Отдых на Сицилии

— А-ах, черт! Кёя чуть приподнялся на лопатках и запрокинул голову, одной рукой комкая в кулаке простыню, а другой сжимая волосы Дино. Оргазм волной прокатился по телу, выламывая кости и превращая его из натянутой струны в безвольное желе — в очередной раз умелые руки и рот доводили его до исступления. Кёя откинулся назад на мягкую кровать и шумно выдохнул, разжимая пальцы. Между его раздвинутых ног высунулась встрепанная макушка Дино. Он ехидно усмехнулся: — Все, выдохся? — и нарочито медленно облизнулся, словно кот, нализавшийся сметаны. Кёя скривился и попытался пнуть наглеца пяткой в лицо, чтобы тот не задавался, но Дино с легкостью поймал его ногу и, не прерывая с ним зрительного контакта, оставил летяще-легкий поцелуй на его лодыжке. Кёя вспыхнул и резко дернул ногой, отползая назад. — Ауч, Кёя, ну за что? — обиженно воскликнул Дино, когда в своем маневре Кёя ударил его ступней по руке. — За излишнюю наглость, — буркнул тот. — Ты пришел хорошо если десять минут назад, и сразу в штаны мне лезешь. Заняться больше нечем? — Но я же соскучился! — Кёя поверил бы в искренность невинно-оскорбленного тона Дино, если бы не видел яркую хитринку в его глазах, и то, как он начал медленно подбираться, словно пантера для броска. — К тому же, не больно-то ты сопротивлялся, mio amore. Практически промурлыкав последние слова, Дино резко подался вперед, явно намереваясь подмять Кёю под себя, нависнув над ним. К счастью, Кёя был готов к такому рывку, а потому вовремя выставил перед собой одно колено, в которое Дино, ойкнув, уперся грудью. — Я не говорю по-итальянски, придурок, — с садистским удовольствием оскалился он. — А стоило бы, ты же все-таки на Сицилии, — вздохнул Дино, но прекратил свои попытки дотянуться до Кёи и просто сел рядом на край кровати. — Без тебя разберусь, — бросил Кёя и, подтянувшись выше на подушках, пригладил волосы и застегнул обратно пуговицу на брюках. Пуговица, к слову, едва держалась — Дино с такой силой рванул ее, не в силах потерпеть лишнюю секунду, что то, что она вообще оставалась на месте, было просто чудом, не иначе. Кёя недовольно цыкнул — покупка новых брюк не входила в его бюджет на эту поездку, тем более, что он уже потратил больше, чем планировал. И пусть Дино все время настойчиво предлагал сводить его по магазинам — в каждом таком предложении безмолвно слышалось слово «свидание» — Кёя не опустился настолько низко, чтобы просить у него денег или покупать что-то за его счет. — Эй, а как же я? — надул губы Дино, видя, как Кёя встает с кровати. — Неужели обо мне никто не позаботится? — и он красноречиво указал взглядом на свой пах, где темная ткань штанов слегка натянулась очевидным холмиком. — Конь, я забыл, ты правша или левша? — спросил Кёя. — Правша, а что? — недоуменно ответил Дино. — Вот тогда правая рука тебе и поможет. — Ну Кё-е-ея! — застонал Дино и упал спиной на кровать. — Как же я без тебя? Кёя не удостоил его взглядом и прошел мимо, к распахнутой балконной двери, которая впускала в помещение душный, жаркий воздух, совсем не приносивший с собой вечернюю прохладу. Он все никак не мог привыкнуть к просторности комнат в особняке Дино, пусть и жил здесь уже неделю. По сравнению с более аскетичным интерьером семейного дома Хибари вилла на Сицилии была излишне громоздкой, на его вкус: много свободного пространства, которое было нечем занять. Взять к примеру, выделенную ему комнату — не было никакой нужды размещать в ней такую огромную кровать, кинг-сайз, как назвал эту вычурность сам Дино. Кёя мог спокойно обойтись и обычным футоном, или на крайний случай, раз футоны в Италии были не в моде, простой одноместной кроватью. (Думать о том, что он с лихвой оценил все прелести огромной кровати в первую же ночь, когда они с Дино перекатывались по ней из стороны в сторону в порывах страсти, он отказывался.) Неожиданно в дверь негромко постучали. — Прошу прощения, господа, — из-за двери раздался приглушенный голос дворецкого, Ромарио, как представил его Дино при знакомстве. — Могу я войти? Дино переглянулся с Кёей и, получив одобрительный кивок, откликнулся: — Да, Ромарио, заходи. — Благодарю, мастер, — и дверь распахнулась. Ромарио переступил порог с широким подносом в руках. — Я взял на себя смелость принести молодым господам прохладительные напитки, — почтительно поклонился он. — Здесь одно из наших местных вин, Марсала Амбра, минеральная вода со льдом, если вы захотите воздержаться от алкоголя, и свежесобранные фрукты, попробуйте, прошу. — Спасибо, Ромарио, поставь вон туда, на столик, — указал ему Дино. Кёя сдержанно поклонился в ответ, безмолвно благодаря Ромарио. С ним он был немногословен — дворецкий всегда был настолько приветлив и вежлив, что Кёя специально старался помалкивать рядом с ним — знал, что его острый язык и агрессивная манера речи делают его не лучшим собеседником. В его доме учили уважению к старшим, спасибо. — Еще кое-что, мастер, — у самых дверей Ромарио повернулся к Дино. — Вы снова забыли запереть входную дверь, я полагаю? Дино нахмурился: — Нет, я уверен, что запер дверь. Что-то не так? — Ничего, прошу прощения за беспокойство, — Ромарио снова коротко поклонился. — Кажется, Боно недавно заходил со двора, думаю, это недосмотр с его стороны. Наслаждайтесь вечером, господа. Дверь захлопнулась за Ромарио и в комнате воцарилась тишина, прерываемая лишь гулом ветра с улицы. Дино соскользнул с кровати и, подойдя к столику, закинул себе в рот горсть виноградин. — Присоединишься? — спросил он, отпивая вино из высокого бокала. — Обойдусь, — фыркнул Кёя. Он уже не был школьником, но алкоголь до сих пор не прельщал его, особенно европейский — а вот к саке он относился довольно ровно. Дино знал это, а потому больше не настаивал. Кёя отвернулся обратно к балкону. Что-то в саду на мгновение привлекло его внимание, будто бы мелькнув на периферии его поля зрения. Белка, или, может, птица? Он не помнил, что за живность водится на острове, и, как ни щурился, не мог разглядеть ничего подозрительного — освещенный фонарями задний двор, переходящий в крупный виноградник, оставался таким же пустынным, как и минуту назад. Внезапно Кёя почувствовал, как сильные руки смыкаются на его талии. Дино подкрался к нему бесшумно, мягкий ворсистый ковер скрыл звуки его шагов. Он крепко прижал его к своей груди и положил голову ему на плечо. — Что высматриваешь? — шепот обжег Кёе ухо, и его спина невольно покрылась мурашками. — Стараюсь найти место, где бы прикопать тебя, если не перестанешь распускать руки, а то уже надоел, — оскалился Кёя, чувствуя, как его шея предательски краснеет. Сзади раздался легкий смешок: — Может, передумаешь меня закапывать? В конце концов, кто, кроме меня, сделает так? Кёя ощутил, как Дино плавно опустил голову и нежно, мягко, поцеловал его в местечко под ухом. На мгновение задержался здесь губами — легкое прикосновение, не более, — а затем неожиданно переместился ниже и укусил за плечо. Кёя сжал губы в плотную линию, не собираясь позволить себе пропустить ни звука — Дино нравилось слышать, как сдает самоконтроль Кёи под его руками, и он не собирался давать его эго повод вырасти еще больше. Левая рука Дино все еще крепко сжимала его поперек талии, а правая медленно поползла вниз. Легко огладив обнаженный плоский живот — Кёя так и не успел надеть рубашку, которую Дино сорвал с него получасом ранее, — длинные пальцы спустились еще ниже и неспешно очертили его член, уже снова напрягшийся под тканью брюк. — У тебя совсем мозги расплавились в этой жаре? — попытался взбрыкнуться Кёя, но Дино с легкостью удерживал его даже одной рукой — как же это раздражало привыкшего быть самым сильным Кёю. — Мы стоим перед окном, нас же видно. Отпусти, животное. — Ч-ш-ш-ш, — прошептал ему на ухо Дино. — Здесь нет никого кроме нас, на целых десять километров вокруг. И даже если бы кто-то и был — что с того, пусть смотрят. Пусть видят, какой ты красивый, tesoro. Он снова легко поцеловал Кёю, на этот раз в основание шеи, а после впился в это же место, без сомнений оставляя яркий засос. — Да пошел ты, — вспыхнул Кёя. Его шея словно горела, а член напрягся настолько, что он мысленно проклял свое решение надеть брюки обратно. Кёя инстинктивно подался назад и почувствовал, как в него упирается каменный стояк Дино. Пальцы его правой руки перестали мять член Кеи через ткань одежды и многозначительно легли на многострадальную пуговицу, дразня, но не расстегивая ее. — Только попробуй оторвать, — выдохнул Кёя и, наконец, перестал сопротивляться. — Куплю тебе новые, — довольно отозвался Дино. Он прижал Кёю к себе еще сильнее, ногой захлопнув балконную дверь, и с энтузиазмом потащил его в глубь комнаты. Кёя, запнувшись о край кровати, упал прямо на простынь, на то же самое место, где лежал всего несколько минут назад. Только теперь Дино оказался проворнее и сразу же навис над ним, опираясь на локоть одной руки, а второй приподняв его подбородок навстречу. Секунда — и он накрыл его губы поцелуем, сначала нежным, но все быстрее перерастающим в более яростный и неконтролируемый. Кёя, не желающий позволить Дино окончательно перехватить лидерство, отвечал с еще большей страстью, сталкиваясь с ним языком и срываясь на мелкие укусы, действуя на инстинктах, компенсируя тем самым отсутствие опыта. — Прекращай, ха, дразниться, — в перерывах между поцелуями требовательно выдохнул Кёя. — Какой же ты нетерпеливый, — промурлыкал Дино, в его глазах горел огонь азарта, какой был присущ хищникам в моменты погони за желанной добычей. — Нет уж, быстрый оргазм ты уже сегодня получил, теперь я хочу тебя помучить. Кёя, не выдержав, застонал и вскинул бедра, потираясь о ногу Дино в попытке найти хоть какое-то облегчение. В ответ на это Дино лишь усмехнулся и рванул его брюки вниз, наконец ослабляя надоевшее давление на его член. Оторвавшаяся пуговица печально звякнула, упала на пол и закатилась под поскрипывающую кровать, где ей и было суждено остаться.

***

Кёю разбудила жажда и липкая духота, окружавшая его. Он с отвращением вывернулся из простыни и провел рукой рядом с собой, но к своему удивлению нашел лишь пустоту. Странно, Кёя точно помнил, как Дино свалился рядом с ним и, не обращая внимание на его недовольство, так и заснул рядом. Что ж, неважно, фыркнул он про себя, у этого похотливого коня есть своя комната, самое время ему научиться ей пользоваться. Кёя резко встал с кровати и поморщился, ощутив дискомфорт в заднем проходе: Дино, придурок, явно перестарался в своем энтузиазме. Не то чтобы Кёя собирался когда-нибудь сказать ему об этом — даже просто представлять его широченную улыбку на эти слова было противно. Или, что было бы еще хуже, поток извинений и порывы ненужной нежности. Скрежетнув зубами от недовольства, Кёя с наслаждением представил, как утром выбьет из Дино всю дурь во время спарринга. Настроение моментально улучшилось. Но пить все еще хотелось, и тут он вспомнил о вечернем визите Ромарио — и верно, на столике на другом конце комнаты все еще стоял графин с водой, отражающий косые блики луны из панорамного окна. Кёя подошел и налил себе немного в граненый стакан. Лед давно уже растаял, но вода еще оставалась слегка прохладной, приятно остужая разгоряченное тело изнутри. На тарелке рядом лежала гроздь зеленого винограда. Кёя прищурился, колеблясь, но все же отправил себе в рот пару ягод. Дино часто рассказывал, что виноград, который выращивала его семья на этой части их земли, был необычайно сладким, и Кёя был вынужден нехотя признать его правоту — ягоды действительно взрывались насыщенной сладостью во рту. Обнаженные плечи обдуло прохладным сквозняком, и Кёя в недоумении повернулся к окну. Балконная дверь снова была распахнута, прозрачная ткань тюлевой занавески легко змеилась по полу, шелестя под ночным ветром. Кёя раздраженно цыкнул: мало того, что конь заездил его и убежал куда-то по своим делам посреди ночи, так он еще и снова распахнул дверь настежь, хоть и знал, что Кёя не любил лишний раз оставлять окна и двери открытыми — посмотрел бы он на то, как Дино бы понравилось бесконтрольно оставлять все нараспашку после того, как сквозь вот такое раскрытое окно на его глазах застрелили бы его же репетитора. Нет, это решительно никуда не годилось. Кёя твердо вознамерился забить его до смерти первым же делом с утра, не откладывая в долгий ящик. Он двинулся было снова захлопнуть дверь, но тотчас же запнулся о треклятый ковер, угол которого был коварно отвернут прямо рядом с балконом. Кёя чертыхнулся — он не заметил это препятствие в темноте. Да что Дино здесь делал, гарцевал? Сдув прилипшую ко лбу темную прядь, неожиданно полезшую в глаза, Кёя, наконец, с силой захлопнул успевшую надоесть ему дверь и с чувством выполненного долга отправился обратно в кровать. Завтра день обещал быть долгим и слегка менее скучным — сперва утренний спарринг, от которого в этот раз Дино было не отвертеться, а затем он планировал единственный раз воспользоваться своей привилегией гостя и заставить Дино отвезти его в Палермо — как бы ему ни была противна концепция визитов вежливости, он должен был передать поздравление с помолвкой от своего отца своему же бывшему однокласснику. Все же, пусть отец и вышел из бизнеса, о межклановой вежливости забывать было нельзя. Поэтому Кёе приходилось играть роль мальчика на побегушках. Кёя свернулся на правом боку и оказался лицом к лицу с пустотой, все еще ожидавшей его на другом краю кровати. Он бездумно двинул рукой вперед, проведя ладонью по простыни. Еще теплая. Значит, Дино ушел совсем недавно. Не то чтобы его это хоть чуть-чуть волновало, но все же, куда он ускакал в середине ночи… Да ну его. Пусть катится куда хочет, неожиданно зло подумал Кёя и демонстративно повернулся на другой бок, закрывая глаза.

