Evolution is spelt with an R

Сцена, которую видит Сириус, когда аппарирует в гостиную Поттеров, по-настоящему удручающая. Джеймс и Питер сидят на диване, Джеймс прячет лицо в ладонях. Питер сидит на краю дивана, подтянув колени к груди, и пустым взглядом смотрит на огонь. Юфимия и Флимонт сгорбились перед камином, головы объяты зеленым пламенем, они явно с кем-то разговаривают. Даже родители Питера тут, сидят в креслах напротив сына с чашками чая в руках. Все вздрагивают, когда раздается громкий треск аппарации. Джеймс и Питер тут же подскакивают со своих мест, миссис Петтигрю роняет чашку на пол, а Флимонт чуть ли не падает в камин. — Сириус! — вскрикивает Джеймс, в его голосе слышится смесь удивления и облегчения, и вот он несется вперед, почти сбивая Сириуса с ног. Питер следует его примеру, и секундой позже они втроем летят одним большим комком на пол. — Он тут! — кричит в камин Флимонт. — Мерлин, Сириус здесь! — Слезьте с меня, придурки! — смеется Сириус, пытаясь отцепиться от своих лучших друзей. — О, Мерлин и Моргана, ты жив! — стонет Джеймс, рыдая Сириусу в плечо. — Мы думали, ты не жилец, — дрожащим голосом говорит Питер. Сириус чувствует мгновенный прилив вины за то, что у него ушло так много времени, чтобы вернуться домой, но ему нужно было узнать, что происходит, прежде чем уйти от Ремуса, даже если это значило, что его друзьям пришлось здорово попереживать за него. Что вполне заслуженно после того, как они с ним обошлись. — Мальчики, отпустите его, — перебивает их Юфимия. — Сириус, ты в порядке? — Было нападение, — серьезно говорит Флимонт, когда трое ребят поднимаются с пола. Джеймс не отпускает Сириуса, словно боится, что он исчезнет, стоит Джеймсу убрать руку. — Мы искали тебя, но когда мы добрались туда, все уже закончилось. Он смотрит на Джеймса и Питера с такой злостью, что Сириус едва может поверить в то, что это тот же человек, который строил с ними снеговиков и катал их на спине. Сириус никогда не видел Флимонта Поттера настолько серьезным. — Нам очень жаль, — воет Питер, хватая Сириуса за плечо. — Это было глупо с нашей стороны. Сириус вздыхает и невпечатленно смотрит на них. — Было. Палочку верните. Джеймс морщится и достает палочку Сириуса из кармана. — Сириус, я не знаю, что сказать. И только после того, как Юфимия подтвердила, что с Сириусом действительно все хорошо, они усаживают его и всовывают ему в руки чашку чая. Потом — что неудивительно — они заставляют рассказать его о том, что случилось. Сириусу стоило догадаться, но со всем, что произошло, он не подумал о том, что у него нет подходящей отмазки. Не то чтобы он собирался рассказывать о подпольной стае Ремуса. Он довольно неумело врет о том, что вообще не заметил никакого нападения — ушел далеко, все-таки он был пьяным и они играли в прятки. И когда он говорит об этом, родители смотрят на Джеймса и Питера так, будто обещают, что они к этому еще вернутся. Сириус рассказывает, что всю ночь бродил по магловскому Лондону, а потом нашел вход в Дырявый Котел и встретил своего школьного друга, Мэттью Харли, который одолжил ему свою палочку, чтобы он мог аппарировать домой. Когда он упоминает Мэттью, Джеймс и Питер как-то странно смотрят на него — они-то прекрасно знают, что Мэттью — пятикурсник с Пуффендуя, и что за все время в Хогвартсе они с Сириусом ни разу не