Minho is orange

***

I can see the real you, girl, You don't have to hide, Forget ‘bout what your daddy said, I'll teach you how to shine, And all the things you tolerated made you cold inside, But I can light you up again like embers of a fire.

***

Когда Минхо залез в машину, в его груди порхали бабочки. В этом забытом богом городе задержания происходили так редко, что каждое из них становилось для Ли праздником. Иногда ему казалось, что он забывал, как проводить допрос. Он просто хотел что-то посерьёзнее, чем кошка, застрявшая на дереве. Макс приземлился на соседнее сидение и ухмыльнулся. — Сынмин засунул новичка на заднее сидение, — сказал он довольным тоном. Минхо весело фыркнул и глянул в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что Чанбин тоже сидел в машине Сынмина, а не слинял в кафетерий, как он делал это обычно. После этого он завёл машину и вырулил с территории участка, набирая скорость. Он ехал совсем немного быстрее, чем было необходимо, но Макс всё равно заметил его возбуждённость и тихо посмеялся. — Ты действительно скучаешь по мертвецам, не так ли? — спросил он, а Минхо хмыкнул, дёрнув плечом. — Я просто люблю работать. Макс кивнул, уставившись на дорогу. Он всегда ездил с Минхо, потому что он знал город, казалось, лучше всех остальных в то время, как Минхо вообще ни черта не знал. Так что они очень мило спелись на этой почве. Сынмин и Чанбин вечно ныли, говоря про какой-то там фаворитизм по отношению к Максу, но Минхо считал, что они должны были радоваться и тому, что он не применял к ним физическое насилие каждый раз, когда они были в шаговой от него доступности. Потому что Минхо с большим удовольствием выкинул бы их всех в окно. И его фаворитизм проявился бы лишь в том, что Макс улетел бы первым. Они ехали всего пять минут, но за это время Макс завёл его в какой-то странный отдалённый район, в котором Минхо до этого не бывал, но судя по тому, как звонившую в отдел старушку Дороти все знали, дежурные бывали тут довольно часто. Минхо снова глянул в зеркало, а потом мигнул Сынмину фарами, чтобы тот останавливался. Минхо вышел из машины и махнул остальным головой, чтобы сильно уж не шумели. Отсутствие шума им правда так и не помогло, потому что при виде четырёх полицейских два несчастных подростка, которые до этого малевали чужой забор, замерли. Минхо замер вместе с ними. — Советую вам, юноши, бросить краски и сложить руки за головой, — сказал Минхо серьёзным тоном. Высокий парнишка с лисьим взглядом посмотрел на своего приятеля со странной искоркой в глазах. Минхо даже не успел перевести свой взгляд на второго, как они оба бросились в разные стороны, бросив баллончики с краской. — Мы должны их догонять? — спросил Хёнджин. — Да, — вздохнул Минхо. — Чанбин, Сынмин, вы за коротышкой, тот ублюдок, чьей идей было бежать, на нас, — скомандовал Минхо и потянул Макса за собой. Ему всё ещё бесконечно везло, потому что Макс каким-то удивительным образом выстроил маршрут погони так, что они оказались перед этим мелким вредителем. Минхо выхватил из кобуры пистолет, серьёзно настроенный не бегать больше сегодня. — Я сказал, руки за голову, нахуй, — прорычал он, и подросток, наконец, повиновался с лёгкой усмешкой. — Смешно тебе? В участке вместе посмеемся, — схватив его за шиворот, проворчал Минхо. Они возвращались к машине в два раза дольше времени, чем потратили на погоню за мелким засранцем, но тот по крайней мере шёл молча и больше не пытался сбежать. Минхо вздохнул. Трюк с пистолетом работал безотказно. Дети чертовски боялись настоящего оружия. У машин их ожидали Сынмин с Чанбином, слишком радостные для людей, которые только что пробежали стометровку за малолеткой, Хёнджин, хихикающий куда-то в сторону, видимо, чтобы никто не заметил, и юный нарушитель. С разбитым лицом. Минхо теперь хотел застрелить того, кто это сделал. — Что вы с ним сделали? — спросил Минхо, подбежав к парнишке и взяв его лицо в свои ладони. Он искренне ненавидел