ιστορία καβουριών

Удар...! Нож отлетает куда-то в сторону, а руки заломаны за спину, тяжёлое обрывистое дыхание, срывающееся на рычание, попутно что-то шепча на ухо, и переходя резко на крик. —Что ты тут делаешь! Решил, что уйдя из жизни, ты сможешь сбежать от меня? Обжигающее дыхание касалось уха, а руки за спиной начали гудеть от боли. Сжимая пальцами кисти рук, нервно, совсем незаметно потряхивались, норовились сломать кости на пополам. — Умри, я доберусь до тебя, где бы ты не был и самолично вырву твое сердце. Лицо Марка исказилось в гримасе настоящего, чистого гнева и ярости, в перемешку с безумием. Выпученные глаза смотрели точно в покрасневшие от слез и усталости глаза Люка, что старался не двигаться, чтобы не разозлись и без того поехавшего психа убийцу. Как по команде, слезы вытекли из глаз и взгляд помутнел от соленой воды. Наверное Люк привык бы к боли если бы Марк делал ему больно постоянно, но он это делает медленно, наслаждаясь его муками, прерывая акт пыток, чтобы посмотреть из далека, точно ли его жертва сильно мучается? Он одержим его живым теплом, дыханием исходящим из его криков и стонов, желая забрать это тепло себе, ощутить как бьётся сердце в его руках, увидеть как жизнь, что недавно была перед глазами, неспешно покидает тело. Оскал на лице Марка сошел на нет, теперь он смотрел на него с полным недоумением в глазах. —Почему ты опять плачешь? Или ты испугался? —Злое лицо сменилось на самодовольную ухмылку, уж слишком быстро меняются его эмоции. В ответ тишина. —Молчишь... Вот и правильно, не стоит выводить меня из себя, но чтоб ты знал, меня ужасно раздражают люди, которые плачут просто так. После этих слов, Марк встал с Люка, тем самым осводив ему руки. Тихий выдох облегчения, и слезы потекли новой волной, руки онемели, чувствовалась пульсация и бешенное биение сердца. Но ликование шло недолго, в тусклом свете ламп блеснуло отстрое лезвие ножа, Марк стоял перед Люком с подлой улыбкой и начал быстро сокращать дистанцию между ними. Люк было хотел отползти назад, но резкий захват за голову и рукоятка ножа прилетела прямо в щеку парня, Люк глухо упал на пол, не успел выкрик выйти на ружу, как рот сильно зажимает рука, придавая дискомфорта во внутренней стороне щеки, которая сильно вдавливалась в плотно зажатые зубы. Руки не слушались и как будто отделились от тела, не желая двигаться и слушаться приказам мозга и оттолкнуть от себя потенциальную угрозу. —Поэтому я сделаю так, чтобы больше ни одна слеза не потекла по твоим щекам. — широкая улыбка, почти безумная, появилась на лице Марка. Страх перед неизвестностью сошёл на нет, как только нож оказался глубоко внутри глаза, а второй он выдавил большим пальцем. Люк не слышал ничего кроме своих отчаянных криков, он ерзал по полу, дергал головой, пытаясь убрать инородные объекты со своих глаз, точнее где они были до этого. Марк легко вытащил глаз всаженный на нож, а вот со вторым были проблемы, глаз не хотел вытаскиваться и постоянно соскальзывал из пальцев, но покопавшись чуть подольше, он смог вынуть его. Кровь стекала по щекам, а глазные яблоки валялись где-то на полу, словно лопнутые шарики. Хриплые стоны заменялись криками боли, голосовые связки были готовы порваться от малейшего вскрика. — Я бы лишил тебя голоса, мне ничего не стоит просто вырвать твои связки из твоего горла, уж больно ты громкий, но боюсь ты умрешь быстрее, чем мне хотелось бы. Да и скорее всего ты уже лишился голоса, ты так кричал, мне аж уши заложило. Можешь продолжать корчить гримасы ужаса и полного страха, это вдохновляет меня. Холодный предмет в районе живота, что медленными и легкими движениями, почти не касаясь кожи, покрытой мурашками, опускается вниз, а рука, испачканная в крови, касается того места где были бинты от прошлого проникновение ножа в его ногу, надавив на рану и вызвав реакцию в виде тихого шипения и кровавых слез. — А ведь твоя рана так и не зажила, почернела только, похоже микробы пробрались туда, ну что ж, тебя уже не спасти, а я не врач, чтоб ты понимал, придется отрубить, пока чернота не распространилась, — с хохотом произнес парень, словно в этом действительно было что-то смешное, он сейчас серьёзно? Ему придется отрубать ногу, можно сказать что полностью! — Хотя зачем полностью, можно ведь по кусочкам, так и нога целее будет. — Люк замотал головой, говоря не делать этого, хотя больше похоже на хныканье маленького ребёнка. Но Марк уже не слышал, он схватил нож, и держа крепко рукой ногу, чтобы тот не вырвался, словно хлеб на столе начал вырезать толстые куски мяса ноги, где были почернения. Нож крамсал кожу, мышцы по самые кости, он по очереди выковыривал мясо ножом, кровь текла водопадом, а что выходило было совсем не понятно, все было в крови, венах и кусках жира, Люк же давно умер от потери крови и перестал брыкаться, безжизненные, пустые глазницы смотрели в пустоту, жизнь прожита зря, он даже сделать ничего не смог, не исполнил свои мечты, не отпраздновал свое день рождение, по крайней мере, последнее день рождения, не попрощался с родными и близкими, друзьями и всей семьей. И пока он вот так лежит трупом на холодном полу в луже собственной крови и плавающих рядом глаз, его не похоронят, а расчленят прямо тут, засунут в пакет и сожгут, запах сгорающей плоти, вонючей и до блевоты противной, разнесет ветром, а люди даже знать не будут, да и не надо, чего им, люди всегда умирают, каждый день и рождаются каждый день, не впервой.... Но все равно обидно. Его посадят, поймают и посадят на пожизненное, убил 5 человек, самым что ни на есть жестоким образом, бесчеловечным можно сказать. Дом его обыскали, расследовали и закрыли дело, а за тяжелые потери семьям выдали деньги. Покрутят по всем новостям, разжуют все что можно, в газетах напишут, в ютуб видео заснимут, но забудут, все забудут, как будто и не было ничего, как будто и не умирал никто.