пересекались. У его легенды есть один минус — ему приходится сделать вид, что он аппарирует в Котел, чтобы вернуть Мэттью палочку, но по факту он просто стоит минут пять на заднем дворе и возвращается, спрятав одолженную палочку в брюки. Сириус правда надеется, что никто не станет задавать ему вопросов, потому что в его истории куча несостыковок. Например, он мог просто воспользоваться камином в Котле, и палочка ему совсем не нужна. Вообще-то ему и стоило аппарировать в Котел и вернуться домой оттуда, а не вламываться в дом, не подумав, когда все, очевидно, были на взводе. Но, к счастью, все просто рады тому, что он вернулся, и никто его ни в чем не подозревает. Сириус игнорирует вопросительные взгляды Джеймса и Питера и просто улыбается и кивает родителям, которые хлопочут над ним. — Дорогой, ты, наверное, устал, — воркует Юфимия, нежно трепля его по щеке. — Тебе надо отдохнуть. Мальчики, вам тоже, вы всю ночь не спали. Сириус с готовностью соглашается, показывая Джеймсу и Питеру взглядом, что они должны прийти к нему, как только родители оставят их в покое. — С кем Монти разговаривал через камин? — шепотом спрашивает Сириус, когда они все вместе идут по лестнице. — С Дамблдором, — едва слышно выдыхает Джеймс. Блять. Если Дамблдор поставит под сомнение его алиби, то Сириусу крышка. Он не сможет убедительно соврать, но и о стае рассказать он не может. Что ж, есть еще шанс, что ничего не будет — Дамблдор важная шишка, у него есть дела, которыми он может заняться вместо допроса бывшего студента. Они расходятся по комнатам, обменявшись напряженными взглядами, и Сириус едва успевает принять душ и переодеться, как дверь открывается ровно настолько, чтобы мог войти человек. Дверь закрывается, и Джеймс стягивает с себя и Питера мантию-невидимку, накладывая на комнату заглушающие чары. Они оба уже в пижамах, хотя еще не так уж поздно. Мальчики залезают на кровать, которая стала официально кроватью Сириуса, еще когда ему было двенадцать и он провел свое первое лето у Поттеров. — Расскажи нам, что произошло на самом деле, — спокойно говорит Джеймс. Сириус вздыхает и садится напротив них. С секунду он колеблется, не зная, можно ли им рассказать все без очевидного одобрения Ремуса. Но он уже все решил, и если он сможет скрывать то, чем занимается, от Монти и Юфимии, то от своих лучших друзей не сможет. Кроме того, он готов доверить им свою жизнь, даже с учетом того, что они чуть не убили его вчера. — Ну, все было так…

***

— Это безумие, — говорит Питер. — Это невероятно! — Джеймс подпрыгивает на кровати, как маленький ребенок, а его глаза прямо горят от восторга. Сириус не описал бы это так, в данном случае он склонен согласиться с Питером. Впервые в жизни. Но он рад, что смог рассказать им все и это помогло ему немного упорядочить свои мысли. — Это война, — говорит Сириус и смеривает их тяжелым взглядом. — Это не шутка и не выдумка. Я видел все своими глазами. — Поверить не могу, что Министерство все скрывает, — бормочет Питер, проводя руками по волосам, которые уже спутались и торчат во все стороны, почти напоминая привычное воронье гнездо на голове Джеймса. — И ты сделаешь это? — задумчиво спрашивает Джеймс. — Поможешь им? Сириус вздыхает и кивает. — Да, помогу, — говорит он. — Я знаю, что вы скажете, и я… — Я в деле! — вскрикивает Джеймс, перебивая