Никому не говори!

Разлепив глаза, Кашин уже находился в комнате, над ним сидел Тушенцов, окунающий в холодную воду полотенце, которое накладывал на лоб рыжему, несколько раз повторяя манипуляцию с интервалом в десять минут. От компресса стало чуть легче, но от удара, затылок все еще неприятно побаливал. — Че за хуйня? — спросил Данила, подскочив с кровати от удивления. Руслан, придерживая его за плечи, уложил обратно: — Лежи, блять. Все-таки, Кашин, ты удивительный человек. На каждой смене всегда столько приключений находишь? — Объяснись. — Мы же гоняли с тобой футбик, в один момент ты просто ебнулся на поле. Михайловна сказала, что солнечный удар. — Сука, я того рот ебал… — Чет ты совсем расклеился, братан. — Сколько я так пролежал? — Всего час прошел. У нас сегодня запланировано еще мероприятие. — Два. — Какое второе? — с удивлением спросил брюнет. — У Деймура день рождения завтра, в одиннадцать у детей отбой, пойдем украшать столовую и аккуратно к двенадцати затащим его, чтобы ровно поздравить, все-таки директор, да и для меня он многое сделал, хороший человек. — Я даже не знал, но придется тихо все делать, чтобы отряды не разбудить. — Столовая далеко от корпусов достаточно, не услышат, просто забей. Только у меня встречный вопрос, тогда, какое первое мероприятие? — Очередные танцульки, соревнования младшего отряда со старшим. Бред. — Кто все это придумывает? — Тебе лучше знать, раз дольше тут. — Если узнаю, что такая скучная хуйня опять проделки Булановой, то сам пойду к ней разбираться. — Ну-ну, смотри, чтобы Деймур не загрыз. — Обязательно. — Короче, пока отлеживайся, Коля вызвался мне помочь, поэтому сделаем все дела, и я зайду за тобой на мероприятие само. Кашин в ответ лишь молча кивнул, его искренне напрягало, что уже не по своей воле, Данила пропускает все самое важное, по крайней мере, ему жутко не хватало всей этой подготовительной суеты. Без нее смена была до безумия скучной. Но, поделать сам он ничего с этим не мог, поэтому до мероприятия был буквально час, несмотря на запрет Руслана о выходе из комнаты, рыжий ослушался. Сейчас Коля, Тушенцов и Арина отведут все отряды в столовую на последний прием пищи, и уже после, можно будет подготавливать стол к празднику. Когда Кашин перестал слышать кричалку — это лишь означало то, что все уже трапезничают. Взяв черный непрозрачный пакет и, аккуратно сложив туда алкоголь, парень направился в вожатскую комнату младшего отряда. Без стука войдя, Даня сразу приметил Илью, слушающего музыку. Поставив пакет, вожатый начал трясти коллегу за плечо и тот от испуга, выругавшись, подскочил. — Кашин, какого хуя? — Илюх, прости, что так бесцеремонно, но мне нужна твоя помощь. — Так? — В общем, сейчас, когда все поужинают, встречаемся у столовой. Ты берешь этот пакет, потому что у меня будут еще и все не унесу. — А нахуя, что за мафия? — У Деймура день рождения завтра, хотим вот в ночь сегодня поздравить, поляну накрыть, украсить столовку. — Мероприятие же будет. — Блять, я договорюсь с поварами, они накроют стол из продуктов, которые мне с минуты на минуту привезут, алкашку выставишь ты, а я украшу, там еще придут, короче, все, мне надо бежать. — Э-э, ладно… — все еще до конца не понимая ситуации, ответил Коряков. Как только Данила раздал все так называемые инструкции коллеге, моментально удалился из вожатской и быстрым шагом направился к воротам. Естественно, они были закрыты, но у Кашина всегда были свои обходные пути. Наконец, он оказался за пределами лагеря, впервые за несколько месяцев, что не могло не радовать, поскольку моментами казалось, что это настоящая тюрьма. Подъехало авто и оттуда с пакетами вышел улыбающийся парень, передающий другу продукты для праздника: — Федя, от души, брат. Я перевел тебе на карту деньги, — поблагодарил рыжий. — Да не за что, ты сам-то, как тут? — Нормально, но знаешь, когда второй месяц на одном и том же месте, трудновато морально может быть, устаешь, но сейчас этот лагерь для меня, как второй дом. Не представляю, как в город буду возвращаться. — Э-э, прекрасно представляешь. У нас столько тусовок запланировано, ты че! Это ведь последняя твоя смена на это лето? — Склоняюсь к тому, что да, на третью не оставят. Да и первая была короткая, я сразу после сессии поехал на две недели, а эта месяц ровно. — Пиздец ты влип, конечно. И в чем кайф возиться с детьми столько времени? Или ты из-за девчонок, у нас вроде в компашке итак их полно? Да и проблем с ними у тебя не было никогда. Первая мысль, которая обычно бы проскочила в голове вожатого — это лишь согласие на то, что не хватает девушек в его жизни, но сейчас в голове мелькал лишь один образ его соседа, отчего рыжий недовольно поморщился. Все больше и