hide and seek with my crush

Обычно, учитывая их бурные отношения, Се Лянь никогда не ответил бы на звонок своего отца. Однако в его голове мелькнула мысль: «А что, если что-нибудь случилось с моей матерью?» Это было решающим фактором, чтобы поговорить с отцом, поскольку его матушка была единственным человеком в его семье, с которым у него все еще были хорошие отношения, и одна только мысль о том, что ей плохо, вызывала у него неприятные чувства. С этими мыслями Се Лянь все же ответил на звонок, как оказалось, чтобы сразу же пожалеть об этом. Его отец даже не поздоровался с ним; его первые слова были нацелены на то, чтобы Се Лянь начал почувствовать себя виноватым за свою учебу, за свое будущее, за все - ничего неожиданного со стороны отца небыло. Все как всегда. Но все равно было морально больно. Здесь был его отец, казалось бы важный для него человек, но этот человек, в свою очередь, ничего не сделал, чтобы понять чувства собственного сына. Се Лянь никогда не пойдет по пути, который выбрал для него отец. Он был свободомыслящим человеком, со своей индивидуальностью интересами, а не просто продуктом под влиянием своего отца, как это было привито Се Ляню еще с ранних лет. У него даже не было сил возражать, он выслушал все жалобы отца, прежде чем повесить трубку, не сказав ни слова. Почему его отец вообще решил побеспокоить его в такой поздний час? Только воспоминания о Хуа Чэне каким-то образом помогали ему не погрузиться в полное несчастье. Из-за сильных эмоций Се Лянь смог уснуть только под утро, за час, до звонка будильника. ⋆ ⋆ ⋆ Се Лянь не появился на лекции с профессором Цзюнь У на следующий день, как и на все остальные. Он никогда раньше такого не мог себе позволить, но события предыдущего вечера не давали ему уснуть почти всю ночь, а разговор с отцом настойчиво крутился в его памяти. Даже если бы ему удалось заснуть, он бы через мгновение проснулся, разговор с отцом преследовал его даже в стране грез. Уснул он под самое утро. Поэтому он не услышал, когда зазвонил будильник в нужное время. Слишком сильно устал. Когда он позже открыл глаза, было далеко за полдень, его разум наконец уловил звук, исходящий из его телефона. Протирая глаза, он пытался прогнать остатки сонливости. Моргнув один раз, затем два, его разум с трудом возвращался к реальности. Се Лянь почувствовал, что что-то не так; дорога за окном была необычно шумной и суетливой для утра. Он тут же встал с кровати и взглянул на время, отображаемое на экране телефона, заодно выключив будильник, что играл все это время. 3 вечера – Нет, нет, нет, – в ужасе повторял Се Лянь. Ему удалось стянуть с себя пижамную футболку, и он в отчаянии бросил ее на пол, потому что мир просто решил, что сегодня он будет неуклюжим, как глупый персонаж из мультфильма, изо всех сил пытающийся раздеться. Не прошло и секунды, как он тяжело вздохнул и полуобнаженный снова плюхнулся на кровать. Прохудившиеся окна позволяли холоду снаружи проникать в его комнату, от чего по его телу пробегали мурашки. – В любом случае, это уже не имеет значения, – пробормотал он себе под нос, чувствуя, как смирение закрадывается в его разум. Его последняя лекция закончится менее чем через тридцать минут, и, учитывая расстояние до университета, он знал, что не успеет. Профессор все равно не позволил бы ему войти в класс к концу лекции. Прижавшись спиной к мягкому матрасу кровати, Се Лянь протянул руку, чтобы снова взять телефон. Было несколько пропущенных звонков от Ши Цинсюань и несколько сообщений, не только от нее, заметил Се Лянь с тихим вздохом удивления. Се Лянь смотрел на свой телефон со слезами на глазах. Хуа Чэн время от времени отправлял ему сообщения, каждое из которых выражало его заботу и беспокойстве о благополучии Се Ляня. Саньлан Гэгэ, что-то случилось? Тебя небыло на лекции профессора Цзюнь У :( Саньлан Ты плохо себя чувствуешь? Ты вы все-таки простудился? Я могу прийти после занятий и принести тебе что-нибудь, чтобы согреться, лекарства или