Быстрого решения нет

К тому времени как Эмери и девочки вернулись из закусочной с Уинстоном - они встретили Мала, Джулс и их мальчиков, - горничная уже заканчивала уборку дома, а я заканчивал встречу с шерифом Томасом и сержантом Таваресом из Уайтфиша. Таварес привел с собой двадцать своих людей, и все они вместе с Таваресом были очень рады услышать, что я приму обязанности шерифа от Томаса раньше обычного, в первую неделю декабря. Начать свою работу в должности шерифа с завершения расследования убийства было, по меньшей мере, впечатляюще. «Это также даст миссис Бэннон некоторое завершение». Я был рад этому. «Бранн!» крикнул Эмери с тротуара, где полицейские из Уайтфиша держали всех, не пропуская никого к дому, пока не получат разрешение Тавареса. «А, это мистер Додд и его дети, да?» спросил меня Таварес. «Да», - ответил я, улыбаясь ему. «Теперь они моя семья». «Прекрасная новость, еще больше связей с обществом», - сказал он, повернувшись лицом к Эмери и девочкам и протягивая руку. «Я сержант Таварес из полицейского управления Уайтфиша; мы с вами как-то встречались, мистер Додд, как вы помните?» Эмери пожал ему руку, посмотрел на меня, потом на Хака, который переоделся в брюки-карго, боевые ботинки и толстый свитер военно-морского образца. Кобуру для пистолета, которую он носил, нельзя было не заметить. Оливия поздоровалась с Таваресом, вспомнив о нем, а затем вскарабкалась по ступенькам, чтобы добраться до меня. Обняв меня за талию, она прислонилась лицом к моему животу. «Ты в порядке? В тебя кто-то стрелял?» «Я в порядке», - успокаивал я ее, обнимая за спину, когда Эйприл присоединилась к сестре, обхватив меня, и ее лицо оказалось выше, уткнувшись в мой живот. «Почему в доме убираются?» спросил Эмери, подойдя к нам, перевел дыхание, положил руки мне на шею, проверяя меня, прежде чем присоединиться к своим девочкам и прижаться ко мне, прижимаясь, делая глубокие вдохи. «Я действительно в порядке», - повторил я. «И подумай, как чисто будет в доме». «И они уже заколотили окно», - объяснил Хак, указывая внутрь. «Все, что нам нужно сделать, - это заказать новое». «Зачем нам новое окно?» спросил Эмери, отстраняясь, чтобы посмотреть мне в лицо. «Хак должен был пролезть через него, потому что у него не было ключа, и это напомнило мне, ты получил ключ обратно от Лидии?» «Она оставила его вчера, и... почему Хак просто влез через окно? Это как-то связано с тем, почему он так быстро покинул закусочную?» Это точно. «Наверное, нам стоит заменить замок», - сказал я Хаку. «Ты так не думаешь?» «Теперь это будет дом шерифа, так что да, я так думаю», - согласился Хак, затем зевнул и повернулся к Эмери. «И мне пришлось вылезти через окно, потому что тот помощник шерифа - как его звали?» «Рид», - добавил я, похлопав Оливию по спине. «Лучше бы ты принесла мне что-нибудь поесть, потому что я чертовски голоден». «Ага, значит, Рид, он держал Глок на Бранна, а другой парень - Дюваль, да?» «Да», - подтвердил я, бросив взгляд на Оливию. «Я выбрала тебе сэндвич с мясным рулетом, картошку фри и шоколадный коктейль», - объяснила она, улыбаясь мне. «Я не вижу никакого коктейля. Я не вижу пакета. Я не вижу ничего. Где моя еда?» «У Дюваля, - объяснил Хак Эмери, - была Беретта М9. Такой носят эти мудаки из ВВС». «Не говори «мудаки» при девочках», - выругался я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него. Его лицо исказилось, как будто я сошел с ума. «Что? Почему?» «Это плохое слово». Он не выглядел убежденным. «И это несправедливо», - сказал я, исправляя его предыдущее высказывание. «Те парни, которые подобрали нас в Каракасе в тот раз, были великолепны». Он хмыкнул. «Были». «Я думаю, ты слишком сентиментален, потому что ты снова был