вандалов. Особенно малолетних. Но это всё ещё ребёнок, и, во-первых, они не могут избивать их на уровне закона, а, во-вторых, это, как минимум, жестоко. Они — полицейские, а не животные, которые не могут держать себя в руках. Себя и свою злость. Так что глядя на разбитый нос и ссадины на круглой щеке, Минхо действительно не на шутку разволновался. Парнишка смотрел на него, казалось, совершенно не обращая внимания на то, что его лицо было похоже на фарш. Кровь струилась к его губам, но на них сияла ухмылка. — Мы — ничего, — ответил Чанбин. Сынмин, который до этого пытался сдерживаться, истошно загоготал. — Что смешного? Мне из-за вас голову оторвут. Нам нельзя бить детей! — Мы не били его, хён. Он споткнулся об свою ногу и упал, — проскулил Чанбин, делая долгие паузы между словами, чтобы отдышаться от смеха. Мальчик в руках Минхо смущённо отвернул голову, вырываясь из его ладоней. Ли отпустил чужое лицо и вытер запачканные кровью ладони о штанины. — Куда он умудрился упасть? — тихо спросил Минхо, снова оглядев этого вредителя на наличие серьёзных повреждений. — Могу упасть к твоим ногам, мамасита, — пропел мальчишка. Минхо повернул голову так резко, что хрустнула шея. Макс рядом хрюкнул от смеха. — Я тебе сейчас добавлю, раз асфальт не сумел добить тебя, — тихо прорычал Минхо, наклонившись достаточно близко, чтобы услышал его только нарушитель его душевного равновесия. — Он буквально проехался лицом по дорожке, — ответил Чанбин, всё ещё хихикая. — Он ещё и стену захватить успел, — добавил Сынмин, пока Минхо открывал машину. — Ладно, ребят, давайте по машинам их, — сказал Ли с тяжёлым вздохом, всё ещё чувствуя жжение в лёгких после бега. Он не собирался тратить на них слишком уж много времени. — Вот этого забирайте к себе, — добавил он, кивнув на окровавленное недоразумение. — Я не хочу его в своей машине. — Как грубо, киса, — крикнул вандал, прежде чем Чанбин пихнул его на заднее сидение машины. Минхо сделал ещё один глубокий вдох. Чем больше корейцев появлялось в его жизни, тем более сумасшедшей она становилась. Подростки сейчас, казалось, совсем не знали про уважение. Минхо на секунду замер, вспоминая какой-нибудь закон о харассменте, который помог бы ему упрятать мальчишку в обезьянник на более долгий срок, но Макс в машине нетерпеливо шлёпнул ладонью по клаксону, поэтому Минхо пришлось поскорее залезть внутрь. По дороге до участка ничего странного не произошло, чему Ли уже был несказанно рад. Он планировал быстренько оформить этих двоих, позвонить их родителям, чтобы те их забрали и выплатили штраф, а потом продолжить дежурство. Быстро. Чётко. Без нареканий. Как он обычно и работал. Вместо этого в коридоре они наткнулись на Бена, который вылупил на них глаза, будто увидел привидение. Он медленно поворачивал голову, следя за тем, как Минхо проплывал мимо, ведя за собой Макса и мелкого придурка. И Ли пришлось остановиться, ведь капитан смотрел на них слишком уж интенсивно. — Питер, — произнёс он. — Что с твоим лицом? Минхо чувствовал, как всё его тело выворачивалось наизнанку. Ну, конечно, как ещё могли звать хронического идиота, разбившего самому себе лицо? Только Питер. Все Питеры в жизни Минхо были такими. Они появлялись как снег в летний день, нарушали его тонкую душевную организацию как ураганы, а потом исчезали, словно их никогда и не было. Минхо вообще-то знал всего одного Питера за всю жизнь, но он никому об этом не скажет. Это был его сосед по общежитию в школе полиции. И, возможно, его первая и самая болезненная влюблённость. Этот обормот был вторым Питером, которого Минхо довелось знать. — Всё в порядке, — пожал плечами Питер. Он слишком очевидно выделывался, делая вид, будто его раскрошенный нос вовсе его не беспокоил, хотя его рот был приоткрыт, потому что он не мог дышать нормально. А ещё он постоянно запрокидывал голову, слишком активно промаргиваясь для человека, который совершенно точно не собирался плакать от боли. Минхо хотелось