***
Чимину было уютно и он сладко спал на плече хёна, когда услышал взволнованный голос Намджуна. Тот хлопал Джина по щекам и звал стюардессу. Сонливость, как рукой сняло и он растолкал Юнги. Чтобы тот сразу принялся помогать Джуну. Они насколько смогли опустили сидение и расстегнули пуговицы, чтобы дать Джину больше воздуха. Тот лежал с закрытыми глазами, его мелко трясло и дыхание было надсадно хриплым. — Здесь есть врач? — на весь салон спросил Намджун, когда услышавшая его стюардесса повторила вопрос по громкоговорителю. Юнги тем временем смочил ладони водой и провёл по лицу Джина — тот не реагировал. Грузный мужчина лет пятидесяти прошёл к ним из хвоста самолёта, сразу беря командование на себя. Они уложили Джина на пол, благо сидели у средней двери самолёта и было свободное пространство, послушал дыхание, замерил пульс. Посветив фонариком телефона, проверил зрачки и их реакцию. — Как часто у него бывают нейрогенные обмороки? — Джун и Чимин переглянулись. — Последний был с полгода назад. Тогда ему прописали суматриптаны и рецидивов не было. Он сильно переживал из-за поездки. Возможно это спровоцировало приступ, — отрапортовал Юнги. Подошли Хосок с Тэхёном. Разбудили Чонгука с Ыну. — Сейчас ему нужно вколоть успокоительное, чтобы успокоить принудительно. На борту есть нейролептики? — Стюардесса помотала отрицательно головой. — Так. У него с собой таблетки есть? Будем исходить из того, чем располагаем. Юнги полез за рюкзаком Джина и достал аптечку. Чего тут только не было. Интересно, как вообще Джина пропустили с таким набором на борт? Розовая таблетка сиротливо лежала одна посередине блистера. О, Юнги их знал. Это было именно то, что нужно. Доктор Хэмиш не стесняясь, сам порылся в рюкзаке Джина. Достал скребок Гуаша и нефритовый ролик. Чимин во все глаза уставился на его действия. Хён, как придёт в себя, голыми руками придушит этого врача, ведь нефритовый набор по уходу за кожей ему привезли из Китая и стоил он просто фантастических денег. Доктор Хэмиш же достал таблетку, подложил под скребок салфетку и в несколько чётких движений растёр в порошок. Смешал в одной ему ведомой пропорции с водой и попросив придержать открытым рот Джина, стол вливать. Небольшими порциями, перемежая с лёгким растиранием горла. Когда раствор закончился, он попросил несколько дополнительных пледов и подложил под голову Джина. — Вот так. Через пять часов мы долетим до Лос Анджелеса. Бригада скорой помощи наверняка будет нас ждать. Но думаю, что ваш друг придёт в себя раньше. Через час приду его проведать. А пока постарайтесь его не беспокоить и не двигать. Стюардесса попросила через громкоговоритель по возможности не проходить через левый проход, а друзья договорились стеречь покой Джина в проходе. Мало ли кто не услышал и попрётся через весь самолёт гулять. Первыми вызвались Ыну и Чонгук. Чимин укутался в плед, и заметил, что его самого потряхивает. Уснуть он точно не сможет. — Сильно испугался? — тихо спросил Юнги. — Довольно. Ты как, хён? — он помог Юнги накрыться и подал подушку. — Уже спокойнее. Вот в первый раз я чуть рядом с ним не упал. Мы тогда остались на очередное собрание руководителей и Джин решил доделать проект. Знаешь, как он не любит незавершённые дела. — Они улыбнулись друг другу. — Я вышел за кофе. Возвращаюсь, а он на полу. Думаешь, чего я тогда перекрасился. — Хён! — Чимин шутливо ударил его по плечу. — Значит это длится больше четырёх лет. А оно лечится? И что это вообще такое? — С его нейропсихическим расстройством можно жить. И жить хорошо. Просто надо чётко соблюдать предписания врача и стараться меньше нервничать. — Чимин покачал головой. — Ага, в случае Джина это просто невозможно. Ничего, давай поспим, потому что завтра будет долгий день. А Тэ и Джун нас разбудят, когда надо будет заменить их. Удивительно, но улёгшись на плечо хёна, Чимин засопел буквально через несколько минут. Их очередь стоять в проходе не настала. И