еду. Саньлан Я принесу все, что пожелаешь. Только дай мне знать, как ты себя чувствуешь. Саньлан Я волнуюсь, пожалуйста, продай любой знак, что с тобой все в порядке. Сообщений было много и на его лице расцвела застенчивая улыбка. Он еще раз посмотрел экран, чтобы убедиться, что глаза не обманывают его и сообщения реальны. Хуа Чэн беспокоился о нем, и даже предлагал принести что-нибудь, чтобы облегчить его состояние. Жаль, что не было таблетки, которая смогла бы исцелить его израненную душу после обидных слов отца, Но теплое отношение Хуа Чэна к нему принесло некоторое утешение, позволив Се Ляню хотя бы на мгновение забыть о том разговоре. вы Привет, Саньлан, извини, что пропал! Со мной все в порядке, я не болен или что-то в этом роде, правда. У меня только что была тяжелая ночь. Мой отец позвонил мне, и это был далеко не приятный разговор, ха-ха. Я не услышал будильника и проснулся всего пару минут назад. Спасибо, что волновался за меня. Он нажал кнопку «Отправить» и зашел в чат с Ши Цинсюань, стараясь не думать слишком много и с нетерпением ожидая ответа Хуа Чэна. Цинсюань Спящая Красавица наконец то проснулась в тебе, А-Лянь? Даже профессор Юши была обеспокоена вашим отсутствием. Она упомянула, что отправила тебе электронное письмо, так что обязательно проверь его позже! Цинсюань И ЕЩЕ Цинсюань Хуа Чэн подошел ко мне после лекции профессора Цзюнь У, чтобы спросить о тебе, НО, ЧТО ВАЖНЕЕ, ОН БЫЛ НЕ ОДИН. Цинсюань ОН БЫЛ НЕ ОДИН, А-ЛЯНЬ Цинсюань С ним был его красивый друг!! Он выглядел холодным и недружелюбным, но меня это не обескураживает 🥰🥰 Цинсюань Ох, Хуа Чэн действительно выглядел обеспокоенным!! Я так завидую... Я хочу, чтобы тот парень тоже беспокоился обо мне!! Вы Сначала тебе нужно подойти к нему, чтобы он узнал твое имя, Цинсюань. Се Лянь отправлял это сообщение с улыбкой на лице, хотя в его сообщении и был намек на поддразнивание. Она действительно заслуживала того, чтобы найти кого-то достойного ее, и Се Лянь искренне желал, чтобы этот человек – Хэ Сюань – был не таким холодными, хотя его образ говорил об обратном. Ши Цинсюань помогла ему с Хуа Чэном, постоянно поддерживая его, Се Ляню хотелось сделать что-нибудь взамен для нее. Он снова спросит Хуа Чэна о Хэ Сюане, когда они встретятся. В его руках завибрировал телефон, и Се Лянь сначала подумал, что Ши Цинсюань ответила столь же дразнящим сообщением. Тем не менее, его взгляд остановился на сообщении, не от нее, а от Хуа Чэна. Саньлан Хочешь поговорить об этом? Он действительно беспокоился о его благополучии. Такая противоположность его отцу, тому, кто знал его с рождения. Хуа Чэн был чересчур заботлив с ним, даже если они были знакомы всего месяц. Всего один месяц. Се Лянь судорожно вздохнул, пытаясь взять себя в руки. Он ценил заботу Хуа Чэна, но чувствовал, что дальнейшее углубление в тему его отца только ухудшит его душевное состояние. Если он перестанет зацикливаться на этом, его разум может в конечном итоге забыть об их звонке. Вы Нет, не волнуйся, Саньлан. Я уже в порядке! ⋆ ⋆ ⋆ Се Лянь не был в порядке, его разум снова был атакован неприятными словами отца, когда он позже в тот же день пытался заснуть. Яростный тон голоса его отца все еще эхом отдавался в его голове, лишая Се Ляня возможности заснуть. Всякий раз, когда его голова касалась подушки, сон казался недостижимым, хотя веки и давили на него. Когда время приближалось к двенадцати часам ночи, в голову Се Ляня пришла ужасающая мысль: а что, если ему удастся заснуть только за час до будильника – как он это сделал накануне – и он снова не услышит его, пропустив все лекции? Еще одно необоснованное отсутствие приведет к потере стипендии. Мысли Се Ляня метались в поисках лучшего решения. Но ничего другого, кроме изменения режима сна, не приходило ему в голову, по крайней мере до тех пор, пока его внутреннее смятение не утихло. Он мог учиться ночью, утром идти на занятия, а потом спать до вечера. Что-нибудь, что поможет ему больше не проспать. Возможно, повторение