гадко посмеяться над ним. — Просто упал, — добавил он, выглядя пристыженным, когда Бен нахмурился на него. — Почему ты в наручниках? — продолжил капитан, подойдя к ним ближе. — Где Бобби? Минхо закатил глаза. Не может быть, чтобы этих двоих звали двумя именами, которые Ли ненавидел так сильно, что готов был выцарапать самому себе глаза. Это было просто смешно. Вселенная смеялась над ним каждый божий день. К счастью, Минхо никогда не влюблялся в кого-то, кого звали Боб. Он просто скромно считал, что Боб — это самое уродливое и тупое имя, созданное человечеством. Ни одна производная этого имени не делала его лучше. Ничто не могло сделать это имя лучше, кроме его отсутствия в свидетельстве о рождении вашего ребёнка. Минхо считал, что назвать своё чадо Сковородой или Краном было бы лучшим решением. — Его увели куда-то. А в наручники меня ваша киса засунула, — сказал он, указав на Минхо. — Я ему не нравлюсь. — Боже, ему никто не нравится, — проворчал Бен. — Сними с него наручники. Я сейчас позову Криса, он обработает твоё лицо, — добавил капитан и развернулся, чтобы найти Чана. Минхо яростно раздул ноздри, снимая наручники. — Ещё раз ты так назовёшь меня так при моём капитане, я… — Значит, когда его нет, я могу тебя так называть, м? — с ухмылкой прошептал Питер. Улыбка была для него испытанием, потому что ссадина на скуле снова трескалась. Питер еле заметно дёрнул бровями от боли, пытаясь держать лицо. Герой-любовник. Минхо почти оценил этот маленький жест самопожертвования ради никчёмного флирта, но Питер решил продолжить: — Киска, — по слогам проговорил он, намеренно действуя Минхо на нервы. Минхо даже не мог сказать, что его раздражало само прозвище. Ли был в том возрасте, когда его почти не удивляли мужские фетиши и странные замашки в сексе. Его раздражало то, в какой уничижительной манере и каким самодовольным тоном оно было сказано. Будто Минхо был куском грёбаного мяса. И для кого? Для какого-то сопляка. — Вообще никогда не зови меня так, — прорычал Минхо, хватая его за грудки. — Понял? — Могу звать тебя папочкой, или что там тебе нравится, мистер полицейский? — пропел подросток, а Минхо выдохнул из себя желание по-настоящему добить его. Питер воспринял это по-своему. — М-м, так значит всё-таки папочка. — Мне нравится, когда малолетние идиоты, которые даже не могут пользоваться собственными ногами, молчат в тряпочку. Можешь попробовать снова, когда будешь достаточно взрослым для прямохождения, малец. Всего на секунду, но Питер смутился. Минхо заметил, как его щёки окрасились мягким румянцем. И всего на секунду он сам подумал о том, что это даже мило. Он отпустил его, отступив на шаг, чтобы малолетка вдруг не решил, что они действительно флиртовали сейчас. — Сколько мне, по-твоему, лет? — с сомнение спросил Питер, вскинув бровь и выглядя слишком серьёзно, но Минхо не успел ответить на его вопрос. Чанбин с Сынмином привели придурка, которого по всей видимости звали Боб. Тот умудрялся мило ворковать с Хёнджином, несмотря на наручники и вероятное наличие судимостей. И почти сразу после них обратно вернулся Бен, притащив за собой сонного Чана с ватой и каким-то флакончиком в руках. Наручники в ту же минуту сняли и со второго охламона, который почему-то резко поменялся в лице при виде Чана. Очевидный дискомфорт испытывал и Крис, так что Минхо поставил мысленную галочку по этому поводу. Он обязательно узнает, что это за особенные придурки. Пока он думал, все внезапно начали расходиться. Его миньоны сговорились на небольшой перерыв в кафетерии, Бен увёл за собой Боба — какое же тупое имя, Минхо почти тошнило, — а Питер шёл спиной вперёд за Чаном, размахивая грязной ладонью. Только сейчас Минхо заметил, что кожа была содрана и там. На ничтожное мгновение ему даже стало жалко этого идиота. Всего на мгновение, потому что у Питера хватило смелости снова прошептать ему что-то абсолютно вульгарное через весь коридор. И Минхо собирался сгореть от стыда прямо там.