проснулись они от оповещения пристегнуть ремни и возни Джуна и доктора Хэмиша, которые помогали Джину сесть в кресло. Тот казался заторможенным и грустно улыбался, не прекращая извиняться, но выглядел значительно лучше. Едва забрав сойдя с трапа, их встретила бригада скорой помощи. Они погрузили сопротивляющегося Джина на носилки и повезли в местный медпункт на первичный осмотр. Юнги и Намджун поехали тоже, на младших возложили задачу забрать багаж. Чонгук высматривал Хуана, но больше для проформы, ведь все мысли были о хёне. Когда трое вернулись, младшие облепили Джина, причитая в один голос. Тот ворчал, но улыбался и было видно, насколько ему приятно. Врачи настаивали на проведении компьютерной томографии. — Мне введут контраст — вещество, которое подсветит, в случае чего, бяки в моей черепушке. Процедура займёт около четырёх часов, зато расшифровку можно будет сразу получить и оговорить с врачами дальнейшие действия. — Я пытался связаться со страховой службой, но у нас в Сеуле глубокая ночь. Придётся дозваниваться и пробиваться через операторов. — Если дело в деньгах, то не проблема… — Нет, Юнги, тут дело в том, пустят ли меня на рейс вообще. Доктор Хэмиш согласился остаться. — Так мы все останемся, ты чего?! — Джин замотал головой. — Вы полетите в Мексику и дождётесь меня там. Прошу тебя! Я и так себя чувствую… Так, на правах хёна даю распоряжения. Со мной остаётся Ыну, Юнги, не спорь! Ты проследишь за младшими и займёшь мне самый классный номер. Можешь даже заплатить за повышение класса. Так как выезжаем на экскурсию послезавтра, мы вас догоним и даже перегоним, только бы мне разрешили пить. Держи Чимина дальше от текилы, а Джуна от посудных лавок. К ним подошла медсестра и попросила последовать в кабинет. — Так, наш багаж принесли, проверьте все чемоданы и заполните чек-лист по пересадке. Я лично проверю. Всё! Люблю вас. — Он по очереди всех обнял. — Не дуйся, Юни, со мной всё будет замечательно. В этот же момент объявили посадку на рейс до Хуареса и они заторопились. Уже проходя через турникет, Чимин заметил нескольких полицейских, которые вели скрюченного, с поднятыми да спиной руками, мужчину в сторону дальних коридоров. Кому-то не повезло сегодня. Отмахнувшись от этой мысли, он поблагодарил хёна за поданную руку и встал на эскалатор.Часть 2
30 апреля 2024 г. в 19:08
Первый день отпуска
— Но хён, тебе не кажется, что слишком? Понимаешь, нам ждать придётся больше пяти часов. — Когда Джин закусывал удила, справиться с ним было ой как нелегко. И вываливалось это на Чимина, потому что тот, самый благодарный донсен, никогда не перечил старшему и был самым послушным.
— Чимини, вот чему меня и научили командировки, так это тому, что нужно заранее выезжать в аэропорт. Авария, поломка автомобиля, пробка, смерть от сердечного приступа водителя, да он может приехать бухой и что мы будем делать?!
— То, что мы живём в одном из самых крупных мегаполисов страны, где общественный транспорт ходит даже ночью, тебя не успокаивает? — отметил второй любимый донсен, которому практически всё спускалось с рук и дерзость которого не воспринималась за оскорбление. Но у всего были свои рамки и злой взгляд Джина напомнил об этом. — Хён!
Тот только скрестил руки на груди и младшим пришлось замолчать. Они стояли в коридоре, ожидая такси и проверяли по чек-листу хёна, всё ли сделали перед отъездом. Когда Джин удостоверился, что все приборы отключены (наличие приложения на телефоне, которое отключало электричество в квартире его не успокаивало), вода перекрыта, а балкон точно закрыт (третий раз подёргал ручку), он проверил документы, зарядки, наличие телефонов и кивнул. Пора было в путь. Чимин с Чонгуком только переглянулись. Им предстояли весёлые часы до вылета. Но в этой ситуации было разумнее молчать. Ну или слиться, как сделали остальные. Но на момент, когда Чимин зашёл в чат, а Чонгук оторвался от переписки с Марией, за них было всё решено.