его. — И я! — тут же соглашается Питер. Что ж, Сириус ожидал больше споров. И когда он смотрит на восторженное лицо Джеймса и горящие глаза Питера, он думает, что они, наверное, не до конца понимают, на что подписываются. Ладно, если бы он вчера чуть не умер, он бы отреагировал так же. — Вы уверены? — удивленно спрашивает Сириус. — Я не знаю, примут ли они вообще вашу помощь. Я, как оказалось, что-то типа почетного оборотня, спасибо Бродяге. Не уверен, что вам так же обрадуются. Джеймс спокойно ведет плечами. — Посмотрим, — говорит он. — Если они не захотят, мы придумаем как помочь. Деньгами? Припасами? Может, мы сварим им зелья. — Я могу сделать амулеты! — влезает Питер, сомнение из взгляда исчезает, когда он видит возможность найти применение своим навыкам в Древних Рунах без необходимости подвергать себя опасности. — А это хорошая идея, — бормочет Сириус и широко улыбается. — Парни, вы лучшие! Даже если я все еще злюсь, что вы кинули меня и забрали палочку. У Джеймса и Питера хватает совести выглядеть пристыженными при этом напоминании. — А что будет после лета? — спрашивает Джеймс и с прищуром смотрит на Сириуса. Сириус фыркает. — Хера с два я пойду в Министерство, — возмущенно говорит он. — Никаких теперь аврорских курсов. — А что тогда? — Джеймс закусывает губу и задумчиво барабанит пальцами по матрасу. — Нам надо что-то делать. Что-то, что будет полезным на войне. — Я думал над тем, чтобы податься на курсы Целителей, — спонтанно заявляет Сириус. Он преувеличивает, потому что он не думал ни о чем подобном до тех пор, пока Джеймс не спросил, но ему кажется, что это все равно правильное решение. Если он должен помогать Ремусу с целительством, то он тогда уж может и обучиться этому нормально. — Я знал, что ты это скажешь, — улыбается Джеймс. — Окей, так и поступим. Питер жалобно стонет. — Я полный ноль, когда дело касается исцеляющих чар! Сириус качает головой. — Вам не нужно идти туда только потому, что я иду, — говорит он, уже зная, что скажет Джеймс. Совсем как тогда, когда они думали об Аврорате на пятом курсе. — Я туда же, куда и ты, — беспечно говорит он и поворачивается к Питеру. — Пит, тебе бы что-то с рунами. — Ага, — соглашается Сириус, — на аврорских курсах тебе было бы так же трудно. Питер хмурится и по очереди тыкает в них пальцем. — Я не позволю вам кинуть меня! Джеймс вздыхает и треплет его по колену. — Все должны заниматься тем, что у них получается, дружище, — мудро говорит он. — Мы все еще лучшие друзья, даже если не проводим вместе каждую свободную секунду. Мы больше не в школе. Сириус фыркает, слыша его напыщенный тон. — Сохатый, воспользуйся своим же советом. Тебе хорошо даются зелья. Можешь продолжить семейное дело. — Да я скорее умру, — драматично возражает Джеймс, закатывая глаза. — Зелья и для целителей важны. И вообще, кто-то должен приглядывать за твоей жалкой задницей. Не забывай, кому ты обязан своей отличной оценкой по Зельям на ТРИТОНах. — Как я могу забыть, если ты напоминаешь мне при каждом удобном случае, — ворчит Сириус, уворачиваясь от летящей в него подушки. — Эй, я пережил террористическую атаку! Не смей! Вторая подушка попадает ему прямо в лицо, и Сириус хватает смеющегося Питера за лодыжку и тянет на себя, чуть не скидывая его с кровати. И как обычно все заканчивается потасовкой, в которой они едва