***

— То есть как это, его нет? — переспросил Кёя, ярость холодными волнами прокатывалась по его телу. — Простите, синьор, меня не посвятили в подробности, — Боно пожал плечами, слегка опасливо глядя на Кёю. — Мастер вместе с синьором Ромарио уехали сегодня на рассвете. Мастер просил передать, что вернется к вечеру и что до тех пор вы вольны делать все, что вам захочется. Кёя брезгливо поджал губы — утро было безнадежно испорчено отсутствием возможности забить Дино во время спарринга в свое удовольствие. Этот придурок еще и имел достаточно наглости, чтобы оставить на прикроватном столике в комнате Кёи записку «Убегаю, срочные дела! Буду скучать и прости, что пропускаю наши утренние развлечения!». Развлечения, как же. Дино уже третий день подряд находил оправдания, чтобы не чтить их договор о ежедневных утренних схватках, который, между прочим, был одним из условий, на которые он согласился, упросив Кёю провести часть летнего отдыха у него в гостях на Сицилии. Эта беспечная наглость всегда доводила Кёю до белого каления, а в этот раз особенно. Дино стоило начинать молиться уже сейчас, если он хотел пережить этот вечер и не умереть мучительной смертью от рук Кёи. В данный момент он с наслаждением представлял, как он с треском откручивает Дино голову — картинка получалась крайне соблазнительная. — Синьор, не хотите ли сегодня снова посетить наш виноградник? — снова подал голос Боно, явно нервничая, когда Кёя замолкал. Его тяжелый акцент затруднял понимание его слов, благо говорил он достаточно медленно — не привык так много общаться по-английски. — Или я могу сказать Микаэлю, чтобы он отвез вас на пляж? Ясно, видимо Дино попросил своих работников развлечь его, пока его самого нет дома. Как будто ему требовались няньки, презрительно сузил глаза Кёя. — Не нужно, — сказал он. — Я собираюсь съездить в Палермо. — Хорошо, я скажу Микаэлю- — Я сам, — отрезал Кёя. — Мне водитель не нужен, у меня есть права. — Но синьор, — Боно сглотнул и, казалось, посерел. — Вы уверены, что вам безопасно путешествовать по Сицилии в одиночестве? — Помнится, я волен делать все, что мне захочется, — скривил рот в змеиной ухмылке Кёя. Боно замялся, разрываемый каким-то внутренним конфликтом. Кёе было откровенно все равно на его терзания — в отличие от Ромарио, Боно не вызывал у него никакого уважения, а с такими людьми разговор был коротким. — Хорошо, синьор, как пожелаете, — наконец сдался Боно, тяжело выдохнув. — Позвольте я отведу вас в гараж. Кёя согласно хмыкнул и молча проследовал за Боно. Садовник двигался нерасторопно, так что расстояние, которое Кёя покрыл бы быстрым шагом за пару минут, растянулось на целую прогулку под палящим солнцем. Боно словно старался идти как можно медленнее, будто надеясь, что Кёя передумает и вернется в прохладу виллы. Какого низкого мнения он был о Кёе, раз считал, что немного жары заставит его свернуть с намеченного пути, оставалось загадкой. Поодаль от дома под широким навесом было оборудовано нечто вроде парковки, на которой при желании могло поместиться пять-шесть машин. Но сейчас там стояло лишь три автомобиля. Кёя повернулся к Боно: — Какую я могу взять? — Любую, синьор. Укажите — и я принесу вам ключи. Кёя слегка удивился, пусть и не подал виду — он думал, что как минимум один из автомобилей принадлежит кому-то из рабочих на винограднике, но неужели они все принадлежали Дино, раз ему разрешили воспользоваться любой из них? Сколько же на самом деле доходов приносил виноградник и винное производство, на котором строилось состояние семьи Дино, раз такому безответственному разгильдяю позволялось иметь несколько машин, причем, судя по их виду, совсем не дешевых? Кёя быстро окинул взглядом автомобили и ткнул пальцем в наименее вычурную — светло-серую машину, на капоте которой блестел значок с маркой FIAT. Боно кивнул и через мгновение вручил Кёе ключ от его сегодняшнего транспорта. Кёя не стал терять времени и, в то же мгновение потеряв интерес к Боно, сел в машину. Дорога от Кастельветрано, в окрестностях которого располагалась вилла Дино, до Палермо занимала около полутора часов, подсказал Кёе навигатор, удобно встроенный прямо в панель управления. Спешить был некуда: Ямамото ожидал его к полудню, так что времени было предостаточно — даже на отдыхе Кёя просыпался не позже семи утра. Он довольно быстро освоился с правосторонним движением, спутав полосы всего один раз, по привычке ошибочно выбрав левую сторону дороги, как в Японии. За окном поплыл медленно сменяющийся, но все время одинаково непримечательный пейзаж. Машин вокруг было немного — видимо, туристов больше привлекала восточная часть Сицилии с Мессиной и Сиракузами, нежели менее обжитый западный кусок острова. Ехать быстро наскучило — поездка на машине не была и вполовину настолько же приятной, как на его любимом мотоцикле. Кёя как раз свернул слегка в сторону от основной трассы — навигатор любезно подсказал, что так маршрут станет на десять километров короче, — как вдруг ему под колеса с визгом выскочила собака. Кёя, выругавшись, резко ударил по тормозам. Машину слегка повело и протащило до самой обочины, переднее колесо со стуком проехалось по камням, так некстати разбросанным вдоль этой дороги. Затем все остановилось. Кёя выдохнул и разжал руки, убирая их с руля. Мимо пронеслась еще одна машина, даже не замедлившись. Кёя зло распахнул дверь и вышел наружу. Нужно было проверить, все ли было хорошо с автомобилем. Обойдя машину по кругу, он недовольно цыкнул: кажется, переднее колесо было пробито. В сердцах пнув тот самый острый камень, на который он по неосторожности наехал, Кёя открыл навигатор. Плохо, ближайший пункт ремонта, где ему бы могли заменить колесо, находился в тридцати километрах отсюда. Мало того, что это было далеко и машину нельзя было оставлять на обочине в одиночестве, так у Кёи еще и не было с собой достаточно денег, для того, чтобы платить за диагностику и ремонт. Почему-то он был уверен, что обслуживание машин такого класса, как эта, выходило дороже, чем он привык, а последнее, что он хотел делать, так это униженно просить отца заплатить за ремонт машины Дино. Это было бы равносильно тому, чтобы расписаться в собственной несостоятельности и безответственности. Делать было нечего. Кёе оставалось лишь понадеяться, что конь был достаточно разумным, чтобы иметь в машине запасное колесо и домкрат. Никто не мог обвинить Кёю в отсутствии базовых знаний о механике: в конце концов, свой мотоцикл он тоже чинил сам, без посторонней помощи. Кёя подошел к багажнику и рванул крышку вверх. Изнутри на него посмотрел человек. Кёя моргнул. Человек нет. Его мутновато-стеклянный взгляд моментально дал Кёе понять, что он смотрит в глаза мертвеца. Молодой мужчина, брюнет, на вид слегка старше Дино. Он кулем лежал в багажнике машины, словно его туда небрежно запихнули, да так и забыли. Ровно посередине лба чернела маленькая точка, вокруг которой были четко видны следы пороха. Его застрелили в упор, понял Кёя. Струйка крови, криво струящаяся из раны, давно засохла, превратившись в бордовую корку, осыпающуюся местами. Из-под тела виднелось запасное колесо, труп лежал прямо на нем. Кёя сжал пальцы на крышке багажника, неприятно врезаясь ими в металлический край. Колесо было невозможно достать, не пошевелив тело. Кёя сузил глаза, размышляя. Ни в коем случае нельзя было оставлять отпечатки на этом мертвеце, это даже не обсуждалось. Но без колеса он попросту останется здесь, посреди дороги, где-то в глуши гребаной Сицилии, с трупом на руках. Кто это, черт подери, был? И откуда он оказался в машине Дино? Кто застрелил его? Стоп. Сначала колесо, все вопросы — потом. Кёя за свою жизнь повидал свою долю мертвецов, так что он не нервничал, нет. Он лишь испытывал неописуемое раздражение по отношению к такому неприятному сюрпризу. С которым можно было бы легко справиться, заняв руки делом, а не продолжая стоять и пялиться на труп. На впалую щеку мертвеца приземлилась жирная муха и неторопливо поползла по его лицу. Кёя с грохотом захлопнул багажник. Рука машинально потянулась к телефону, но на полпути резко остановилась. Кому он собирался звонить? Отцу? Зачем, чтобы спросить, что делать в ситуации, когда ты находишь труп в своей машине, находясь в другой стране? Прошу прощения за беспокойство, отоо-сан, сам не могу разобраться. Или Дино? С одной стороны это был более удачный вариант — Дино хотя бы был в той же стране, что и он, но с другой… Что, если Дино знал о человеке в багажнике? Перед взором Кёи будто вживую всплыло лицо Дино, открытое и радостное, слегка наивный взгляд, его осторожные руки. Мог такой человек быть замешан в убийстве? Еще как мог, мрачно сжал телефон в руке Кёя. У него был нюх на опасность, его кровь отзывалась на нее, и он мог с легкостью признать, по крайней мере самому себе — Дино был хищником, это был неоспоримый факт. Одним из самых опасных среди тех, что он встречал — не ровня отцу, конечно, но то, что даже на секунду он сравнил ушедшего на покой главу одного из самых старых кланов якудза и придурка-коня, по счастливой случайности унаследовавшего несколько крупных виноградников, на деньги от которых он беззаботно жил и бессовестно бил баклуши, уже было немыслимо. Именно это чувство, этот метафорический запах крови, который был бы удивительно к лицу Дино, и влекли Кёю к нему, на уровне животных инстинктов. До Дино он еще такого не испытывал — не просто привычное стремление забить оппонента до смерти, а желание вонзить в него клыки, укусить, заставить распластаться на земле и признать его силу. До сих пор у него это получилось сделать лишь раз: на крыше своей бывшей школы в Намимори. Кёя смог повалить Дино на землю болезненным ударом под дых, и тот, падая, потянул его за собой. Кёя приземлился прямо на Дино. Они оба тяжело дышали, струйка крови текла из разбитой губы раскинувшегося на земле Дино, но он не выглядел побежденным. Их взгляды пересеклись — разгоряченный азартом Кёи и обманчиво-расслабленный Дино. Впиться в него жадным поглощающим поцелуем оказалось так же естественно, как сделать вдох. Железный привкус крови на языке слегка кружил голову. А затем Дино резким движением перевернулся, поменяв их позиции на кардинально противоположные. Теперь он был сверху, всем своим весом придавливая Кёю к земле и не давая ему взбрыкнуться. Его взгляд блестел кошачьей хитрецой — сволочь, его падение ранее было лишь маневром, чтобы заставить Кёю потерять бдительность. — Кажется, я снова победил, Кёя, — улыбнулся он и наклонился ниже, шепча на ухо. — Думаю, мне полагается приз. Их первый раз случился там же. Кёя любил опасность. Да что там, он сам был опасностью. Но это не мешало ему трезво оценивать ситуацию. Чем бы ни было то странное нечто, что происходило между ними с Дино, оно, кажется, заставило его позабыть о бдительности. И вот ожидаемый результат — он был один в чужой стране, языка которой он не понимал, без связей, достаточного запаса денег или вещей. На сотни километров вокруг единственный, кого он знал в достаточной степени, был Дино — и он же мог оказаться главной угрозой. Кёя напрягся. Нельзя было дать Дино понять, что Кёя знает про труп в машине — пока он не получит доказательств, что он не причем, нужно будет держать ухо востро. А если он все же выяснит, что Дино убийца… Самолет в Японию вылетал через десять дней. Все оставшееся время нужно было вести себя как обычно, не вызывая подозрений. Ну, и еще надеяться, что Дино не окажется серийным убийцей-психопатом и не решит прирезать его во сне. Что ж, выживать Кёя умел. Шаг первый: не открывать багажник. Запасное колесо можно было достать и другим способом, было бы терпение. Со стороны трассы послышался приближающийся звук мотора. Кёя встал и вытянул руку, привлекая внимание водителя. Оставалось лишь рассчитывать на то, что здесь многие возили с собой запаску.