Переспорить старшего, со включённым режимом паники, был способен только Юнги. Но тот и правда оказался занят. И не только до конца месяца, как предупреждал. Руководство их компании решило открыть новое направление и оно оказалось выгодным. Согласование проектов следовали один за другим и собраться вместе было проблематичнее. И даже сегодня, в день вылета, он писал, что напрямую с работы приедет в аэропорт. И скорее всего уже к моменту регистрации. Чимин посмотрел на последнее сообщение и глубоко вздохнул, помощи им ждать не придётся.
— Кому это ты пишешь? — Чонгук выхватил телефон из рук и поднял его над головой, мол попробуй достать.
— Это по-твоему смешно? Ни разу! — обиделся Чимин и посмотрел на хёна, прося помощи. Тот был занят что-то агрессивно печатая и внимание не обращал.
— У Юнги что-то случилось, что он тебе строчит? Ого, да здесь целые полотна. Ага, мгм. О, он собаку в приюте навещает.
— Чон Чонгук! Тебя разве не учили не лезть в чужие переписки?
— А с каких пор у тебя от меня секреты? Замутили с Юнгиии?
— Он тебе хён, вообще-то! Как и я! И имей уважение! Ничего мы не мутим.
— Ну конечно! Поэтому ты всегда первый узнаёшь, когда у хёна что-то случается. — Чимин застыл, удивлённо хлопая глазами. — И все эти ваши сюси-пуси, Чимини, хёни… Помолчу, а то ещё от приторности в диабетическую кому впаду!
— Но я со всеми так общаюсь. Ты для меня Гуки в первую очередь, а потом только неблагодарная мелочь. Да и с остальными…
— А что ты скажешь на то, что он единственный, кроме меня и родителей у тебя в контактах заведён со смайликом? — младший завёлся. Если это была не дружеская ревность, то Чимин был в замешательстве.
— Гу, я люблю всех одинаково. За последние годы вы стали моей семьёй. Да, мы с тобой чаще общаемся и лучше знаем друг друга, потому что выросли вместе. Но и хёны мне дороги. Проводим пять дней из семи вместе. Ведь мы не просто дружим, мы коллеги по работе. И Юнги-хён мне дорог ровно так же, как все хёны.
Тут подал голос Джин. Хмыкнул и надул губы в притворной обиде.
— Ну разве что некоторые хёны милее, теплее и тискательнее остальных, — тот приосанился. — Пожалуйста, не ревнуй меня. Я так же остаюсь твоим лучшим другом. И никто, слышишь, никто не встанет между нашей дружбой. Ни хёны, ни твоя Мария.
— А Мария-то что? Она тоже друг. — Насупился Чонгук. — Я понимаю. Просто ты так порой на него смотришь, а он тебя…
— Гу, мы с хёном очень хорошо ладим. У нас совпадают MBTI и потому взаимодействуем проще и комфортнее. Но это не значит, что с Тэхёном я не смогу ужиться. Могу, но дозировано. — Они рассмеялись. Подъехало такси и они загрузили багаж.
— Ладно, просто будь осторожен. Я не хочу, чтобы он отверг твои чувства и ты страдал.
— Гуки, отвергнуть их он не может, потому что мы уже дружим. Не накручивай себя и не будь как… — он посмотрел на хёна, который сидел на переднем сидении и всё ещё что-то строчил в телефоне.
Доехали, как и предполагал Джин с задержкой. На шоссе столкнулись фура с автобусом и перекрыла четыре полосы из пяти. Хён едва ли не в пакет дышал, чтобы успокоиться. Вздохнул спокойно, когда подъехали к аэропорту. И даже с учётом задержки, они были первыми.
— Так, Гу, Чимини, становитесь в очередь на регистрацию, а я пока позвоню остальным, связь тут ни к чёрту. — Чонгук, вознамерившийся гулять по зданию, опешил.
