мгновение с громким хлопком распахнулась дверь и их ослепило ярким светом фонарика. — Нey, are you ok there? — Они ещё никогда не были так рады услышать английскую речь. Их вывели во двор, где стояли остальные. Бандитов видно не было, только следы борьбы, не более. Джун со сломанным носом, Чонгук с разбитой губой, дующий на костяшки. Тэхён плакал, вися на Юнги и пытаясь обнять ещё и Чимина. Хосок тоже едва сдерживал слёзы. Они обнимались и понимали, что сегодняшний день мог закончиться далеко не так радужно. — Эта группировка называет себя Волками. Они почему-то думали, что мы провозим крупную партию наркотиков и решили перехватить, пока груз не дошел до заказчика. — Им принесли газировку и попросили подождать подкрепление. — Нескольких офицеров ранили, пока ловили членов банды, а того, что зашёл к нам... Работать эти ребята умеют чётко. — Чонгук странно спокойно рассказывал. Чимин смотрел на друга, замечая стеклянный взгляд. Понятно, это пока адреналин фигачит по венам. Скоро его отпустит. Он посмотрел на саднящие костяшки. — Это мои боевые раны. Сцепились, когда нас заталкивали в пристройку. Ну, им тоже досталось. А давайте сядем на том склоне и посмотрим на звёзды. Никогда не замечал за собой это желание, сколько ни работал в планетарии. Юнги сказал офицеру, что они отойдут к оврагу и поймав подозрительный, полный нежелания их отпускать взгляд, заверил, что они будут ждать там. Им надо было прийти в себя. Не каждый день экшн из мексиканского сериала происходит в реальной жизни. Чонгук продолжал рассказать обо всём, что слышал и запомнил. Чимин жался к Юнги, не решаясь в этот момент рассказать друзьям. Да и когда опасность минула, он боялся, что хён ответил положительно только потому, что они находились в таком положении. Это больно ранило, но он обещал себе поговорить с ним позже. Просунув руку через предплечье Юнги, он запихнул ладони в карманы. Где нащупал конфетку. Предложил друзьям, но те отказались. Родной, давно знакомый вкус карамели и кофе таял на языке и навевал спокойствие. Эти конфетки ему впервые купил папа. Точнее, купил он их себе, а Чимин добрался до них без спроса. Его не ругали, но объяснили, что некоторые конфеты предназначены для взрослых. Это спустя десять лет он попробует свою первую «взрослую» конфету с бренди и будет плеваться. «Копико» своим кофейным вкусом напоминали о доме. О кафе рядом с универом. О первом поцелуе: тогда они с одноклассницей сходили в кошачье кафе и поцеловались, прячась за спинкой дивана. О самбуке, подкопчёные зёрна кофе которой прекрасно оттеняли анисовый вкус. Хотелось в клуб. Чтобы вытрясти из головы весь кошмар, что произошёл сегодня. Чтобы прижаться к Юнги-хёну с поцелуем и чувствовать его руки на своём теле. Чтобы закрыться в туалете и стонать так громко, чтобы все завиловали. — Хей, Чимини, ты как? — Юнги странно удивлённо на него смотрел. Зачем, интересно, хён раскачивается? — Ты меня слышишь? Чимин рассмеялся. Юнги бывает таким смешным. Вот просто ухохотаться. Чимин лупил кулаком по земле, согнувшись от хохота пополам, пугая до чёртиков друзей. — Что это с ним? — испуганно спросил Чонгук, приходящий в себя. Чимин же уже лежал на траве, раскинул руки и рассказывал о созвездиях, путаясь в названиях. — Это похоже на… — Джун посмотрел на Юнги. Тот мигом подскочил к донсену. — Тэ, Хоби, срочно несите воды. Как можно больше. — Эй, Чимин! Чимини! Посмотри на меня! — Юнги пытался заставить донсена прийти в себя, отвешивая лёгкие пощёчины и тряся голову. — Давай, маленький. Как тебя угораздило? Джун, что он пил? — Мы пили из одной бутылки. Он отдал свою газировку Чонгуку, а сам пил воду. Но я-то в порядке. — Чимини, посмотри на меня. Ты меня слышишь? — Юнгииии, я так люблю тебя. Так сильно и давно. Гуки был прав, а я нет. Но я люблю тебя и буду любить. — Он едва держал равновесие, наклоняясь то в одну, то в другую сторону. Подбежали Хосок с Тэхёном таща упаковку воды. Приводить накаченного наркотиками друга в себя было тем ещё приключением. Они поочерёдно его держали и как только не уговаривали пить. Самое забавное, что лучше всего сработала детская игра «за маму и за папу». Чимин же пил больше всего воды, когда говорили за Юнги-хёна. На третьем литре его начало мутить. Он жалобно стонал и когда его вывернуло, казалось, полегчало всем. Юнги нашёл фантик из-под конфетки и в его голове сложилась полная картинка. Как же они влипли, господи! Когда подъехали две машины и они были уже готовы выйти, Чимина снова скрутило. Наверное это и помогло им сориентироваться. Из тонированных джипов выходили далеко не полицейские. Это были профессионалы, от одного вида которых хотелось поднять руки в воздух и крикнуть «сдаюсь!». Они в несколько чётких действий скрутили полицейских и повинуясь жестам главного, направились в пристройки. Происходящее было уже за гранью разумного. Их спасало то, что они находились в метрах десяти и сидели в высокой траве. Когда группа вернулась и отчиталась главному, что никого нужного не обнаружили, тот что-то тихо проговорил в рацию. Юнги сделал жест молчать и плотнее зажал Чимину рот. Тот слабо отбивался, но