Моё прекрасное безумие молчит Почему? Но так лучше даже Ну, помолчим Ведь отчаяние любит тишину
Теплый свет ламп, тускло освещавший барную стойку, мерцал в крохотных отражениях стеклянных бутылок. Заполненные вдоволь алкоголем разных сортов и видов, они деловито красовались на небольших полках. В помещении практически стояла тишина и лишь единоразово тихий треск бокалов друг о друга нарушил гнетущее молчание. Неудобный деревянный стул заставил Харгривза с уставшим вздохом откинуться на скрипучую спинку, чувствуя легкую боль в пояснице. Знатно так его потрепало за это время. И не так давно номер Пять осознал главную и жестокую суровость нынешнего момента: время будто остановилось. Медленно, но с корнями оно окутывало истерзанное судьбою юношеское тело и, в отличие от Таймера, никуда не торопилось. Харгривз делает глоток, окончательно опустошая бокал. Коньяк бьет в голову, в области висков неприятно давит, а картинка перед глазами начинает плыть. Согревающий тело алкоголь тягуче стекает по горлу, а цветочные нотки послевкусия приводят разум совсем немного в чувства. Парень тихо усмехается, шумно ставя полый снифтер на отполированную стойку из дерева. Реджинальд давно ушел, а состоявшийся разговор разрушил последний положительный вариант для спасения мира. Горькая неизбежность сделки с Куратором уже стояла перед Пятым, без шансов улизнуть от грязных ручонок женщины. «— Я напортачил, — неуверенно сглотнув, взгляд потухших изумрудных глаз номера Пять устремился на Реджинальда. Мужчина же с заметным научным интересом слушал парнишку. — Прыгнул слишком далеко вперед и на 45 лет застрял в будущем, в постапокалипсисе. А потом прыгнул слишком далеко назад… Харгривз прикрывает на мгновение глаза, но ужасные картины разрушенного, пустого и неживого города, ранее процветающего и людного, мелькают страшным сном. А тогда, в этом нескончаемом ужасе, случайно выжившим остался только он - неопытный тринадцатилетний мальчик, который ослушавшись отца, не сумел удержать в узде свои же способности и был за это наказан судьбой. Хотя, наказан ли? Может быть это все хитрый план старика? Но на данный момент это не имеет значения и, вероятно, не будет. — Может, твои аппетиты не соответствуют твоим способностям? — Реджи говорит спокойно, смотря на своего собеседника с чуть прищуренным взглядом, словно изучает научный объект, а не ведет диалог с человеком. — Начни с малого. С секунд, а не десятилетий. — С секунд? — вопрос сам льется из уст, пока глаза предвзято смотрят на мужчину. На свои слова Харгривз получает лишь одобрительный кивок. Он заставляет номера Пять недовольно закатить глаза. — Без обид, но мне нужно больше времени на то, что я пытаюсь сделать. — За считанные секунды можно многое изменить. Даже низвергнуть целую империю или влюбиться.» Его недавний разговор с мужчиной вновь промелькнул в памяти отрывком. Слова Реджинальда, что идеально странно подходили к одной теме, скрытой на задворках скомканной души Пятого, совершили, кажется, сотый круг в голове парня. Это заметно раздражало, ведь прямой факт его беготни от собственных мыслей, о пребывании в не самом благоприятном будущем, вновь заставляют вспоминать о нем. И лучше Харгривз спишет нахлынувшие его воспоминания на неразумно выпитый алкоголь или бушующие в юном теле гормоны, или на свою сознательную глупость, чем примет абсурдную мысль: человек, составивший ему компанию в постапокалипсисе, и правда его интересует.₊˚ʚ ᗢ₊˚✧ ﾟ.