— Но хёооон! Стоять час и это только до открытия регистрации…. — выражение лица что первого, что второго ничего хорошего не предвещали.
— Джини-хён, я постою с багажом. Ты иди, звони, а Гуки пускай прогуляется и купит нам попить. — Тот взглянул на часы, на табло, где поле «статус» было пустое, ведь они приехали с запасом, и снова на часы.
— Ладно, неугомонный ты кролик! Чтобы через полчаса был здесь как штык! Или я за себя не ручаюсь!
Гук издал победный клич, и едва не упав, запутавшись в чемоданах, побежал на второй этаж.
— Балуешь ты его, Чимини. Ладно, я скоро.
Чимин выдохнул. Ну такой он, что можно поделать. Когда видел, что нужна помощь, отказать не мог. И, да, были люди, которые садились на шею, но на этот случай у него были друзья, которые стояли горой и не давали в обиду. Кстати о друзьях. Он достал телефон и наконец-то смог нормально ответить Юнги. Написал, что доехали, что Джин переживает и его, хёна, поддержка была бы очень кстати, хотя бы письменная. Что он ждёт всех у 113 стойки регистрации и что кроме него никого вокруг на несколько стоек.
Отправив сообщение и эмодзи грустного котёнка следом, он задумался. Слова Гука зудели на периферии противным комариком, и что-то в них было такое… как сказать, цепляющее, что ли, что не давало покоя. Да, если смотреть на их переписку с Юнги глазами Чонгука, то могло показаться, что что-то да есть. Но ведь у Чимина с каждым хёном переписки по несколько гигабайтов памяти. С Тэхёном, например, они вчера обсуждали унитазы. Ну важный же элемент интерьера. Чатились весь день, Чимин хихикал, когда друг присылал невероятных размеров, дизайнов и расцветок. Даже схлопотал замечание от аджумы в автобусе. С Хоби они в основном говорили об айдолах. Хён был докой в к-попе и знал едва ли не все песни. Самые новые сплетни и новости узнавал первым и раскапывал такую информацию, что закачаешься. Не зря вёл свой блог. С Джуном больше говорили о высоком. Хён любил философствовать, хотя его иногда заносило и Чимин мог часами слушать его голосовые о новых направлениях литературы. С Гу и Джином было больше всего сообщений. Ведь первый нуждался в заботе, а второй её раздаривал не глядя. Они начинали и заканчивали день пожеланиями доброго утра и спокойной ночи. И попробуй хоть одному из них не напиши! Вот с Юнги… с ним они могли общаться на любые темы. В любое время и без оглядки на настроение. Хён понимал с полуслова и не позволял себе игнорировать чувства Чимина, как порой делал тот же Чонгук. Отмахиваясь, ты мне не мамочка, чтобы так кудахтать. Но сказать, что он любил Юнги в смысле «любил»… Он задумался над фразой чуть дольше. Да нет, наверное. Хотя, если рассуждать, что такое для него любовь…
Джина с Хосоком и Намджуном он заметил издалека. Видя эмоционально размахивающего руками хёна, понимал, что те уже своё получили.
— … точно опоздает. Гарантирую! А потом мы не будем знать, что делать. И как его оставить одного лететь с пересадкой семнадцать часов.
Чимин поджал губы и уставился на новое сообщение. Юнги писал, что выезжает и добираться ему не больше часа. Значит, они говорили о Тэхёне. Который шёл за ними, держась поодаль, в салатовой гавайской рубашке, поверх черной водолазки, оранжевых штанах и розовой шляпе, приковывая к себе взгляды всех находящихся в аэропорту. Рядом с ним Ыну казался тенью.
— Вот зараза, а! Мне говорит, что только проснулся, а сам дефилирует, только посмотри. Вот доведёте вы меня, посмотрите. И некому будет ваши беспечные задницы спасать и говорить, как не умереть молодыми!