больше его раздражало то, что он не мог понять, к чему было это приурочено. Не мог же он влюбиться в парня, бред полнейший. — Ты че завис? — спросил друг, пощелкав перед лицом Дани пальцами. — А, да задумался о мероприятиях. Да есть в этом свой кайф с детьми возиться, как ты это называешь. Знаешь же, что с детства обожаю лагеря, вот, видимо не хватило. — М-да, но единственное че сказать могу, терпения. Ждем тебя пиздец, пиши, когда в город вернешься. — Естественно. — Лады тогда, на созвоне. — Давай, спасибо еще раз. Послышался рев автомобиля, Кашин взглядом провожал своего сокурсника, все так же стоя у ворот. Опомнившись, Даня взял пакеты и окольными путями добравшись до входа в столовую, приметил Илью, который с трудом удерживал содержимое в рюкзаке. — Ну и нахуя ты переложил? — Чтобы не спалили. — Че ты, как школьник. То, что ты с рюкзаком набитым носишься по лагерю еще более палевно, ладно, похуй. Все по комнатам? — Да, Деймур у себя, остальные тоже. — Отлично. — Надо поторопиться, мероприятие скоро. — Мы же быстро, украшать уже после пойдем. А, кстати, ты предупредил детей, что пить пусть ходят к фонтанчикам, не в столовую? — Да. — Надеюсь, все пойдет, как надо. Переступив порог помещения, Данила направился на саму кухню, где повара во всю трудились, пытаясь закрыть свою смену. Завидев своего знакомого, Кашин улыбнулся во все тридцать два зуба: — Не устал, Никитос? — Да заебся, честно, не понимаю, почему меня на практику именно сюда отправили… Завязался непринужденный диалог, в котором знакомые обсуждали насущные дела. Познакомились они совсем недавно, но честно говоря, рыжему Никита был не очень приятен, ибо вожатый находил его слишком занудным, но в остальном, были свои плюсы. Парень мог пропускать приемы пищи и просто приходить за своей порцией в любое время. Наконец, немного умаслив повара комплиментами по поводу его еды, Данила перешел к сути: — Слушай, братан, просьба есть. У директора лагеря, знаешь, Давида Игоревича завтра день рождения, а поскольку он мой, так скажем, хороший знакомый, хотим устроить небольшую вечеринку ночью и поздравить его ровно в двенадцать. Не мог бы ты намутить нам стол? Продукты есть. Естественно, не бесплатно. — Сколько даешь? — А ты сколько хочешь? — Три штуки. — Блять, хуй с тобой, держи, — ответил рыжий, доставая деньги из бумажника. — По рукам. Что надо приготовить конкретно и ко скольки? — Слушай, все стандартно, нарезку колбасную с сыром, горячее, овощи, вся хуйня. Разберешься. Желательно, чтобы готово все было не к двенадцати, а за полчаса или час до нашего поздравления. — Заметано. Поблагодарив Никиту, Кашин направился на выход с кухни, чтобы посмотреть, как обстоят дела у его коллеги. За окнами послышался гул детских голосов и, бросив все дела, парни поспешили на мероприятие. Заняв свои вожатские места на первых рядах, они скучающе наблюдали за выступлениями. Рядом подсел Тушенцов, даже не поздоровавшись, учитывая то, сколько они с Даней за сегодня не виделись. Руслан выглядел поникшим и даже не обращал внимание на своих воспитанников, задумчиво смотря в одну точку. Рыжий, толкнув друга в бок, поинтересовался: — Все нормально? С тобой че? — Блять, Дань, знаешь как заебался за весь день… Не представляю, как ты ебашил на той смене. Хочу домой. — У-у, это у тебя депрессуха лагерная. Понимаю, тоже первое время была такая хуйня. С непривычки всегда так, потом домой не захочешь даже возвращаться. Это процесс адаптации у тебя. — Тогда просто забыться хочу. Хотя бы на мгновение. — От чего забыться, от этой суеты? Хочу тебя расстроить, но увы, пока ты в этом месте, то не получится, только привыкнуть. — Когда уже будем поздравлять Давида Игоревича? — Куда разогнался? Сначала украсить все надо. Арина, выглянув из-за Ромадова, окинула парней недобрым взглядом и шикнула, дабы те не болтали, поскольку мешают выступающим. На самом деле, какие-то номера были даже и вправду неплохие, но, конечно, больше всего Кашин не оценил выступление с участием Фаттаховой, которая так и продолжал верить в свой несуществующий шанс на роман с вожатым, но близко она больше не подходила, ибо до дрожи боялась того, что рыжий пожалуется Деймуру. Лишь какие-то намеки, взгляды, которые Данила напрочь игнорировал. Наконец, Буланова вызвалась следить за порядком в том плане, чтобы никто не раскрыл их сюрприз раньше времени и не мешал так называемым организаторам. Пока она спроваживала детей, парни, компанией из четырех человек, направились обратно в столовую. Было решено разделить обязанности между всеми. Кашин будет контролировать процесс готовки на кухне, Ромадов помогает Руслану украшать актовый зал, а Илья сдвигает столы, убирает лишние стулья, в общем расчищает