темы, которую он пропустил на сегодняшней лекции, будет достаточным отвлечением от его неприятных мыслей. Хотя он чувствовал, что вот-вот заснет, он знал, что это предательское чувство. Его усталость рассеется так же быстро, как и появилась. Се Лянь никогда не пил по вечерам, тем более по ночам, кофе. И сейчас стоит на кухне и готовит темный кофе, это был любимый Хуа Чэна. Это было то, что Се Лянь никогда бы не выпил добровольно, но он выпивает все до последней капли. Это должно было сработать. Се Лянь не мог поддаться вере своего отца, ослабляя мотивацию Се Ляня к учебе. Ему пришлось приложить еще больше усилий, если он хотел доказать неправоту своего отца. ⋆ ⋆ ⋆ Учитывая решимость Се Ляня больше не проспать, он появился в кампусе за двадцать минут до начала своей первой лекции. Стоя у кофемашины и покупая чашку кофе, чтобы побороть усталость, он наткнулся на Хуа Чэна, и не мог не заметить обеспокоенный взгляд, который бросил на него Хуа Чэн. Если бы у Се Ляня был консилер для глаз, он бы использовал его, чтобы скрыть мешки под глазами, это единственное в его внешности, что выдавало насколько сильно он устал. Однако, когда началась первая лекция, его усталость исчезла, сменившись чувством странного прилива энергии. Хотя Се Лянь не был наивен, он знал, что это неизбежно снова приведет к истощению энергии; он просто хотел дожить до конца занятий. Первое, что он сделает, вернувшись в свою квартиру – это ляжет спать. Не только Хуа Чэн выглядел обеспокоенным, но и Ши Цинсюань тоже. Но что она могла сделать? Она хорошо знала, что Се Лянь не может пропускать лекции. Се Лянь глубоко вздохнул с облегчением, когда его нога пересекла вход в кампус, ведущий на городскую дорогу. Его день в университете закончился, и ему удалось его пережить — правда, с трудом, определенно переступив полезную дозу кофеина в организме — медленным шагом пробираясь к автобусной остановке. Подъехал автобус, обычно переполненный студентами и пожилыми дамами, но в данный момент он был почти пуст, и Се Лянь занимал место, не чувствуя вины, что кому-то это может понадобиться больше, чем ему. Никто этого не сделал, и его веки отяжелели. Поскольку до его квартиры оставалось не менее двадцати минут, он задавался вопросом, может ли закрытие их хотя бы на мгновение принести немедленное облегчение. Он не заметил, как задремал, прислонившись головой к окну. Его разум не уловил, что кто-то слабо зовет его. ⋆ ⋆ ⋆ Когда Се Лянь слегка открыл глаза, он не был уверен, был ли образ перед ним воплощением его все еще затуманенного разума, или он действительно был свидетелем того, как кто-то печатал сообщение на телефоне: «Заткнись. Ты должен мне.» Руки этого человека были больше, чем у Се Ляня, с красивыми длинными и тонкими пальцами, а на его руку было удобно опереться головой. Зрачки Се Ляня расширились за секунду, смущение охватило его, мгновенно пробуждая его разум. Отведя лицо от руки незнакомца, он начал извиняться за свое непреднамеренное вторжение, заснув на ком-то в автобусе. Однако, когда он поднял голову и встретился взглядом с человеком, он понял, что это был не незнакомец, а… – Саньлан? – удивленно спросил Се Лянь, на его лице уже появилась широкая улыбка. – Мне так жаль, что я уснул на тебе… Хуа Чэн мягко посмотрел на него, покачав головой. – Не извиняйся, гэгэ. Но насколько надо быть уставшим, чтобы задремать в автобусе? Се Лянь отмахнулся от вопроса с нервным смехом. Он попытался перевести разговор на другую тему, но когда голос из динамиков объявил о последней остановке автобуса, Се Лянь резко встал, и на его лице появился ужас. – Я проспал свою остановку, что я… — он замолчал, тихий вздох сорвался с его губ, когда автобус внезапно остановился, из-за чего он споткнулся. Однако Хуа Чэн отреагировал быстро, его руки легли на талию Се Ляня, чтобы удержать его. – Осторожно, гэгэ, – нежным тоном предупредил Хуа Чэн, призывая его сесть на свое место, пока автобус не достигнет конечного пункта назначения. Только