в тюрьме». «Я совсем этого не помню», - сказал я, глядя на Эйприл, чьи глаза стали огромными. «И это была не такая уж и тюрьма». «Хак», - подтолкнула его Эмери. «Извини. Итак, мистер Кэхилл был здесь, разговаривал с Бранном, у Дюваля была Беретта, а у Рида - Глок, и поскольку Бранн не выдержал бы, я залез в окно и всадил пулю в плечо Рида, а Бранн бросился на Дюваля». Эмери обернулся ко мне и почти закричал. «Ты бросился на Дюваля, а у него был пистолет?» «Ты не понял, у него была Беретта, - поправил я его, взяв за плечо и притянув к себе, уткнувшись лицом в его мягкие, чистые волосы, наслаждаясь их ощущением на своем лице. «Я не... Я не...» «У каждого пистолета для ношения или службы есть вес спускового крючка», - объяснил Эмери Хак. «В основном это то, насколько сильно нужно сжать курок, чтобы произвести выстрел». «Да», - деревянно сказал Эмери, прислушиваясь, хотя и продолжал прислоняться ко мне. «Значит, у Глока, я хочу сказать, с заводским спусковым крючком, он будет около пяти фунтов плюс-минус?» Я кивнул. «А вот у Беретты, с двойным действием, он будет скорее тринадцать-четырнадцать фунтов ». «Я не понимаю, что...» «Если Дюваль не был специально обучен обращению с этим пистолетом, он никак не мог застрелить Бранна до того, как Бранн до него доберется». Эмери в недоумении уставился на Хака. «Я знаю, что по телевизору все пистолеты стреляют одинаково - быстро, и все держат пистолет прямо и делают выстрелы», - терпеливо объяснил он, будучи добрее и мягче, чем я видел его с кем-либо за последние сто лет. «Но в реальной жизни все не так, а когда ты солдат, тебя учат не только читать человека, но и его оружие. Поэтому я могу сказать вам с абсолютной уверенностью, что единственным человеком в комнате, который мог причинить вред мне, Бранну или мисс Стрэттон, был помощник шерифа Рид. У него был пистолет, которым он умел пользоваться. Дюваль купил этот пистолет, вероятно, потому, что считал его крутым, но не был обучен им пользоваться». «Ты уверен в этом», - надавил на него Эмери. Хак кивнул. «Абсолютно». И тут же уточнил: «Эта Беретта в руках того, кто действительно знает, как ею пользоваться, смертельно опасна. Как только вы сделаете первый выстрел, это будет то же самое, что стрелять из Глока. После второго выстрела, сколько бы их ни было, курок всегда отводится назад, что обеспечивает одинаковый рывок. Однако первый выстрел занимает больше времени, на что и рассчитывал Бранн». Эмери неуверенно изучал моего друга, пытаясь понять смысл сказанного. «В любом случае, эта Беретта - боевой пистолет; это не то, что можно взять с собой, чтобы напугать «котика» в его доме». Эмери повернулся ко мне, обхватил мою шею руками и крепко прижал к себе. «Ты не помогаешь», - прорычал я на Хака со вздохом, поглаживая Эмери по спине и прижимая его к себе. Хак пожал плечами. «Я пытался». Отвернувшись от него, я уставился на Оливию. «Еда?» «По дороге домой я увидела Мэрайю и ее маму, и они обе выглядели немного грустными, так что я дала им твою еду и коктейль, чтобы подбодрить их, и они были счастливы и сказали, что могут разделить их, и что это было очень мило с твоей стороны». «С моей стороны?» «Я сказала, что это от тебя». Я зарычал на нее. «Папа сказал, что приготовит тебе омлет». «Да?» сказал я Эмери. «Ты собираешься готовить?» Он ничего не ответил, просто продолжал обнимать меня. Не то чтобы я жаловался. Он мог обнимать меня столько, сколько хотел. «Ты злишься?» спросила Оливия, изучая мое лицо. «Я выгляжу злым?» Она покачала головой. Я улыбнулся ей. «Это был хороший поступок для твоей подруги, Ливи». Она вздохнула. «Я сказала папе и Эйприл, чтобы они снова называли меня Ливи, и я сказала Хаку, чтобы он тоже называл меня