///
Девушка тянет ее через ночные улицы и площади. Постепенно яркие огни сменяются на более приглушенные, а после Ляпис вовсе видит темные переулки, освещаемые только светом из окон. Вероятность того, что Перидот была серийной убийцей, хоть и была маленькой, но не равнялась нулю. Девушка проводит ее через узкое пространство между двумя домами, как вдруг она останавливается. — И где мы? — недоверчиво спрашивает Лазурит, оглядывая место. Перед ними вытянулось большое серое здание, а чуть ближе одинокая детская площадка, которая явно стояла тут не первый десяток лет. Из освещения только старые тусклые фонари, натыканные совершенно выборочно, отчего обстановку нельзя было назвать какой-то торжественной. — Я здесь училась, — комментирует Перидот, с любопытством оглядывая знакомую местность. После она тянет Ляпис к двум низким качелям, и девушки присаживаются на скрипучие деревянные сидушки, — не переживай, в закрытую школу я тебя не потащу, там и днем-то стремновато, а ночью и подавно. — И на том спасибо, — смеется Ляпис, раскачивая себя ногами, — и как тебе школьные будни? — Так себе. Я не особо хороша в поддержании дружеских связей, и в школе меня считали заучкой, — Перидот пожимает плечами, вглядываясь в окна учебного заведения. — В тебе определенно есть что-то гиковское, как сейчас помню твой рассказ про алмазную планету, — с улыбкой говорит Ляпис, не отрывая взгляда от знакомой. Цепи неприятно скрипели, а сиденье холодило, но девушку абсолютно все устраивало. Перидот закатывает глаза и улыбается, — я люблю узнавать новое. Кстати, до школы я часто качалась на этих качелях и почему-то всегда мечтала учиться именно здесь, у черта на куличиках. — Да уж, в детстве ты не была шибко избирательной. А где, кстати, твой дом? — Ляпис только сейчас понимает, что Перидот ни разу про это не заикнулась, хоть они и были в ее родном городе. — В Даунтауне, сорок минут езды отсюда, — уже менее мечтательно говорит ее знакомая и притормаживает качель ногами, слабо покачиваясь. Ляпис рассматривает ее лицо, пытаясь найти хоть намек на какую-то эмоцию. — Что-то не так? Перидот взлохмачивает волосы и кусает губы, все еще всматриваясь в окна школы, — нет, все в порядке…То есть, ничего серьезного. Просто не особо хочу домой. Лазурит понимающе кивает и ее немного передергивает от перспективы увидеть маму в ближайшем будущем. Но то, что она знает о родителях девушки - это то, что ее мама психолог и немного…дотошная, что немного не складывалось с таким нежеланием ехать домой. — Почему? Перидот вздыхает и совсем останавливается, просто сидя на качели, — я говорила, что моя мама достаточно…вовлеченная. И папа тоже. И когда тебя с раннего детства окружают гиперзаботой, то от этого устаешь. Они не сказать, что сильно перегибали палку. Просто в детстве я была замкнутой и предпочитала проводить время одна, а не с другими ребятами. И учитывая профессию моей мамы, она начала видеть разнообразные диагнозы в моем поведении. От слабоумия до синдрома Аспергера, но ни один не подтвердился. Ляпис все еще всматривается в лицо девушки, не зная, как подступиться. — И лет с семи меня окружают постоянные вопросы о самочувствии и подталкивания, чтобы я чаще общалась с кем-то. Возможно, мама видела во мне пациента, а отец активно верил всем ее домыслам. Меня это конкретно раздражало в подростковом возрасте, потому что, если говорить откровенно, мне была интереснее астрономия и физика, чем сверстники в пубертате, — Перидот наконец смотрит на Ляпис и потирает переносицу, — и я знаю, что это звучит глупо, но эта вылазка на концерт своего рода несостоявшийся подростковый бунт. Уходя, я заявила, что не вернусь раньше июля и что мне не нужны их бесконечные заботливые руки на плечах. Я не больная, мне просто не так просто поддерживать долгосрочные связи, и большую часть времени я обхожусь без них. И эти придурки выкинули меня из группы, что, конечно, было ожидаемо, но… В общем, если я приду к ним