Going Anywhere

Три пятницы спустя Джоан снова стоит перед итальянским рестораном — теперь это ее самое любимое заведение во всем Лондоне. В руке у нее одолженная книга, которая просто спасла ее при написании совершенно адского эссе, от которого она, наконец, смогла избавиться сегодня днем. Джоан собирается вернуть ее Шерлоку. Шерлок, однако, опаздывает. Что крайне странно, ведь обычно он всегда приходит вовремя. И тем не менее последние пятнадцать минут Джоан расхаживает взад-вперед перед дверью с курткой в руке, как последняя идиотка. И ради этого она отказалась от ужина с Сэмом, — вздыхает Джоан про себя, потирая глаза и мешки под ними, прежде чем накинуть куртку и устало и бесцельно побрести по улице. Джоан как раз отправляет сообщение Шерлоку, спрашивая, где он, все ли с ним в порядке, когда ее взгляд цепляется за что-то на углу улицы. Этим «чем-то» оказывается сверкающая черная машина, абсолютно шикарная на вид, и на одну дурацкую секунду Джоан задается вопросом, не королева ли это проезжает мимо. Но затем дверь открывается, вернее, резко распахивается, и на тротуар выходит Шерлок собственной персоной с телефоном в руке. С другой стороны машины появляется еще один мужчина, более высокий и слегка полноватый, облаченный в элегантный костюм. Они разговаривают так громко, что слышно даже через дорогу. Шерлок хмуро, нет, свирепо смотрит на собеседника, на лице которого явно отражается нетерпение, смешанное со страданием. Двое других незнакомцев, оба в одинаковых черных костюмах, появляются из ниоткуда позади него, словно подкрепление. Заметив их, Джоан тут же срывается с места и мчится к ним. — Шерлок, — окликает она, когда оказывается достаточно близко, и мужчины оборачиваются на звук ее голоса. Шерлок, кажется, лишь слегка удивлен, он смотрит пустыми глазами на нее, как она бежит к нему. А вот его очевидный противник пристально смотрит на Джоан, нахмурившись, когда она резко останавливается рядом с ними. — Все в порядке? — спрашивает она, слегка задыхаясь, совсем чуть-чуть. — Ты не пришел в ресторан, я волновалась. Незнакомец рядом смотрит на нее, склонив голову набок, и Джоан мгновенно чувствует себя так, словно оказалась в лучах прожектора, привязанная к стулу. — А, мисс Ватсон, — любопытный взгляд мужчины внезапно, почти без заминки, сменяется улыбкой, — Как приятно наконец-то с вами познакомиться, — он кивает двум молчаливым фигурам позади него, и как раз в тот момент, когда Джоан гадает, не придется ли ей дорого заплатить за вмешательство, оба молча исчезают со сцены, явно повинуясь. — Или мне стоит называть вас доктор Ватсон? Он протягивает руку, и Джоан весьма нерешительно пожимает ее, искоса глядя на Шерлока. Тот, очевидно, решив затеряться в экране своего телефона, бросает на нее беглый взгляд. — Мой брат. Майкрофт. Причина, по которой я задержался. — Судя по виду, с которым Шерлок это произносит, кажется, он испытывает к брату неприязнь. Словно само его существование — это какое-то личное оскорбление. Что, вообще-то, учитывая атмосферу, которая витает вокруг братьев, вероятно, так и есть. — Значит, на самом деле ты не влип ни в какие неприятности, — наконец удается выдавить из себя Джоан, и внезапно она чувствует себя полной идиоткой. Губы Майкрофта изгибаются в явной ухмылке, а Шерлок убирает телефон в карман. — Насколько я знаю, нет. — Это нам еще предстоит выяснить, — возражает Майкрофт, — Я только что вернулся со встречи с деканом факультета химии и двумя преподавателями Оксфордского университета, — обращается он к Джоан, — Чтобы попытаться убедить моего брата вернуться к учебе. На постоянной основе, — На последнем слове он бросает на брата предостерегающий взгляд. Черт возьми, — это все, что может подумать Джоан. Шерлок же лишь засовывает руки в карманы. — Ты… ты учился в Оксфорде? — с трудом выговаривает она, и Шерлок бросает на нее взгляд, выражающий нечто среднее между смирением и откровенным раздражением, хотя на кого именно он раздражен, она не совсем уверена. — Должен учиться, — тихо припечатывает Майкрофт, — Я