***

Не прошло и получаса, как Бен снова вызвонил Минхо и попросил его зайти к нему. У Минхо было странное ощущение, что он нарвался на не совсем обычных подростков. Не то чтобы в его практике никогда не было случаев, когда он натыкался на папенькиных сынков, которые решали все проблемы с помощью кошельков своих важных родителей, но он не думал, что он сможет найти подобное в городе, где богачами считались все, у кого было собственное жильё или образование дальше школьного. Ли ввалился в кабинет без стука. Он присел на диванчик и выжидающе посмотрел на Бена, сощурившись. Бенджамин махнул лысой головой. Чем больше времени Минхо торчал в этом городе, тем больше он напоминал самому себе капризного мальчишку. — Ты — вредитель, Минхо. — Я очень полезен, ты просто слишком гордый, чтобы это заметить, — возразил Минхо, складывая руки за голову. — А ещё ты заносчивый, — добавил Бен. — И чертовски злой. Чьей идеей это было? — Что именно? Родить этого придурка на свет божий? — спросил Минхо, понимая, что речь шла о Питере. — Точно не моей. Я не принимал участие ни в одном акте зачатия, — весело отозвался Ли, а Бен закатил глаза. — Прекрати паясничать. Это серьёзно. — Почему ты не позволил мне заняться ими? — Потому что вы не должны были их брать, Минхо, — с тяжёлым вздохом произнёс Бен. — Они часто рисуют граффити. У них есть разрешение от хозяина того несчастного забора. — И откуда мне было знать? — фыркнул Минхо. — Мы подъехали, и я очень вежливо попросил их положить баллончики с краской, а они бросились бежать. И мало того, что они заставили меня бежать, так этот идиот ещё и покромсал сам себя об землю. Это не моя вина. Зачем они вообще убегали от меня, если у них было разрешение? Тупые дети. — Они просто хотели подшутить над вами. Неудачно. И они не дети. — Ага, а я тогда сраный пеликан, — буркнул Минхо. — О, Господи, из всех полицейских Вашингтона мне достался этот злобный ребёнок, — прошептал Бенджамин, массируя виски пальцами. — Я не отчитываю тебя, Минхо. Тебе неоткуда было знать о них. Я просто предупреждаю тебя на случай, если эта старая дура Дороти снова начнёт названивать в участок. Они — чуть ли не самые законопослушные молодые люди в городе. Особенно Питер. — Он буквально домогался меня, — пропищал Минхо, не удержавшись. Бен моргнул. — Знаешь, Минхо, я слишком стар для всего… Вот этого, в общем. Так что, если хочешь заявить на него, то это к дежурному. Я в ваших соплях разбираться не собираюсь. У меня и без того работы полно. Минхо скрестил на груди руки. Никто в этом отвратительном мире не собирался защитить его от стрёмных мелких засранцев. Он находился в такой уязвимой позиции и даже не мог на законных основаниях… Ну, например, выстрелить в этого кретина. В первую очередь, конечно, за его идиотское имя. За имя он выстрелил бы в его колено. А за сегодняшнее происшествие он выстрелил бы во второе колено, чтобы этот чудесный человек-паук больше не смог убежать от него. Тогда он действительно заставил бы Питера ползать. Он ведь этого хотел. Минхо гадко улыбнулся своим мыслям. — Я отберу у тебя табельное, Минхо, если ты не перестанешь так гримасничать. Я не шучу. — Хватит обращаться со мной как с дитём малым, — фыркнул Минхо, поднимаясь и поправляя форму. — Как только ты перестанешь вести себя как ребёнок, — ответил Бен таким же тоном. — Не отдел, а детский сад, — проворчал капитан Минхо в спину.

