The Vampire Target

Её убили. Она знала, что её сердце должно было остановиться в ту же секунду, когда тело столкнулось с землёй. Балкон находился на невообразимой высоте — и она знала, что здесь нет шансов на выживание, особенно, когда в тот миг её тело левитировало и каменело, не давая вдохнуть прохладный воздух. Не давая ощутить ночь в полной мере. Не давая сопротивляться невообразимой мгле, медленно переходящей из силуэтов звёзд и луны в одно большое ничто, охватывающее всю её вселенную. А потом в неё вселили силы: схватили за последние угольки жизни, одним правильным укусом разжигая искры и заставляя пульс мелко-мелко стучать, усердно работая для её возрождения. Элисон знала и то, что держалась на грани, когда сильные руки возлюбленной нежно подобрали её, не воротя нос от крови, которая, должно быть, пропитала все слои воздушного белоснежного платья, одетого ради особенности встречи с Рене. Тогда же оно перестало быть таким очаровательным: кое-где шипы роз умудрились пробраться через него к телу, распарывая не только ткань, но и бархатную кожу. Кровь пропитала и волосы, и ноги, и руки, но никто не побрезговал посадить Элисон в сверкающую карету — такую милую и славную внутри, через время походящую на одно большое месиво из крови, грязи и ошмётков испорченного платья. Скорее всего, Рене отдала приказ везти их, а следом вновь влила в неё жизнь. Буквально. Поднеся горлышко гранёного бутыля, наполненного человеческой кровью. И теперь Элисон жива. Даже если и стала считаться хладнокровной нечистью. К её счастью, как она узнала после, Сету такого счастья не досталось.