не ломают себе шеи, борясь на кровати. Сириус, впервые со вчерашнего дня, чувствует себя самим собой. — А этот Ремус, — тянет Джеймс и шевелит бровями, когда они уже успокоились и залечили Питу разбитую губу. Он лежит на кровати и беспечно бьет ногами по подушке Сириуса. — Он тебе нравится, да? Питер присвистывает и хихикает, когда Сириус ударяет его по плечу. — С чего ты взял? — нахмурившись, спрашивает Сириус. Джеймс закатывает глаза и переворачивается на спину. — Ну, ты так говоришь о нем. — Ага, — соглашается Питер, — ты так говоришь только о тех парнях, которых хочешь затащить в постель. — Понятия не имею, о чем вы, — упрямится Сириус. — Он такой высокий, — передразнивает его Питер. — Его глаза, как факелы! — говорит Джеймс и ухмыляется. — Очень поэтично, кстати. — Он такой сильный! — продолжает Питер. — Готов поспорить, тебя это заводит. Сириус стонет. — Я обрисовывал вам картинку, дрочилы! Джеймс и Питер довольно смеются. — А я знаю, кто будет дрочить сегодня на Ремуса, — тянет Джеймс. — Ладно, ладно! — вскрикивает Сириус и поднимает руки, признавая поражение. — Он горячий, окей? Признаю. Но это не значит, что я хочу трахнуть его. — С каких пор? — спрашивает Питер и знающе улыбается. — С каких пор Сириус Холостяк Гриффиндорской Башни Блэк не хочет трахнуть парня, которого он считает горячим? Сириус кидает в Питера жалящее заклинание за то, что он использовал Запретное Прозвище, и Питер с вскриком подпрыгивает, потирая ногу. — Считает ли он тебя горячим? Вот, в чем вопрос, — размышляет Джеймс. Многострадальчески вздохнув, Сириус откидывается на матрас. — Не думаю, — признается он. — Может, я слегка флиртовал, а он никак на это не отреагировал. Джеймс фыркает. — Либо он гетеро, либо слепой, раз не купился на твое обаяние. Сириус вмазывает ему коленом по лицу. — А ты точно гетеро, Джейми? Мне так не кажется. Не хочешь признаться мне в вечной любви? Джеймс хватает его за лодыжку и притягивает его ногу к себе, собираясь укусить, и Сириус со стоном вырывает ее в последний момент. — Я действительно люблю тебя, но это не значит, что я хочу заниматься с тобой всякими непристойностями, — серьезно говорит он, и Сириус тает, слыша это непринужденное признание. — Я живу с тобой с одиннадцати лет. Я видел всякое, Сириус Блэк, из-за чего для меня ты сексуален примерно так же, как моя бабуля. Пусть покоится с миром. — Он целует кулак и поднимает его в воздух. Питер сгибается пополам от смеха. — Я понял, что ты считаешь свою мертвую бабулю сексуальной, — выдавливает он. Сириус снова стонет и ударяется головой о матрас. — Я не в восторге от этого сравнения. Я знаком с бабушкой Мартой. — Может, ты недостаточно флиртовал? — предлагает Питер, решив оставить родственников Джеймса в покое. — Или он не рассчитывал, что понравится тебе? — Он считает, что я пахну как ребенок, — напоминает им Сириус. — Это, наверное, очень не сексуально. Просто представьте. — Можно я не буду, — говорит Джеймс и морщится. — Побрызгайся духами? Сириус закатывает глаза. — Я не буду слушать любовные советы человека, который не мог добиться внимания от своей девушки на протяжении семи лет, и человека, который признался девчонке в любви на первом свидании. — О-о-оу, — тянет Джеймс. — Он говорит о любви! — Ненавижу вас обоих, — решает Сириус. — Давайте больше не будем говорить об этом.