***

К счастью, старуха Дороти больше не звонила в участок, а Бен благополучно забыл о том, что хотел отобрать у Минхо пистолеты. Глупый пенсионер не помнил вообще ничего, кроме своего имени, и Минхо был несказанно этому рад, потому что он не мог чувствовать себя комфортно без кольта под подушкой. И, вроде, его жизнь начала напоминать жизнь. Дэйв больше не пытался связаться с ним, мама звонила ему каждые два дня, Макс и Нора стабильно оставляли Джека на Минхо каждую пятницу, бессонница Ли почти исчезла, а его кожа приобрела здоровый цвет. Он всё ещё старался сохранить её в более светлом оттенке, но теперь он по крайней мере не напоминал лист бумаги. У него был спланированный досуг, спокойная работа, узкий круг друзей и неплохой дом. Плохой в нём была только проводка, но это вторично. Первичным было то, что Чан активно избегал разговоров о Бобовом Мальчике. Он постоянно находил какие-то дела, чтобы испариться на весь последующий день, и не говорить с Минхо больше. В конце концов, Ли оставил его в покое. У него было ещё, как минимум, четыре человека, которых он мог довести до истерики на законных основаниях. Начинал он всегда с Хёнджина. Просто потому, что он мог. Хван был от него зависим, ведь никто в отделе больше не раскрывал действительно серьёзных преступлений, так что у Минхо было преимущество. И он нёс околёсицу. Тоже просто потому, что он мог. Он рассказывал Хёнджину всякую ерунду, которая была либо стократно приукрашенной версией реальной истории, либо каким-то откровенным враньём, которое противоречило не только федеральным законам, но и законам физики, английского языка и природы. К сожалению, Хёнджин оказался знатоком органов правопорядка семьдесят девятого уровня, так что он смотрел на Минхо как на придурка большую часть времени, даже не пытаясь записать его россказни в свой смешной блокнотик с ламами. Минхо грустил по этому поводу, но не очень долго, потому что у него был Макс, который был знатоком, только когда дело касалось Кореи и его семьи, а в остальном он был полным идиотом, поэтому он слушал Минхо, разинув рот. Он верил каждому слову, которое слетало с губ Минхо. Иногда Ли думалось, что Макс поверил бы ему, если бы он попытался убедить его в существовании инопланетян. Даже сейчас, когда музыка заглушала уже порядком уставшего Минхо, Макс двигался к нему ближе, чтобы уловить каждый звук. Ли даже не помнил, что он рассказывал. Они сидели в баре или клубе — Минхо до сих пор не понимал, что это было за заведение — все вместе и на самом деле выпили уже достаточно для среднестатистической среды, но у Минхо было шаловливое настроение, так что он снова импровизировал, выдумывая всякую чушь, лишь бы Макс снова сделал это смешное лицо. — Хён, это просто бред, — фыркнул Хёнджин. — А ну цыц, малявка, — сказал Минхо. — Что ты знаешь о тяжёлой работе полицейского? — страдальческим тоном произнёс он, хватаясь за сердце и падая лицом на плечо Макса. — Расскажи что-то настоящее, — попросил Чан, покосившись на Чанбина и Феликса, отсевших подальше ото всех, чтобы иметь возможность целоваться и лапать друг друга ещё активнее, чем обычно. — О деле, которое действительно напугало тебя. — Или просто о любом деле, которое было сложнее, чем наши, — добавил Сынмин, чтобы облегчить Минхо задачу. — В нашем участке не происходит ровным счётом ничего. Пьяный мозг Минхо быстро перебирал в памяти интересные случаи, но его работа замедлилась, когда в поле зрения появился Питер, а потом и вовсе остановилась, когда Минхо заметил, как он выходил через заднюю дверь вместе с компанией, не внушающей особого доверия. Минхо не переживал. Он просто был полицейским. Он попытался рассказать какую-то историю, выбросив из головы все лишние мысли, но время шло, а эта компания не возвращалась. Минхо хотел вырвать себе гортань за это, но он извинился и встал из-за их стола, чтобы выйти на улицу, залезть в свою машину и достать из