Сколько секретов скрывают сердца?

      На Пятом холодно по вечерам.       — Выпьем?       — Сегодня не хочу. Надо — сам пей.       — Хорошо, госпожа.              Лайза смотрит на огонёк сигареты, задумчиво делая вдох.       — Почему ты меня так зовёшь?       — Мне так хочется.       Так всегда — столько лет знакомы, и он это столько же лет отвечает. Кажется глупым, но от этого ничего не меняется.       — Болит?       — Глаз? Я привык уже.       Он старается оставлять "всеглаз" дома, чтобы его хозяин не ругался, что они пьют и курят вместе. Совсем, как подросток, который не хочет спалиться старшим, но возрастом он чуть больше своего господина.       — Это неправильно — так с ним обходиться. В следующий раз не принесу тебе ничего.       — Ты всегда так говоришь.       — Мне трудно тебе отказать.       Это правда. Каждый раз хочется перестать, но бросить нарушать правила не получается — как его, такого мелкого, не баловать?       — Делаешь, что вздумается. Неисправимая.       — От такого же слышу. Бросай уже, а?       — А ты?       — Потом как-нибудь.       — Ну, вот и я так же.       На самом деле, она не бросит. И он тоже. И так будет и дальше. Зависимость — штука такая.       — Ты ему сказал?       — Не, и не скажу. Ты же знаешь, я не могу.       — А кто-нибудь скажет. Вдруг, он ответит?       — Я думаю, нет.       — На самом деле, ты просто трус...       — Всё так. Я — трус, самый настоящий.       И улыбается.       — Кто не пробует, ничего не получает.       — Может, мне и так хорошо? Не думала?       — Научила тебя так думать, а?       — Ты чем старше, тем больше похожа на...       — А ты, как она, одет. И что?       — Всё-таки, это...       — Не важно. Заговорщики мы с тобой, Гуэйра. Может, хватит?       — Не хватит.       Не хватит, и правда. Лайза сама не знает, почему.