тогда Хуа Чэн, не говоря ни слова, поймал его за руку, ободряюще улыбаясь, и вывел из транспорта. За окном уже темнело, солнце скрылось за линией горизонта, его последние лучи окрасили небо в розовые и оранжевые тона. Вечер оказался прохладнее, чем предсказывал утренний прогноз, и Се Ляня спасал от холода только его тонкий белый пуловер и нежно-кремовые брюки. Дрожь пробежала по его спине, мурашки побежали по всей длине рук. Однако холод рассеялся так же быстро, как и появился, сменившись внезапным теплом, охватившим его, когда Хуа Чэн накинул свою кожаную куртку на плечи Се Ляня, оставив свои руки обнаженными. Первым побуждением Се Ляня было вернуть куртку ее владельцу, но решение Хуа Чэна согреть его было твердыми и непреклонными. – Не надо, гэгэ. Со мной все в порядке, – настаивал Хуа Чэн. – Но Сан Лан… – Се Лянь тихо простонал, его брови нахмурились от беспокойства. – Если желание гэгэ – согреть меня, как насчет ужина вместе? Твоя компания лучшее тепло для моего сердца, – легкомысленно предложил Хуа Чэн, одарив Се Ляня еще одной лучезарной улыбкой. – Ты правда… – Се Лянь замолчал, весело покачав головой. – И вообще, что ты делал том автобусе? Это в противоположной стороне от твоей квартиры, не так ли? – Я заранее надеялся, что гэгэ согласится пообедать со мной, поэтому планировал пойти к тебе. Я сел на ту же автобусную остановку, что и ты, и даже позвонил тебе, но гэгэ проигнорировал меня… – Хуа Чэн вздохнул, изображая грусть. – Я не хотел тебя игнорировать, извини. Хуа Чэн задумчиво хмыкнул, потирая подбородок. – Гэгэ будет прощен, если он позволит мне заплатить за нашу еду, – предложил он. В то же время они направились к противоположной автобусной остановке и сели в машину, направлявшуюся к квартире Се Ляня. Автобус был не таким пустым, как предыдущий, но сзади они заметили два незанятых места. – Нет, – твердо ответил Се Лянь, скрестив руки на груди, когда они удобно устроились на своих местах. Удивительно, но усталость, вызванная лишением сна, казалось, снова рассеялась. – Ты уже столько раз платил, Саньлан. Позволь мне угостить тебя на этот раз. Я получил зарплату за первые выходные на работе, так что... давай считать это праздником моей успешной работы? В конце концов, это моя первая подработка.. Хуа Чэн, казалось, боролся со своими мыслями в голове, кусая нижнюю губу. «Очаровательно» – подумал Се Лянь, наблюдая за Хуа Чэном. – Хорошо, – ответил Хуа Чэн через мгновение, выдыхая, сдаваясь. – Тогда пойдем ко мне – сказал Се Лянь с улыбкой. ⋆ ⋆ ⋆ Время, проведенное в компании Хуа Чэна, всегда быстро пролетали, как минуты, даже если на самом деле это были часы. Их встреча не была запланирована, из-за чего уже запланированный сон Се Ляня после лекций разлетелся на куски, но в данный момент он не придал этому особого значения. Он в полной мере наслаждался тем, что Хуа Чэн – важный для Се Ляня человек – хотел проводить с ним время. Только когда часы пробили девять вечера, Се Лянь непроизвольно зевнул. – Гэгэ, ты выглядишь очень уставшим. Я пойду, так что ты можешь лечь спать, хорошо? – спросил Хуа Чэн, собираясь уйти. Мешки под глазами Се Ляня потемнели еще больше, и он обнаружил, что стал чаще тереть глаза в тщетной попытке рассеять усталость, но обнаружил, что его веки тяжелеют с каждым трением. Он даже не осознавал, как встал, чтобы проводить Хуа Чэна к двери; его тело двигалось почти само по себе. — Спокойной ночи, Сан Ланг, — тихо пробормотал он между зевками, снова потирая глаза. — Дай мне знать, когда доберешься до своей квартиры, хорошо? Хуа Чэн выдохнул от удовольствия, увидев перед собой зрелище. — Хорошо, — сказал он, протягивая руки, чтобы притянуть Се Ляня ближе, окутывая его нежными объятиями, как будто боясь, что слишком большая сила в его жесте раздавит усталое тело Се Ляня. Он прижался щекой к виску Се Ляня, а через мгновение отстранился, чтобы поспешно поцеловать его. «Спи спокойно, гэгэ», — сказал он, выходя из квартиры Се Ляня, оставив Се Ляня одного в