пространство. Главный плюс был в том, что из столовой можно было сразу попасть в зал, ибо разделяла два помещения лишь одна дверь. Оставалось буквально два часа до двенадцати, поэтому управиться нужно было в кратчайшие сроки. Идея оказалась и вправду хорошей, потому что процесс пошел гораздо быстрее, моментами Данила мог помочь Никите на кухне, иногда парни менялись делами и таким темпом они все успели. Оставалось буквально десять минут до момента, как Буланова должна привести Деймура сюда. Окинув взглядом сначала столовую, а после актовый зал, компания расплылась в довольной улыбке, оценивая проделанную работу. Постепенно начал подтягиваться остальной рабочий персонал и количество человек увеличилось в три раза точно. В приоритете у Давида был молодой персонал, поскольку он не поддерживал старые взгляды и благодаря этому все чувствовали себя комфортно, единственное, что Алиса Михайловна и еще несколько людей были гораздо старше всех остальных, но сильно обстановку это не портило. Встав в ряд, Кашину, как самому близкому человеку для директора вручили торт со предварительно подоженными свечами. Наконец, настал тот самый момент. Распахнулись двери и вошел Давид, которому сзади закрывала глаза улыбающаяся Арина. Стоило ей только убрать ладони, как все начали в один голос кричать: «С днем рождения!», что явно удивило Деймура, похоже, план удался, ибо удивление на его лице было точно неподдельным. — Как вы это все провернули, Кашин, опять твоих рук дело! — кричал Давид, параллельно смеясь. Как только он задул свечи, торт полетел парню в лицо и началось празднование. Все разделились на мелкие компании, прекрасно веселясь. Первым делом, пока все танцевали, Данила решил поесть, ибо за весь день возможности толком и не выдалось. То футбол, то солнечный удар, то еще какие-то мероприятия и этот круговорот затянул его внутрь. С удовольствием уплетая блюда и, запивая все это алкоголем с небольшими перерывами, рыжий параллельно успевал о чем-то болтать с Колей, наслаждаясь вечеринкой. Отставив тарелку, парень направился в актовый зал, ибо душа просила музыки. Свет от диско-шара ослеплял, в этом была какая-то своя фишка, Даня, отбивая ногой в пол под ритм песни, пританцовывал, наблюдая за остальными. После столь мелодичной и отчасти лиричной песни включился шансон, отчего все, находящиеся в помещении рассмеялись, но не попросили переключить. Выхватив у Корякова микрофон, Кашин вместе с Давидом начали кричать в него песню, забыв о каких-то правилах, поскольку стояла просто дружеская атмосфера, никаких формальностей. Немного подустав от столь безудержного веселья, Данила решил вернуться в столовую, чтобы привести мысли в полный порядок. Закрыв дверь, связывающую эти два помещения, рыжий обнаружил, что оказался не один. Все такой же поникший Руслан, одиноко распивая спиртное, молча сидел за столом. Подсев, рыжий, налив себе рюмку водки и выпив ее залпом, поморщился, после чего повернулся к брюнету: — Ну и? Алкоголь не веселит? — Вообще нет. — Причина точно в том, что ты хочешь домой? — Я уже не знаю сам. Приехал сюда работать, чтобы убежать от проблем, а вышло только все хуже и их стало больше. — Ты просто накручиваешь себя. Давай, пей. Сегодня никто просто не имел права уйти отсюда с кислой физиономией, учитывая то, сколько сил было вложено, чтобы все это организовать. Кашин шутил какие-то глупые анекдоты, рассказывал веселые истории из жизни — все только для того, чтобы Тушенцов улыбнулся, ибо смотреть на то, как он медленно здесь раскисает было просто невыносимо. И это правда сработало, но скорее всего, не только из-за этого, потому что Руслан вошел по-настоящему во вкус или просто решил уйти в отрыв, очень быстро пил, что дало свой эффект. Тот уже с трудом выговаривал какие-то связные между собой предложения, в то время, как у Данилы совсем отпало желание продолжать этот алко-марафон. Не заметив как, рука брюнета оказалась на бедре рыжего, отчего тот моментально оцепенел: — Что ты делаешь? — Не знаю, просто интересно… А что, тебе не нравится? Постепенно Кашин начал ощущать, как что-то в его штанах набухает, после чего сразу же попытался убрать руку Тушенцова, но тот вцепился мертвой хваткой, двигаясь вверх. — Я же чувствую, что понравилось. Просто пытаешься себя обмануть, как и я. Почему бы не попробовать, разок в жизни, а? — Блять, нет. Так нельзя, ты бухой в дрова. Пошли отсюда. — У тебя встал на меня, и ты отказываешься, серьезно? — Завали ебло нахуй, шиз ебаный. В ответ ничего адекватного услышать не получилось, эмоций просто не было из-за того, что слишком много всего навалилось. Попросив помощи у Коли, парни потащили Руслана до вожатской, дабы тот отоспался. Утром им точно будет, что обсудить.