Тусклый закат на небосводе с пушистыми облаками медленно угасал. На еле заметной синеве начинали проявляться маленькие звездочки, что были в сотни милях от этой планеты - уничтоженной, тленной и мертвой. Как будто бескрайние пустыни в жарком континенте бесцеремонно душат тебя. Хоть Харгривз в них никогда и не был, начитался лишь в домашней библиотеке, но точно знал, что более удушающего места, где сейчас находился он - буквально не существует. Здесь, в постапокалипсисе, где номер Пять заперт, как беспомощный воробей в страшной клетке, не осталось практически ничего. За четыре года пребывания в этом ужасающем месте парню приходилось выживать. В Индианаполисе, от которого сохранились лишь груды обломков. Заросшие и пыльные, они сохранили память судного дня. Только вот тайнами поделиться не могли. Пятый копал информацию самостоятельно. Долго и упорно, исследуя развалины академии, библиотек, офисов и администраций. Процесс в какой-то момент дошел до такого абсурда, что Харгривз осматривал буквально каждый камушек на своем пути: нужны были хоть малейшие зацепки о случившимся апокалипсисе в 2019 году. Единственная находка - протез глаза, который мертвой хваткой находился в руке погибшего Лютера. Харгривз изредка заглядывал на место гибели его членов семьи, от которых теперь остались лишь отвратительные скелеты. Распластавшись на обвалившемся фундаменте здания, они лежали неподвижно. И Пятый молча смотрел на них, мимолетно вспоминая первый день в этом несчастном будущем. Парниша остановился у порога дома, где уже проживал несколько ночей, вдыхая спертый воздух грудью. Дверь в прилично сохранившееся здание открыта, да и закрывать не планирует. Она ведь была открыта, да? Шагнув внутрь, в лицо ударил прохладный вечерний сквозняк, коснувшийся каштановых волос. Пятый следует дальше. Пол под ногами тихо скрипит. Переступая обломавшиеся балки, он аккуратно поднимается по лестнице, придерживая висевшую на плече винтовку. Нашел номер Пять ее в одном из зданий на окраине города, даже пара-тройка патронов на красавицу нашлось. Решил оставить находку себе, бывшему хозяину она все равно больше никогда не потребуется. Поднявшись на второй этаж, Харгривз никак не ожидал, что зайдя в комнату, обнаружит там… Человека, обернувшегося на шаги в коридоре, причиной которых послужил сам Пятый. Харгривз замер в дверном проеме, не принимая реальность фактов и нежданного гостя напротив. Перед ним, в паре шагов, стоял молодой юноша, брюнет с кудрявыми волосами, что непослушно падали на его аккуратное веснушчатое личико. Чужие голубые глаза, с заметно нечеловеческими зрачками, а больше похожие на змеиные, удивленно смотрели на номера Пять. Длинные ресницы незнакомца вздохнули, когда он судорожно проморгал несколько раз, сделав медленный шаг назад. На его худеньком теле была старинная одежда, словно он прямиком из детских книжек про принцев и их принцесс, как на полке в комнате Эллисон. На хрупких плечах красовалась темно-алая накидка с густым мехом до самого пола. На поясе с правой стороны скромная сумка с неизвестным содержанием, с левой - два серебряных и острых кинжала в ножнах. — Здравствуй? — неуверенный и приятный голос брюнета глухим эхом раздается по комнате. Харгривза это приводит в чувства, заставив твердо пройти внутрь комнаты. — Изволь, не расскажешь ли где мы нахо– Пятый перебивает гостя и параллельно тянет одну руку к своей винтовке. Он недоверчиво сводит брови к переносице, все ближе подходя к незнакомцу. — У тебя есть ровно 30 жалких секунд, чтобы объяснить кто ты и как сюда попал. — Чего? — голубые глаза мечутся между парнем и оружием, медленно скользящим в руки владельца. — Стой-стой-стой! Помилуй только, прошу! — спина легко ударяется о стену, всю в трещинах и неровностях. Юноша сглатывает, поднимает обе руки вверх. — Хаос. Хаос Якулус. Я случайно очутился здесь. А коли помешал, каюсь сердечно, не хотел. Номер Пять продолжает крепко держать в руках стрелковое оружие, на случай непредвиденной угрозы от.. Хаоса. Нереально странное имя и странная одежда, сопровождающиеся такой же странной речью, словно этот Якулус прямиком из каких-нибудь 18-19 веков. Абсурд полный, но.. Интересно звучит.. Харгривз томно вздыхает, внимательно осматривая загадочную личность. — Откуда ты? Год. — 1850. — Как оказался здесь? — Переместился с помощью амулета, аки помогли. Номер Пять задумчиво отводит взгляд в сторону, но в целях защиты периодически поглядывает на брюнета. Значит, странный незнакомец, прямиком из 19 века, попавший сюда с помощью третьего лица? Манера речи, поведение, стиль одежды - все склонно к данному факту и Харгривз не станет это отвергать. Он не в том положении, чтобы лишаться малейшего социума и надежды на возвращение в желанное прошлое, хоть и продолжает демонстративно не доверять. Пятый все же коротко кивает, убирая винтовку из рук на свое законное место, где она ранее красовалась. Хаос, увидя этот положительный жест, облегченно и победно выдыхает. — Амм.. — Якулус неловко поглядывает на собеседника. — Ты? — Пятый Харгривз. — коротко отвечает шатен. — Изволь уточнить, Пятый. А где мы? — В 2019. В постапокалипсисе. В ответ Хаос непонимающе хлопает своими голубенькими глазками, на что Таймер решает поправить себя, скрестив руки на груди. — Мы в конце света.