***
Присутствие мага нельзя было не заметить. Он заполнял собой все пространство, специально перебивал энергию других. Чонгук с Чимином переглянулись и тут же ринулись к нему. Сехун и Минсок бежали впереди них, они должны были разорвать строй танков, которые охраняли мага. Дует обрушил на охотников шквал атак, их сдерживали двое, а третий по-прежнему держался мага, направив на Чонгука свой клинок. Сам же маг держал наготове огненный шар. В скорости с охотником-убийцей никто не мог тягаться. Дождавшись сигнала, Чимин с криком бросился к последнему танку, а пока тот сконцентрировал внимание на нем, командир проскочил к магу, широко замахиваясь мечом, но в последний момент ему пришлось уклоняться от огненной техники. Так и завязался решающий бой. Воздух искрился от количества маны. Имело ли всё это смысл? Чимину закладывало уши, поэтому он не мог предположить, что происходит там, у главных ворот. Один из солдат сказал, что сегодняшний день попадет в историю, летописи и учебники. Но что конкретно об этом напишут? Напишут ли имена тех, кто погиб до решающей битвы или во время ее? Упомянут ли, каким мыслям предавались солдаты, умирая всеми забытыми? Скажут ли следующему поколению, чем пришлось пожертвовать ради победы? Да и можно ли назвать гибель тысячи людей победой? Что происходит с нами после смерти? Попадаем ли мы в рай или перерождаемся? Всем предстоит это узнать, но живым никто не сможет рассказать. Чимин множество раз был на волоске от смерти. Если он до сих пор жив, значит, удача на его стороне? Значит, его миссия ещё не выполнена? Целитель полностью контролировал состояние Чонгука, вливал в него ману, чтобы тот сражался на пределе возможностей, не уставал. Интересно, что напишут про Чонгука? Опишут ли его как хорошего главнокомандующего или как одинокого молодого парня, которому не на кого было положиться? А Чимин? Удостоится ли он хотя бы строчки в истории? Узнает ли кто-нибудь о том, через что ему пришлось пройти? Какие мысли его съедали, не давали спать? В пучине забвения канут все, кроме короля. Который затеял войну. Который не участвовал в ней. Чон Чонгук вернул былую форму, возможно, стал ещё сильнее. Тот, кто смог победить саму смерть. Тот, кто является ее олицетворением. Смотря на его кровожадный оскал, Чимин не сомневается в исходе битвы. Но он не даёт убить мага, касается его шеи и останавливает техникой кровь. Чонгук непонимающе на него смотрит, его зрачки расширены от возбуждения. — Необязательно его убивать. Когда король увидит, что мы взяли его в плен, он сдастся. — Почему S-ранговые должны убивать друг друга? Поцелованные судьбой, они могли вершить свою историю, но вместо этого должны стать разменными монетами в игре правителей. Чонгук молчит, но, увидев в глазах хилера мольбу и отчаяние, покорно кивает. Возможно, Чимина упомянут в истории как самого глупого солдата.***
Они встретились в небольшом зале. Чимин не рассматривал убранство комнаты, он изучал взглядом чужого короля и его подданного — мага огня. Тот стоял за спиной старика, сложив руки за спиной, и улыбался ему. Словно довольный исходом войны. Его внешность подходила его улыбке. Тонкие черты делали его лицо изящным, коварным, опасным. Светло карие глаза будто светились изнутри, сдерживали рвущийся наружу огонь. Когда акт о капитуляции был подписан, S-ранговых попросили оставить правителей наедине. В большом коридоре как будто было тесно, мощь трёх высокоранговых охотников не умещалась в этих стенах. У одного из пажей пошла кровь из носа, он медленно осел на корточки. Даже не являясь охотником, он ощутил давление. Чимин подошёл к нему и, положив руку