Ливи». «О, я очень рад», - признался я, прижимая ее к себе, чтобы обнять. Эйприл, которая не отходила от меня ни на шаг, тоже прижалась ко мне. Видно было, что меня любят. *** Как только полиция Уайтфиша убралась, к дому начали подходить люди. Мал и Джулс пришли познакомиться с Хаком, поблагодарить его и проведать меня. Час спустя Мал и Хак все еще разговаривали, а Джулс была с девочками, просматривая фотографии Андреа, которые она привезла с собой. Энн Стрэттон, вся в синяках, но почти не пострадавшая, вернулась, чтобы поговорить с Эмери и назначить дату, когда она сможет сделать ему официальное предложение по строительству курорта. Они скрылись в его кабинете, чтобы обговорить детали. Компания Cahill Lumber быстро приняла меры, исключив Гранта Кэхилла из совета директоров его собственной компании, а Лидия заняла пост временного генерального директора, пока не будет проведено расследование на предмет ее причастности. Я дал понять репортерам, приехавшим с новостных станций в Хелене, Уайтфише и местной газеты Урса, что полностью уверен в невиновности Лидии Кэхилл. Через пару часов после этого Эмери получил от Лидии электронное письмо, в котором она сообщала, что не будет требовать денежной компенсации за потерянные средства из-за расторжения их помолвки. В ее письме говорилось о новых смягчающих обстоятельствах. «Например, тот факт, что весь брак с самого начала был фиктивным, поскольку Кэхилл лишь пытался обманом выманить у своего нового зятя землю, которая принадлежала ему по праву!» горячо и громко закончила Джулс, скрестив руки, так как читала письмо через плечо Эмери. Мы с Эмери повернулись, чтобы посмотреть на нее. «Но это всего лишь предположение». Кэхилл и Дюваль были доставлены в Хелену полицией Уайтфиша, которая официально взяла дело под свою юрисдикцию, поскольку результаты их медэкспертизы, касающиеся Питера Бэннона, будут использованы в ходе судебного разбирательства. Хак передал полиции Уайтфиша результаты своих исследований - взлома, который он провел. Позже и он, и я будем допрошены в качестве свидетелей. Дэвид Рид ночевал в больнице без всякой причины. Это было ранение в плечо, с которым мы с Хаком не раз сталкивались, но на следующий день его переведут в Хелену. Его доставили в больницу в Уайтфише, пристегнули наручниками к кровати, один офицер был в палате, а двое - у двери. Начальник полиции не собирался рисковать ни его здоровьем, ни его содержанием под стражей. Отдохнув от разговоров со всеми, я пошел в свою спальню и позвонил Джареду Колтеру. Он ответил на третьем звонке. «Колдер, - поприветствовал он меня. «Чем обязан?» «Я вас разбудил, сэр?» «Чикаго опережает Урсу всего на час, Колдер», - ехидно сказал мой босс. «Здесь только одиннадцать, а не три часа ночи. Я еще не настолько стар». «Нет, сэр», - быстро ответил я. «Не обращайтесь со мной, как с ископаемым». «Да, сэр». Я вздохнул и улыбнулся, потому что понял, что всего несколько слов, прозвучавших между нами, заставили его относиться ко мне по-другому. Он уже знал, что я ухожу. «Я позвонил, потому что хотел поблагодарить вас за возможность, которую вы мне предоставили. Мне нравилось работать на вас». «Для того, кто не хотел служить в правоохранительных органах, ты, конечно, быстро изменил свое мнение». «Меня попросил служить народ Урсы, сэр. Нельзя отказываться, когда тебя просят». «Я и не спорю», - торжественно произнес он, и его глубокий баритон зазвучал на другом конце линии. «И я уверен, что из тебя выйдет отличный шериф». Он говорил «отличный» не в каком-то заурядном смысле. Он говорил это как настоящий комплимент. «Могу я спросить вас кое о чем?» «Конечно». «У вас нет общих друзей, верно? Ведь Харлан Томас - ваш друг, не так ли?» «Шериф