лично предложил, что мы с коллегами соберем его вещи и вернем его туда к началу следующей недели. Лицо Шерлока разглаживается от молчаливого гнева, но Майкрофт выглядит совершенно невозмутимым. Очевидно, что он храбрый человек — или же просто опытный. Это самый странный спор, который Джоан когда-либо видела. Он совсем не похож на то, как обычно кричали друг на друга ее родители по любому поводу — от выбора пудинга до финансов и до того, сколько часов они потратили, ссорясь из-за собственных родителей. — Ты в курсе ситуации, Майкрофт, — парирует Шерлок, — Я остаюсь в Лондоне на неделю, а в выходные возвращаюсь и выполняю все необходимые задания — это справедливый компромисс. — Он выдавливает слова из себя, защищаясь. Сейчас он выглядит измученным и раздраженным — на самом деле, куда более раздраженным, чем Джоан когда-либо видела его. — Несправедливый, — резко возражает Майкрофт, и Шерлок кривится еще сильнее, — Тебе действительно нужно приложить усилия и начать посещать занятия, Шерлок… — О, скукотища… -… и мама обеспокоена твоими успехами, — продолжает Майкрофт, и Джоан решительно опускает взгляд, — Особенно учитывая то, что произошло в прошлом году. Слова Майкрофта звучат твердо и отрывисто, со скрытым смыслом, который заставляет Джоан нахмурить брови в мгновенном подозрении. Она понятия не имеет, что, черт возьми, происходит, но одно она знает наверняка: если Майкрофт думает, что таким образом заставит брата подчиниться, то он жестоко ошибается. Но, быть может, он и сам это знает, и, поскольку она действительно не уверена, что еще можно сделать, она очень медленно кладет руку Шерлоку на плечо. Он вздрагивает, и Джоан подпрыгивает от неожиданности, когда пальто дергается под ее ладонью. Джоан прекрасно осознает, что он на целую голову выше ее, спасибо большое, но все равно чувствует себя странно… маленькой. — Все хорошо? — тихо спрашивает она. В этот момент Шерлок вдруг кажется ей… намного младше и в то же время старше, как будто он повидал больше, чем Джоан на самом деле может себе представить. Он выглядит уязвимым, лишенным привычной брони. Он хмурится, отчего на лице появляются глубокие складки — словно трещины в его обычно пытливом и самоуверенном облике. Джоан взвешивает все «за» и «против» того, что собирается сказать, и решает высказаться прямо. — Может… — осторожно начинает она. Оба Холмса оглядываются на нее, и Джоан прикусывает губу, надеясь, что ее следующие слова не прозвучат чересчур снисходительно, — Шерлоку стоит… обдумать это до завтра. Утро вечера мудренее. Наверное. Шерлок бросает еще один, последний, взгляд на своего брата, а затем достает пачку сигарет, ставя точку в разговоре. Джоан осмеливается виновато посмотреть в сторону Майкрофта, но в ответ он смотрит на нее с поистине странным выражением. Джоан очень хочется, чтобы они оба прекратили так делать — это серьезно отталкивает. Но затем Майкрофт кивает, но не со смирением, а скорее согласно. — Разумное предложение, мисс Ватсон, — заключает он. Его приспешники волшебным образом появляются из ниоткуда, один из них молча протягивает Шерлоку серебряную зажигалку. Джоан неловко, слабо улыбается в ответ. На заднем плане Шерлок жадно затягивается, явно отчаянно нуждаясь в этом, а затем выдыхает густую струю дыма. В его движениях при этом есть что-то неспокойное. — Это меньшее из двух зол, на самом деле, — небрежно замечает Майкрофт Джоан, изящно взмахивая рукой в воздухе, — Хотя мама действительно хотела бы, чтобы он бросил то, что она называет еще одной «грязной привычкой». Что ж, — он вновь окидывает Джоан внимательным взглядом, так похожим на взгляд его брата, — Возможно, вам удастся убедить его передумать, мисс Ватсон. Похоже, вы уже показали ему, что единица — это, по сути, самое одинокое число. Он произносит это с едва заметной, сухой ухмылкой в сторону Шерлока, и Джоан внезапно чувствует себя очень неуютно, даже еще более неуютно, чем прежде. Шерлок снова вынимает сигарету изо рта. — Проваливай! — рявкает он, взмахивая сигаретой в дрожащих пальцах, — Просто вали