***

Следующие два дня до встречи с Ремусом Сириус проводит в библиотеке Поттеров. Его лучшие друзья, как и ожидалось, без лишних разговоров присоединяются к нему. С отстраненным удивлением Сириус думает о том, что все, кто их знает, были бы шокированы тем, что они добровольно пошли учиться вместо того, чтобы заниматься буквально чем угодно. Правда в том, что они втроем преуспевали в учебе в Хогвартсе, прикладывая при этом минимальные усилия. Их девизом было «применив смекалку, сэкономишь силы». Они достаточно быстро поняли, что им всем даются разные вещи и, скомбинировав усилия, им удалось поставить достаточно высокую планку, когда дело касалось оценок. Джеймс был профи в Чарах и Зельях — скорее на практике, а не в теории, но и этого было достаточно для того, чтобы сдать предметы. Сириус и Питер были хороши в Трансфигурации, и там, где Питеру не хватало сил, на помощь приходил Сириус. Питер единственный ходил на Арифмантику и Древние руны, он нашел то, в чем был экспертом, пока Сириус и Джеймс буквально засыпали, сидя над магическими шарами, или носились по Запретному лесу, ища Огненных крабов. Удивительно, но именно Сириус открыл в себе талант в Травологии — растения прямо-таки любили его, и ему нравилось узнавать о них, что здорово помогало с Зельями. И все же, посиделки в библиотеке явно не были их фишкой. Может, пришла пора оставить это в прошлом — нет лучшего мотиватора для саморазвития, чем война, угрожающая расколоть их мир надвое. Они начали с повторения Исцеляющих чар, к великому неудовольствию Питера. Они даже дошли до того, что наносили друг другу легкие увечья, чтобы попрактиковать чары, которым их не учили в школе. Сириус жалеет, что не пошел на факультатив на седьмом курсе, который организовала мадам Помфри для студентов, уверенных в том, что они станут целителями. Потом они стали искать информацию об оборотнях. Информации, которая была действительно полезной и не была пропитана анти-оборотнической пропагандой, было до ужасного немного. Согласно Оборотническому Кодексу Поведения, каждый оборотень должен зарегистрироваться в Министерстве, если он хочет найти работу в волшебном мире. Но, как это и бывает, мало кто хотел нанимать зарегистрированного оборотня. Порочный круг. Им нельзя было ходить в школы, и после каждого полнолуния они должны были отчитываться, а то вдруг они не заперлись и навредили кому-то. И раз уж нельзя было отследить, кто был ответственен за нападение, если таковое было, то последствия были ужасными. Сириус вздрагивает от мысли о том, сколько невиновных людей гниют в Азкабане за преступления, которые они не совершали. Информации о том, каково это быть оборотнем, тоже было мало, в основном — дикие догадки и необоснованные обвинения. Как, например, то, что человек, укушенный оборотнем вне полнолуния, «приобретает волчьи наклонности, такие как расположенность к сырому мясу». Ну, что за глупости? С каждым фактом, что читал Сириус, он становился злее и злее, матеря долбанувшееся правительство и авторов-идиотов, которые, очевидно, писали всю эту чушь, не видев ни одного оборотня. Если люди верили во все, что было написано, то неудивительно, что они до ужаса боялись оборотней и считали их безмозглыми чудовищами даже в человеческой форме. И такие как Сивый никак не помогали бороться со стигматизацией. — Стой! — Питер врывается в комнату к Сириусу незадолго до того, как он собирается аппарировать к месту встречи с Ремусом. — У меня кое-что есть для тебя! Джеймс улыбается, раскинувшись на кровати Сириуса. — Пит, вот ты где! Мы думали тебя сожрали Пыльные Черви в библиотеке! Питер шарится по карманам и достает четыре амулета. Это простые на вид металлические бляшки (не серебрянные, как заверил Сириуса Питер) на тонких кожаных шнурках. Сириус забирает амулеты и с прищуром рассматривает гравировки, которые окольцовывают пластинки с большой руной в центре. — Они в основном для определения