***

Палермо не слишком отличался от Кастельветрано на взгляд Кёи. Он уже насмотрелся на архитектуру Сицилии на несколько недель вперед, и Палермо ничем его не удивлял: разве что большим количеством церквей и соборов, а еще — самыми многолюдными улицами из всех, что ему довелось видеть за эти дни. Это сразу портило общее впечатление, поэтому Кёя, не теряя времени, отправился по адресу, который ему дал Ямамото. Местом назначения оказался большой особняк, огороженный внушительной оградой и выходящий задними окнами на побережье. Кёя слегка присвистнул себе под нос — нет, все же поголовное стремление итальянцев к такой показной роскоши было недоступно его пониманию. — Добро пожаловать. Позвольте ваши ключи, синьор, я припаркую вашу машину, — поприветствовал Кёю немолодой человек с проседью на висках, как только он подъехал ко входу и представился. Кёя, отчетливо помня, что в багажнике его машины находится то, что не должно быть обнаружено никакими любопытными членами здешнего персонала, лишь крепче сжал пальцы на руле: — Не стоит, я сам. Просто укажите мне, куда ехать. Мужчина недовольно посмотрел на него, ясно давая понять, что так не пойдет. Но и Кёя не желал отступать. Рука мужчины медленно потянулась куда-то за спину, и Кёя напрягся. Впрочем, что он собирался сделать, осталось неизвестным — как раз в этот момент их прервал хорошо знакомый голос: — Хибари, вот уж не ожидал! — Что значит «не ожидал»? — недобро прищурился Кёя. — Я заранее предупредил о своем приезде. — Ах, точно, я кажется забыл, что это сегодня, ха-ха, — Ямамото рассмеялся, подойдя к машине. Кёя недовольно цыкнул. Ямамото, видимо, совсем не изменился — на первый взгляд он казался все тем же беспечным парнем с улыбкой на пол-лица и громким голосом, разве что слегка более загоревшим и вытянувшимся на пару сантиметров. — Где я могу припарковать машину? — нетерпеливо спросил Кёя, бесцеремонно обрывая его смех. — Тут недалеко, за углом, сразу увидишь, — с энтузиазмом указал ему куда ехать Ямамото. Немолодой мужчина, просивший ключи ранее, с неодобрением посмотрел на него: — Простите, синьор, но так не положено, это же моя работа- — Прости-прости, — извиняюще улыбнулся тот, и почесал в затылке. — Но все же Хибари-сан мой друг, я верю в его способности найти дорогу самостоятельно, так что зачем нам эти формальности, правда ведь? Кёя фыркнул и оставил этих двоих у главного входа. Не сказать, что Ямамото был его другом… Скорее, он просто терпел его больше остальных, примерно на уровне Сасагавы. Кёя и сам не мог сказать почему. По всему выходило, что Ямамото обладал довольно раздражающими чертами характера, и все же было в нем нечто такое, что успокаивало эмоции Кёи, когда они начинали бить через край. К тому же, он явно был гораздо умнее, чем хотел казаться, поэтому в школьные годы — да и сейчас, если судить по разговору Ямамото с их местным дворецким — он быстро анализировал напряженную ситуацию и находил самые действенные способы, чтобы сгладить ее. В какой-то момент Кусакабе, заместитель Кёи в Дисциплинарном Комитете, заметил эту необычную черту Ямамото и стал протаскивать его на собрания Комитета. Количество угроз и ссадин, с которыми после них уходили члены Комитета и те ученики, чьи проступки бывали главной темой обсуждений, упало вполовину. На Ямамото начали молиться. Кёя отказывался делать выводы. Припарковав автомобиль и проверив, что все двери, включая багажник, были накрепко заперты, а единственные ключи были надежно спрятаны в его кармане, Кёя вернулся к главному входу. Ямамото полуразвалившись сидел на ступеньках, явно ожидая его. Дворецкий куда-то исчез, но появился кое-кто другой — парень с длинными белыми волосами, о чем-то разговаривающий с Ямамото. На вид он был возраста Дино, то есть на несколько лет старше них, его лицо было искажено недовольной гримасой, а его голос громко разносился по двору. Кёя поморщился, заранее ненавидя это место, наполненное такими громкими людьми — если он правильно помнил избранника Ямамото, тот тоже был невообразимо шумным типом. К сожалению, затыкать людей, которые теперь были окружением Ямамото, было категорически запрещено: вежливость, межклановая политика, все дела. Этот визит нельзя было затягивать ни в коем случае, понял Кёя. — Это и есть твой друг, Такеши? — придирчиво окинул его взглядом незнакомец с длинными волосами. — Бывший одноклассник, — буркнул Кёя и сложил руки на груди. Прищуренный взгляд казался стальным. Кёя учуял запах хищника. — Точно, это Хибари, я рассказывал тебе про него, — улыбнулся Ямамото, игнорируя напряжение в воздухе. — Хибари, это Скуало, мой друг и ментор по кендо. — Что ж, приятно познакомиться, Хибари, — Скуало протянул ему руку. Рукопожатие вышло крепким, Скуало словно оценивал его. Кёя не остался в долгу и сжал руку так, что у Скуало дрогнула бровь, то ли от удивления, то ли от дискомфорта. — Хибари, пойдем, я покажу тебе особняк, — Ямамото втиснулся между ними и перекинул ему руку через плечо в дружеском жесте. Кёя недовольно дернулся всем телом, скидывая его руку с себя, и первым двинулся наверх по ступеням. — Хибари, Хибари, — со спины едва слышно пробормотал Скуало. — Где же я слышал это имя… Кёя твердо решил игнорировать его существование. Следующие несколько минут Ямамото водил Кёю по особняку, показывая, где что находится. Где-то в середине тура Скуало отделился от них — заприметив что-то или кого-то через приоткрытую дверь в одну из спален, он выругался себе под нос на итальянском и, с силой пнув дверь, скрылся за ней из виду. Путешествие окончилось в обеденном зале, где на столе стояло несколько тарелок с закусками, подходящими по времени для того, что европейцы называли бранчем. — Пойдем, перекусим, а потом ты мне расскажешь, как там дела в Намимори, — повел Кёю к столу Ямамото. — Я так давно не видел своего старика, ты не заходишь в его местечко поесть суши? — Иногда, — сдержанно кивнул Кёя. — Тсуеши-сан выглядит здоровым, его бизнес процветает. — Это здорово, я рад за него. — Твой отец сообщил нам, что ты недавно обручился, — наконец, когда все вежливости были выдержаны, Кёя перешел к непосредственной причине своего визита. — Да, это так, — Ямамото в очередной раз улыбнулся, но его улыбка была более легкая и искренняя, чем любая из тех, что Кёя видел до этого. — Ты знаешь его, он был учеником по обмену и проучился в нашей школе год. — Да, я помню, — «к сожалению», почти сорвалось с языка Кёи. — В свете такого события я, от лица всего нашего клана и моего отца в частности, поздравляю тебя с помолвкой. — Надо же, я впервые слышу, чтобы грозный глава Дисциплинарного Собрания, или как оно у вас там называлось, был таким вежливым, — неожиданно раздался голос со стороны террасы. — Помнится, все, что мне доводилось слышать раньше, было лишь «забью до смерти» и «травоядное». — Ты вернулся, Хаято! — встал со своего места Ямамото. — Я думал, что вы с Тсуной сегодня собирались в город на примерку костюмов. — Джудайме стало нехорошо после шестого магазина, поэтому мы вернулись гораздо раньше, чем хотели. — Ну это и неудивительно, Хаято, с тобой очень тяжело ходить за покупками, ты же ко всему придираешься, — хохотнул Ямамото, приобнимая своего жениха за талию. — Что? — оскалился Хаято — Гокудера, если Кёя правильно помнил его полное имя. — Да без меня что ты, что Джудайме ходили бы в первом попавшемся. Я всего лишь подхожу к выбору одежды более ответственно, чем ты, бейсбольный придурок. — Да, да, ты прав, — пожал плечами Ямамото. — Но согласись, это не делает совместные походы в магазин менее невыносимыми. — Да как ты…! К сожалению, воспоминания школьных лет не обманули Кёю — Гокудера Хаято создавал огромное количество шума, словно стремясь заполнить собой пространство вокруг. Наконец, они с Ямамото перестали переругиваться и оба присоединились за столом к Кёе, сев рядом друг с другом. — Прости, что отвлекся, — извиняющим тоном произнес Ямамото, обращаясь к Кёе, который все это время сидел и молча наблюдал за ними, не скрывая, впрочем, легкого недовольства на своем лице. — И спасибо за поздравления! Кёя кивнул, цель визита была достигнута: — Не стоит. Что ж, пожалуй, мне пора, не хочу возвращаться в потемках. — В потемках? — недоуменно переспросил Ямамото. — Ты остановился не в Палермо? — Нет, — отрицательно покачал головой Кёя. — Я временно остаюсь в Кастельветрано. — Это на юге, город неподалеку от береговой линии, — быстро пояснил Гокудера, поймав растерянный взгляд Ямамото. — Понял, — кивнул тот. — Так ты здесь на летнем отдыхе? — Да, что-то вроде того, — нехотя ответил Кёя, не горя желанием делиться подробностями. — Меня пригласил в Сицилию мой… друг, да. — Друг? — скептически переспросил Гокудера. Кёя с величайшим трудом подавил желание сказать этому травоядному заткнуться. — Верно. Его зовут Каваллоне Дино, его семья владеет несколькими крупными виноградниками на юге Сицилии. Один из них находится как раз под Кастельветрано, и еще какое-то время я буду проживать там. Брови Гокудеры уползли наверх настолько, что скрылись за свисающими прядями белых волос. — Прости, ты сказал Каваллоне? — Да, — коротко кивнул Кёя и слегка прищурился. Такая реакция настораживала. — Что не так? — Ничего, — преувеличенно бодро замахал рукой Гокудера, явно пытаясь скрыть свою ложь. — Просто фамилия Каваллоне очень известна в сфере бизнеса моей семьи. Я бы даже сказал, что они — одна из самых известных семей во всей Сицилии. — То есть твоя семья тоже занимается винным производством? — с сомнением уточнил Кёя. — Да, именно, — щелкнул пальцами Гокудера с видимым облегчением, непонятно по какой причине. — Я просто удивился такому совпадению, не ожидал, что у нас в гостях окажется друг наших конкурентов. — Ага, — медленно произнес Кёя. — Это все? — Это что, допрос? — ожидаемо вспылил Гокудера. — Такеши, сам разбирайся со своим гостем, я вообще-то все еще занят, мне некогда тут сидеть и пить с вами чай! И Гокудера штормом унесся куда-то вглубь особняка. Ямамото неловко почесал в затылке и попытался сгладить ситуацию: — Прости, Хибари, Хаято просто на нервах последние несколько дней. Ты уверен, что не хочешь остаться на подольше? — Нет, я уже говорил, что мне пора уезжать, — Кёя встал со своего места, но видя, что Ямамото искренне переживает, он смягчился и добавил: — Я ничего другого от Гокудеры и не ожидал, его поведение меня ничуть не удивило. В школе он доставлял множество проблем, было бы глупо думать, что он повзрослеет всего за несколько лет. Ямамото растерянно моргнул, но через секунду расхохотался: — Точно, ты прав, Хибари, спасибо! Он, как и раньше, наверняка понял, что на самом деле имел в виду Кёя. Этот факт был удивительно приятным. Кёя покинул особняк с чувством выполненного долга и несколькими новыми вопросами. Вот уж где он не ожидал, что имя Дино вызовет такую неожиданную реакцию. В мозаику добавились новые кусочки.