сейчас, то это будет очередным доказательством моей несостоятельности. Девушка выдохнула и снова отвела взгляд. Ляпис открыла рот, чтобы что-то сказать, но после закрыла, все еще обдумывая слова. Она неловко протянула руку, сжимая плечо Перидот, на что та лишь смешливо хмыкает. — Знаешь, не у тебя одной запоздалый подростковый бунт, — неуверенно начинает Ляпис, — поверь, я понимаю. Я, вроде как, сбежала из дома… Перидот шокированно смотрит на Лазурит, пока та продолжает. — И меня тоже окружают гиперконтролем, пусть и в другом ключе. Но я бы не сказала, что ты несостоятельная или больная. Совсем нет. И у твоей матери явная какая-то проф. деформация. Лазурит скользит ладонью с плеча на затылок девушки, поглаживая короткие волосы. Та немного смущается и потирает сначала нос, потом щеку, — спасибо. Рада, что не выгляжу, как калека. Ляпис невольно прыскает со смеху, и Перидот присоединяется к ней. Когда их голоса утихают, Лазурит решает продолжить свою немного нелепую и застенчивую мысль. — Ты, наоборот, выглядишь очень умной и социальной, и уверенной. Я, конечно, пока плохо тебя знаю, но с девочками ты нашла общий контакт быстрее меня. — Мне легко заводить знакомства, потому что я не особо за них держусь, — отвечает Перидот, перехватывая ладонь Ляпис и складывая себе на колени. Ее пальцы начинают выводить неопределенные узоры на коже, — а еще я не задумываюсь о том, что они могут обо мне подумать, поэтому меня сложнее смутить. Я думаю, ты заметила по первой нашей встрече. Ляпис смеется, чувствуя покалывания на коже в тех местах, где Перидот ее касалась, — да, ты вела себя, как последнее хамло. Знакомая возмущенно на нее таращится и открывает рот, — ты тоже не была лапочкой, знаешь. Они обе смеются, а потом замолкают, смотря вперед. Пусть тут и было темновато и пусто, но зато тихо. Теперь Ляпис не кажется это место таким жутким. Она представляет маленькую Перидот, которая качается на качелях, а потом спешит домой, чтобы прочитать очередную книгу по физике. Она представляет, как очки спадают с ее еще более маленького носа, и как она по-детски хмурится при этом. — Слушай, ты не хочешь пойти в еще одно место? Оно будет менее специфичным, обещаю, — с надеждой в голосе предлагает Перидот, переставая наворачивать круги пальцем по ладони Лазурит. — Без проблем. Они встают с качели, и знакомая переплетает их пальцы. Ляпис уже начинала привыкать к этому, хоть бабочки в животе все еще порхали от каждого случайного прикосновения. Она чувствует внимательный взгляд на себе и поворачивает голову, — что? Та загадочно улыбается и мотает головой, — просто смотрю. — Извращенка. Перидот смеется, и они двигаются на более живую улицу. Здесь не так много людей, зато сигналы потока машин и визг колес создают достаточно ощутимый шум. Ляпис задумчиво рассматривает автомобили, все еще раздумывая то над словами девушки, то над отсутствием сообщений от матери. Лазурит была в тайне благодарна тому, что Перидот была рядом все это время, отвлекая ее от переживаний. — Посмотри. Лазурит отрывается от своих мыслей и осматривается, задержав дыхание. Они были на мосту. Перед ней сверкала темная гладь воды, а позади все еще струились потоки ревущих машин. Она подходит ближе к ограждению, заглядывая вниз, — вау.I Need You - M83
— Тауэрский мост. Излюбленное место туристов, — проговаривает Перидот, тоже подходя к изгороди, аккуратно положив руку на талию Ляпис. Сам мост сверкает желтыми огнями и фарами автомобилей. Издалека он выглядел как какой-то фестиваль в Рио-Де-Жанейро, но по своей сути просто был местом вечных пробок. Девушки какое-то время смотрят в темную синь под ними, вглядываясь в еле заметные волны и яркие блики на воде, от которых практически был слышен звон. — Здесь очень красиво, — с восторженной улыбкой говорит Ляпис, поворачивая голову к Перидот. Та лишь кивает, поправляя растрепавшиеся от ветра волосы, и улыбается в ответ. — По моему плану, конечная точка экскурсии. Лазурит