отсюда! — он сверлит брата прищуренным, расфокусированным взглядом, в котором отсутствует привычное изучающее равновесие. Еще никогда Джоан не видела его столь раздраженным, защищающимся, как сейчас, перед лицом явного самодовольства своего брата. Здесь наверняка кроется какая-то история, — думает Джоан… — Я оставляю его в ваших умелых руках, доктор, — говорит Майкрофт странно сердечно, что совсем не похоже на насмешку. Шерлок и Джоан вдвоем наблюдают, как Майкрофт забирается на заднее сиденье машины, а его телохранители — на переднее, а затем машина отъезжает. Шерлок разворачивается на месте и устремляется прочь по улице, и Джоан приходится бежать за ним. — Подожди, — просит она и, отбросив осторожность, хватает Шерлока за руку, останавливая его на полпути. Он смотрит на нее сверху вниз, и Джоан не знает точно, что собиралась сказать. — Ты явно нравишься моему брату, — говорит ей Шерлок, — Он не склонен оставлять меня наедине с людьми, которым не доверяет. Джоан фыркает: — Рада это слышать. Слушай, просто идем, — мотнув головой, она идет дальше, позволяя ему следовать за ней. Они оба молчат, пока не оказываются перед входной дверью квартиры Джоан. Шерлок, кажется, пребывает в какой-то неуверенности, которую, Джоан знает точно, она уже видела раньше. Не говоря ни слова, она достает свой ключ и впускает его к себе домой. В ее квартире темно и блаженно тихо. На кухонных столах и в гостиной разбросаны свидетельства прошедшего дня, заметки и записи — результаты изнурительной зубрежки. Даны и Мэри нет дома, и Шерлок, засунув руки в карманы, подходит к окну и выглядывает из него. — Извини за беспорядок, — бормочет Джоан, не зная, что еще сказать, и только потом ей приходит в голову, что Шерлоку, скорее всего, плевать на беспорядок — в этом плане он на удивление приятный гость. Она складывает в стопку пару своих собственных учебников, которые Дана использовала при разборе одного из своих кейсов по юриспруденции Не то чтобы Джоан сильно возражала, но эти книги и так подержанные, и она действительно могла бы обойтись без дополнительных пометок внутри, спасибо большое. — Я их уберу, — говорит она, поднимая книги, — А потом заварю нам… чай или типа того? Шерлок кивает. Он так и стоит у окна, пока Джоан суетится на кухне, где царит беспорядок из-за немытых тарелок, а в воздухе витает запах испорченных овощей, которые уже два дня лежат в пароварке. Зато в холодильнике у Ватсон осталось еще немного печенек Jaffa Cakes — Дана вегетарианка, а Мэри почему-то предпочитает Party Rings. Джоан достает печенье и мимолетно задумывается, не выложить ли их на тарелку — встреча с Майкрофтом серьезно изменила ее представление о Шерлоке. — Просто неси упаковку, — говорит ей Шерлок. Он вешает свой шарф и пальто на большую вешалку. Черный цвет резко выделяется на фоне джинсовой ткани, розового и синего в крапинку. Выделяется, как и сам Шерлок, — рассеянно думает Джоан, протягивая ему кружку. Он молча делает большой глоток, прежде чем отставить ее и потянуться за печеньем. — Тебе интересно узнать об Оксфорде, — говорит он. Его голос звучит приглушенно и с ноткой настороженности. И да, Джоан интересно, но, вероятно, не в том смысле, в каком он думает. Кажется, у нее в голове миллион вопросов: почему ты не хочешь возвращаться, не беспокоишься ли ты о своем дипломе, не скучают ли по тебе твои друзья? Это те вопросы, которые она задала бы любому другому, но… — На каком ты курсе? — в конце концов спрашивает она. Шерлок подыгрывает ей, словно чувствуя, что она старается изо всех сил, и откусывает маленький кусочек от своего печенья. — На втором. Мама отправила меня туда, когда мне было семнадцать. А вот это определенно новость для Джоан. — …Боже мой, — она таращится на него с набитым апельсином и темным шоколадом ртом. Она вспоминает, как чувствовала себя, когда впервые появилась в колледже в прошлом году, но Шерлок… Почему-то ей все время кажется, что Шерлок не имеет возраста, словно он существует вне времени. Но тогда он был еще практически мальчишкой, вступившим в реальный