не издавал ни звука. Он его простит. Главное остаться в живых, а видя новоприбывших он сомневался в этом. Те начали собираться у машин и Джун с Хосоком даже тихо выдохнули, вроде пронесло. Когда у Чонгука зазвонил телефон. Юнги хотелось самому пристрелить донсена, потому что один из бойцов сразу обернулся в их сторону. «Мария», высвечивалось без звука на экране блокировки, но было уже поздно. Их вывели и расставили как кукол в шеренгу лицом к машине. Они стояли, уже не зная чего ожидать, разве что сейчас может прилетит Тор или Железный Человек и спасёт их, но когда дверь машины открылась, все неверяще застыли. Лицо, которое они знали не хуже друг друга. Та, что гостила у них и даже оставалась ночевать в квартире Чимина, ведь «боялась быть одна в незнакомом городе». Та, которой было посвящено столько времени и одно юношеское сердце. — Привет, Чонгуки! — Здравствуй, Мария. Или может мне стоит тебя по-другому называть? — О, а ты смелый. Люблю таких. Только вот мне некогда. Где сумка? — И ты туда же! Какая… — Чонгук, давай без этого всего. У меня твои друзья и любимый хён, которого вы так кстати оставили одного в Лос Анджелесе с моим человеком. У тебя товар, который принадледит мне. Как думаешь, обмен равноценный? Ваши жизни, на сумку? — тот поджал губы, кивая головой. — Хороший мальчик! Так где? — У Джин-хёна в чемодане. — Мы его проверили, там нет ничего. Не играй со мной! — Мария кивнула одному из бойцов и тот направил на них автомат. — Есть! — выкрикнул Чонгук, заставив всех подскочить. — Я замотал все сладости в переносную палатку. Уже после того, как Джин-хён достал их из сумки, он не видел, ведь переодевался. Чтобы не помялись и долетели в сохранности. Хён всегда и всюду берет палатку с собой, я был уверен, что доедет в сохранности. Пускай проверит. Мария при нём достала телефон, набрала номер и ждала, пока ей не дали утвердительный ответ, судя по улыбке. — Приятно иметь с тобой дело. С вами. Садитесь в машину, вы летите домой. Чемоданы будут ждать в камере хранения в аэропорту, билеты забронированы на ближайший рейс. Тони вас доставит и давайте без глупостей. В Мексику не суйтесь и, думаю, мне не стоит говорить, что нужно держать язык за зубами. Да? — Все, как один закивали. — Отличненько! Тогда Adiós y Buen viaje! Они послушно сели в машину. Путь до аэропорта Хуареса проделали молча. Летели под двести, но ни на одном пункте контроля их не остановили. Даже думать не хотелось, кем являлась Мария, если такое себе позволяла. Чонгук сидел, уставившись в окно, и не моргал даже. Как? Как он мог выйти на наркобарона? Им она является? Это в Тиндере новые направления открывают? Чимин понемногу приходил в себя и к приезду в аэропорт уже хорошо себя чувствовал. Их высадили аккурат перед основным входом и передали сумку с личными вещами, которую они так безрассудно оставили валяться у полицейской машины. На регистрацию их проводили по вип-коридору и просто для вида проверили документы. Только сев в самолёт, они выдохнули. Казалось, прикрой глаза на секунду, весь произошедший кошмар вернётся. Говорить не хотелось, потому, как только включили экраны на сидениях спереди, все дружно надели наушники. Юнги про себя ухмыльнулся, поразительная синхронность! Им ещё долго будет сниться в кошмарах произошедшее, но сейчас, в эту минуту, они в безопасности. Надо было держаться за эту мысль и отпускать остальные. Джин их встретил полный радости и не понимал, почему все шестеро выглядят, словно их пытали. Он заливался смехом, а Тэхён даже отвернулся, чтобы не вызывать подозрений своими глазами, полными слёз. — Я, конечно, не понял, к чему такая спешка с обратным перелётом. Да и доктор Хэмиш внезапно пропал. Поставите хёна в известность? — он испытующе посмотрел на Джуна и Юнги. Те молчали. Рассказать о произошедшем Джину, который строчил им в каждом сообщении об опасностях туризма в Мексике, не решались. Но и молчать не было вариантом. — Хён, на последней экскурсии меня накачали наркотиками. — Джин ахнул, привлекая к ним внимание других пассажиров. — Уже всё хорошо, не волнуйся. Но я больше не мог там оставаться. А Юнги-хён меня поддержал. Да и ребята тоже. Только поэтому… — Мой Чимини. Мой ребёнок. Как твои хёны могли такое допустить? Иди ко мне в объятия, я тебя пожалею. — Он сюсюкался с Чимином, который решил за всех, какой теории придерживаться. На этом и решили. Воспоминания будут возвращаться в кошмарах. Они долго ещё будут ходить с тяжёлыми мыслями, пока не переборют и не уложат их в своих головах. Со временем смирятся, прожитое покроется туманом забвения. С ними всё хорошо сейчас — это главное.***
Самолёт Лос Анджеллес — Сеул вылетел строго по расписанию. На борту, кроме шестерых парней, которые молчаливо поклялись оберегать своего хёна от злой реальности, случившейся с ними, находилось ещё сто двадцать два пассажира. Среди них Ли Минхо, который поддался слезливым уговорам старой сеньоры и взялся помочь той с багажом. Зачем переплачивать бедной старушке, которая впервые летит в чужую страну увидеть внуков, если у него с собой просто ручная кладь. Ведь доброму человеку помощь не в убыток.