округляет глаза, — тогда давай задержимся тут подольше. Знакомая смеется и снова кивает, — хоть на всю ночь, Ляпис. Щеки девушки вновь зарделись румянцем, — тебе явно проще использовать мое имя, чем мне твое. Девушка пожимает плечами и стреляет в нее игривым взглядом, — может, ты уже позабыла мое? — Нет! — Лазурит разворачивается и опирается поясницей о забор, складывая на него локти. — Тогда скажи. — Перидот? — Как-то неуверенно. — Перидот! — А это уже грубовато. Ляпис откидывает голову назад, а после преувеличенно злобно вздыхает и смотрит в зеленые глаза. Знакомая выглядела ошеломляюще красиво при свете мельтешащих фар и фонарей. Ее зрачки влажно поблескивали, скрытые за ехидным прищуром и местами светлыми ресницами. Дрогнувшие в улыбке губы и кончик носа подсвечивались желтым, а пушистые от ветра волосы сливались с огнями позади, разгораясь зеленым пламенем. Лазурит делает вдох, — Перидот. Почему-то сама Перидот невольно смущается то ли от пристального взгляда, то ли от того, как произнесла ее имя девушка. Она выдыхает и подходит немного ближе, цепляясь рукой за ограждение между ладонью и корпусом Ляпис. Лазурит наблюдает за ней как будто в замедленной съемке. Сердце немного сжимается. Перидот делает еще один шаг, прижимаясь вплотную, а вторая рука ложится на ее подбородок, мягко приподнимая лицо. Сердце ускоряет свой ритм, дыхание невольно сбивается. В зеленых глазах теплится немой вопрос, и Лазурит надеется, что они найдут свой ответ. Ресницы подрагивают, и она прикрывает глаза. Боже. Перидот наклоняется к ее лицу, а рука, лежавшая на перилах, скользит к ее талии, мягко сжимая. Горячее дыхание опаляет ее подбородок, и она чувствует, как все ее тело покрывается мурашками, а руки начинают подрагивать. Она ощущает мягкое прикосновение к своим губам и невольно их приоткрывает, осторожно отвечая. Сердце рухнуло куда-то в пятки. Перидот выдыхает ей в губы, только чтобы накрыть их с большим напором. Ляпис отталкивается от перил и обхватывает девушку за шею, смелее отвечая на поцелуй. Ее руки путаются в растрепанных волосах, и она чувствует, как теплые ладони прижимаются к ее талии и ребрам, подталкивая еще ближе. Перидот поворачивает голову, и Ляпис слышит только ее сбившееся дыхание всего на миг. Знакомая тяжело выдыхает и проводит языком по нижней губе Ляпис, которая заметно подрагивает. Та беспрепятственно открывает рот и чувствует горячий язык на своем. Боже. Ноги плавятся, словно сейчас она превратится в большую, стекающую в реку лужу, оставаясь на ее поверхности большим масляным пятном. Лазурит не слышит ни шума машин, ни шелеста волн. Только дыхание Перидот и мощные удары своего сердца. Она снова прижимается к перилам, и одна из теплых рук опирается на них. Темп ускорился, Ляпис касается языком чужого, а губы Перидот нещадно сминают ее собственные. Еще чуть-чуть и они бы точно упали прямо через перила, когда знакомая отстраняется, тяжело дыша и упираясь лбом о ее лоб. Только в этот момент Лазурит понимает, что все это время она задерживала дыхание. Их носы все еще соприкасаются, а глаза прикрыты. Ляпис скользит руками к лицу девушки, поглаживая ее щеки и линию челюсти, и вновь прижимается к ее губам, оставляя на них нежный поцелуй. — Боже, — первое, что говорит Перидот, немного восстановив дыхание. — Согласна. Ляпис снова перемещает руки, запуская их под кожаную куртку и подталкивая девушку в свои объятия. Им явно нужно отдышаться. Она утыкается носом в изгиб шеи Перидот, пытаясь восстановить как ритм сердца, так и дыхания. Плечи знакомой активно поднимаются и опускаются, но после немного замедляют движение. Лазурит чувствует прохладный ветер, дующий в спину, а после возвращается шум машин и хотя бы какая-то чистота разума. Перидот ее поцеловала. Охренеть. Ляпис соврала бы, если бы сказала, что ей хватило этого после стольких ночей ожидания. — Какие планы? — как будто читая мысли Лазурит, спрашивает девушка. Ее дыхание тоже немного