прихожей. Усталость даже не позволила ему полностью осознать нежный и ласковый жест Хуа Чэна, только затяжное призрачное ощущение в том месте, где несколько минут назад были обхвачены руки Хуа Чэна. Се Лянь в конце концов достаточно стряхнул сонное состояние, чтобы быстро принять душ, сопровождаемый обнадеживающей мыслью: возможно, он сможет заснуть в обычный час, не терзая его грызущими мыслями, и проснется утром от звука своей тревоги, не проспав лекцию на следующий день — Но когда он почувствовал мягкую подушку под головой, сон снова ускользнул из его досягаемости, усталость исчезла за долю секунды, когда яростный и обличающий тон отца снова отозвался эхом в его голове. « Просто подожди, пока твоя удача превратится в несчастье. Даже не пытайся вернуться ко мне, когда все кончено. Я дал тебе достаточно шансов, а ты всегда мне отказываешь, неблагодарный сын ... Се Лянь провел рукой по лицу в темноте своей комнаты. Слов отца было достаточно, чтобы побудить его встать с кровати и сесть за парту, чтобы просмотреть материалы сегодняшних занятий. Ему пришлось доказать, что его отец ошибался; он будет гоняться за своими мечтами. Был час ночи, когда Се Лянь начал разговор с Ши Цинсюань, чтобы просмотреть записи, которые она отправила ему на днях. Он знал, что есть информация, которую он ищет, что-то, что могло бы помочь ему понять тему лекции профессора Юши Хуан. Он был почти на этом этапе, когда телефон в его руке загудел, внезапная вибрация напугала его и заставила телефон выскользнуть из его рук. К счастью, его телефон приземлился на мягкий ковер в его комнате, не повредив экран. – Что за… – пробормотал Се Лянь себе под нос, снова потянувшись за телефоном. Его глаза расширились в удивлении, когда он посмотрел на уведомление: Одно непрочитанное сообщение от: Саньлан Сан Ланг Гэгэ, почему ты все ещё не спишь? Прежде чем Се Лянь успел набрать ответное сообщение, пришло ещё одно. Саньлан Это прозвучало неправильно, извини. Я не хотел заставить тебя чувствовать себя виноватым или что-то в этом роде, я беспокоюсь за тебя. Ты выглядел таким уставшим, когда я ушел, гэгэ. вы Ничего страшного, не беспокойся обо мне. Сан Ланг Что, если я хочу, чтобы меня беспокоили? Геге, позволь мне помочь тебе. Пожалуйста. Се Лянь сжал телефон сильнее, когда он снова и снова перечитывал ответ Хуа Чэна Се Лянь стал набирать ответное сообщение и прежде чем он смог полностью осознать то, что он только что написал, он нажал кнопку «Отправить». вы Могу я позвонить тебе? Первым позвонил не Се Лянь, а Хуа Чэн. Он ответил на звонок в ту же секунду, как получил уведомление о поступающем вызове. – Гэгэ? –спросил Хуа Чэн, заметно обеспокоенный. – Что… как ты себя чувствуешь? – Плохо. Я так устал, Саньлан. – ответил Се Лянь, он голос был на грани слез. Он ненавидел находиться в таком состоянии; он не хотел, чтобы слова отца так сильно на него повлияли… Хуа Чэн глубоко выдохнул на другом конце разговора. – Гэгэ, – серьезно сказал он, вырывая Се Ляня из своих мыслей. – Могу ли я прийти еще раз? – Что? – спросил Се Лянь, ошеломленный, потирая глаза рукой. – Сейчас? Хуа Чэн ответил подтверждающим звуком. – Но уже поздно, Саньлан.. – Гэгэ, пожалуйста. Се Лянь понял, что отговорить его он не сможет, и согласился. *** Менее чем через пятьдесят минут Хуа Чэн осторожно постучал в дверь, и Се Лянь впустил его через секунду, как будто он ожидал появления Хуа Чэна в своей квартире с того момента, как они повесили трубку. Се Лянь никогда не мог себе представить, что Хуа Чэн окажется у него дома посреди ночи, но он был здесь. Се Лянь молча вел своего возлюбленного в свою комнату. Это был первый раз, когда Се Лянь вел его в свою комнату, но его разум был слишком утомлен, чтобы думать о смущении. Хуа Чэн заговорил первым, когда его взгляд впервые упал на комнату Се Ляня. – У гэгэ очень уютная комната. На самом деле здесь не было ничего особенного; всего лишь одна маленькая кровать, письменный стол и несколько полок, заставленные разными