местоположения, — объясняет Питер. — Так мы сможем найти друг друга, если кто-то пропадет. Он показывает, как пользоваться амулетами без палочки. Они надевают амулеты на шею, и Сириус пробует первым, сжимая пластинку и взмахивая кулаком. И он чувствует тягу, словно к его кулаку тянутся три нити, а от него к другим амулетам. Сириус закрывает глаза и концентрируется на той нити, которая ведет к Питеру, а потом поворачивается на пятках и аппарирует. — Работает! — вскрикивает Сириус, очутившись прямо перед Питером на другом конце комнаты. — Конечно, работает, — высокомерно говорит Питер. — Если ты докоснешься до руны в центре и подумаешь о человеке, у которого тоже есть амулет, то он нагреется. Это простейшие Протеевы чары. Прости, мне не хватило времени настроить их для сообщений, но мы можем придумать какой-нибудь код? Или просто использовать их, чтоб сообщать, что с нами все в порядке. Сириус улыбается и сгребает Питера в крепкое объятие, заставляя его пискнуть. — Хвостик, ты просто чудо! — Он шумно целует его в лоб, и Питер морщится, отпихивая его в сторону. — Я добавил туда простые защитные, приносящие удачу, и исцеляющие руны, — гордо говорит Питер. — Это не много, но может помочь, если что-то случится. Джеймс ухмыляется и показывает ему два больших пальца. — Интересно, а четвертый для кого, — спрашивает он, свесив лишний амулет с пальца. — Может, для одного горячего, восхитительного оборотня? — Я подумал, что ему пригодится, — спокойно говорит Питер и пожимает плечами. Сириус снова хватает его, чтобы чмокнуть в макушку, переполненный эмоциями. — Ненавижу вас обоих и люблю до безумия, — заявляет Сириус и отбирает амулет у Джеймса, чтобы осторожно убрать его в карман. — Увидимся… — С секунду он думает. — Ну, увидимся. Посмотрим, как все пройдет. Джеймс пинает его ботинок носком. — Береги себя, Бродяга. — Не делай глупостей, — советует Питер. Сириус закатывает глаза. — Покеда, лузеры! Согласно карте, которую изучил Сириус (да, так и было!), местом встречи был какой-то перекресток на востоке Лондона среди старых жилых домов, выставленных в тесный ряд. Сириус оглядывается по сторонам — вот стоят трое, но они, кажется, просто пьют пиво и курят возле какого-то магазинчика. На другой стороне улицы на него большими глазами смотрит старушонка, возле нее бегает тявкающая собака. О, отлично, уже нарушаем Статут Секретности. — Конфундус, — бросает Сириус в ее направлении — она старая и, наверное, уже немного поехавшая, так что полностью память менять не придется. Она пару раз моргает и делает неуверенный шаг назад, прижимая руку к голове. Секунду спустя она приходит в себя и быстро удаляется вниз по улице, таща за собой это существо, которое должно быть собакой. Может, Сириусу стоит в следующий раз, когда он соберется аппарировать в магловские районы, взять с собой мантию Джеймса. Мерлин, у него не получается быть незаметным, да? По сравнению с уровнем скрытности Ремуса он гребаная катастрофа. Надо больше думать, а потом делать. Сириус вздыхает, злясь на самого себя, и прислоняется к фонарю, пытаясь не привлекать к себе внимания. Уже пять минут восьмого, а ни Ремуса, ни кого другого из его стаи нет. Сириус старается выглядеть незаметно, оглядываясь по сторонам и ища его взглядом. Проезжает парочка машин, но в них, кажется, обычные люди, не имеющие отношения к оборотням. «Гражданские», назвал их Ремус, проводя очевидную черту межда «нами» и «ими». Что ж, Сириус, кажется, хочет сменить сторону. Он даже попытался одеться как они, во все черное. Что было не легко — ему пришлось перерыть весь шкаф, чтобы найти что-нибудь полностью черное и магловское. После того, как все детство его заставляли носить официальную одежду, Сириус не горел желанием одеваться в темное. Почти весь его гардероб состоял из светлых, нейтральных и ярких оттенков. Но он нашел пару черных джинсов, даже если они были слишком жаркими для июля, а Джеймс