бардачка пистолет. Он, в отличие от Питера, не был идиотом, который полезет в потасовку пять на одного с голыми руками. Минхо обошёл здание и замер, когда услышал приглушённую музыкой ругань. Он так и не понял смысла их ссоры и вышел из своего укрытия, как только услышал звуки техасской резни бензопилой. Вопреки его ожиданиям, на земле валялся вовсе не Питер, хотя его лицо и было в крови. Минхо было интересно, встретятся ли они когда-нибудь при обстоятельствах, которые позволят лицу Питера остаться целым. — Я считаю до трёх, и вы съёбываете отсюда в темпе вальса, — сказал Минхо, снимая пистолет с предохранителя. Шесть пар глаз уставились на него. — Ты ещё кто такой? — рявкнул один из парней. — Сержант Ли, — ответил он. — И я начинаю считать. — Привет, киска, давно не виделись, — весело пропел Питер, размахивая ладонью. — Раз, — с нажимом произнёс Минхо. — Два, — добавил он, и вся компания поспешила обратно в клуб, при этом не забыв проклянуть Минхо до пятого колена. Ли опустил пистолет. — Какого хрена ты тут делаешь? — спросил он. Питер непонятливо изогнул бровь. — Где? В клубе? Пью пиво в основном. — Тебе продали здесь алкоголь? — спросил Минхо, уже думая о том, как он накроет это место утром. — Напомни, киска, сколько мне лет? — Девять? — фыркнул Минхо, подойдя ближе. — Судя по тому, как ты до сих пор используешь подобные словечки, — добавил он с усмешкой, разглядывая в блеклом свете фонаря чужое лицо. — У тебя нос разбит. — Правда? Я и не заметил, — ответил Питер, в отместку бесстыдно разглядывая губы Минхо. — Тебе так нравится, когда тебя калечат? — Они просто были слишком шумными. — А в прошлый раз что? Шумными оказались твои ноги? — спросил Минхо, даже не заметив, как алкоголь в его крови заставил его произнести это слишком уж игривым тоном. — Мы можем не вспоминать об этом? — смущённо пробормотал Питер. — Чего они хотели от тебя? — Я же уже сказал тебе, — ответил он, слегка нахмурившись. Минхо смотрел прямо в его глаза. — А-а, ясно. Я не сбываю сраные наркотики. — Странно, что это первое, о чём ты подумал, — сказал Минхо, сузив глаза. Питер фыркнул на него, выглядя не на шутку разозлённым. Только сейчас Минхо вспомнил о том, что до его прихода Питер, вероятно, около десяти минут потратил на драку. Несмотря на свою злость, Питер попытался просто уйти, но Минхо всё ещё был пьяным идиотом, так что он опрометчиво схватил его за запястье. — Я задал тебе вопрос. Чего они от тебя хотели? — повторил Минхо серьёзным голосом. — Я спрашиваю, как полицейский. Упоминать работу тоже было довольно легкомысленным решением, потому что это стало для Питера каким-то странным триггером. Он оттолкнул Минхо к стене, грубо сгребая в кулаки ворот его блузки. — Полицейский, который настолько пьян, что не может ровно идти, — сказал Питер, и Минхо округлил глаза. Неужели он видел его ещё до того, как Ли вышел к ним с поднятым пистолетом? — Для начала, ты не при исполнении, так что не надо мне тут права качать, усёк, умник? — прорычал он. И Минхо не мог с уверенностью сказать, что отдавал отчёт своим действиям, когда прижимал дуло пистолета к животу Питера. Что-то звериное промелькнуло в его глазах, когда он посмотрел на Минхо. — Попробуй, — подначивал он. — Давай. И я сломаю твою грёбаную руку. — И после этого я должен верить словам о том, что ты не преступник? — спросил Минхо, нахмурив брови. Питер вдруг расслабился, опуская плечи. Он разжал кулаки и разгладил блузку Минхо. — Это не твоё дело, чего они от меня хотели, — сказал он. Его совершенно не волновал прижатый к его боку пистолет. — Занимайся своими делами, киска, будь добр. Питер улыбнулся ему и развернулся, чтобы уйти. Минхо отшатнулся от стены, глядя ему вслед. Он действительно просто ушёл? Ли зажмурился, пытаясь собрать свои мысли в кучу, но потом из ниоткуда появился Макс, так что необходимость думать отпала сама собой. Минхо решил, что подумает об этом утром.