***

— Кёя, прости меня, я снова бросил тебя одного на весь день! — Дино драматично бухнулся на колени и уткнулся головой прямо в живот Кеи, сидящего на кресле в гостиной. Кёя молча скептически поднял бровь. — Я знаю, о чем ты думаешь, но клянусь тебе, я помню про наш договор. — Да неужели, — протянул Кёя и попытался отпихнуть светловолосую макушку от себя. — А так и не скажешь, учитывая, в который раз ты крайне удобно оказываешься занят по утрам. Зато, как я посмотрю, по вечерам ты абсолютно свободен и полон энергии. Думаю, пора менять расписание. — Да ладно тебе, неужели ты сам не ценишь возможность подольше поспать с утра? — невнятно пробурчал Дино. — Я каждый день встаю не позже чем через два часа после рассвета, — невпечатленно отозвался Кёя. — Серьезно? — поднял голову Дино. — Получается, ты проснулся почти сразу после того, как я уехал. Неужели тебя не тянет на сон, когда нечем заняться? — Не переноси свою тягу к безделью на меня, — скривил губы Кёя и резко встал со своего места. Дино, не успевший сгруппироваться, завалился назад, охнув от неожиданности. — Ну какое безделье, Кёя, — застонал он, раскидывая руки в стороны. — Я так устал, ты просто не представляешь. Вот бы обо мне кто-нибудь позаботился, кто-нибудь пожалел… Кёя? Эй, Кёя, ты же не слушаешь! Кёя демонстративно прошел мимо него на кухню и сел за стол, бездумно закинув в рот пару виноградинок. Он смотрел на Дино, распластавшегося на полу, через проход между комнатами и, пусть и не меняясь в лице, напряженно размышлял, как ему следует вести себя дальше. Неудивительно, но большая его часть склонялась к тому, что не следовало ничего менять. Подумаешь, труп в машине. Ау, Кёя, ты сам принадлежал к одному из старейших кланов якудза. Не тебе переживать о том, запачканы ли у кого-то руки в крови, посмотри сначала на половину населения Намимори — так рассуждал этот голос в голове. Наоборот, если Дино действительно был замешан в криминале, становилось более понятным то, почему он совсем не чурался агрессивности Кёи. Он не пытался его переделать или смягчить, он с жадностью брал все, что Кёя ему давал — синяки, укусы, царапины. Дино понимал его, с неясной тоской осознал Кёя, и хотел его таким, какой он есть, без всяких «но» или «если бы». Другая, менее импульсивная, но более разумная его часть была в сомнениях. Да, ему не была так уж важна метафорическая чистота рук того, с кем он проводил ночи. Но нельзя было терять бдительность и забывать о базовом инстинкте самосохранения. Мог ли Кёя с абсолютной уверенностью сказать, что Дино для него не угроза? Что он не попытается пристрелить его следующим? Откуда он знал, может тот парень в багажнике тоже когда-то спал с Дино, а теперь, когда здесь был Кёя, тот оказался лишним и Дино избавился от него? Да, последнее предположение звучало абсурдно, но даже его нельзя было отмести в сторону без должного рассмотрения. — Эй, Дино, — задумчиво окликнул его Кёя. Дино, за это время успевший переместиться на кухню, высунул голову из-за раскрытой дверцы холодильника в углу: — А? Что? — Куда ты сегодня уезжал? — Кёя решил начать с более простого вопроса. — Вчера ты говорил, что на сегодня у тебя не было никаких планов. Соврал, чтобы откосить от спарринга? Кёя ожидал, что Дино эмоционально замашет руками и начнет убеждать его в том, что попросту забыл о делах, что было бы ложью: он уже успел заглянуть в комнату Дино и тайком пролистать его ежедневник — лист с сегодняшней датой был абсолютно чист. Но вместо этого Дино неожиданно тяжело вздохнул и устало опустился на стул рядом. Он зарылся руками в волосы и полу-улегся на стол, затем повернул голову — Кёя невольно отметил намечающиеся круги под его глазами — и тихо проговорил: — Если бы все было так просто, Кёя, ах, если бы. Помолчав пару секунд и кивнув самому себе, словно решившись на что-то, он продолжил: — Я не рассказывал тебе, но мой отец умер в прошлом месяце. Мы с ним были не слишком близки, это не разбило мне сердце или что-то подобное. Но это было настолько неожиданно, что никто не оказался к этому готов. И вот теперь я по праву должен стать его наследником в нашем семейном бизнесе. — Поздравляю. И соболезную, — коротко ответил Кёя, не будучи уверенным, как реагировать на такие внезапные откровения. — Спасибо и не стоит, — покачал головой Дино. Он снова тяжело вздохнул: — Проблема в том, что я не гожусь на роль большого босса крупной организации. Я никогда не хотел брать на себя такую ответственность. А теперь, — он невесело усмехнулся, — Меня постоянно дергают туда-сюда по делам, я тону в бюрократии, а бывшие партнеры моего отца считают приемлемым поднимать меня на рассвете и требовать личной встречи. Дино устало потер глаза и посмотрел на Кёю: — Поверь, mio amore, я бы с радостью проводил все свое время с тобой: спарринги, секс, я бы вытащил тебя в путешествие по Сицилии, пусть ты и говоришь, что тебя это не интересует, да что угодно. А вместо этого я вынужден бросать все и ехать и принимать решения, чтобы треклятое дело моего отца не развалилось. Дино, выговорившись, замолчал и теперь мрачно буравил взглядом стол. Кёя тоже ничего не говорил — даже он понимал, что его обычная манера разговора была не тем, что нужно было Дино в данный момент. Но и утешать других людей он не умел — никто его такому не учил. Поэтому он решил делать то, что умел лучше всего — действовать. Кёя неспешно встал со своего места и подошел к Дино. Тот поднял на него глаза, смотря снизу вверх. Кёя схватил его за рукав и потянул, вынуждая встать и последовать за ним. Дино даже не открыл рот, чтобы что-нибудь спросить, и лишь покорно пошел за тянущим его вперед Кёей, как ослик на веревочке. Он понял, что задумал Кёя лишь тогда, когда они дошли до места назначения. Кёя, не сбавляя шаг, прошел вперед и щелкнул выключателем. Мягкий свет вспыхнул по периметру комнаты, озарив пустое помещение — раньше это было одной из гостевых спален, но Дино сам опустошил ее, чтобы они с Кёей ничего не сломали ненароком во время одного из своих спаррингов. Кёя вышел на середину комнаты, на ходу подворачивая рукава, и выжидающе поднял бровь. Дино с сомнением замер в проходе. — Не думаю, что это хорошая идея- — Не заставляй меня ждать, — перебил его Кёя. — Если будешь таким несобранным, я уложу тебя в два счета. Хотя, конечно, у тебя есть фора — в такой рубашке я не сделаю замах в полную силу, можешь радоваться. — Ну тогда ты можешь ее снять, — слабо улыбнулся Дино в ответ, в его потухший взгляд, от которого Кёе было откровенно тошно, медленно начала возвращаться искра. Он поколебался еще секунду, а после сделал шаг вперед. Если бы в комнате были хоть какие-нибудь предметы интерьера, то в следующие несколько минут они оказались бы разломанными на части яростным вихрем, который представлял из себя их спарринг. Горячий адреналин бурлил по их венам, и довольно быстро были забыты и сомнения Кёи и усталость Дино — мир резко сузился до этих четырех стен, и все, что было важно, это прочесть дыхание своего оппонента, прервать его следующее движение. Не было больше ничего, лишь острая нужда отпустить свои ревущие инстинкты на волю. В конце концов Кёя — судьба насмешливо обернула его же слова против него — действительно не успел замахнуться с достаточной силой и оказался жестко впечатан спиной в стену комнату. Дино нависал над ним, крепко прижимая его поднятые по бокам руки своими, в его глазах больше не оставалось ни следа нерешительности и тоски, лишь чистый азарт и фокус. Он словно одновременно препарировал Кёю, выжигая каждую черточку его лица себе на подкорку, и пытался пожрать его взглядом, настолько интенсивно он вглядывался в него. Настоящий хищник, инстинктивно оскалился Кёя в ответ на этот жадный взгляд. Мысль сладко отозвалась внизу живота. Он на пробу дернул обеими руками одновременно, пытаясь освободиться — Дино лишь выгнул бровь, с довольным видом усиливая свою хватку. Его лицо закрывало тенью, отбрасываемой его же волосами, но даже так было видно, что его зрачки расширились. Как чертов наркоман, только вместо веществ он получал кайф от ощущения контроля над такой непокорной силой, каковой был Кёя. А ведь его обычно принимали за приличного и скромного молодого человека: вот уж чего Кёя не понимал — как кто-то мог не видеть Дино таким, каким он был на самом деле? Дино внезапно вжал Кёю в стену еще сильнее, прижавшись к нему всем телом. Он с усилием просунул колено между его ног, и Кёя зашипел, когда оно бесцеремонно надавило на его вставший член, болезненно ноющий без должного внимания. В его бедро уперся твердый стояк — не одного Кёю возбуждали их спарринги, Дино тоже сносило от них голову. Кёя, в инстинктивной попытке найти более комфортное положение, дернул бедрами и тут же тяжело выдохнул сквозь зубы — это не принесло никакого облегчения, напротив, раздразнило еще больше трением об ногу Дино. Вторящий ему эхом вздох дал понять, что своим движением Кёя надавил и на его член — без сомнения, в своих легких хлопковых штанах он чувствовал все острее, чем Кёя в своих джинсах. В отместку Дино наклонился ближе к Кёе, горячо выдохнул, опаляя дыханием его напряженную шею, и прикусил мочку уха. Кёя попытался отодвинуться, но будучи буквально пойманным между Дино и стеной, у него не было достаточно пространства для маневра. Он скорее почувствовал, чем услышал, легкий смешок Дино, открыл было рот, чтобы бросить какую-нибудь едкую фразу, но моментально закрыл его обратно, сжав челюсть, чтобы не дать ни одному случайному звуку вырваться наружу — Дино разжал зубы и в следующее мгновение переместился ниже, резко впиваясь губами в его шею и всасывая кожу своим горячим ртом. Кёя давно заметил, что у Дино была особая тяга оставлять следы на его теле. Засосы, следы от укусов — на бледной коже Кёи все отметины проявлялись четко и оставались надолго. Кёя не обращал на них слишком много внимания — его тело привыкло к куда более серьезным синякам и кровоподтекам от постоянных драк, но в глазах Дино зажигался особо темный свет каждый раз, когда он видел оставленные им самим следы. Его любимым местом была шея Кёи, в этом не было никакого секрета. После одного из их первых рандеву Кёя ехидно спросил у него, не был ли он вампиром, судя по тому, с каким усердием он разукрасил его шею — Дино лишь смущенно закрыл лицо руками. Следующие пару часов он то и дело порывался извиниться за излишний энтузиазм и успокоился лишь тогда, когда Кёя, не выдержав, рявкнул на него, что ему все равно, как выглядит его шея. Но даже в момент того разговора Кёя не мог не заметить, как взгляд Дино то и дело соскальзывал вниз к распахнутому воротнику его рубашки, едва скрывающему множество красных отметин. Вот и сейчас Дино, предсказуемо, набросился на него как изголодавшийся зверь. Кёя выгнул шею, любое движение заставляло его член тереться о бедро Дино, но через одежду ощущения были настолько приглушенными, что их катастрофически не хватало для хоть какого-то облегчения того зудящего напряжения, которое продолжало неумолимо копиться в нем. Становилось все более жарко, слегка уловимый сладковатый аромат одеколона Дино проникал в ноздри вместе с воздухом, который казался все более разгоряченным с каждым мгновением. — Прекращай развлекаться, — выдохнул Кёя. Казалось, что они находятся в этом положении уже целую вечность, его тело начало подрагивать от напряжения. Дино оторвался от него, оставляя последний поцелуй поверх истерзанной кожи: — Прости, у меня с собой ничего нет, — извиняющим тоном проговорил он, — Но я кое-что придумал, подожди секунду. Он имеет в виду презервативы, с минутным запозданием понял Кёя. На мгновение в его затуманенной чистым желанием голове промелькнуло легкое раздражение — больше всего ему хотелось контакта кожи к коже, чтобы успокоить это зудящее напряжение, и если Дино собирался отступить из-за отсутствия каких-то бесполезных резинок… Беспорядочное движение его мыслей было прервано звуком расстегиваемой ширинки — за эти несколько секунд Дино успел ловко расстегнуть и приспустить сначала свои брюки, а затем и джинсы Кёи, ослабляя столь раздражающее давление. Он размашисто провел языком по своей ладони, увлажняя ее, и, не теряя больше ни секунды и придвинувшись еще ближе, обхватил оба члена своими длинными пальцами, сталкивая их друг с другом. Он обвел большим пальцем прижатые вместе головки, собирая с них предэякулят и размазывая жидкость по обоим стволам, делая движения более комфортными и выбивая тем самым из Кёи тихий стон. Кёя, теперь не удерживаемый на месте силой, но уже и не имеющий никакого желания сбегать, закинул обе руки на плечи Дино, чуть пошатнувшись от обилия ощущений. Они стояли так близко, что у него не было иного выбора, кроме как уткнуться носом в углубление между шеей Дино и его плечом. Кёя малодушно понадеялся, что так он сможет заглушить свое предательски учащающееся дыхание, его самоконтроль начинал рушиться в этих умелых руках. Дино начал двигать рукой, сразу задавая быстрый темп. Это была далеко не лучшая дрочка в жизни Кёи, длины ладони Дино едва хватало, чтобы удерживать оба члена вместе, по сути это были самые простые движения вверх-вниз. Но совсем другое взрывало звезды перед закрытыми глазами Кёи. Их головки то и дело сталкивались, терлись друг об друга, и каждое такое движение посылало электрический разряд удовольствия по всему телу Кёи. Ладонь Дино продолжала размашисто скользить в неровном ритме, то и дело срываясь на более быстрые движения, и с каждым разом напряжение внизу живота Кёи становилось все гуще, по капле подводя его к краю, мучительно медленно, но неотвратимо. Над ним слышалось тяжелое дыхание Дино, который уперся свободной рукой в стену поверх головы Кёи, чтобы помогать им удерживать равновесие. Рубашка вконец взмокла, в воздухе вокруг витал сильный дух секса, но с закрытыми глазами Кёя ощущал лишь запах самого Дино, кружащий ему голову. Послышался протяжный стон, следом еще один — лишь через мгновение Кёя осознал, что эти звуки исходят от него. Они все чаще прорывались из него наружу, как бы он ни старался удержать их за сжатыми губами. В ответ, словно целиком настроенный на частоту Кёи, застонал и Дино, в голос, не стесняясь своей экспрессивности. — Быстрее, ну же, — задыхаясь, выдавил из себя Кёя, ему не хватало совсем немного до желанной разрядки. Дино выдохнул что-то на итальянском, было ясно, что и он уже почти на пределе, его движения становились все более рваными, бедра инстинктивно подавались вперед при каждом толчке, добавляя еще больше хаотичного трения горячей плоти друг о друга. — Давай, mio amore, — застонал хриплым голосом Дино. Что протащило его за край, Кёя так и не понял — то ли Дино удачно дотронулся до его члена в особо чувствительном месте под головкой, то ли его слова послужили нужным спусковым крючком, но именно в этот момент он содрогнулся всем телом и кончил, изливаясь на пальцы Дино. Тот тоже не заставил себя ждать — хватило всего пары движений и он кончил вслед за Кёей. Сразу навалилась усталость, напряженная спина дала о себе знать неприятным покалыванием — все это было неважно. Кёя практически повис на Дино, стараясь восстановить дыхание и прийти в себя. Каждый новый оргазм, который вытягивал из него Дино, оглушал своей интенсивностью, и этот не был исключением — итальянец был хорош в постели, этого у него было не отнять. Дино, тоже все это время переводивший дыхание, шевельнулся, переступая с ноги на ногу, и Кёя резко осознал, что все еще стоит, уткнувшись лицом в его плечо. Стараясь выглядеть невозмутимо, он медленно отодвинулся и, не глядя на Дино, облокотился на стену, все еще не доверяя своим ногам не дрожать при движении. — Это было… Вау… — несвязно пробормотал Дино. В его глазах сквозь полуприкрытые веки светилось какое-то глубочайшее, искреннее чувство, столь неприкрытое, что Кёе захотелось на мгновение отвернуться, лишь бы не ощущать этот взгляд на себе. Затем Дино вдруг подался вперед и прижался своим лбом ко лбу Кёи, легко, едва не соприкасаясь с ним носом. Кёя замер от неожиданности, но Дино просто выдохнул полной грудью и прикрыл глаза, словно собираясь остаться в этом положении на ближайшее время. Редкость, но у Кёи не было сильного желания начать спорить или огрызаться — все раздражение ушло в момент оргазма и еще не успело вернуться. Поэтому он ничего не сделал — не дернулся, не сказал что-то едкое, не боднул Дино в ответ, нет. Он просто продолжил стоять, прислонившись спиной к стене и лбом к Дино, восстанавливая свою энергию и дыхание. Через пару минут — а может всего пару мгновений, сложно было сказать, как текло время в этой комнате — Дино снова пошевелился. Он наклонил голову и мягко прижался к губам Кёи. Это был самый невинный поцелуй за все время, пока они были знакомы — Дино не пытался его углубить, легкое прикосновение задержалось на губах всего на мгновение, а затем пропало, оставляя его смутно-обескураженным. Этот поцелуй был столь же легок и нежен, какими были касания вымоченной в дезинфекторе салфетки, которой Дино аккуратно обрабатывал разбитую губу Кёе несколько месяцев назад — в нежности не было необходимости, и все же Дино, не слушающий возражений и насильно усадивший тогда Кёю в кресло, казалось, стремился наполнить ей каждое свое движение. Именно этот поцелуй, полный болезненной нежности, намертво впечатался в память Кёи об этом вечере.