на спину, влил в него крупицу маны, чтобы не навредить. — Вам лучше покинуть помещение. Аура этих двоих может свести с ума. — Целитель, вы не замечаете? Это ваша чудовищная энергия давит на стены. — Пак Чимин, мы можем отойти? — Маг огня обошел Чонгука и, полностью его игнорируя, обратился к хилеру. Неслыханная наглость, учитывая, что Чимин — подчинённый своего командира. Он вопросительно посмотрел на Чонгука, тот утвердительно кивнул, отпуская его. Маг огня расхаживал по замку, явно с ним знакомый. Чимин никогда не был в замках, но ему было не до интерьера. Охотник остановился напротив большого окна, откуда открывался вид на столицу. Благо она сильно не пострадала. — Меня так и не представили те- — Не говори мне. Я не хочу знать твое имя. — Охотник сдержанно вдохнул и, расслабившись, повернулся к окну. Он продолжил вполне мирно: — Нравится ли тебе наша земля, Пак Чимин? — Владения вашего королевства прекрасны. Этого не отнять. — Раз война закончилась, нам более необязательно ненавидеть друг друга. Не желаешь ли ты присоединиться к нам? Преклонить колено перед моим королем? — И предать своего? Тогда мои старания правда потеряют всякий смысл. — Скажи, в каком ты звании? Обычный рядовой? Думаешь, что сможешь дальше жить как захочешь? Однако ты всего лишь человек без власти. Мой король даст тебе высокое звание, титул, землю. Выгодное предложение, не находишь? — Меня не интересует власть. Есть тот, кто сможет защитить меня, отстоять мои интересы. — Чимин замешкался, но все же быстро продолжил, чтобы не дать магу себя перебить. — Мне нужно отдать тебе кое-что. Целитель достал из сумки завёрнутый в ткань предмет. Мужчина напрягся, в его пальцах заиграли огоньки, когда он увидел, что именно принес ему Чимин. — Откуда это у тебя? — Он до сих пор пытался казаться непринуждённым, но его выдавало алое пламя в глазах, напряжение в плечах. Чимин держал в руке серёжку Доха. Он взял её перед уходом, уверенный, что должен отдать её кое-кому… — Она принадлежала Доха. Но думаю, ты и так это знаешь. — Слабаку Доха? Я знал, что он не справится с заданием, — Маг сложил руки на груди и усмехнулся. Он смотрел Чимину в глаза, кажется, специально не опуская взгляд на знакомое украшение. — Слабаку? Он им точно не был. У него было доброе сердце. Для этого нужно много смелости. Кажется, ты не уделял ему должного внимания? — Тебя это не касается! — Да, ты прав. Но я хочу сказать, что ты был ему дорог. Это он не захотел называть твое имя, хотел быть единственным, кто его знает. Доха желал быть самым близким тебе человеком, хотя бы из нас двоих. Маг ему не ответил. Он опустил голову и молчал. Чимин протянул ему украшение, надеясь подарить хоть какое-то утешение. Однако по лицу мужчины уже теки слезы. — Прошу, не говори о нем плохо, чтобы скрыть свои истинные чувства. Особенно после его смерти.***
Чимин попросил собрать раненых солдат во дворе замка. Своих сослуживцев он уже излечил, решил, что пора приниматься и за других. Он вышел к ним и, широко расправив руки, медленно выпускал ману, чтобы она мягко окутала каждого охотника. Энергия плавно вливалась в их тела, наполняла теплом и восстанавливала повреждения. Солдаты поначалу не понимали, что происходит, но вскоре все их взоры упали на целителя S-ранга, который продолжал использовать технику. Разговоры смолкли, слышались только вздохи облегчения. Солдаты не понимали, почему их недавний враг помогает им избавиться от боли, но для Чимина не было ничего проще. Всё-таки он целитель, таков его дар. Как только все раненые были излечены, Чимин опустил руки, и тут же послышались аплодисменты. Словно он был дирижёром огромного оркестра. Солдаты кричали ему слова благодарности, и кажется только сейчас вспомнили, что значит мирное время. Когда нет нужны ненавидеть друг друга, когда без причины можно помочь ближнему. Он поклонился толпе и пошел к своей команде. — Ну что, Пак Чимин, ты готов к новой жизни? — Я-то готов, — Чимин сбросил снаряжение и запрыгнул на лошадь. Он бросил взгляд на командира через плечо. — Сможешь ли ты угнаться за мной, Чон Чонгук?***