одолжил ему свою черную нательную майку под квиддичную форму — узковатую, но со встроенными охлаждающими, согревающими и влагоотталкивающими чарами. Магия — это чудесно. Когда проходит полчаса, но никто так и не появляется, Сириус начинает беспокоиться по-настоящему. Ремус не произвел впечатление человека, который мог опоздать, и он слишком радовался тому, что Сириус присоединится к ним, чтобы вот так продинамить его. Но что, если что-то случилось? А Сириус не знает, как с ним связаться, даже полного имени его не знает, чтобы отправить сову. Блять. Сириус жалеет, что у Ремуса еще нет амулета. Тогда бы Сириус мог почувствовать его и аппарировать, где бы он ни был. Стоп. Аппарировать, где бы он ни был… Сириус стонет и отвешивает себе мысленный подзатыльник за тупость. Мерлин, Ремусу надо хорошенько подумать, хочет ли он Сириуса в команду — он слишком глупый, чтобы быть полезным. Сириус, конечно же, может аппарировать в его комнату на больничной базе. Если он смог аппарировать оттуда, то он сможет аппарировать и туда, даже если заявляться вот так, без приглашения, считается дурным тоном. Может, Ремус просто уснул и пропустил их встречу? Вздохнув, Сириус поворачивается на пятках, представляя маленькую комнату с узкой кроватью и заваленным бумагами столом. Больше всего Сириус боится того, что комната окажется пуста. Не будет ни кровати, ни бумаг, ни личных вещей, ни Ремуса. Что им, по какой-то причине, пришлось уйти с базы, и Сириус больше никогда не найдет его — не с тем уровнем мер безопасности, к которым прибегала стая как раз для того, чтобы их никто не нашел. Но когда Сириус появляется в комнате Ремуса, то все так же, как он и помнит, только Ремуса нет. На столе лежат уже другие бумаги, книги открыты на рандомных страницах, словно кто-то что-то усердно искал и сравнивал информацию. Сириус подавляет растущее любопытство и решает не совать нос не в свое дело — нет необходимости предавать доверие, которое они успели выстроить. Если Ремус сможет рассказать ему больше, он расскажет. Если нет, то Сириус все равно рано или поздно узнает. Кровать, как и в прошлый раз, не заправлена, и с теплым удивлением Сириус замечает лежащую на подушке черную тряпку — ту самую, которую он спонтанно два дня назад трансфигурировал в розу. Ремус спал с ней? Он слышал на ней запах Сириуса? Не зная, что делать, Сириус стоит в центре комнаты. Остальные испугаются, если он пойдет в больничное крыло один, без Ремуса? Он рассказал им о том, что Сириус может к ним присоединиться, или его загонят в угол, как только он переступит через порог? Что ж, если все пойдет совсем плохо, то сейчас у Сириуса есть палочка и он, наверное, сможет защититься. А если все выйдет из-под контроля, то он просто аппарирует оттуда и будет думать над тем, что делать дальше. С новообретенной решимостью Сириус выходит из комнаты и идет по коридору к лестнице, внимательно прислушиваясь. Ему не нужен слух оборотня, чтобы узнать, что происходит внизу — громкие голоса и даже крики слышны через стены. Сириус покрепче перехватывает палочку и бежит вниз, его сердце снова стучит в горле, угрожая задушить его. В ту секунду, как он заходит в больничное крыло, он замирает на месте, чувствуя, как по телу растекается холодный пот, с которым не справится даже майка Джеймса. В комнате царит полнейший хаос — десятки людей лежат на кроватях, тканевые перегородки убраны, чтобы было больше места, кто-то сидит и лежит на полу. Люди в голубой униформе с белыми масками на лицах кружат между ранеными оборотнями. Запах крови, антисептика и страха ударяет Сириусу в нос, тут же стремясь к мозгу. — Сириус! — К нему подбегает женщина с пучком на голове, и Сириус узнает в ней ту, кто встретила его, когда он впервые попал сюда. Кендал? Кендра? — Слава богу, ты здесь! — Она отчаянно хватает его за руку. — Нам нужна помощь! Сириус стискивает челюсти и кивает. Время найти применение его навыкам целителя.