мир, в то время как многие другие подростки, включая саму Джоан, все еще готовились к долгим часам учебы в последних классах или в колледжах. Очевидно, — размышляет Джоан, сглатывая комок в горле, — что он один из тех парней, или, по крайней мере, должен быть таким. Вот только он совсем не вписывается в этот образ, как и не вписывается куда-либо еще. Сама Джоан и Гарри благополучно получили воспитание в среде среднего класса. У них всегда хватало вкусной еды на столе, и они не испытывали недостатка в родительских объятиях. Джоан всегда представлялось, что в таких семьях, как у Шерлока, все основано на мозгах и деньгах — и одно потенциально значит больше, чем другое. Но все ее представления только что были развеяны в прах самим этим человеком и его бунтом против… ну… против всего. — Ты счастлив там, Шерлок? — вот что она спрашивает в конце, потому что Оксфорд, может быть, и является одним из самых престижных университетов в стране, но, несомненно, между успехом и счастьем все равно есть принципиальная разница? (О, боже мой. Она провела слишком много одиноких летних вечеров, смотря «Любителей истории, не так ли?). Она вновь протягивает упаковку с печеньем Шерлоку, и он молча принимает угощенье. — Там отличные лаборатории, — отвечает он наконец, вертя печенье в руках, — И… приличная библиотека. Хотя нет особого смысла оставаться там, когда гораздо более увлекательные события происходят здесь. По тону его голоса Джоан точно понимает, о чем он говорит. Она прищуривает глаза. — Двоих студентов отстранили от занятий, — говорит она ему, и в ее голосе слышатся нотки раздражения, — И они могли умереть. Что здесь увлекательного? Шерлок наклоняет голову, словно он был готов к этому упреку: — Твоя наблюдательность весьма впечатляет, но я надеялся, ты поймешь, что здесь кроется нечто большее, доктор. В том, как он это произносит, есть нечто такое, чего Джоан не может уловить — то ли это насмешка, то ли предсказание, то ли все сразу. — Я еще не доктор, — коротко сообщает она ему и выпрямляет ноги, чтобы встать. Она вдруг испытывает немедленную потребность отвлечься от этого… этого его клинического подхода, который он иногда… часто… применяет. Конечно, она вовсе не собирается выставить Шерлока из квартиры или типа того, она бы ни за что так не поступила, но честное слово… — Но ты им станешь, — констатирует Шерлок, так беспечно, словно это неоспоримый факт, и Джоан оглядывается на него, скрестив руки на груди. Шерлок же одаривает ее своей типичной кривой улыбкой, странно обаятельной, которая так ему идет. Джоан внезапно приходится прикусить губу, чтобы сдержать улыбку, несмотря ни на что. — Ну да… вы с братом такие льстецы, — бормочет она, потирая шею, — Но серьезно, Шерлок… в чем дело? Он созерцает ее какое-то время, прежде чем ответить, долю секунды постукивает кончиками пальцев, а затем внезапно, осторожно, закатывает левый рукав и вытягивает руку. Наклонившись, Джоан видит их — крошечные ярко-розовые точки, мельчайшие шрамы, рассыпанные по венам — достаточно маленькие, чтобы в них можно было вонзить иглу. — Моя первая так называемая «грязная привычка», — коротко сообщает ей Шерлок, и в голове Джоан все встает на свои места. — Ты?.. — она понятия не имеет, как закончить это предложение. Хотя она едва ли собирается осуждать, ведь в ее собственной семье царит полнейший хаос, и все же… — У тебя был стресс? — в конце концов удается выдавить ей, — Я имею в виду, в Оксфорде… высокие требования, могу себе представить. В ответ Шерлок склоняет голову набок: — Мне было скучно, — отвечает он наконец, — Мама расстроилась, и очень сильно. Кокаин, — признается он спокойно — слишком спокойно — она уже успел свыкнуться со своими воспоминаниями для своего же блага, как кажется Джоан. Он закатывает рукав обратно. — Порошок и в чистом виде. — И… Майкрофт узнал? Идиотский вопрос, Ватсон, — упрекает она себя, — Разумеется, он узнал. — Да. Когда я загремел в больницу. Джоан прикусывает пальцы, прежде чем успевает остановить себя. О, Шерлок… Она мгновенно представляет