эпилог
Их встречают как героев. Под их ноги бросают белые цветы. Лошади напряжены, Чимин сжимает поводья и оглядывается. Ревущую толпу еле сдерживают рыцари, люди тянут к ним руки. Чимин старается сдерживать дрожь, охватившую всё тело. Тянулись бы они к ним, зная, чем именно пришлось заниматься на фронте? Увидев поле после битвы? Увидев море слез, крови, груду холодных тел. Сама толпа выглядит пугающе. Словно дикий зверь, желающий разорвать ему глотку, задушить в объятьях. Чимин прижался к шее лошади и, чтобы успокоиться, сконцентрировал внимание на дыхании лошади. Они оставляли за собой грязные, помятые цветы. Скрежет острого металла. Люди с кровожадными улыбками пускают друг другу кровь. Выжженная земля пропитана ей. Говорят, потом она будет приносить богатые урожаи. Чимин вздрагивает и трясет головой. Он сидит за огромным столом, который ломится от угощений. Рядом с ним его команда, командиры других отрядов и король. Они выиграли войну, ему больше не придется биться с людьми. Чимин сжал нож. Перед ним лежало несколько вилок и ложек. Целитель вопросительно посмотрел на Чонгука, тот сидел справа, около короля, напротив них - дворяне. Чимин правда не понимал, почему их посадили да один стол. — Ешь как тебе удобно. — Чонгук в подтверждение своих слов руками взял утиную ножку и принялся с кости съедать мясо. Чимин не сдержал смешок. Он оглянулся на остальных и заметил, что большинство солдат также игнорируют правила этикета. Слишком долго им приходилось есть каши и жиденькие супы. — Дорогие гости! Надеюсь, вы наслаждайтесь угощениями! — Зал наполнился аплодисментами. Некоторые выкрикнули имя короля и пожелали ему крепкого здоровья. — Сегодня состоится бал, а через три дня я проведу торжественное награждение храбрейших из вас! Чимин вздрогнул, но пытался продолжить наслаждаться вкусной едой. В нем проснулся когда-то забытый страх быть раскрытым: страх, что все узнают, как именно он попал в ряды солдат. Что все узнают, кто Чимин на самом деле. Тем не менее горячие супы и сочное мясо помогли задвинуть проблему на задний план. Он так долго питался галетами и пресной кашей, что многообразие вкусов сводило его в ума. Хотелось попробовать всё и сразу, закрыть глаза и мычать от удовольствия. Чимин посмотрел на дворян, их тарелки были практически пусты. Наверняка они питались подобным образом всё время, им никогда не понять истинное наслаждение от еды. Когда прием пищи был закончен гостей пригласили в главный зал. В углу играл небольшой оркестр, по краям стояли столы с закусками и напитками. Некоторые сразу пустились в пляс, Чимин же отошёл в сторону и наблюдал за стороны. Он чувствовал себя неуютно. Собравшаяся здесь элита выглядела дружелюбно, но Чимин не чувствовал в них настоящей доброты. Словно они сюда пришли, чтобы собственными глазами увидеть настоящих солдат. Посмотреть на них, как на диковинных зверят. К нему подошёл Сехун. Он наоборот чувствовал себя как рыба в воде. Чимин вспомнил их первую встречу и улыбнулся. Каким же незначительным сейчас это кажется. Костюм охотник носил уверенно, расправив плечи, и умудрялся смотреть на всех свысока как истинный дворянин. — Тебе всё это подходит: роскошь, манеры, благородство. Сразу видно, что ты вырос в этой среде. Я же чувствую себя неуклюже, не понимаю, почему меня сюда позвали. — Всё это неважно. Эти ужасные люди ведут себя таким образом со всеми, поэтому не берите их высокомерие в расчёт. А насчёт остального же... Вас не могли не позвать на это мероприятие, столь важную персону нельзя оставить без внимания. — Важную? Ты верно шутишь? — Неужели? Вы сыграли большую роль в этой войне. Возможно, вы даже не представляете, насколько большую. Сехун взял его под своё крыло и повёл знакомиться с дворянами. Все задавали одни и те же вопросы, смотрели одинаковым заинтересованно - взволнованным взглядом. Охотники переглядывались и посылали друг другу короткие ухмылки. Сехун напомнил, как Чимин в первые дни буквально учил его сражаться на поле, а теперь он рад, что может хотя бы в таком ключе поменяться с ним местами. — Наш командир сейчас с королем, но мне бы очень хотелось с ним поговорить. — Я могу чем-то помочь? — Мне нужно узнать, как он... Справляется со всем. Не уверен, что смогу точно описать, что со мной происходит, но когда в моей руке меч, а впереди враг, в голове словно просыпается голос и без перерыва шепчет: убей, убей, убей. Порой из-за него я не слышу голоса товарищей, боюсь, что в порыве возбуждения могу нанести кому-то вред. — У тебя просыпается жажда крови, это свойственно охотникам класса убийц. — Чимин взял его за руку и ощутил огромное количество маны Сехуна. Целитель почти забыл, что перед ним стоит А-ранговый убийца. Хилер влил в него небольшое количество своей энергии, чтобы успокоить. — Думаю, вам правда стоит поговорить. Я скажу Чонгуку, чтобы встретился с тобой. — Благодарю вас.***
Чонгук попросил его остаться в замке до награждения, после которого они вместе отправятся в его поместье. Чимину пришлось согласиться, как бы ему это не нравилось. Целитель понял, что ему в принципе некуда было идти, в свой старый дом он возвращаться не хотел. Казалось, что нынешний он может очернить светлые, приятные сердцу воспоминания. Как мы боимся возвращаться в места, где прошло наше детство, боясь увидеть, что они изменились, а ещё хуже: осознать, что изменились мы. Вечером охотника пригласили на собрание королевских целителей. Он не хотел на нем присутствовать, но ему доложили, что приглашение подписал сам король, поэтому он не смел ослушаться. Утром, гуляя по дворцу, он забрёл в дальнее крыло и нашёл сад. Его нельзя было сравнить с тем, что был у его старого помещика. Он напомнил Чимину маленький парк, в котором было несколько улочек и центральный фонтан. Невероятный. Чимин ступил на каменную дорожку, но тут же напрягся. Он выхватил их ножек кинжал, подаренный Тэхеном, и бросился на неопознанного объекта. Он не встретил никого по пути сюда, но его чутьё выдавало чьё-то присутствие. Быстрее, чем он успел сообразить, какому охотнику принадлежит данная аура, он накинулся на златовласового молодого мужчину и прижал нож к его горлу, благо незнакомец не успел что-либо предпринять. Во время сражения малейшее промедление грозило смертью, возможно, Чимин ещё долго не избавиться от привычки сначала делать, а потом думать. — Кто ты? — Он надавил на лезвие, и то уже вонзилось в кожу незнакомца. Кровь выступила, но ещё не стекала вниз. Парень удивлённо сглотнул, и капелька всё-таки сорвалась. — Меня зовут Гектор. — Шестерёнки в голове завертелись. Чимин также быстро, как обнажил клинок, спрятал его и низко поклонился. — Прошу прощения за свое поведение! Я не ожидал увидеть здесь кронпринца. — Чимин ломал пальцы и из-под бровей рассматривал будущего короля. Тот был высок, на удивление