— Хёни, давай я посмотрю, где Гук и мы пойдём выпьем кофе, пока остальные постоят за нас в очереди? — Хосок оглянулся, ища очередь, но убийственный взгляд Джуна заткнул его от непоправимого комментария. — А Юнги-хён будет в течение часа. Как раз регистрация откроется и мы вместе её пройдём. Смотри, там продают бабл ти с розой и личи, попробуем?
Что действительно хорошо удавалось Чимину, так это отвлекать на себя внимание. Джин как телёнок на верёвочке, пошёл пробовать новые вкусы чая, а остальные выдохнули. Поездка и не обещала быть простой, с таким-то хёном, но где их громоотвод Юнги, чтобы снизить давление паники на один человеко-Джин?
После порции зубосводящего сладостью напитка, который хён закусил десертом, Чимин заметил, что руки того перестали дрожать. Надо было непременно поделиться с Юнги этим наблюдением. Вдруг что-то серьёзное, а Джин молчал. Ведь раньше ничего за ним такого не водилось. Они набрали вкусностей друзьям и пошли обратно. Джин ещё на подходе нахмурился, когда заметил, что Юнги ещё нет, а Тэхён ушёл. Совместными усилиями им удалось его успокоить и выслушать всего одну лекцию о туристах, которые отбиваются от группы и которых потом продают работорговцам. И что за последние годы в Мексике только растет процент без вести пропавших ,а власти замалчивают проблему. За разговорами и обсуждением планов, а нужно было решить, что они сделают первым делом по приезде, ведь мнения разделились между туром по барам и туром по рынкам, а на утро следующего дня им пора было выдвигаться на экскурсию, подошло время открытия регистрации. Джин взволнованно смотрел то на табло, то на основной вход, но Юнги всё не было. Пришлось пропустить нескольких людей перед собой в очереди, чтобы всем вместе пройти регистрацию. По мере сбора народа, шум усиливался. Сновали туда-сюда взволнованные туристы, бегал и кричали дети, ругалась парочка на португальском, привлекая к себе внимание не хуже сериала. Прошедшие полчаса от начала регистрации должно быть добавило им седых волос, когда все заметили Юнги. Тот своей фирменной походкой летел через зал аэропорта, приковывая взгляды. Проклятия Джина стали не такими изощрёнными и сам он как-то сдулся. Чимин снова заметил его дрожащие руки. И пытался поймать взгляд Юнги, чтобы намекнуть о проблеме.
— Слюнку вытри, — ехидно раздалось над ухом. Чимин вздрогнул. Чонгук коварно усмехался.
— Всем привет! Чимини, — кивнул и улыбнулся. — Простите, стояли все пять полос. Я даже переодеться не успел. Думаю сбегать в уборную и быстро переодеться.
— Юнги, даже не думай! В самолете уже. Нам пора сдавать багаж… — начал Джин.
— Хён, я уже здесь. У нас впереди час как минимум до закрытия регистрации. Давайте пропустим аджосси и нескольких пассажиров. Ты даже не заметишь, как я вернусь. — Он оставил чемодан, подхватив сумку.
— Хён, я покажу, где можно переодеться, — Чимин увидел возможность поговорить с глазу на глаз. Это надо было сделать сейчас. Чонгук только закатил глаза и показал язык. Ну и ладно.
Оказалось, Юнги знал об этой проблеме хёна. У того, когда сильно нервничал, начинался тремор рук и могло дойти вплоть до потери сознания. Джин обращался к специалистам и уже лечил проблему, но в моменты паники или страха, как сейчас, его не могли успокоить стандартные действия. Чимин стоял у дверцы кабинки и слушал рассказ Юнги.
— Вот пройдём регистрацию, завалимся в первый ресторанчик и выпьем по коктейлю. Увидишь, он успокоится. Да и не сразу тремор пропадает. Это могут быть остаточные импульсы и сокращения мышц, даже когда он себя вывел из панического состояния. — Юнги вышел, одетый в черный, даже на вид мягкий, спортивный костюм и посмотрелся в зеркало. — Ты переодеваться не будешь?
— Нет, мне и так хорошо, — тут же ответил Чимин, покраснев. Слова Гука снова вспыхнули в голове.
— В джинсах? Одинадцать часов? — тот кивнул. — Ну Ладно. Тогда пошли.