***

Прошло несколько дней. До конца отпуска Кёи оставалось все меньше времени, и с каждым днем Дино становился все навязчивее в своей тактильности, норовя дотронуться до него по поводу и без. Со времени их разговора на кухне не было пропущено ни одного спарринга, что поднимало Кёе настроение настолько, насколько это было возможно — наоборот, теперь Дино сам, без всяких мотивирующих пинков, скакал разминаться с утра пораньше, пока Кёя принимал холодный душ. Труп из машины исчез на следующее же утро после поездки в Палермо — Кёя снова взял тот же самый автомобиль, выдумав байку про поездку на побережье, пока Дино снова отсутствовал по срочным делам. Конечно, море его интересовало не больше, чем осмотр любых других достопримечательностей, но прислуге это было знать необязательно. Отъехав на приличное расстояние от особняка, Кёя припарковался в тени холма и проверил багажник. Пусто. Запасное колесо и другой хлам лежали ровно на тех же местах, что и вчера, но мертвец с дырой во лбу испарился, как не бывало. Что ж, положа руку на сердце, Кёя и не ожидал найти его здесь во второй раз. Ни один профессионал не оставил бы труп надолго в багажнике машины — запах в конце концов привлек бы чье-нибудь внимание. Все еще было неясно, было ли убийство делом рук Дино или кого-то из тех, кто работал в особняке — если так, он поставил бы на Ромарио, в нем ощущалась достаточная сталь для такого, — но странным образом Кёя не чувствовал никакой угрозы для себя, а потому правда этого дела стала заботить его вполовину меньше. Конечно, доказательств у него не было, но Кёя не доверял ничему больше, чем собственным инстинктам. Он все еще собирался держать ухо востро и подмечать малейшие изменения в поведении Дино, которые могли бы сигналить об опасности, но, откровенно говоря, его мало волновала моральная сторона вопроса. Сложно было вырасти в семье якудза и остаться чувствительным к смерти, особенно незнакомцев, до которых ему не было дела. К тому же это была территория Дино, поэтому Кёя без лишних вопросов признавал его право на то, чтобы вести дела так, как ему вздумается. Вот в Намимори это бы был совсем другой разговор, да. Мать бы сказала, что это бесчувственно. Отец бы сказал, что такова жизнь. Кёя бы сказал «да пошли вы» им обоим и уехал бы на мотоцикле, чтобы не оставаться в середине их очередного яростного спора о морали, но это было за рамками приличий. Поэтому вместо этого он уехал на Сицилию и за все две недели ни разу не набрал их номер. (Дважды Кёя ловил себя на мысли о том, что было бы неплохо, если бы была возможность продлить отпуск и остаться здесь на несколько дней дольше.) Так что выкинуть из головы образ мертвого мужчины, чье лицо уже стерлось из памяти Кёи, оказалось очень легко — навык не думать о том, о чем не хочется, он возвел в ранг искусства годы тому назад. Сделав небольшой круг, он вернул машину через пару часов и решил больше к этому не возвращаться. Дино все так же срывался по делам на долгое время который день подряд, так что у Кёи образовалось много свободного времени без назойливого итальянца под боком. Жгучее солнце без конца прогревало воздух все сильнее, и уже на следующий день после поездки на побережье выходить за порог виллы стало попросту невозможно — угроза теплового удара была реальна как никогда. Поэтому Кёя развлекал себя тем, что пытался подтянуть свой итальянский: он знал несколько базовых фраз, вроде «здравствуйте» и «спасибо», не больше, и этого было очевидно мало даже для самого простейшего разговора. Заняться все равно было нечем, и Кёя, окопавшись в небольшой комнатке на первом этаже, лениво листал купленный в аэропорту словарь и слушал видео-уроки. Комната находилась между кухней и задней дверью, которой чаще всего пользовался Боно, проходя со двора в дом. Это помещение было ближе всего к тому, что можно было бы назвать библиотекой — довольно небольшая, комната была заставлена стеллажами с книгами, а посередине стоял рабочий стол. Наверное предполагалось, что эта комната должна была быть офисом Дино, но тот, желая посвящать работе настолько мало времени, насколько это было возможно, предпочитал держать все документы в своей спальне — в полном беспорядке, разумеется. Впрочем, самому Дино бардак в комнате не мешал — все равно он ночевал в спальне Кёи с тех пор, как тот приехал. Конечно, Кёя не тешил себя надеждой на то, что за несколько дней сможет начать понимать совершенно незнакомый язык, но такие занятия представляли из себя достаточный челлендж, чтобы ему было чем себя занять и не чувствовать приближающейся смерти от скуки. В какой-то момент ему даже начало становиться искренне интересно, поэтому, когда спустя пару дней рядом с закрытой дверью комнаты раздались громкие голоса, переругивающиеся на итальянском, Кёя не сразу обратил на это внимание, с головой уйдя в решение сложного грамматического задания. Голосов было два, и один из них был Кёе знаком — интонацию Дино было не спутать, на каком бы языке тот ни говорил. Второй был незнакомым — он точно не принадлежал никому из работников виллы, в этом Кёя был уверен. Кто-то, с кем Дино встречался в городе? Маловероятно, еще в самом начале он уверил Кёю, что эта вилла — его личное убежище от городской суеты, поэтому он никогда не привозил сюда никого, кто был связан с бизнесом. Просто приглашенный гость? Слишком уж недружелюбные нотки сквозили в голосе Дино, это было слышно даже через закрытую дверь. Кёя подобрался и отложил книгу в сторону. Что-то в этом разговоре ему не нравилось, что-то на инстинктивном уровне, пусть он и не мог различить, о чем идет речь. Он нахмурил брови, медленно, чтобы невзначай не выдать себя скрипом, подошел к двери и обратился в слух. Если бы у Кёи были звериные уши, в этот момент они бы навострились на его голове, легонько подрагивая от напряжения. Хотя слова стало слышно отчетливее, это не сильно помогло Кёе — он по-прежнему не мог понять, о чем разговор и почему Дино становится все более взволнованным. Он мог словно наяву увидеть, как, стоя прямо за дверью, Дино эмоционально жестикулирует, не в силах передать все, что хочет сказать, одними словами. Внезапно, Кёя осознал, что именно вызвало у него такую настороженную реакцию в самом начале. Вот уже в третий раз незнакомец произносил Giappone — Япония. Никогда еще Кёя не желал знать итальянский настолько остро, как сейчас — ему нужно было понять контекст. Но прежде, чем он успел задуматься о том, что это значит, из уст незнакомца вылетело второе слово, которое он узнал — якудза. А сразу после еще одно — Хибари. Хах. Если упоминание Японии в разговоре двух итальянцев было странным, но потенциально объяснимым, то вот слова «якудза» и «Хибари»… Вывод напрашивался сам собой. Кёя механически отметил, что Дино замолчал на некоторое время. Затем что-то тихо пробормотал, от былой злости в голосе не осталось ни следа. Послышался шорох, словно бы от листов бумаги, и снова все стихло. Затем Дино засмеялся. Второй голос что-то сказал, тоже растеряв раздражительные интонации. Теперь это стало походить на разговор друзей. Шаги начали медленно удаляться по направлению к выходу на задний двор, и Кёя бесшумно приоткрыл дверь и аккуратно выглянул в образовавшуюся щель. Дино проворачивал ключ в задней двери, а рядом с ним стоял молодой мужчина. Кёя не видел его лица, но он сомневался, что по Сицилии разгуливает множество людей с такими длинными и густыми белыми волосами. Что ментор Ямамото, Скуало, делал в особняке Дино? Откуда они знали друг друга? Прежде чем эти двое успели выйти за дверь, Кёя заметил, как Дино сунул себе подмышку тонкий конверт и похлопал Скуало по плечу, несколько раз повторив «спасибо» на итальянском. Что бы это ни было, оно явно было важным для Дино. А значит, Кёя должен был узнать, что скрывалось в этом конверте. Он больше не мог доверять Дино.