себе его, лежащего на больничной койке, под капельницей, с устремленным в потолок пустым взглядом. Почему никто тебя не остановил? — хочется спросить ей, прежде чем осознание не осеняет ее ударом под дых. Возможно, никто попросту не заметил. Или всем было плевать. О. Что ж. Ясно. Это многое бы объяснило, — понимает она и сглатывает внезапно образовавшийся в горле комок. Она вдруг вспоминает, как осторожно, почти безразлично Шерлок говорил об алкоголизме Гарри. Потому что он понимает, каково это, — осознает она теперь. По-настоящему понимает. — Но ты… сейчас-то ты… чист? — она вздрагивает, слишком поздно осознав, как прозвучал ее вопрос. Она не хотела звучать слишком осуждающе, — То есть… ты в порядке? Ведь в порядке? Тебе так повезло быть оказаться здесь. С этой мыслью к ней приходит смутное осознание, что, возможно, ей стоит… обнять его или что-то в этом роде, но они с Шерлоком редко вступают в какой-либо физический контакт, так что вместо этого Джоан обхватывает себя руками. — Прошло полгода с моей последней дозы, — отвечает Шерлок, — Я провел лето в реабилитации. Джоан пытается улыбнуться: — Мне это слово ни за что не выговорить. Шерлок поднимает на ее взгляд, и с его губ вдруг срывается знакомый привычный смешок, который столь приятно слышать. И все же кое-что еще для Джоан становится на свои места. — Так, значит, те парни… ты здесь из-за них? — еще одна мысль внезапно приходит ей в голову, мимолетная, но ужасная, и Джоан замирает. Шерлок смотрит прямо на нее, и их взгляды сталкиваются. — Что касается твоего вопроса, то да, именно поэтому я здесь, хотя и не в том смысле, о котором ты вдруг подумала. — В тоне Шерлока слышится открытость, почти смирение. — Да, я эксперт, но по кокаину, Джоан, а не по героину. Однако хорошая догадка, хоть и пальцем в небо, — резко добавляет он, словно жаждет быть впечатленным, и Джоан прикусывает губу почти до крови. — Прости, — она наклоняется вперед к нему, — Мне так жаль. Я не должна была… — Конечно, должна была, — перебивает ее Шерлок, расправляя манжету рукава, — Ведь ты станешь доктором. Это будет твоей работой. В наступившей тишине Джоан вглядывается в Шерлока — опускает взгляд на его руку, на вновь скрытые следы того, что он сотворил с собой когда-то давным-давно, а затем просто протягивает ему упаковку с последней печенькой. — Требуется сила воли, чтобы завязать, — тихо говорит она ему. Она до сих пор гадает, почему Гарри так и не сумел этого сделать. Шерлок берет печеньку, рассматривает ее одно мгновенье, а затем быстро разламывает ее своими тонкими пальцами и протягивает половину Джоан. Джоан принимает ее и слабо улыбается ему. — Ты ведь знаешь, что я много времени провожу в лабораториях, так? Это часть сделки, — объясняет Шерлок, — У меня договоренность с одним из сотрудников: я провожу там собственные эксперименты в обозначенные часы, при условии, что я смогу найти точное объяснение тому, что произошло с теми студентами. Человек, предложивший мне сделку, приходится дядей опальному президенту. — Думаешь, в кампусе завелся какой-то, не знаю, серийный… «накачиватель наркотиками»? — спрашивает Джоан. Сама мысль о подобном вызывает у нее тошноту. Шерлок кивает. — Но… разве этим не должна заниматься полиция? Шерлок вздыхает, глядя в потолок, и размышляет над вопросом, крутя в пальцах свою половинку печенья. — Свои предположения о том, что у всех этих событий может быть другая причина, я неоднократно высказывал детективу сержанту Лестрейду, однако он крайне неохотно меня слушает. Мне велели держаться от этого подальше, но теперь я уверен, что ни один из этих студентов не принимал героин добровольно. — Боже мой, — Джоан моргает, переваривая информацию. Дело даже не в том, что именно он говорит, а в том, как он это говорит — горячо, и с искренностью в каждом слове. Он должен быть слишком молод для подобного. Слишком не в своей тарелке, слишком похож на подражателя какого-то детектива. Джоан уверена, что любой другой таким и был бы. Но Шерлок… Шерлок каким-то образом достаточно опытен, достаточно