книгами. Достаточно ли растений, чтобы сделать жилище уютным? Се Лянь слабо улыбнулся ему, садясь на кровать. Хуа Чэн последовал его примеру. Когда кровать прогнулась под тяжестью Хуа Чэна, только тогда Се Лянь начал нервничать, ерзая пальцами. Что они должны были делать? Взгляд Хуа Чэна остановился на столе, где повсюду были разбросаны книги. – Ты учился в то время, когда я тебе написал? – спросил он, повернув голову и взглянув на Се Ляня как раз вовремя, чтобы заметить его кивок. – Почему? Плечи Се Ляня опустились, он закрыл лицо руками и глубоко вздохнул. – Я не мог уснуть... из-за своего отца... – нерешительно начал Се Лянь. Хуа Чэн слегка повернулся к Се Ляну, нахмурившись. – Гэгэ, пожалуйста, скажи что произошло. – Мой отец был против моего выбора в учебе – признался Се Лянь равнодушным тоном. – Он не поддерживает меня финансово, я зависел только от своей стипендии. Оказалось, этого недостаточно, и мне пришлось искать подработку, чтобы сводить концы с концами. Если я потерплю неудачу, я потеряю стипендию – я не могу допустить, чтобы мои оценки упали, Саньлан. Потому что это будет означать, что мой отец был прав с самого начала. Я не хочу идти по тому пути, что он выбирал для меня. – Но гэгэ, если ты истощаешь свое тело, твой разум не сможет воспринимать знания… – Это бесконечный цикл, Саньлан, – прервал его Се Лянь, невольно повышая голос. – Когда я пытаюсь заснуть, его слова преследуют меня. Со временем они успокаиваются, конечно, успокаиваются, только когда мое тело находится на грани истощения. Но тогда я могу проспать и не попасть на лекции. Я не могу рисковать потерей стипендии… – Ты совсем не спал прошлой ночью? – спросил Хуа Чэн, сжимая край кровати до тех пор, пока костяшки его пальцев не побелели. — Я не мог… – Мне хотелось бы помочь тебе раньше», — сказал Хуа Чэн, тяжело выдыхая. Он посоветовал Се Ляну лечь на часть кровати ближе к стене, затем встал, чтобы выключить свет. Когда тьма снова окутала комнату, слова отца Се Ляня снова вкрались в его разум, но затем… Кровать снова прогнулась под тяжестью Хуа Чэна, и Се Лянь почувствовал его так близко, ощущая тепло тела Хуа Чэна. Хуа Чэн нашел руку Се Ляня и дважды сжал ее, а затем начал ласкать тыльную сторону его руки большим пальцем. – Постарайся уснуть, гэгэ, – шепотом сказал Хуа Чэн, все еще потирая руку Се Ляня. – Ты великолепен. Никогда не слушай ничьи жалобы в свою сторону, ты волен делать все, что пожелаешь. Если тебя когда-нибудь охватят сомнения, ты можешь обратиться за поддержкой ко мне. Я всегда буду рядом с тобой, гэгэ. Се Лянь снова был на грани слез – что он сделал в прошлом, чтобы заслужить в своей жизни такого человека, как Хуа Чэн? – Саньлан... – Я серьезно, гэгэ, – признался Хуа Чэн, и с его губ сорвался нежный смешок. – Пожалуйста, постарайся заснуть. – Я не хочу снова проспать, – упрекнул Се Лянь тихим голосом, медленно отдаваясь сну, окутывающее его тело, как теплое одеяло. – Я разбужу тебя, – заверил Хуа Чэн. – Я не услышу тебя – Се Лянь придумал еще одно оправдание, но Хуа Чэн уже приготовил для него ответ. – Я разбужу тебя во что бы то ни стало. Не волнуйся. – Значит ли это… что ты останешься здесь? – застенчиво спросил Се Лянь. – Я останусь, –твердо подтвердил Хуа Чэн, еще раз сжав руку Се Ляня. – Саньлан? – Позвал Се Лянь после минуты молчания, нервно извиваясь в постели. – Можешь ли ты рассказать мне историю? Боюсь, что тот разговор с отцом снова будут мучить меня. – Хорошо, – промычал Хуа Чэн, как будто размышляя, какая история больше всего подойдет Се Ляню по вкусу, а затем начал рассказывать тихим, но глубоким голосом, привлекая внимание Се Ляня. – Давным-давно на многообещающей земле существовало быстро набирающее силу королевство». – Это история о Сяньлэ? – Се Лянь прервал его подозрительным тоном, прижимаясь ближе к Хуа Чэну. Его вопрос побудил Хуа Чэна нежно рассмеяться. – Да. В конце концов, ты любишь историю. – Это правда… — пробормотал Се Лянь, он зевнул и наконец закрыл глаза. Слышать