***

Кёя решил не откладывать дело в долгий ящик и просмотреть бумаги из конверта сегодня же. Он не знал, что именно надеется найти, но точно понимал — что бы там не скрывалось, оно могло пролить свет на что-то крайне важное. Однако казавшееся простым задание осложнилось с самого начала, как только Дино вернулся домой тем же вечером. Вместо того, чтобы привычно бросить документы где придется, уйти в душ или сразу на кухню и только после этого отнести их на место в свою спальню, Дино неожиданно изменил своей рутине. — Прости, но мне нужно закончить еще одно дело на сегодня, — ответил он на вопросительный взгляд Кёи, поднимаясь прямиком в свою комнату без всяких остановок. — Еще пару часов за компьютером и я весь твой. Ну разумеется, когда Кёя гонял его в шею, чтобы тот сначала заканчивал работу и только потом шел отдыхать, это не приносило никакого результата. А теперь — пожалуйста. Пять баллов за попытку, минус десять за тайминг. Дино интерпретировал видимое недовольство во взгляде Кёи по-своему: — Я знаю, что поступаю не слишком гостеприимно, оставляя тебя одного так часто, но я честно не подозревал, что на меня так много навалится — и он извиняюще развел руками. — Не хочешь посидеть со мной, пока я работаю? Ты можешь заниматься своими делами в одной комнате со мной, просто составь мне компанию. Кёя недоуменно моргнул и характерно выгнул бровь, стараясь вложить все свое замешательство в единственный взгляд. Что, простите, в его характере указывало на нелюбовь к одиночеству? — Пожалуйста-а, — протянул Дино, сложив ладони в умоляющем жесте. — Так у меня будет больше стимула закончить побыстрее. — Ладно, — нехотя буркнул Кёя и первым переступил порог комнаты. Дино пораженно вскинул бровь — что, не ожидал, что уговоры сработают настолько быстро, хмыкнул про себя Кёя, — но уже через мгновение удивление ушло с его лица, и он заулыбался, справедливо рассудив, что дареному коню в зубы не смотрят. На самом деле предложение Дино было только на руку Кёе, пусть тот об этом и не подозревал. Было гораздо легче контролировать ситуацию, находясь с ним в одной комнате. Кёя понимал, что не сможет осмотреть конверт, пока Дино рядом, поэтому он решил дождаться удобного момента. Идеальным развитием событий был бы уход Дино из комнаты на несколько минут — душ или поход на кухню были бы как нельзя кстати, пусть это и могло произойти еще нескоро. Ничего, Кёя мог быть терпеливым, когда это было необходимо. А если бы ожидание ни к чему не привело — что ж, всегда можно было придумать новый план. Дино засел за компьютер, кинув конверт на стол рядом с собой, а Кёя устроился на кровати, делая вид, что листает что-то в телефоне, но на деле наблюдая за ним поверх экрана. Ожидание началось. Очень скоро Кёя с неудовольствием отметил, что терпеливым-то он быть, конечно, мог, но чертовски не любил. Невероятно раздражало, что нельзя было подойти и рассмотреть содержимое конверта безо всяких ухищрений. Или просто схватить Дино за грудки и выбить из него всю правду — этот вариант нравился ему даже больше. Но нет, нужно было придерживаться засадной тактики и ждать, когда подвернется менее рискованная возможность — пистолет Кёя так и не нашел, хоть и перерыл всю виллу. Возможность того, что Дино держал его где-то при себе была очень высока. Поэтому в такой ситуации приходилось выбирать путь наименьшего риска оказаться с дыркой в голове. Как же Кёя ненавидел путь наименьшего риска — это звучало как синоним к пути наибольшей скуки. Плохо сдерживаемое недовольство то и дело надоедливо кололо иглами под кожей. Бездействие угнетало. Кёя, поджав губы, посмотрел на цифры в углу экрана мобильника — прошло целых двадцать минут, а Дино, видимо, и не думал заканчивать и куда-то уходить и то щелкал что-то в компьютере, то зарывался чуть ли не по самую макушку в документы. Сидеть и скучать дальше было решительно невозможно — Кёя плюнул на план и терпение, не глядя бросил телефон на прикроватную тумбочку и встал с кровати. Наступило время действовать. — Ох, Кёя, прости, я скоро закончу, — отвлеченно пробормотал Дино, когда тот подошел к нему со спины. Кёя рассеянно промычал нечто утвердительное в ответ и бросил косой взгляд ему через плечо. Как и ожидалось, все, над чем работал Дино, было на итальянском, а значит не было ни шанса, что он смог бы понять хоть что-то с первой попытки. Чуть прищурив глаза и подавшись вперед, стараясь различить слова в поисках тех, что он уже знал, Кёя не обратил внимания на то, как положил ладони на чужие плечи, словно на автомате. Зато это заметил сам Дино. — Кёя? — он откинулся на кресле назад, слегка запрокинув голову, чтобы посмотреть на него снизу вверх. Немного взъерошенные пряди в беспорядке падали на его лицо, лишь чудом не закрывая глаза, вопросительно смотрящие на него. Кёя помедлил с ответом, неожиданно для себя задерживаясь взглядом на том как его молочно-бледная кожа рук контрастирует с гораздо более загорелым Дино — коренной уроженец Сицилии, он явно не испытывал недостатка в солнце. Кёя медленно провел ладонями по плечам Дино, все ближе к основанию шеи. Он никогда не считал себя эстетом, и все же этот контраст удивительно завораживал. Дино молчал, но Кёя заметил, как он слегка расслабил челюсть, его губы самую малость приоткрылись, когда руки коснулись голой кожи, дойдя до воротника наполовину расстегнутой в поисках прохлады рубашки. Хищник, добровольно обнаживший свое горло, совсем не делающий попыток скрыть столь уязвимое место — зрелище удивительно пьянило разум. В одном этом жесте было больше, чем могли бы вместить слова. Плана все еще не было, но весь замысел незаметным образом отошел на второй план. Было кое-что более важное в этом моменте, настойчиво подсказывали его инстинкты. В конце концов, отдаленно отметил Кёя, если Дино вырубится от усталости, цель тоже будет достигнута. И ему даже не придется сидеть и ждать. Дино шумно выдохнул, когда руки сомкнулись вокруг его шеи. Не давя, просто остановившись на месте на несколько секунд, окружая шею кольцом. Затем длинные пальцы медленно огладили разгоряченную после целого дня на жаре кожу, вверх-вниз, от кадыка к яремной впадине. Задержались на мгновение, ощущая учащающееся сердцебиение на кончиках пальцев. А затем нырнули еще ниже, забираясь под рубашку. — Кёя, — позвал его Дино, все не сводя с него взгляда. — Ты- — Ты уверен, что все еще хочешь работать? — прервал его Кёя. Его руки остановились на груди Дино, ему открывался детальный вид сквозь глубокий вырез полураспахнутой рубашки. Дино покачал головой, медленно, словно стараясь не спугнуть его неожиданный настрой. Но Кёя и не собирался прекращать. Руки снова начали движение, неспешно оглаживая кожу, пока еще не дотрагиваясь до сосков, но постепенно подбираясь все ближе к ним, кружа по спирали. Дино вздрогнул, когда Кёя нарушил паттерн и одновременно провел руками сверху вниз длинным движением, большими пальцами задевая соски, уже слегка затвердевшие от напряжения. Кёя знал, что у Дино они не были чересчур чувствительными, поэтому он повторил движение, не осторожничая с напором. Пусть в их тандеме Дино и был более умелым, когда дело доходило до развлечений в постели, но и Кёя уже достаточно изучил его тело, чтобы предсказать его реакцию. Он сжал левый сосок и покатал его между пальцами, затем правый. Дино едва слышно выдохнул через рот — грудь не была его главной эрогенной зоной, но все же даже столь нехитрые движения откликались в его теле, и Кёя чуть ли не с интересом ученого отмечал каждую легко пробегающую дрожь и каждое изменение в дыхании. Их с Дино секс обычно был быстрым, буйным, страстным, поэтому такое медленное действо было ему в новинку. И все же такой темп оказался неожиданно привлекательным — Кёя даже начал понимать любовь Дино к тому, чтобы помучить его, не доводя до оргазма сразу же, а растягивая удовольствие, заставляя его несколько раз подходить к такому желанному пику, но не давая достигать его. Поэтому он решил сперва сделать кое-что другое, не торопясь переходить к основному блюду. Он в последний раз сжал соски, слегка покрутил их и вытащил руки из-под рубашки Дино. Крутящееся кресло, на котором тот сидел, пришлось как нельзя кстати, и Кёя резко повернул его так, что теперь Дино был лицом к нему. Дино выпрямил голову и приоткрыл было рот, видимо собираясь что-то сказать, но его глаза расширились в удивлении, когда он понял, что было на уме у Кёи. Одним плавным движением Кёя опустился на колени меж его раздвинутых ног и бесцеремонно дернул пуговицу на его брюках, высвобождая уже наполовину вставший член. Удивление Дино было понятно — это был всего лишь второй или третий раз, когда Кёя вставал перед ним на колени — невероятная редкость! — и в то время, как сам Дино с наслаждением одаривал его оральными ласками, Кёя практически никогда не делал минет. Но неожиданно именно сейчас звезды сошлись так, что он почувствовал столь редкий порыв сделать это. А своим порывам Кёя не привык отказывать. Он несколько раз провел рукой по члену Дино вверх-вниз, чувствуя как он постепенно наливается тяжестью прямо у него в руке. Дино заерзал в кресле, стараясь раздвинуть ноги пошире, но ручки кресла ограничивали его маневренность, и Кёя недовольно смерил его взглядом, безмолвно намекая перестать двигаться — вместе с самим Дино начинало крутиться и кресло, а это было довольно неудобно. Когда член встал, Кёя положил обе руки на бедра Дино, твердо фиксируя его вместе с ненадежным креслом на одном месте, и одним слитным движением опустил голову вниз, вбирая член себе в рот. Когда Дино отсасывал ему, у него получалось заглатывать почти всю длину члена Кёи в первые же несколько секунд. У Кёи не было столько практики, поэтому ему не удалось расслабить горло сразу же — с первого раза в рот вместилась только крупная головка. Она тяжело лежала на языке Кёи, наполняя рот солоноватым привкусом, который, впрочем, не вызывал никакого отвращения. Он сделал на пробу несколько движений головой вверх-вниз, плотно сомкнув губы вокруг ствола и стараясь с каждым разом насадиться ртом все глубже. Сверху послышался сдавленный стон. Кёя поднял глаза вверх, не выпуская член изо рта. Из его положения открывался прекрасный вид на Дино, закусившего губу и слегка запрокинувшего голову. Он с силой сжимал ручки кресла, так, что его костяшки побелели от усилия. Кёя усмехнулся бы, если бы его рот не был сейчас занят — ему нравилось видеть, что именно он делает с Дино, какой силой над ним обладает. Чувство, что именно он доводит его до исступления всего парой движений и своим горячим ртом, будоражило его, и он ощутил, что его собственный член тоже потихоньку начинает подавать признаки жизни, еще не болезненно, но уже ощутимо упираясь в ширинку. Кёя слегка поерзал, устраиваясь удобнее. Дино посмотрел вниз на него, и вид Кёи — губы, плотно обхватывающие внушительного размера ствол, темные глаза, все еще смотрящие на него снизу вверх — выбил из него еще один стон. Кёя слегка дернул уголком рта, что было бы полноценной ухмылкой, будь он способен сейчас на нее, и, продолжая смотреть прямо в глаза Дино, медленно двинул головой вниз. На этот раз у него получилось вобрать в себя половину его длины, благо рвотный рефлекс у него удачно отсутствовал. Горло постепенно привыкало к инородному телу, и Кёя был уверен, что еще несколько движений — и он сможет заглотить весь ствол одним движением. Но в этот момент у Дино сдал самоконтроль. Вновь в голос застонав, он запустил одну руку в волосы Кёе, сжал их в кулаке и потянул сначала от себя, снимая его с члена, а затем обратно, одновременно толкаясь бедрами вперед. Кёя чуть не поперхнулся — одним движением член Дино вошел в его рот почти полностью. Такое было в новинку: когда Кёя отсасывал ему в прошлый раз, Дино не позволял себе подобных вольностей. Такая перестановка сил его не слишком устраивала — только что все было под его контролем, как правила вдруг поменялись. Кёя недовольно зашипел — точнее, попытался зашипеть, и почувствовал, как хватка Дино в его волосах усилилась — любой звук в его горле превращался в вибрации, что создавало лишь дополнительную стимуляцию для Дино. К его чести, Дино извиняюще посмотрел в ответ, когда Кёя прищурился на него, одним лишь взглядом передавая степень своего недовольства. — Прости, прости, я не удержался, ты просто такой… — и он снова толкнулся бедрами вперед, одновременно двигая Кёю за волосы навстречу. Кёя фыркнул, но не стал сопротивляться, держа рот открытым и подчиняясь движениям руки Дино, сначала осторожным, но с каждым толчком все более сильным. Кёя больше не отсасывал ему — это Дино пользовался им, сам задавая ритм, трахая его рот, двигая его как куклу. В тишине комнаты особенно громко слышались хлюпающие звуки и стоны Дино. Кёя начал чувствовать как немеет его челюсть — движения Дино становились более размашистыми. Его собственный член все сильнее вдавливался в молнию на ширинке, стоять на коленях постепенно становилось все неудобнее. Все усилия он направлял на то, чтобы сохранять ровное дыхание и не начать задыхаться. Но все эти неудобства лишь добавляли непривычного удовольствия от происходящего. Кёе всегда нравился жесткий секс, когда Дино не обращался с ним как с хрустальной вазой, но сейчас он чувствовал полное отсутствие контроля, за клочки которого старался цепляться всегда, даже в моменты оглушающих оргазмов. В голове все плыло, слюна стекала с уголка рта до подбородка. Не было желания сопротивляться, Кёя даже не потянулся расстегнуть собственные штаны или просто потрогать свой член через ткань свободными руками. Он продолжал держаться за бедра Дино, с силой впиваясь в них пальцами и наверняка оставляя синяки. Наверное, в этот момент Кёя был наиболее покорным в руках Дино, чем когда-либо до этого. Дино, сперва наблюдавший за Кёей, но затем запрокинувший голову, теряясь в собственном удовольствии, еще несколько раз двинул головой Кёи вверх-вниз, вбиваясь в его влажный горячий рот, и с видимым усилием остановился, сняв его со своего члена. Кёя поднял голову, припухшие губы все еще приоткрыты, ниточка слюны тянулась от них к напряженно торчащему члену Дино. Он непроизвольно облизнулся, и в глазах Дино зажегся голодный огонь. Он явно не собирался заканчивать на одном лишь минете, понял по этому взгляду Кёя, предвкушение тянуло внизу живота, собираясь в тугую пружину. Все еще держа одну руку в волосах Кёи, Дино прикоснулся другой рукой к его лицу. Огладив его по щеке, он дотронулся до его губ большим пальцем. В голове Кёи все еще царил туман, и он податливо приоткрыл рот. Дино медленно провел большим пальцем по нижней губе Кёи, сильные руки удерживали его на месте. Проскользнула шальная мысль огрызнуться, дразняще укусить Дино за палец, давая понять, что не стоит позволять себе такое, но она исчезла столь же стремительно, как и появилась. Незнакомое желание подчиниться поглощало Кёю — не впервые такое происходило во время секса с Дино, но впервые он, кажется, не сопротивлялся ему, отпуская себя и все свои нервы и сомнения. Дино, видимо уловивший настрой Кёи, мягко растянул губы в хищной улыбке, заставившей дрожь пробежать по позвоночнику. Он наклонился вперед, слегка подтягивая Кёю к себе, и впился в его губы властным поцелуем. Его язык сразу скользнул в щель между до сих пор приоткрытыми губами, жарко исследуя его рот. Дино, казалось, совсем не смущал привкус, оставшийся во рту Кёи после минета, он с энтузиазмом и напором вылизывал его рот изнутри, не оставляя ни малейшего шанса проявить инициативу. Он словно трахал его рот своим горячим языком в этом поцелуе, подавляя и поглощая Кёю, выпивая его до дна. Кёя чувствовал тянущее ощущение в затылке — одной рукой Дино заставлял его запрокинуть голову сильнее, все больше прогибаясь в пояснице. Кёя будто балансировал на границе между приятным и болезненным, что еще больше мутило восприятие в его голове. С влажным звуком Дино оторвался ото рта Кёи и снова огладил его пальцем по щеке. — Какой ты у меня хороший, — с придыханием сказал он, и слова электрическим разрядом отозвались в паху Кёи. Он непроизвольно дернул бедрами, и Дино продолжил: — Такой красивый, такой сильный. Такой хороший, специально для меня. В обычное время Дино прилетело бы по голове за такие слова и особенно за такой тон. Но сейчас вместо прилива раздражения эти слова вызывали какие-то невероятные химические реакции в голове Кёи. Из его горла вырвался хриплый, едва слышный стон, он инстинктивно последовал за рукой, гладящей его. Глаза Дино блеснули пониманием, которое быстро скрылось за горящим желанием. — Думаю, на тебе слишком много одежды. Пора бы тебе ее потерять, — сказал, нет, приказал он, потянув Кёю вверх и заставляя его встать на ноги. Кёя кивнул и стал выпутываться из прилипшей к вспотевшей спине рубашке, все еще молча, лишь единожды недовольно рыкнув на недостаточно быстро снимающуюся вещь. После того, как он избавился от нее, все остальное было делом нескольких секунд, и в мгновение Кёя оказался обнаженным под жадным взглядом Дино, все еще сидящем на кресле с раздвинутыми ногами. Он зажал свой член в кулаке и лениво водил по нему вверх-вниз, неспешно надрачивая, пока Кёя раздевался. Дино медленно опустил свой взгляд вниз и расплылся в довольной улыбке, видя полностью вставший член Кёи. — Оу, тебе так понравилось иметь мой член у себя во рту, а, Кёя? — спросил Дино и встал с кресла. Он не торопясь потянулся к пуговицам на своей рубашке, в свою очередь избавляя себя от одежды. — Понравилось, когда я пользовался твоим ртом в свое удовольствие? Держу пари, если бы ты дотронулся до себя, пока отсасывал мне, ты бы кончил прямо там, стоя на коленях и давая мне трахать свой рот. Он переступил через сброшенную на пол одежду и сделал шаг ближе к Кёе, словно пантера, загоняющая свою добычу в угол. Кёя сделал шаг назад. — Но ты даже не подумал дотронуться до себя, верно, Кёя? — промурлыкал Дино, делая еще один шаг