страстен, чтобы заставить ее подумать дважды. Она открывает рот, закрывает его, снова открывает, постукивает пальцами по бедру и наконец решается. — Можно показать тебе кое-что? — наконец торопливо спрашивает она. Шерлок замирает, и его молчание звучит как «да». Джоан торопливо снимает с себя джемпер, не успевая задаться вопросом, зачем она это делает. Она спешит, ведь она не хочет, чтобы Шерлок сделал поспешные выводы — странная студентка медицинского пыталась меня соблазнить — и стягивает рубашку с левого плеча, демонстрируя разбросанные по коже белые шрамы справа над ключицей и левым предплечьем, вокруг бретельки бюстгальтера и под ней. Джоан наблюдает, как взгляд Шерлока скользит по этим шрамам, сосредоточенно и внимательно. Его пальцы скользят вверх над этими старыми ранами, не касаясь кожи. — В прошлом году, мы с Гарри, мы, эм… Он не специально, — поспешно добавляет она, когда Шерлок поднимает взгляд — есть в его движении нечто слишком резкое. — Это был несчастный случай. Он напился, и я хотела его усмирить, и в итоге я врезалась в стеклянный шкаф. Ну… или шкаф в меня врезался, полагаю, это зависит от того, с какой стороны посмотреть. — Джоан криво улыбается и натягивает обратно рубашку, воспоминание все еще стоит у нее перед глазами — она никогда по-настоящему не забудет, как упала, и как после этого на нее дождем посыпались осколки. … Даже сейчас, чуть больше года спустя, она все еще находит это воспоминание устрашающе прекрасным. Взгляд Шерлока остер, как нож. Он прижимает ладони ко рту, а затем выпрямляется, делает глубокий вдох, словно собираясь заговорить, и в этот момент входная дверь внезапно открывается. Дана и Мэри с грохотом вваливаются в прихожую с пакетами покупок, обсуждают новый фильм «Сумеречной саги» и с грохотом и шорохом проходят мимо, на ходу бросая свои обычные, обязательные приветствия. Джоан проводит рукой по лицу и опускает ее. — Ты все еще хочешь поужинать? — спрашивает она наконец, и выражение лица Шерлока, кажется, меняется. — Да. Хорошо. — В его голосе звучит сомнение, но вместе с тем, каким-то образом, почти понимание. Джоан устало улыбается. Они надевают свои пальто, и Джоан краем глаза замечает, как Мэри выглядывает из-за кухонной двери. Коротко помахав соседке, Ватсон выходит на улицу вслед за Шерлоком. Едва они ступают за порог, как тут же у нее звонит телефон. Звонит Сэм, и Джоан, чувствуя себя немного виноватой, не берет трубку. Она не знает почему. Прямо сейчас она вообще не может объяснить ни единого своего поступка. — Твой отец, — произносит Шерлок, как только они сворачивают за угол, и только когда ее телефон перестает вибрировать, — Это из-за него? Джоан продолжает идти, переводит дыхание и смотрит в другую сторону, говоря себе, что ей не следует так удивляться. Совсем не следует, потому что, ну разумеется, разумеется, Шерлок знает. Вероятно, всегда знал. — Да, — выдыхает она, концентрируясь на дороге перед собой. Чуть дальше по улице из кафе Belge выходит хихикающая парочка. Девушка смеется и поднимает телефон, чтобы сделать снимок. Джоан первой замечает вора-авантюриста — размытое пятно в спортивном костюме, когда он проносится мимо них, изящно выхватывая телефон из рук девушки. — Остановите его! — кричит где-то на заднем плане бедная девушка, но Джоан ее практически не слышит. — Шерлок, — выдыхает она и бросается бежать. В следующий миг они оба бегут. Ее подошвы барабанят по асфальту, темная фигура Шерлока маячит слева от нее. Прежде чем Джоан успевает понять, что, черт возьми, она делает, что они делают, она бежит за вором через дорогу следом за Шерлоком. Лондон расплывается мутным пятном перед ее глазами. Шерлок бегает быстро, ну, конечно, чего и следовало ожидать, с его-то длинными ногами и стройным телом. Его пальто эффектно развевается за спиной, как плащ, и его легко выследить, и Джоан может доверять только суждениям Шерлока и заданному им направлению. Она едва успевает восхититься тем, как он умудряется не терять вора из виду, прежде чем Холмс внезапно сворачивает вправо, и Джоан бежит