***

Рене сняла с девушки фату, обнажив украшение на шее. — Колье так подходит тебе, — Рене стояла совсем рядом, а её холодное дыхание обжигало кожу девушки. — Вспомнилась наша первая встреча. Алых камней только было чуть поменьше, а ты — всё так же прекрасна. — Признайся, ты ведь именно тогда и влюбилась в меня. Элисон так и не услышала ответ, но почувствовала лёгкий укус в области шеи — дразнящий, заставляющий тепло расползаться от низа живота до самого верха, — а после — нежное прикосновение рук к талии. Рене обняла её, прижимаясь грудью к груди. — Как жаль, что эти следы пропадут утром, — девушка слизала кровь, задевая языком колье, подаренное Элисон на свадьбу. Стефани оказалась более чем благосклонной к их браку. Дрожь пробежалась по телу девушки, а возбуждённый выдох вырвался наружу, когда Рене оставила поцелуй чуть ниже. Новообращенная не стала скрывать своего желания, с удовольствием выгибая шею навстречу губам — позволяя себе утопать в вязком удовольствии. — Рене, — пропустив пальцы сквозь светлые волосы, Элисон приподняла её голову и заглянула в столь родные глаза. — Я люблю тебя. И это истина, с которой нельзя поспорить. Девушка вкладывала в эти слова всю себя: всю пережитую боль от падения и момент, когда она снова вернулась к чувствам, без которых просто не видела себя. Здесь и страсть, рожденная в секрете, и небывалая нежность — а её хоть отбавляй. Они вляпались друг в друга, пуская непробиваемые корни — обоюдно, желанно с обеих сторон. Будто по-другому и быть не могло. — Я тоже тебя люблю, — прижавшись к губам напротив, она потянула девушку на себя, ведя ближе к кровати. — Навечно? И они засмеялись с этого, ведь впереди действительно ждала вечность. Вечность, которую они поклялись проживать вместе у алтаря. Они опустились на мягкие шёлковые простыни. Элисон продолжала перебирать волосы, мокрыми поцелуями прокладывая дорожку от губ к ключице вдоль бледной шеи. Рене удобно устроилась на её бедрах, проведя рукой вверх, чтобы без стеснения сжать грудь девушки. Стон сорвался с губ, а пальцы в волосах сжались. — Рене, — с придыханием произнесла Элисон, а следом погладила спину, добираясь до молнии и расстёгивая её одним уверенным движением. Девушка поддалась и привстала, чтобы окончательно снять платье и остаться в одном нижнем бельё, идеально подчёркивающим её подкаченную фигуру. На бедре неизменно красовалась подвязка, не носящая угрозы сейчас. Только нескончаемое доверие и отказ от всех оружий. И Элисон просто не могла не задевать белоснежные кружева, специально натягивая их и отпуская, видя, как та ведётся на давление. — Нравится? — Рене опалила ухо дыханием, целуя туда же. — Специально для тебя шили. Если бы вампиры могли краснеть, то щёки и уши Элисон моментально стали бы алыми от этих слов. Сначала её жена представляет собой верх правильности и осторожности в их продвижении, а потом просовывает руку Элисон между кожей и резинкой трусов, прижимая ладонь к изгибу бедра. — Да. Следующий поцелуй упал на скулу. — Рада это слышать. В следующие минуты Рене нетерпеливо пыталась снять одежду с Элисон. Это оказалось не так уж просто из-за корсета, завязанного на спине. Раз за разом пытаясь развязать тугие шнурки, Рене еле сдерживала искрящееся желание, охватившее не только их тела, но и заряженный воздух между ними. И если её шаткое самообладание и было задето, когда она разорвала ткань, то следующие движения наполнялись только сентиментальной лаской. — Любимая, зачем было портить столь прекрасное платье? — на самом деле зная, что для них сошьют хоть тысячу таких же. Элисон не раз показывалась перед возлюбленной полуголой, но сейчас ситуация отличалась: теперь они в статусе жён, что накладывало на предстоящую близость волнительный оттенок — будто они вновь впервые встретились и заново почувствовали влечение, закипающее под кожей с немыслимой скоростью. — Не волнуйся, закажу для тебя новое, — девушка припала губами к открывшимся участкам кожи, начиная с острых плеч. — И оно будет ещё лучше. Спускаясь поцелуями всё ниже, Рене провела рукой по груди и голому животу. Дойдя до края белья, её пальцы без стеснения проскользнули под него — одним уверенным, выдержанным действием, сразу же встречаясь с влажной мягкостью. Её руки так холодны, так почему же в их силах обжигать? Рене приподняла голову, чтобы поймать затуманенный взгляд жадными глазами, вместе с этим ускорив круговые движения двух пальцев на клиторе. — Раздвинь ноги, любимая, — в ответ на громкий выдох. Просьба эхом прозвучала в голове Элисон, и она сразу подчинилась, сгибая колени и расставляя их в стороны. Девушка устроилась между ними — как будто это было единственное место, где ей хотелось быть прямо сейчас. — Скажи, как тебе приятнее, — Рене провела языком по внутренней стороне бедра, а после оставила невесомый поцелуй. — Так? Она задрожала и выгнулась навстречу прикосновениям, прикусывая нижнюю губу. — Или так? После этих слов Элисон почувствовала укус всё на том же месте. Очередной стон вырвался наружу, и она закрыла глаза, сжимая руками шёлковые простыни и откидывая голову назад. Вместе с этим большой палец вампирши проник сбоку белья, собираясь свести её с ума замедленным, но флегматичным темпом. Опираться на руки казалось всё сложнее и сложнее. — Ну же, любовь моя, — девушка слизывала кровь, прикасаясь пальцами к промежности. — Ты должна мне ответить, чтобы я продолжила. — Второе, — Элисон задыхалась от чувств. — Умница. Снова укус. Элисон громко простонала, а когда Рене начала снимать с неё трусы, приподняла бёдра и запустила руку в волосы девушки. Ей жизненно необходимо за что-то держаться, чтобы окончательно не утонуть в вожделении — до грани которого её довели пальцами, клыками и языком. Невообразимо быстро и настойчиво, без зазрения совести пользуясь слабостями и потаёнными желаниями. Нижнее бельё полетело в сторону, а девушка прижалась губами к чувствительной коже меж бёдер Элисон. Рене положила ладонь на низ живота, придавливая к кровати и посылая мурашки по всему телу — оставляя Элисон на одном месте и не давая уйти от языка, скользнувшего между складками, чтобы в итоге добраться до клитора, к которому она припала уже губами. Элисон, тяжело дыша, взглянула вниз на свою возлюбленную, пока та продолжала приносить удовольствие своим умелым языком и проворными сильными пальцами, смотря на девушку снизу вверх. Каждый раз ощущался как первый. Рене хоть и шла медленно, осторожно, но всё равно попадала по нужным точкам, заставляя забыть собственное имя. Минуты тянулись мучительно долго, но удовольствие продолжало разливаться по телу, пока не достигло своего апогея. Изгиб в спине. Сжатые шёлковые простыни. Язык и пальцы, не останавливающиеся и выжимающие из Элисон всё без остатка, заставляя её перенести руку с волос на крепкие предплечья, сдавливая в попытке замедлить и ускорить одновременно. Последний стон, слетевший с губ, и судорожные сокращения, оставляющие после оргазма сладостное послевкусие. Наполняющие приятным теплом, от которого она стала зависима. И только после этого Рене замедлилась, постепенно отстраняясь. — Ты хорошо справилась, Элли, — облокотившись на руки, которые стояли по обе стороны от головы девушки, произнесла Рене и оставила ободряющий поцелуй на лбу. Проведя ладонями по спине своей жены, Элисон перевернула их, взяв инициативу на себя. Оставляя поцелуи по всему телу, девушка спускалась всё ниже, пока не оказалась возле белоснежной подвязки на бедре. — Я думала об этом с тех пор, как ты мне показала её. Взявшись зубами за кружева, Элисон потянула подвязку вниз, снимая её с ноги возлюбленной. Клыки задевали нежную кожу, но следов не оставалось — только посылали мурашки и слабое удовольствие. После девушка вернулась наверх, чтобы оставить несколько трепетных поцелуев на сверкающей коже груди. Если всё тело Рене состояло из жёстких мышц, то здесь её губы встречала только нежная упругость и манящая мягкость. — Бельё, конечно, красивое, — потянувшись к застежке, Элисон ловким движением руки сняла с девушки бра, — но без него ты смотришься лучше. Рене льнула навстречу прикосновениям, пока девушка оставляла укусы и засосы на груди. Одной рукой Элисон опиралась на кровать, а второй спускалась, стягивая оставшееся бельё. Зубы задели сосок, а пальцы уверенно проникли внутрь. Интенсивные движения рукой заставляли дрожать и млеть, сжимая её внутри себя. И когда этого — ощущения рта на своей груди, быстрых движений и укусов до крови — стало слишком много, Рене спустилась пальцами вниз, чтобы довести себя дополнительной стимуляцией. И когда Элисон вгрызлась клыками в её шею, она раскрыла рот в безмолвном стоне и прикрыла глаза, позволяя оргазму овладеть ей на несколько секунд. Слишком сладостно и сильно — именно так, как они любили. Через пару мгновений девушка легла сбоку от своей возлюбленной, обвивая руками голое тело. Они прижимались друг к другу в попытке продлить удовольствие и особенность момента, когда стать ближе просто невозможно — ведь кожа касалась кожи, а пульс стучал в равном ритме, представляя из них одно целое. Рене устроила свою голову на груди Элисон, пока та перебирала светлые волосы, свободной рукой скользнув в ладонь вампирши — переплетая их пальцы с обручальными кольцами. Это была их первая брачная ночь, а дальше их ожидала вечность, проведённая только вдвоём.