Они молчали обратную дорогу, чтобы прийти в самый разгар спора. В ногах друзей сидел на коленях мужчина с открытой сумкой, которая была полна корейских сладостей. Чимин присмотрелся: были его любимые моти всех вкусов, бобовые мармеладки, чоко пай, палочки Пеперо и просто гора других вкусняшек. Мужчина слёзно просил помочь с багажом, ведь он тоже летит в Мексику домой, а перевес оплатить не сможет. Он клялся, что ничего запрещенного в сумке нет, открывая пачку леденцов "Копико" и суя в руки Чимина, мол, убедитесь сами. С билетами на руках поодаль стояли Ыну, Хоби, Тэхён и Намджун. Джин что-то шипел, выговаривая младшему.
— Прошу вас. Умоляю! Я дочке обещал привезти сладостей. Но у меня сумку не примут в ручную кладь, ведь здесь еда. Богом клянусь, я буду рядом и на любой вопрос скажу, что багаж мой. Меня уже досмотрели несколько полицейских. Но вы видите, тут кроме сладкого ничего, даже напитков нет. Хотя Хуанита так хотела банановое молоко.
— Ладно, давайте! — первым сдался Чонгук.
— Гуки!
— Чонгук! — тот вопросительно посмотрел в ответ.
— Могу сам съесть, что скажете из сумки, чтобы поверили, что ничего такого нет. Прошу вас. Это моя последняя поездка в Корею. Контракт не продлили, да и моя мама последний год болеет. Засяду в Канкуне шляпы для туристов шить.
— О, так мы тоже к Канкун заедем.
— Да, Чонгук, проклятие ты моё! — Джин аж покраснел. — Просто молчи! Аджосси, то есть мистер, мы не…
— Я сказал, что возьму эту сумку, хён. У меня полупустой чемодан. Тем более Мария не раз говорила о такой проблеме. Когда её соотечественников специально досматривали тщательнее из-за стереотипов о мексиканцах.
— Мария? Случайно не Мария Beltran? — воодушевился мужчина, спешно собирая рассыпавшиеся сладости и застегивая сумку. Чонгук кивнул. — О, благослови господь эту девушку. Её фонд стольким нашим помог. И дома после наводнения в Канкуне отстроили и, — он понизил голос, — даже говорят работает с правительством над проектом по предотвращению рекрутинга в наркоторговлю молодёжи. Моя Хуанита её фанатка и даже была волонтёром на последней встрече.
Чонгук на этом моменте был потерян для разумного и критического мышления. Он встал в очередь сразу за Хуаном, как представился мужчина. Тот, чтобы убедить скептически настроенного Джина, даже дал сфотографировать свой паспорт, уверяя в своей честности. Едва они двинулись к стойке регистрации, как на Джина налетел ребёнок, что бегал вокруг уже час и облил всего молочным коктейлем.
— Это знак! Я знал! Мне нельзя лететь с вами. И Ыну едва не попал в аварию. Давайте…
— Джин, глубоко вдохни, вот так. Выдохни. — Тот со свистом выпустил из лёгких воздух. — Давай я провожу тебя, чтобы сменить одежду, а Чимини и Чонгук пока пройдут регистрацию.
— Нет, хён, — вмешался Гук, — лучше вы проходите, ведь вещи Джин-хёна в моём чемодане.
— Что?
— Просто не спрашивай. — Он поменялся местами с Чимином, подхватил Джина под ручку и потащил к туалетам. Хуану помахал рукой и сказал, что его груз в надёжных руках. Судя по реакции мексиканца, тот не особо был доволен, но уже пройдя регистрацию, не мог вернуться назад.
Сидя в самолёте у окна, а по правую руку опираясь о тёплый бок Юнги, Чимин потихоньку верил, что начинается отпуск. Такой долгожданный и обещающий кучу эмоций. Вот бы эти одиннадцать часов пролетели, а потом и пересадка, чтобы вдохнуть знойный летний воздух. Правильно говорят, лето может быть круглый год, были бы деньги. Его лето среди холодной Сеульской зимы наступит чуть меньше чем через день.