за ним, неотступно преследуя преступника. Вор оглядывается назад и этим совершает ошибку. Он врезается прямо в столб на тротуаре у перехода через зебру. Удар приходится ему прямо промеж ног, и незадачливый воришка летит на землю. Будь Джоан парнем, она бы поморщилась из солидарности и сочувствия из-за подобного удара. Но это не так, да и, в любом случае, особого сочувствия она не испытывает. Она резко останавливается позади Шерлока, он выхватывает телефон и отдает его ей. — Верни телефон, — говорит он, слегка запыхавшись из-за погони. Тем временем вор пользуясь тем, что его преследователи отвлеклись, с трудом поднимается на ноги и убегает прочь. Шерлок кладет руку Джоан на плечо, и она ощущает теплую тяжесть его перчатки через свою куртку. — Всего лишь мелкий преступник, — говорит он, провожая взглядом белые полосы кроссовок воришки, исчезающие в темноте, — Его все равно, скорее всего, уже завтра арестуют за угон. Наступает недолгая тишина, нарушаемая только звуками приглушенного дыхания Шерлока. И Джоан только сейчас осознает, что, черт возьми, только что произошло. Она убирает прядь волос с лица — ее ободок слетел где-то по пути, а она и не заметила. Джоан встречается взглядом с Шерлоком, и ее губы против воли растягиваются в улыбке, такой широкой, что аж болят щеки. И вот они уже не задыхаются, а смеются — смеются в голос прямо там, посреди тихой улочки. Это довольно приятно. Вообще-то это просто потрясающе. Но это чувство вдруг рассеивается, когда Джоан оглядывается по сторонам, узнавая маленькую китайскую закусочную, рядом с которой они остановились, а затем замечает бледную вспышку в переулке рядом с ней, сразу за мусорными пакетами. Джоан умолкает и растерянно моргает. Шерлок прослеживает за ее взглядом, и мир словно замедляется, пока они перебегают дорогу. Джоан, преодолевая внезапную слабость в ногах, протискивается мимо кучи мусора и падает на колени рядом с лежащей на земле девушкой. На девушке короткая юбка и высокие каблуки, она кажется очень юной, и она лежит слишком неподвижно. Ее лаза закрыты, а кожа холодна. Джоан тянется, чтобы проверить пульс - где же пульс?.. - и не может его найти. Она лишь смутно осознает, что Шерлок ходит где-то на заднем плане, водя своим мобильным телефоном над полом вокруг нее, а затем внезапно предупреждающе рявкает. Там, в нескольких дюймах от колен Джоан, в свете экрана телефона Шерлока лежит шприц. Прищурившись, Джоан видит, что внутри все еще есть жидкость. Они оба смотрят на шприц какую-то долю секунды, прежде чем Шерлок поднимает его. — Не надо… — Джоан протягивает к нему руку, но Шерлок лишь откидывает его подальше, к дальней стене (Джоан ловит себя на том, что выдыхает с облегчением), а затем Шерлок опускается на колени, не обращая внимания на мусор, притягивает к себе другое запястье девушки и находит то, что ищет. — Двадцать минут, в лучшем случае, — говорит он, показывая Джоан пожелтевший синяк на руке и маленькую кровоточащую дырочку в том месте, где была игла. Джоан чувствует, как что-то сжимается у нее внутри. Она достает свой телефон и набирает 999 внезапно задрожавшими пальцами. В глазах Шерлока читается настоящее исступление. Он вскакивает на ноги, разрываясь между сосредоточенностью и разочарованием. — Они только что были здесь, — говорит он — говорит ей, говорит себе — но это неважно, — Только что… — он практически рычит, оглядываясь по сторонам, а затем, спотыкаясь, уходит из переулка. Джоан не понимает, что он делает, но у нее нет времени на раздумья, потому что она держит руку на плече девушки и прислушивается к успокаивающему голосу оператора. — Здравствуете, да, здравствуйте, — она едва успевает выругать себя за то, что спотыкается на словах, и прочищает горло, — соберись же, Ватсон, — Мне нужна скорая помощь… подозрение на передозировку героина… — Она продолжает сыпать подробностями, называет улицу, адрес, признается, что нет, она не знает имени девушки, и обещает помочь по дороге, делает глубокий вдох, а затем поднимает голову и снова смотрит на Шерлока. Но он исчез.