восстановилось, но отстраняться она явно не планирует. — А у тебя? — уклончиво отвечает Ляпис и зарывается носом в шею девушки. Мурашки на бледной коже заставляют ее улыбнуться. — Ну, э-э, — Лазурит слышит, как та облизывает губы, — мне все еще не хочется возвращаться к родителям… — Правда? — Ляпис откровенно издевается и прикусывает нежную кожу, отчего Перидот дергается. — Блять. — Тебе повезло, что сегодня у нас с девочками раздельные номера, — продолжает свою мысль Лазурит, а ее руки скользят по спине знакомой вверх, а потом вниз, немного царапая ткань ее футболки. Перидот, видимо, этого было достаточно, чтобы отлететь от Ляпис на добрые полметра. Она нервно рассматривала то ли вид позади, то ли саму Лазурит, избегая зрительного контакта, — и что ты предлагаешь? — Как минимум — забрать свои вещи, как максимум — остаться у меня, — Ляпис неуверенно смотрит на Перидот и прикусывает губу. Та, наконец, удосуживается посмотреть на девушку, и Лазурит с наслаждением замечает яркий румянец на ее щеках. — Я не против.///
Путь до отеля проходил как будто в тумане. Возможно, они даже бежали. Ляпис не была уверена, но она точно знала, что Перидот тоже не хватило одного поцелуя. Это радовало. И льстило. Лазурит улыбается своим мыслям, ее щеки все еще горят алым пламенем. Путь до номера проходит также пятнами. Холл. Лифт. Коридор. Беспорядочный поиск ключ-карты. Они не пили ни капли алкоголя, но туманная опьяненность была. Как только ее нога переступает порог, Лазурит беспардонно прижимают к стенке, и она слышит хлопок двери. Дежавю. Она уже готовится сказать что-то нахальное, но ее в буквальном смысле затыкают. Перидот, заведенная, с горящими глазами Перидот впивается в ее губы, словно целовать Ляпис - это потребность первой важности. Лазурит полустонет-полувздыхает ей в губы, отвечая с не меньшим нетерпением, а ее руки нетерпеливо стаскивают массивную куртку с узких плеч, но получается плохо. Знакомая отрывается от поцелуя и раздраженно сбрасывает вещь на пол, вновь прижимаясь к Ляпис всем телом, сжимая пальцами ее синие волосы. Наглый язык изучает ее рот, пока Лазурит опьяненно пытается отвечать. Ее руки гуляют по оголенным плечам и спине, вжимаясь пальцами в лопатки. Перидот прикусывает ее губу, мгновенно зализывая ее, и Ляпис не может сдержать стона. Ноги слабеют, и Лазурит кажется, что еще одна секунда, и они вместе упадут на пол вслед за курткой. Она разрывает жадный поцелуй и прижимается губами к шее Перидот, заставляя ту отступить. Главная задача - не разнести номер и добраться до постели. Лазурит подталкивает девушку вглубь комнаты, а ее губы все еще исследуют ее шею, висок и челюсть. Перидот с громким вздохом запинается о кровать и падает на нее, увлекая за собой девушку. Ляпис подползает ближе, седлая ее талию и вновь вовлекая в поцелуй. Ей кажется, что теплые руки вот-вот оставят ожоги на ее коже, и она сильнее прижимается к девушке снизу. Ляпис сминает нижнюю губу девушки, потом верхнюю, и тихо шипит, когда чувствует очередной наглый укус. Она даже отстраняется на секунду, заглядывая в пьяные горящие глаза, и невольно улыбается. Из созерцания ее вытягивает рука, властно хватающая ее за шею и притягивающая ближе, а потом еще ближе, и еще, затягивая в новый поцелуй. Вторая ладонь беспардонно ложится ей на поясницу, спускаясь ниже и настойчиво сжимая. Точно хамка. Ляпис в отместку проводит рукой по торсу девушки вниз, запуская пальцы под футболку и чуть царапая живот. Перидот сбито выдыхает и улыбается ей в губы, отвечая на поцелуй. Лазурит оттягивает нижнюю губу знакомой, прикусывая, а после скользит ниже, оставляя больше укусов под челюстью и возле уха. После зубы вновь сменяются губами, как будто залечивая покрасневшие участки, и Ляпис шумно вдыхает, чувствуя естественный запах кожи. Руки Перидот перемещаются на ее спину и проникают под кофту, мягко водя вдоль позвоночника. Ляпис медлит. Почему-то, когда она чувствует нежные поцелуи на