крепок. Его лицу недоставало точеных черт, оно не внушало страха и не выдавало его статус. Возможно, когда на него наденут корону, оно заострится и будет выражать благородство, но сейчас он был похож на молодого человека, не обременённого невзгодами жизни. — А ты правда такой же удивительный, как о тебе рассказывали, — Гектор потрогал свою шею и с удовольствием отметил, что от раны не осталось и следа. Только засохшая кровь, но его это не волновало. — И... Что вам довелось обо мне услышать? — Пак Чимин невероятно сильный целитель и бесстрашный воин. — Неужели это всё, что вам рассказывали? — Кронпринц обязан был знать всю его биографию. Он в этом не сомневался. — Разумеется нет. Но я не привык вслепую доверять слухам. Гораздо важнее, что вижу я сам. — И что же вы видите? — Человека, для которого война не закончилась. Внутри которого она всё ещё идёт. Чимин отвернулся, чтобы скрыть дрожь пальцев. Именно так он себя ощущал. В его голове были самые ожесточенные сражения, и никто про них не знал. Кроме Чонгука. Теперь и кронпринца. — Вы тоже целитель, как я вижу? — Жалкая попытка сменить тему, но Гектор ему позволяет это сделать. — Что ты, меня сложно назвать охотником. Я С-ранга, к тому же никогда не учился техникам. Может, вы меня научите, пока пребываете в замке? Чимин сделал шаг к кронпринцу и вытянул руки. Целитель сконцентрировался и отправил в его тело несколько крупиц маны, контролируя каждое их движение. Он заставил их перемещаться по чужому телу с кровью, позволил их ощутить. — Почувствуйте течение энергии. Сначала я помогу, а потом найдите ее самостоятельно. Осознайте, что она вам подчиняется, и измените ее течение. А потом заставьте ее покинуть тело и и задайте ей направление. — И куда мне ее направить? — Принц нахмурился и развел руки в стороны. Чимин ощутил, как от одной к другой плавно перетекает его энергия. Чимин кивнул в сторону цветов, голосом боясь вывести Гектора из равновесия. Тот направил кончили пальцев на бутоны, и мана покинула таки его тело. Однако большая часть ее растворилась в воздухе. Распустил лепестки только один бутон. — В моменте я подумал, что это очень легко. Как управлять ногой или рукой, но на самом деле это не так просто. — Это просто, но нужна практика. Дети ведь сначала тоже учатся ходить. — Чимин усмехнулся и вспомнил старый случай. — Да, так и есть. Однажды я попытался бежать, не умея толком ходить. — Вы вынесли из того урок? — Нет, только приобрел страх упасть. И долго не мог встать с колен. Точнее больше не пытался. — Знаете, хороший учитель сначала показывает, что нужно сделать. Может, продемонстрируете свои способности? — Гектор рукой показал ему на сад, и Чимин, отразив озорную улыбку, принялся применять технику. Магия искрилась в воздухе и мягким облаком окутала весь сад. Оно опустилось на растения, и те налились силой, потянулись листьями и ветвями к солнцу, корнями в глубокие воды. Кустарники и деревья разрослись настолько, что закрыли ветвями проходы, а корнями повыбивали каменную дорожку, которая теперь лежала разворошенная. Гектор, поначалу испуганный, засмеялся, и Чимин, выпустив последнюю крупицу маны, подхватил его смех. Они словно дети смотрели на проделанную шалость, довольные собой.***