следом. — Почему? Потому что я не сказал, что ты можешь удовлетворить и себя? Тебе нужно было мое разрешение, amore? — Я не-, — подал голос Кёя, но в этот же момент его нога уперлась в край кровати. Дино резко сделал большой шаг, преодолев все оставшееся между ними расстояние, и накрыл его рот широкой ладонью. Впервые Кёя настолько явственно ощутил их разницу в росте — Дино практически нависал над ним. — Ч-ш-ш, я понимаю, — прошептал он. — Всем нам иногда нужно отпустить себя. Не переживай, Кёя, я хорошенько позабочусь о тебе сегодня. Кею бросило в жар. Привычный дух противоречия, за который он всю жизнь цеплялся как за последний оплот, когда больше ничего не оставалось, все не возвращался, и он внезапно для себя понял, что бездумно кивнул в ответ Дино. Тот, будто ждавший этого безмолвного разрешения, мягко, но настойчиво толкнул Кёю ладонью в грудь, заставляя его упасть на кровать. — Сдвинься к середине кровати и встань на четвереньки, спиной ко мне, — скомандовал Дино, властность в его голосе звучала настолько естественно, что это задевало какие-то неведомые струны в теле Кёи. Кёя расположился в центре огромной кровати, опираясь на колени и ладони. Его взгляд уткнулся в прикроватную раму в изголовье и в крашеную стену над ней. Он не видел Дино, лишь слышал, как тот ходит по комнате и открывает какие-то ящики, видимо в поисках чего-то. Наконец звуки затихли и кровать слегка прогнулась под чужим весом. Кёя вздрогнул, ощутив прикосновение к обнаженному бедру спустя несколько томительных секунд. Дино провел по нему рукой, затем наклонился и подул на его вспотевшую спину, разгоняя мурашки по телу. — Видел бы ты себя, amore, — разнесся по комнате голос Дино, его руки продолжали оглаживать его будра, постепенно двигаясь по спине вверх. — Ты такой красивый, будто выточенный из мрамора. В следующий раз я принесу в комнату большое зеркало, чтобы ты тоже мог себя увидеть таким, как вижу тебя я. Дыхание перехватило, когда Дино начал нашептывать прямо над его ухом: — И весь мой, верно, Кёя? Нетронутый никем, кроме меня. Я ведь часто замечаю грязные взгляды в твою сторону — знаю, многие хотели бы трахнуть тебя. Но только мне известно, какой ты в постели, только я видел, как ты кончаешь от удовольствия с моим членом в заднице. Из горла Кёи вырвался полустон-полувсхлип, который он отчаянно постарался проглотить, не выпуская наружу. Его щеки горели, то ли от возбуждения, то ли от слов Дино. — Не сдерживайся, tesoro, — и вновь голос Дино прозвучал как приказ. — Я хочу тебя слышать, мне нравится твой голос. — Может у тебя еще есть пожелания? — выдавил из себя Кёя — последняя попытка вернуться к более привычной динамики в постели. — Пожалуй, есть одно, — снисходительно хмыкнул над ухом Дино. Он внезапно шлепнул Кёю ладонью по ягодице. Совсем легонько, но Кёя все равно вздрогнул от неожиданности. — Ты же будешь сегодня хорошим для меня, Кёя? — еще один легкий шлепок. Кёя безмолвно кивнул и тут же, будто в награду, руки Дино огладили его по спине. — Значит, не вздумай кончить, пока я тебе не разрешу, хорошо? Кёя почувствовал крупную дрожь, пробегающую по его телу, но все же кивнул во второй раз. Все происходящее было непривычным, но перспектива полностью отдать контроль над своим телом Дино неожиданно оказалась настолько притягательна, что ей невозможно было противостоять. — Молодец, такой послушный, — восхитился Дино и отодвинулся обратно за спину Кёе. Он раздвинул руками его ягодицы, открывая себе доступ к подрагивающей дырочке. Кёя не слишком представлял, к чему ему следует готовиться — к быстрому и жесткому сексу или к медленному и мучительному, но он никак не ожидал почувствовать нечто влажное у своего заднего прохода. Он инстинктивно подался вперед, давя грозящий сорваться с языка удивленный возглас и стараясь сбежать от этого странного ощущения, но руки Дино крепко удерживали его на одном месте, и Кёя почувствовал это влажное прикосновение еще раз. Затем еще один раз, и тут он осознал, что Дино вылизывает его задний проход. Он проходился своим языком по разгоряченной коже снизу вверх, и то и дело сворачивал его в трубочку и ввинчивал его внутрь ануса, легко пробираясь внутрь за счет своей скользкой подвижности. Ощущение было незнакомым и почему-то очень смущающим, и Кёя инстинктивно сжался, выталкивая горячий язык за пределы напрягшегося колечка мышц. Разгоряченную кожу обдало чужим дыханием — легкий смешок Дино он скорее почувствовал, чем услышал. Бедро снова деловито огладили, и Дино снисходительно заговорил: — Так не пойдет, Кёя, не зажимайся. Ты так замечательно поработал для меня ртом, я всего лишь возвращаю тебе ответную услугу. Ты же обещал быть хорошим, верно? — в его голосе проскользнула толика разочарования, уловив которую, Кёя как наяву почувствовал, как к макушке прижимаются несуществующие уши, как у животного. — А знаешь, как ведут себя хорошие мальчики? Они послушно принимают то, что им дают. Из горла Кёи вырвался легкий скулеж, переросший в полноценный стон, когда Дино вновь влажно коснулся его между ягодицами. Кёя выдохнул и постарался расслабиться, и юркий язык тотчас скользнул внутрь, основательно увлажняя стенки заднего прохода, коротко толкаясь вперед-назад. Кёя не мог понять, нравится ему такое или нет, но тут он вздрогнул, почувствовав руку Дино на своем члене. Он огладил его мошонку, легко помассировав ее в ладони, а затем сдвинул руку дальше и, не осторожничая и не церемонясь, начал надрачивать ему в неспешном ровном ритме. Кёя зажмурился, но тут же пожалел об этом: с закрытыми глазами стимуляция ощущалась особенно остро, каждое движение взрывалось искрами на изнанке век. Сдерживать стоны становилось все сложнее, «я хочу тебя слышать» эхом звенело в ушах. Он сам не заметил, как начал подаваться бедрами назад в такт движениям Дино, слегка прогнувшись в пояснице и раздвинув колени еще шире. Инстинктивно пытаясь раскрыться как можно сильнее в погоне за еще более интенсивными ощущениями. Стремясь почувствовать себя еще ближе к Дино, раствориться в его ласке. Через какое-то время Дино с нарочито хлюпающим звуком оторвался от вылизывания — растрахивания языком — уже расслабленной и подрагивающей дырочки и остановил движения рукой, и Кёя вновь заскулил, прогибаясь в пояснице еще сильнее. — Тихо, тихо, мой хороший, — успокаивающе похлопал его рукой по бедру Дино. — Ты такой молодец, такой открытый для меня. Но ты еще не готов, потерпи немного. Сквозь громкий звук собственного сердцебиения в ушах Кёя расслышал негромкий «чпок» колпачка хорошо знакомого ему флакона со смазкой, от которой по комнате моментально распространился химически-сладковатый запах. Мгновение — и влажное ощущение в заднем проходе вернулось, но теперь вместо языка его разминали пальцы Дино, покрытые смазкой. Он вставил один палец, огладил им упругие стенки изнутри, затем к нему прибавился второй. Длинные пальцы неспешно скользили то внутрь, то наружу, то и дело двигаясь в разные стороны как ножницы, растягивая проход, готовя его к внушительному члену, который должен был скоро заполнить его до краев. Рука на члене Кёи тоже возобновила движение, но теперь пальцы то и дело оглаживали чувствительное место под головкой. Негромкие постанывания продолжали сыпаться с его губ, он больше был не в силах их остановить. Незаметно для него к растягиванию заднего прохода добавился третий палец, и вскоре все три свободно входили в него до их основания. Кёя терялся в ощущениях и не мог решить, держать ему глаза открытыми или нет — перед открытыми все плыло, но с закрытыми глазами чувствительность возросла бы еще сильнее. Неожиданно, умелые пальцы нащупали бугорок простаты. Прикосновение выбило из Кёи весь воздух, он запрокинул голову вверх, прогибаясь в пояснице до почти болезненной судороги, но тут же опустил ее обратно, подаваясь бедрами навстречу ускорившимся движениям на его члене. Двойной напор Дино потихоньку превращал его тело в один большой сгусток нервов, стирая волю и любые мысли: в его голове, в его теле — все, что оставалось, были Дино и его руки. Кёя почувствовал приближающийся оргазм, надвигающийся на него с неотвратимостью цунами. Он должен был потрясти его до самого основания, разбить его вдребезги, знал Кёя. Невероятно тяжело было удерживать колени в одном положении и не давать им разъезжаться еще сильнее. Кёя закусил губу и задвигал бедрами с отчаянной одержимостью, приближая желанный момент. Еще, еще немного! Всего пара движений и- — Тц, тц, — цокнул Дино и резко пережал член Кёи у основания, вытаскивая пальца из его задницы. — Еще чуть-чуть и ты бы кончил, а, Кёя? Было близко, хорошо, что я заметил. Кёя практически зарычал от негодования, чувствуя бессилие — волна медленно отступала, отодвигая оргазм все дальше от него. Растянутая дырочка пульсировала, неудовлетворенно подрагивая, бедра бесконтрольно дрожали. — Ну, ну, спокойнее, дыши, — тяжелая рука опустилась на загривок Кёе, заземляя его. — Я еще не сказал, что ты можешь кончить, верно? Ты же еще хочешь быть послушным для меня, Кёя? Дино мягко поглаживал его у основания шеи и, казалось, искренне ждал от него ответа, не торопясь продолжать. Кёя сделал несколько вдохов, слегка прочищая туман в голове, и отрывисто кивнул, не поднимая головы. — Замечательно, amore, — довольно промурлыкал Дино. — Думаю, тебе стоит опереться на локти, так будет удобнее. Кёя фыркнул и демонстративно расставил руки пошире, продолжая опираться на запястья. — Не можешь удержаться от того, чтобы показать характер, да? — хмыкнул Дино, вес его руки исчез со спины Кёи. — Ничего, я вижу как сильно ты стараешься. Манеры не так важны, но все же будь осторожнее. А не то мне придется тебя наказать, а мы же этого не хотим, правда? Послышался шорох разрываемой обертки. Кёя непроизвольно сглотнул, предвкушение горело в его паху. Он мог живо представить, какой вид открывается Дино со спины: мелко вздрагивающие бедра, широко раздвинутые колени, приподнятая кверху задница, а в самом центре — подрагивающая дырочка, основательно растянутая чужими пальцами, готовая принять внутрь себя член. Кёя почувствовал, как Дино приставил головку к его входу. Не толкаясь дальше, он сперва дразняще провел ей по приоткрытому колечку мышц, заставляя Кёю в бессилии дернуть бедрами. — Давай уже! — то ли рыкнул, то ли всхлипнул он. — Прости, мой хороший, все, больше не буду тебя дразнить, — Дино успокаивающе похлопал его по ягодице и, не теряя больше времени, снова приставил член к самому входу и надавил. — Ты заслужил, чтобы тебя хорошенько трахнули. Кёя застонал и в то же мгновение Дино толкнулся бедрами вперед, заполняя жаркую пустоту внутри него собой. Ощущение наполненности оглушало Кёю, все его силы уходили на то, чтобы удерживаться в одном положении. Это было несравнимо с растягиванием пальцами — то было лишь жалкое подобие. Дино качнулся назад, выходя из Кёи почти полностью, сжал его бедра стальной хваткой и с силой насадил его на себя почти до упора, первым же движением выбивая из Кёи еще один стон. — Нравится чувствовать меня в себе, да? — прерывисто выдохнул Дино, и двинул бедрами снова. — Слышу, нравится. Mio Dio, какой ты горячий внутри! Посмотри, что ты со мной делаешь, ах, мне нужно тебя трахнуть, иначе я попросту сойду с ума. Еще один толчок и Кёя почувствовал, как бедра Дино со шлепком столкнулись с его собственными — член полностью вошел в него, распирая изнутри. Дино гортанно застонал и, не давая Кёе ни секунды передышки, начал вбиваться в него как одержимый, сразу устанавливая быстрый ритм. Комнату в мгновение наполнили звуки влажных шлепков тел друг о друга и перемежающиеся стоны на два голоса. Воздух, казалось, превратился в чистейшее электричество и обжигал при каждом вдохе. Голова Кёи шла кругом, пряди волос прилипли к его лбу, вспотевшему от напряжения. Каждый мощный толчок заставлял все его тело ходить ходуном. Не в силах выдержать такой напор, его руки подкосились и он рухнул грудью на кровать. Лишь его задница оставалась вздернутой вверх, жесткая хватка Дино удерживала его бедра на месте, позволяя ему продолжать безжалостно вбиваться в несопротивляющееся тело. Теперь каждое движение протаскивало его по простыне как куклу, не давая ни шанса восстановить равновесие, и все, что Кёя мог сделать, это подчиниться чужому напору. Он скомкал простынь в кулаке. Голос охрип от стонов, которые вырывались из него с каждым толчком, ни сил, ни мыслей сдерживаться больше не оставалось — еще никогда Кёя не был настолько вокальным в постели. Как мог, он подавался бедрами навстречу Дино, но тот держал его крепко, не оставляя никакого пространства для маневров, ясно давая понять, кто управляет происходящим. — Вот так, молодец, — вновь заговорил Дино, в перерывах между громкими выдохами. Каждое его слово словно врезалось в мозг раскаленным железом. — Как ты туго меня обхватываешь, ах, просто идеален для меня. Твоя задница будто была сделана специально, чтобы принимать мой член. Из горла Кёи вырвался всхлип и он бессознательно попытался прогнуться в спине еще больше, подставляясь под ускорившиеся толчки. Внезапно, из-за слегка изменившегося угла проникновения, член с силой проехался по простате, и стон Кёи превратился в скулеж. Дино довольно выдохнул что-то на итальянском и повторил движение, снова и снова задевая чувствительное место. Глубина ощущений сжигала Кёю изнутри. Дино вытрахивал из него все новые всхлипы, разум не справлялся с оглушающим обилием ощущений. Из приоткрытого рта прямо на простынь стекала ниточка слюны, глаза закатывались от удовольствия, пальцы на ногах судорожно поджимались, а тело напряглось, как жесткая струна. Единственным, что оставалось в голове Кёи, была необходимость кончить. Он будто был на краю бездны, но не мог сделать последний шаг, застряв в мареве мучительного удовольствия. Член стоял словно каменный, из головки сочилась влага, оставляя следы на животе. Всего пары движений хватило бы, чтобы он взорвался оргазмом, но Дино все не уделял его члену никакого внимания, сосредоточившись исключительно на его дырочке, словно поставив себе цель растрахать ее до предела. Судя по его участившемуся дыханию, он тоже был всего в нескольких шагах от оргазма. Кёя попытался подтянуться на локтях, просунуть одну руку себе между ног и дотронуться до болезненно ноющего члена, но мощные толчки продолжали нарушать его равновесие. Ничего не выходило. — Ди-и-ино… — застонал Кёя, скрежеща зубами от бессилия. Он попытался дернуть бедрами, привлекая внимание к своей проблеме, и Дино замедлился. — Что такое, amore? — с насквозь фальшивым участием спросил он, явно поняв намек. — Ты знаешь, — прошипел Кёя, желая ничего больше в этот момент, как почувствовать его руку на своем члене. Дино усмехнулся. — Боюсь, нет, не знаю. Почему бы тебе не сказать мне, чего ты хочешь? Кёя упрямо сжал губы и уткнулся лицом в простынь. Это был последний оплот того, что еще оставалось от его гордости, он не собирался молить Дино об оргазме. Дино, чувствуя его сопротивление, вытащил свой член практически до самого конца и с оттяжкой толкнулся особенно глубоко, пахом врезаясь в задницу Кёи. Затем еще раз. Сильные и быстрые толчки сменились медленными, но глубокими, и каждое такое движение сотрясало все тело Кёи, превращая происходящее в еще более невыносимую сладкую пытку. — Ну же, это ведь не так сложно, — вкрадчиво заговорил Дино. — Тебе всего лишь надо попросить, и я сделаю все, что ты захочешь. Всего несколько слов, amore, но тебе придется их сказать. Член Дино снова прошелся по простате, и Кёя прикусил губу до железного привкуса. Желание кончить было нестерпимым, оно ломало все внутренние барьеры. — Мне — хн-н — нужно кончить, — едва слышно выдавил из себя Кёя. Дыхание рвано вырывалось из горла в такт продолжающимся движениям, лицо горело. — Прости, я не расслышал, — лжец, в голосе Дино не было ни капли сочувствия. Кёя сжал простынь в кулаке до побелевших костяшек, запрокинул голову и срывающимся голосом взмолился: — Дай мне кончи-ить, Дино, пожалуйста, х-ха, мне надо, чтобы ты помог мне, я больше не могу-у- В то же мгновение ладонь Дино обернулась вокруг его члена, уверенно начиная двигаться в быстром темпе, и Кёя, захлебнувшись словами, протяжно, в голос, застонал и рухнул обратно. — Все, все, мой хороший, — зашептал Дино, нежность в его голосе совсем не вязалась с ускорившимися с новой силой жесткими толчками. — Ты молодец, я горжусь тобой. Сейчас я о тебе позабочусь, будь уверен. Синхронная стимуляция чуть ли не вызывала короткое замыкание, захлестывая Кёю все более интенсивными волнами удовольствия. Оргазм подступал все ближе с каждой секундой, в любой момент туго сжавшаяся пружина в низу живота могла не выдержать напряжения и резко распрямиться. Уже на самой грани, сквозь нарастающий шум в ушах, Кёя услышал задыхающийся голос Дино: — Давай, Кёя, кончи для меня, ну же. Словно сработавший спусковой крючок, это оказалось достаточно, чтобы оргазм, наконец-то, настиг его. Кёя хрипло взвыл, выгнувшись и забившись в руках Дино, выплескиваясь прямо на простынь. Его било неконтролируемой дрожью, пальцы Дино все еще двигались на его члене, выдаивая его до последней капли. Дыхание зажало в груди, а сердце колотилось так, что грозило пробить тело насквозь. Кёя инстинктивно сжался, и Дино ахнул во весь голос, тоже кончая. Он вколотился внутрь до предела и замер, напряженный, словно струна, потерявшись в пучине наслаждения на несколько секунд. Наконец, он выдохнул и выскользнул из Кёи, изможденно падая на кровать и увлекая обмякшее тело за собой, не давая ему упасть в лужицу белесой жидкости под ним и передвигая их обоих ближе к краю кровати. Последнее, что Кёя почувствовал перед тем, как темнота поглотила его, были надежные руки, крепко прижавшие его к часто вздымающейся груди, и прислонившаяся к его макушке голова Дино. — Все хорошо, amore, отдохни, я держу тебя, — он прижался губами к его обнаженному плечу, и Кёя, наконец, отключился.