своем виске и в волосах, Ляпис действительно медлит. Опьяненность переходит во что-то более интимное и спокойное, и Лазурит продолжает осыпать поцелуями основание шеи и ключицы девушки. Перидот тихо дышит, и одна из ее рук плавно ложится ей на голову, зарываясь пальцами между чернильно-синих прядей. Ляпис на секунду замирает, а после поднимается выше, снова заглядывая в горящие в потемках глаза. В них плещется что-то похожее на нежность и трепет, и брови Лазурит поднимаются вверх. Почему сейчас, когда она буквально сидит на ней сверху и покрывает смазанными поцелуями ее шею, Перидот смотрит так? Она словно попадает под гипноз кошачьих глаз и медленно, почти осторожно снова примыкает губами к нежной коже. Она целует ее щеки, веснушчатый нос и подбородок, и внезапно ей хочется снова рассмотреть ее лицо и увидеть ее улыбку. Теплые пальцы продолжают гладить ее по волосам, аккуратно расправляя запутанные в порыве эмоций пряди. Ляпис кладет ладонь на щеку Перидот и притягивает ее ближе, затягивая в медленный поцелуй. Она проводит языком по покусанным губам, а ее пальцы гладят скулу девушки. И впервые она не хочет торопиться. Одна из рук Перидот исчезает в темноте и нащупывает выключатель от прикроватной лампы. Тусклый свет освещает ее лицо. Ляпис отстраняется, изучающе водя пальцами по линии бровей и переносице, — ты такая красивая. Взгляд Перидот беспорядочно мечется по ее лицу, останавливаясь на темно-голубых, почти синих глазах, — ты так думаешь? Почему-то они говорят шепотом. Лазурит еле заметно кивает и прижимается лбом к ее лбу, опуская взгляд, — я не хочу торопиться. Я просто…боюсь, наверное? Теплые пальцы продолжают поглаживать ее волосы, вселяя в нее небольшое умиротворение, — почему? Ляпис отстраняется от лица девушки и ложится на кровать боком, укладывая руки под щекой. Перидот повторяет ее позу и изучающе смотрит на нее. — Ты мне нравишься, — Лазурит задумчиво рассматривает лицо Перидот, и почему-то эти слова даются ей легче, чем казалось, — ты мне нравишься, и я не понимаю, что будет завтра. Я не хочу прощаться. Перидот глубоко вздыхает, кивая. У них не было и шанса поговорить об этом. Они обе понимали, что перед ними лежит огромная неизвестность, отчего все эмоции выкручивались на максимум, притупляя страх разлуки. Возможно, им не стоило так долго бегать. Перидот протягивает руку вперед, поглаживая щеку девушки фалангами пальцев, — это взаимно, Ляпис. И я тоже не хочу прощаться. Лазурит печально смотрит в осмысленные, умные глаза и придвигается ближе, заключая девушку в объятия. Перидот обнимает ее в ответ, утыкаясь носом в ее плечо и прикрывая глаза. — Я не знаю, может… ты вступишь в нашу группу? — отчаянно спрашивает Ляпис, а девушка лишь смеется. — Кому я там нужна? Я та еще заноза в заднице, особенно как гитаристка. Лазурит тоже невольно смеется и смотрит перед собой, — они-то этого не знают. Ты понравилась Аметист, и вроде Гранат. А Жемчуг мы нанесли травму своим приходом, поэтому она не в счет. Перидот невольно ухмыляется на последней фразе, — даже если так, у вас середина тура, и рискованно брать нового участника. Я быстро учусь и смогу вклиниться, но вряд ли это будет для них комфортно. — Даже если и так, у меня достаточно денег, чтобы оплачивать тебе проживание и такси, если понадобится, — отчаянно говорит Лазурит и хмурится. Возможно, мамин принцип “хочу и буду” ей все таки достался. — Откуда у тебя столько денег? — смеется Перидот и немного отстраняется, желая взглянуть на лицо девушки. — Копила долгие годы, — пожимает плечом Ляпис с легкой улыбкой. Знакомая шутливо треплет ей волосы и привстает, кладя на руку голову. — Если есть какие-то шансы, что они согласятся, то нужно попробовать. Возможно, я смогу помочь вам с музыкой на репетиции и побольше втереться в доверие. Как давно вы знакомы? Лазурит задумывается, считая дни, — эм, около десяти дней? Перидот смеется, и напряжение немного спадает, — ну, раз так, у меня есть шанс.