Хуа Чэна так близко, чувствовать его тело рядом было так приятно. Спустя малое количество времени, Се Лянь погрузился в мирный сон, убаюканный приятным голосом Хуа Чэна. Только после того, как Хуа Чэн заметил, что Се Лянь заснул, он замолчал, накрыв их обоих теплым одеялом и одеялом. Хуа Чэн поставил будильник, чтобы разбудить Се Ляня утром, а затем подвинулся ближе и обхватил рукой талию Се Ляня. Мирное и ровное дыхание Се Ляня вскоре убаюкало и его. ⋆ ⋆ ⋆ Се Ляня проснулся от легкого покачивания его тела. Затем тихое, но нежное «гэгэ», произнесенное ему на ухо, побудило его открыть глаза, бормоча что-то непонятное в ответ. Глаза Се Ляня полностью открылись от нежного смешка над ним. – Гэгэ выглядит так мило, когда он сонный. Се Лянь повернулся в направлении голоса только для того, чтобы понять, что он оказался в ловушке между руками Хуа Чэна, когда мужчина наклонился над ним, улыбаясь ему сверху вниз. – Саньлан... – сказал он тихим голосом, как будто образ перед ним был творением его сна, когда он снова закрыл глаза – Который сейчас час? – спросил Се Лянь, внезапно выпрямившись от осознания этого. Хуа Чэн отстранился как раз вовремя, чтобы избежать столкновения Се Ляня с ним. – Гэгэ, сейчас семь утра, как ты и хотел, – ответил Хуа Чэн спокойным тоном, наблюдая, как выражение лица Се Ляня меняется от ужаса к удивлению. – Ты чувствуешь себя отдохнувшим? – Нет, – честно сказал Се Лянь, потирая глаза. – Но определенно лучше, чем было вчера. Что бы я без тебя делал? На лице Хуа Чэна появилась застенчивая улыбка. – Я же говорил тебе, что всегда буду рядом, чтобы помочь тебе. Тем утром Хуа Чэн покинул квартиру Се Ляня, чтобы подготовиться к дню, полному лекций, только после того, как убедился, что Се Лянь правильно и хорошо позавтракал. ⋆ ⋆ ⋆ Се Лянь не встречал Хуа Чэна ни в течение дня, ни по дороге домой. Они только переписывались. Хуа Чэн время от времени спрашивал о настроении Се Ляня, поел ли он и выпил ли достаточно воды. Ши Цинсюань в конце концов заметила улучшение его настроения и подразнила Се Ляня по поводу сильной заботы Хуа Чэна о Се Ляне. Что мог сделать Се Лянь, кроме как почувствовать, как горят его щеки. ⋆ ⋆ ⋆ Позже в тот же день, когда приближался вечер и Се Лянь закончил просматривать материал сегодняшней лекции, легкий стук в дверь побудил его наконец размять конечности. Он открыл дверь, не заглядывая в глазок (привычка, от которой Ши Цинсюань однажды попросила его избавиться), только чтобы увидеть длинную белую пушистую игрушку. Се Лянь нахмурил брови, схватив игрушку – оказавшуюся огромным хорьком – но затем лапа игрушки двинулась, или, скорее, чьи-то длинные и тонкие пальцы заставили ее лапу двинуться. Когда плюшевый хорек помахал ему рукой, по щекам Се Ляня пробежал легкий румянец. Этого не может быть... Верно? – Саньлан, пожалуйста, не говори мне, что это то, что я думаю» – Гэгэ, люди так странно смотрели на меня по дороге сюда, – невинно признался Хуа Чэн. Се Лянь повел Хуа Чэна внутрь. Как только они оказались в квартире, Хуа Чэн взглянул на него из-за высокой игрушки, прежде чем передать ее Се Ляну. –;Это подарок для тебя, гэгэ, за то, что ты самый удивительный человек во всем мире, – ответил Хуа Чэн с серьезным, но в тоже время игривым выражением лица, хотя Се Лянь заметил оттенок поддразнивания в его голосе. – Саньлан, я не могу это принять… – Почему нет? – настаивал Хуа Чэн, снимая туфли и аккуратно ставя их в угол. – Гэгэ стесняется спать с плюшевой игрушкой? – Что? Это не то, что я имел ввиду! – Се Лянь быстро возразил, чувствуя, как жар снова поднимается к его щекам. – В таком случае, я не вижу причин, по которым гэгэ не может принять мой искренний подарок. Хуа Чэн не только удивил Се Ляня плюшевым мишуром, но и принес продукты, чтобы приготовить еды. Се Лянь стоял в гостиной, его взгляд метался между Хуа Чэном, суетящимся на кухне, и огромным хорьком, которого он держал, который был почти в половину роста Се Ляня. Он уткнулся лицом в пушистую