***

По ощущениям Кёи, он провел в забытьи по меньшей мере пару часов, но когда он распахнул глаза и глянул на часы над дверью спальни, оказалось, что прошло всего около тридцати минут. Он потянулся, хрустнул шеей и на пробу напряг мышцы. Тело моментально отозвалось ломотой, так, как не было уже давно — со времен, когда Кёе действительно доставалось в драках. Он усмехнулся — тягучая болезненность, остро расцветающая в теле то тут, то там, была ему старым другом. Кёя лежал на все той же кровати в спальне Дино, в воздухе еще витал слабо различимый, но легко узнаваемый мускусный запах пота и секса. Кёя повернул голову, неспешно окидывая комнату взглядом. Дино здесь не было, но из-за неприметной двери сбоку от кровати слышался шум воды. Ну что ж, на этот раз он хотя бы не убежал по свои делам — Кёе внезапно вспомнилось пробуждение ночью накануне истории с трупом в машине и легкую послеоргазменнную дремоту вдруг как рукой сняло, уничтожая всякое желание разлеживаться в чужой постели. Кёя негромко фыркнул и одним движением перетек в сидячее положение, спустив ноги с края кровати. В заднем проходе неприятно заныло, сидеть оказалось некомфортно. Кёя встал было с кровати, но тут же недовольно зашипел — правая нога была словно ватной, видимо он умудрился отлежать ее. Он потянулся размять ногу и мельком оглядел себя. В глаза сразу бросились ярко выделяющиеся на бледной коже покрасневшие отпечатки, оставшиеся от пальцев, крепко держащих его за бедра во время секса. На коленях тоже можно было разглядеть припухшие потертости — закономерные последствия долгого трения о ткань простыни, а вот все остальное тело было на удивление чистым, словно кто-то насухо обтер его полотенцем, пока он лежал в отключке. На прикроватной тумбочке стоял стакан, наполненный водой до самого верха. Раньше никакого стакана здесь не было, но не нужно было быть великим детективом, чтобы понять откуда он взялся. Только сейчас Кёя понял, что во рту действительно пересохло. Утолив жажду охладившей тело водой и на пробу пошевелив ногой, он прислушался. Шум воды из ванной комнаты не стихал, а зная, насколько Дино любил плескаться в душе, можно было с легкостью предположить, что это затянется надолго. Что ж, сейчас возможность была ничуть не хуже любой другой, справедливо рассудил Кёя. Все даже прошло практически согласно плану. Ну, минус саднящая задница, поморщился он, вставая с кровати. Чтобы не ходить по комнате совсем уж голым, он сдернул со спинки одного из стульев потертую футболку Дино, доходящую ему до середины бедра — чертова разница в росте снова напоминала о себе — и наскоро натянул свои боксеры, выудив их из бесформенной кучки собственной одежды. Заветный бумажный конверт лежал на компьютерном столе, ровно там же, где Кёя и видел его в последний раз. Не теряя времени, он уселся за стол и аккуратно вытащил содержимое конверта, стараясь не оставлять никаких следов того, что кто-то посторонний до него дотрагивался. В его руках оказалось несколько бумаг. Самая первая оказалась чем-то вроде вручную написанного письма, на что указывала размашистая подпись на пол-листа. Не было ни шанса понять, о чем говорится в письме, моментально понял Кёя, беззвучно чертыхнувшись — пусть он и начал учить итальянский, но разобрать эти агрессивные каракули казалось попросту невозможным. Тот, кто написал письмо — Ксанас? Занкас? — не только не знал о том, что отправить е-мейл было бы в разы легче, но и банально не умел пользоваться ручкой, это было очевидно. Кёя перевернул первый лист, скептически ожидая увидеть такие же закорючки и на всех остальных бумагах. Вместо этого он уткнулся взглядом в собственную физиономию — половину следующей страницы занимали две фотографии, одна — его лица, а другая — его же, но в полный рост. Фотографии были подписаны мелким шрифтом, но свое имя Кёя прочел без труда. Нахмурив брови, он быстро пролистал еще несколько страниц. На одной обнаружились такие же фотографии его отца и матери, на другой — карта Японии, где красным было заштриховано больше половины территории страны. С первого взгляда Кёя понял, на что смотрит — то была граница территории, раньше принадлежавшей клану Хибари. На последнем листе была вычерчена таблица, каждый столбец был помечен отдельным знаком. Один из знаков был несколько раз обведен в круг красным цветом, и Кёя неожиданно понял, что уже видел его раньше — точно такой же знак был на одном из перстней Дино, он надевал его в те дни, когда, Кёя точно знал, у него были запланированы особо важные встречи. Итак, труп в машине, неизвестно откуда взявшийся и куда пропавший. Постоянно требующие внимания бывшие партнеры почившего отца Дино, ссориться с которыми он избегал — ну надо же, кто бы мог подумать, что в виноградарском бизнесе такая конкуренция. Странная реакция Гокудеры Хаято на фамилию Каваллоне. Знак на старомодном перстне, похожий на герб или родовой знак. Сицилия. Ну конечно. В голове щелкнуло. Паззл сложился. И в этот самый момент скрипнула задвижка двери ванной комнаты. — Кёя, ты уже встал? Как ты-… — Дино запнулся на полуслове и замер с полотенцем в руках, расширившимися глазами глядя на конверт в руках Кёи. Казалось, на мгновение он перестал дышать. Кёя посмотрел на него с ледяным спокойствием во взгляде, неспеша отложил конверт и слегка наклонил голову в сторону. Теперь, когда на загадку нашелся ответ, все опасения словно растворились, как не бывало. Как он и подозревал, на правду ему оказалось практически наплевать. — Твоя семья замешана в мафии, — это был не вопрос, он просто констатировал факт. — Да, — кивнул Дино, даже не пытаясь отпираться. — Давно? — Задолго до моего рождения, — Дино выдохнул и бросил скомканное полотенце на кровать. — Каваллоне — одна из самых старых семей. Мы не просто состоим в мафии, мы — что-то близкое к отцам-основателям. Затем он тяжело сглотнул, будто собираясь с мыслями, кивнул сам себе и твердо взглянул Кёе в глаза: — Я прямой наследник основной ветви Каваллоне. Через месяц меня объявят десятым боссом семьи и все командование перейдет под мой контроль. — Солидно, — присвистнул Кёя. Он оглядел Дино с ног до головы и прищурился, пытаясь понять, видит ли он теперь Дино по-другому. По всему выходило, что нет, ничего не поменялось. Это открытие лишь дало объяснение частым деловым встречам Дино и его гибкому отношению к насилию, но никак не перевернуло его образ с ног на голову. Кёе было неинтересно, какой у Дино титул или который он там босс по счету. Это все еще был Дино, придурок-конь, отлынивающий от работы при каждом удобном случае и распускающий руки, когда не надо. Он все еще был вершиной, которую Кёя жаждал преодолеть, пусть никогда и не собирался ему об этом говорить — мало ли, загордится еще и станет пропускать спарринги еще усерднее. — Ничего не скажешь? — нервно растянул губы в неуверенной улыбке Дино, прерывая размышления Кёи. А ведь верно, один вопрос у него все еще был. — Труп в багажнике несколько дней назад — твоих рук дело? — поинтересовался Кёя. — Увы, да, — скривился в гримасе Дино и виновато потер в затылке. — Черт, я надеялся, что ты об этом не узнаешь. — И кто это был? — Кёя привычно пропустил жалобный тон мимо ушей. — Наемник, посланный за головой наследника местного мафиозного трона? — Он приходил не за мной, — внезапно посерьезнел Дино. Он подошел ближе и оперся бедром о стол, сложив руки на груди. — Это был наемник, ты абсолютно прав. Вот только охотился он на тебя, а этого я ему простить не мог. — За мной, значит, приходили, — Кёя хотел бы удивиться, но он подозревал, что уже знает причину происходящего. Дино мрачно кивнул: — Он пролез в особняк в день накануне твоей поездки в Палермо. Дождался темноты, а затем пролез на твой балкон. Но по какому-то невероятно удачному стечению обстоятельств как раз в этот момент я встал выпить воды. Я заметил его раньше, чем он меня, выволок из комнаты, Ромарио с Боно скрутили его. Я застрелил его из его же пистолета, поодаль от дома. Мы загрузили тело в машину, но решили не вывозить его сразу же — был риск, что за домом могут наблюдать. Слышать такое методично-отстраненное перечисление произошедшего от обычно экспрессивного Дино было довольно странно, понял Кёя. Дино явно не наслаждался тем, что убил этого человека, но в то же время в его голосе не звучало ни капли раскаяния. — И кто послал его? — не мог не спросить Кёя. — Кто-то из тех, кого ты знаешь? — Он так и не сказал, — покачал головой Дино. — Сказал лишь, что это потому, что ты Хибари, и что это нельзя было оставлять как есть. Я сначала не слишком понял, что за чепуху он нес, но потом… — Потом ты узнал, что на самом деле значит фамилия Хибари, так? — Именно, — подтвердил то, что Кёя и так уже понял, Дино. — Ты уже нашел конверт — его принес мне мой давний друг. Так сложилось, что он тоже замешан в местной мафии — он правая рука главы самого известного во всей Сицилии элитного наемнического отряда, Варии. Из-за того, что они самые элитные, они сами решают, стоит ли браться за тот или иной контракт, и это послужило нам на руку, потому что несколько дней назад им пришел заказ на тебя. Дино подошел к столу вплотную к Кёе и красноречиво похлопал по фотографии Хибари-старшего. — Даже находясь здесь, в Италии, сицилийская мафия не оторвана от мира. Каюсь, я никогда особо не интересовался криминальными группировками других стран, но, как оказалось, в наших кругах клан якудза Хибари очень известен. Поэтому то, что наследник такой семьи внезапно был замечен в компании наследника семьи Каваллоне — что ж, нетрудно догадаться, какие выводы сделали местные доны. — Выходит, местные осведомители работают из рук вон плохо, — пренебрежительно фыркнул Кёя. — Отец распустил клан несколько лет назад, мы больше не принадлежим к кругу якудза. — Не имеет значения, — горько усмехнулся Дино и покачал головой. — Риск слишком велик. Семья Каваллоне — одна из самых влиятельных семей на Сицилии, пусть и не находится на самой верхушке криминальной пирамиды. Союз с японской мафией сместил бы баланс сил настолько, что это могло бы посчитаться объявлением войны. — Трусы, — скривился Кёя в презрении. В самом деле, эти сицилийские доны настолько боялись уже несуществующего клана? И они считались вершиной местной пищевой цепи? Позорище. Дино потянулся собрать разложенные по столу бумаги. Странно, но его плечи все еще были напряжены, будто он ожидал какого-то подвоха от довольно мирного, в общем-то, разговора. Кёя молчаливо наблюдал, как он медленно упаковывает документы, пока ему, наконец, не наскучило сидеть в тишине. — Почему ты ничего не рассказал мне? — спросил он, подперев рукой подбородок. — Конверт ты получил сегодня, это понятно, ну а все остальное? Попытка покушения на меня? То, что ты из мафии? — Я честно не хотел портить тебе отдых, — неловко пожал плечами Дино. — Я с таким трудом уговорил тебя погостить здесь, что мне было страшно рисковать — с тебя бы сталось использовать это как предлог уехать отсюда поскорее, скажешь нет? Ну, с этим было не поспорить, мысленно согласился Кёя. В зависимости от настроения он действительно мог бы так поступить, не из-за угрозы реальной опасности, а просто так, чтобы позлить Дино. — Допустим. А про твое вовлечение в мафию? — Понимаешь, — Дино неловко замялся и Кёя подозрительно сощурил глаза — начало ему уже не нравилось. — Пока не понимаю, — отозвался он. — Я просто не хотел, чтобы ты знал! — скривившись, выпалил Дино на одном дыхании. — Я устал от того, что всю мою жизнь все всегда держат в уме, что я наследник мафиозной семьи. Друзья детства, бывшие одноклассники, даже треклятый владелец автомобильного салона на другом конце страны! Всем нужен мой статус, мои деньги, мое расположение. Я просто хотел, чтобы ты не знал и тогда- Хрясь! Дино отшатнулся назад, зажимая пальцами нос, из которого сразу потекла алая струйка крови. — За что, Кёя?! — слегка гнусавя воскликнул Дино, запрокидывая голову назад. Кёя разжал кулак, костяшки слегка гудели от удара — он вложил в него все свое раздражение: Дино умудрился раздраконить его менее чем за десять секунд, побив свой же рекорд на добрых полминуты. — Конь, ты совсем придурок? — медленно процедил он сквозь зубы. — Ты поскользнулся в душе и ударился головой? Я и так знаю, что ты богат — мы находимся в одном из твоих личных особняков, черт возьми, на стоянке которого на прошлой неделе стояли целых три машины, принадлежащие тебе! Не поверишь, но я догадался, что у тебя есть деньги. Дино удивленно молчал, смешно выпучив глаза и ошеломленно смотря на Кёю так, что становилось ясно — этому идиоту действительно не приходило в голову ничего подобного. С невероятным усилием Кёя поборол желание врезать ему еще разок. — Я скажу это всего лишь раз, понял? — он оскалился на него, злясь от того, что приходилось озвучивать очевидное. — Мне плевать, кто ты такой. Мне плевать, как звали твоего отца, сколько машин у тебя в гараже и как много людей будут называть тебя боссом. Я хочу тебя. Я хочу сражаться с тобой до тех пор, пока кто-то из нас в конце концов не умрет от рук другого. Я признал тебя, как достойного соперника, и поэтому ты мой, и это все, что имеет для меня значение. Кёя замолчал. Несколько мгновений они просто смотрели друг на друга, а затем в один шаг Дино пересек расстояние между ними, и его руки прижали Кёю к себе, крепко оборачиваясь вокруг него. — Спасибо, Кёя — облегченный шепот был ответом на его недовольное бурчание. — Я тоже тебя люблю. — Не неси ерунду, — буркнул Кёя, чувствуя, что раздражение отступает. Кровь из разбитого носа Дино пачкала его плечо. Все было идеально.