Харлан Томас - старший брат моего напарника, который был убит очень давно». Я понятия не имел, о каком напарнике он говорит, и не мог задать больше ни одного вопроса. Я был поражен, что мне удалось узнать так много. «Мне очень жаль, сэр». «Спасибо, Колдер». Немного помолчав, размышляя, как сформулировать следующий вопрос, я перевел дыхание и начал. «Мы оба знаем, что твоя поездка на Урсу не была для нас обычным делом». «Да, сэр», - сказал я, испытывая огромное облегчение от того, что он заговорил. «Я посылаю вас, ребята, защищать детей или забирать их, а не готовить им сыр на гриле или возить их в школу по утрам». «Обычно там гораздо больше стрельбы, летают пули и больше возможностей для опасности». «Да, это так», - согласился он, и тепло, прозвучавшее в трубке, заставило меня улыбнуться, потому что это был лучший и последний разговор с Джаредом Колтером в качестве моего босса. После этого все уже не будет прежним. Я больше не буду одним из его парней. «Но работа в Урсе была не в этом. Там нужно было найти идеальное сочетание преданности и гордости, защиты и сочувствия. Харлан уже некоторое время пытался найти человека, которому он мог бы доверять, чтобы занять его место, но никто из тех, кто хотел перевестись в Урсу, кто бежал от старой жизни, не был тем, кто был нужен городу». Он говорил мне, что только я один подходил для этой цели, и от того, что Джаред Колтер так хорошо обо мне отзывался, а я думал совсем наоборот, у меня защемило сердце. «Харлан был шерифом уже двадцать лет, и два года назад, когда Кэхилл попытался подтасовать результаты выборов, чтобы поставить вместо него своего человека, выбор все равно пал на Харлана». «Могу я спросить, почему шериф Томас вообще хочет уйти в отставку?» «Он сказал мне, что город меняется и им нужен шериф, который будет общаться с населением, которого каждый сможет выделить в толпе и чувствовать себя в безопасности». «Он просто имел в виду, что он должен быть моложе его». «Нет, он имеет в виду спокойного под давлением, хорошо обученного, способного, убедительного и, что самое главное, надежного», - сказал он, и этот список, его список, был очень приятен для слуха сразу. «И ты выглядишь соответствующе, Колдер. Ты высокий и сильный, ты часто улыбаешься, что располагает людей к себе, и у тебя большое самомнение, потому что ты знаешь, что в большинстве ситуаций сможешь справиться с собой. Но ты останавливаешься и слушаешь, и Харлан сказал, что сразу понял, что ты тот самый человек, когда куда бы он ни пошел и с кем бы ни заговорил, все уже знали твое имя. Так будет лучше для всех». Мне пришла в голову мысль. «Интересно, подумают ли люди, приходящие в Torus теперь, что вы организовываете службу знакомств?». «Колдер...» «Как выбрать ремонтника, которого ты захочешь оставить, потому что никогда не знаешь, что может получиться». «Ладно, мы закончили разговор». Я хихикнул. «Когда я буду освобождать свою квартиру, мне позвонить вам и пригласить на обед? Я думаю, что могу привести свою семью и показать им Чикаго». «С удовольствием. Обязательно позвони». «Да», - с трудом выдавил я. «Спасибо, сэр». Когда он повесил трубку, я откинул голову назад и просто дышал, позволяя жизни улечься вокруг меня. Я все еще стоял на месте, когда в комнату вошел Эмери, подошел сзади и заключил меня в свои объятия. «Что ты делаешь здесь в одиночестве?» - прошептал он, его дыхание согрело мою шею, а губы прижались к моему затылку. «Я позвонил своему боссу и уволился, так что теперь могу жить здесь с тобой». «Это хорошо, потому что я не позволю тебе уйти. Не сейчас. Никогда». «Мне нравится, когда ты говоришь эти жуткие собственнические слова». «Я знаю», - промурлыкал он, заключая меня в объятия для поцелуя.