ткань хорька, и в его голове задержалась мысль: Насколько же ему повезло? С приближением ночи Се Лянь прижался к плюшевому хорьку, обхватив его ногами и руками, крепко удерживая. Затем, как Хуа Чэн упоминал ранее, он позвонил Се Ляню и рассказал ему другую историю, очень похожую на ту, что произошла вчера. Хуа Чэн повесил трубку только тогда, когда услышал на другом конце провода тихое сопение Се Ляня. ⋆ ⋆ ⋆ Наступил следующий день, и Се Лянь наконец проснулся полностью отдохнувшим, его мучительные мысли были давно забыты, благодаря завораживающему голосу Хуа Чэна. Как обычно, он приготовился к дню в университете, наслаждаясь остатками вчерашней еды, приготовленной Хуа Чэном, выпил кофе и вышел из квартиры, чтобы сесть на автобус. Утренние лекции прошли быстро, сопровождаемые сплетнями Ши Цинсюань во время коротких перерывов. Затем наступил самый длинный перерыв – перерыв, во время которого у всех в кампусе было время не только перекусить. Он и Ши Цинсюань как раз возвращались из столовой, когда столкнулись с Хуа Чэном, но Се Лянь быстро заметил в нем что-то неладное. Казалось, его мысли были совершенно где-то в другом месте. К разочарованию Ши Цинсюань, Хуа Чэн был один, без друга. – Саньлан, все в порядке? – обеспокоенно спросил Се Лянь, делая шаг ближе к Хуа Чэну. Плечи мужчины тут же напряглись от их непосредственной близости, хотя он не отошел. – Оу? Гэгэ беспокоится обо мне? – спросил Хуа Чэн своим обычным игривым тоном, хотя Се Лянь чувствовал, что его беспокоит что-то более глубокое. – Конечно, – ответил Се Лянь, его голос отражал искреннюю озабоченность. Хуа Чэн сложил руки за спиной, кратко встретившись взглядом с Се Лянем. Его взгляд казался беспокойным, он постоянно метался по сторонам и не мог остановиться на лице Се Ляня. – Кажется, Саньлан торопится, – сказал Се Лянь, отступая в сторону, чтобы пропустить Хуа Чэна. – Тогда увидимся позже? – Да, извини, гэгэ, – ответил Хуа Чэн с мягкой улыбкой, уже продвигаясь дальше по коридору. Однако он внезапно остановился и снова повернулся, чтобы поговорить с Се Лянем. – Гэгэ? Могу ли я зайти к тебе вечером? Вопрос застал Се Ляня врасплох, но он не колебался в своем ответе. – Конечно, Саньлан. ⋆ ⋆ ⋆ Как он и обещал, вечером Хуа Чэн прибыл в квартиру Се Ляня с сумкой продуктов. Только на этот раз они готовили вместе, и Хуа Чэн инструктировал Се Ляня. Вроде бы все было как всегда. Но в тоже время что-то изменилось. Се Лянь заметил, как Хуа Чэн бросал на него больше взглядов, чем обычно. Он, как всегда, шутил и улыбался, но Се Лянь чувствовал в нем легкую нервозность. Что могло происходить в голове Хуа Чэна? Они вместе ели и мыли посуду, разговаривая, но Хуа Чэн хранил молчание по поводу беспокоившего его вопроса. А потом их время вместе снова подошло к концу. Се Лянь больше не мог игнорировать состояние Хуа Чэна. Он нежно положил руку на спину Хуа Чэна, пока они вместе стояли у входа, пытаясь еще раз привлечь внимание мужчины. И это было успешно Хуа Чэн остановился, побуждаемый нежным прикосновением и обеспокоенным взглядом Се Ляня. –;Саньлан, ты ведь знаешь, что можешь говорить со мной о чем угодно, верно? Яне единственный, кто сталкивается с трудностями, я помогу тебе так же как и ты помог мне несколько дней назад… – сказал Се Лянь с беспокойством, его глаза были прикованы к Хуа Чэну. – Мы друзья, не так ли? – Друзья – подтвердил Хуа Чэн, повернувшись к Се Ляню. Его взгляд был устремлен на лицо Се Ляня. – Конечно, я не заставлю тебя ничем делиться, – поспешно заверил его Се Лянь. – Я просто хочу, чтобы ты знал, что всякий раз, когда ты захочешь увидеть меня или поговорить со мной, не стесняйся, хорошо? Губы Хуа Чэна слегка приоткрылись, но затем он медленно покачал головой, и уверенность вернулась к нему за долю секунды. Сделав шаг ближе к Се Ляну, он сложил руки за спиной. Прежде чем заговорить, он ярко улыбнулся – зрелище, которое Се Лянь видел только тогда, когда они были наедине… – Хочет ли гэгэ пойти со мной на свидание?