Когда Чимин засыпал, он ощущал биение сердца Чонгука. Закрывал глаза и открывал свое сознание для потоков энергии. Где-то там, среди всех, он находил Чонгука и протягивал к его силе пальцы. Под ними билось чужое сердце, поднималась грудная клетка. Под равномерный стук целитель быстро забывался во сне. Но сегодня в привычном месте он энергию не ощущал. Словно Чонгука не было в его комнате. Чимин пошел его искать, немного волнуясь. — Почему ты не спишь? — Чонгук стоял, облитый лунным светом. Будто сделанный из серебра. Вероятнее, из стали. Чимин малость стушевался, но встал рядом с ним, сразу ежась от холодного ночного ветра. Они стояли на балконе, выходившим на ночной город. — Не могу уснуть в последние дни. — Чонгук правда выглядел уставшим. Целитель протянул ему руку, чтобы поделиться маной, но командир не позволил, отдернул руку. — Рана на голове всё ещё беспокоит тебя? — Временами. Чаще всего по утрам, ночью не это меня волнует. — Что же тогда? Почему ты мне не рассказываешь? — Мы вообще мало что друг другу рассказываем. — Чонгук ему улыбнулся, и Чимин не нашел что ответить. Он был прав. Что же они творят друг с другом? — Так давай начнём прямо сейчас. Ты же знаешь, нет смысла откладывать. Мы не можем предугадать, что будет завтра, поэтому давай не бояться. Давай наконец жить, Чонгук. Любить. — Я хочу любить, хочу твоей любви, но позволят ли мне это делать? Я расскажу, почему я не могу уснуть. Потому что я слышу войну, чувствую кровь на языке, вижу мертвых. Они приходят ко мне, пытаются задушить. Раньше меня это не беспокоило, может, потому что я был слишком уставший, но сейчас, когда мне не нужно изнурять свое тело, мысли съедают меня. — Ты спас свою страну. Ты стал героем. — Для своих. А для чужих я стал олицетворением смерти. — Ты когда-то сказал мне, что нельзя быть хорошим для всех. К сожалению, такова плата за все наши действия. — Порой мне кажется, что я сам давно умер внутри. — Тогда я воскрешу тебя. Позволь мне спасти тебя, Чонгук. Позволь себе спастись. Я так многим не смог помочь, так многих не смог исцелить, прошу тебя. — Ты множество раз меня спасал, Чимин. Спасибо тебе. — Чонгук всё-таки взял его за руку, Чимин поджал губы. Холод его более не беспокоил, рядом с Чонгуком всё казалось незначительным. — Нам нужно уехать отсюда. Туда, где мы будем одни. Где мы будем счастливы. — Я ведь обещал, что уедем. Веришь? — Верю. Знаешь, я ведь засыпаю, чувствуя твой пульс. Сегодня хочу уснуть, чувствуя твое дыхание на своей щеке. Ты всё ещё спишь с мечом под рукой, я прав? — Чонгук кивнул и потянулся рукой да пояс, там, где обычно висел его клинок. Но его уже не было, разумеется. — Сегодня ночью я буду твоим мечом. — Нет, просто продолжай быть светом в этой кромешной тьме.***
Несколькими днями позже прошло официальное награждение охотников за проявленные смелость и отвагу. Чимина, к его величайшему стыду, удостоили этой чести тоже. Ему пришлось принять медаль от короля, но он обещал себе спрятать ее в самый дальний угол, чтобы не видеть. Не выкинуть, ощущать ее присутствие, помнить о ней, но не видеть. Монарх предложил Чимину стать королевским лекарем. На виду у всех собравшихся отказать королю было бы грубостью, но Чонгук сдержал свое обещание и не дал этому случиться. Тем же вечером они уехали к Чонгуку в поместье, где коротали дни между своими путешествиями по миру, во время которых они продолжали рассуждать о любви, смерти и прощении. Сехуну предложили стать командиром команды, но тот отказался, давая рекомендацию сделать командиром Минсока, так как тот всегда отличался лидерскими способностями. Так и поступили. Целитель взял с Сехуна обещание иногда писать ему письма. Навсегда Чонгук с Чимином со своими товарищами по команде не расстались. Порой они встречались и весело проводили время, вспоминая дни, проведенные вместе. Так и оставшийся для нас безымянным маг огня оставил службу, и больше никто его не видел. А потому никто не знает, что он до сих пор носит серёжку в нагрудном кармане. У самого сердца.