Архитектор беспокойного сердца

      Дно бокала с глухим звуком соприкасается с поверхностью блестящего черного бара. Изящные длинные пальцы то сжимаются, то разжимаются вокруг полупрозрачной хрупкой ножки, грозясь ее сломать. Обладатель их выглядит разморено, с пьяным румянцем на щеках. Однако, душа его кипит. Голова взрывается от нахлынувших мыслей и чувств. Одно особенное среди них выходит на первый план — раздражение, заставляющее выпить еще бокал, чтобы стало легче.       — Кавех, может пора остановиться? — Дружелюбный голос звучит совсем рядом прежде, чем плеча касается аккуратная ладонь. Если бы мужчина не знал кому она принадлежит, то легко бы перепутал её с женской. — Тебе завтра на ковер к шефу.       Оглянувшись через плечо, блондин тянет дурацкую улыбку. Его взор скользит по фигуре с виду совсем юного паренька рядом. Тот в свою очередь смотрит на него обеспокоенно, хоть и хмурит брови недовольно. Перед ним стоял самый лучший друг мужчины, с которым он познакомился много лет назад во время обучения в академии. Он был старше на курс, да и к тому же с другого факультета, однако, это не помешало им общаться после выпуска.       — На-а-ри, — легкое головокружение от выпитого алкоголя дало о себе знать особенно ярко, поэтому подбородок пришлось подпереть рукой. — Он такой… Козлина! Ты себе не представляешь. На каждую мою идею у него тысяча претензий и ограничений, я больше так не могу-у…       Темноволосый лишь вздыхает и устало трет переносицу, после чего силой оттягивает младшего от домашней барной стойки. Тигнари не впервой заставать блондина в подобном виде, также, как часами выслушивать его сокрушения на жизнь. В какие-то моменты это даже оказывается интересным занятием, ведь у опьяневшего мужчины язык за зубами не держится в отношении своих внутренних переживаний, и он наконец-то может излить все, что его тревожило долгое время.       — Еще немного и я засуну этот проект ему в его же узкую задницу, — Кавех продолжает ругаться, пока его заботливо укладывают на уже подготовленный для него диван, после накрывая пледом. — На-а-ри, пообещай, если он придет к тебе с ним и попросит вытащить, не помогай ему. Пожалуйста-а, ради меня.       — Хорошо, — несмотря на всю серьезность, на лице Тигнари проскальзывает веселая улыбка от мысли, что обещание он точно сдержит, так как вопросы такого профиля это не его специальность. — Спи уже, миру нужны твои идеи и трезвая голова.       Согласившись с другом, Кавех отдается навалившейся слабости в теле. Его уносит куда-то далеко в свои мысли. Перед глазами танцуют картинки прошлого и нынешнего, сплетаясь между собой, запутываясь в непонятный ком. Переживания отходят на второй план, поэтому он не замечает как проваливается в сон.

— 2 недели назад, Сумеру —

      В глубине восточного города, где столетиями развивалась цивилизация, на каждом углу ощущается контраст с окружающими джунглями. Развернутый и богатый мегаполис поражает своим разнообразием и красотой. Высокие многоэтажные здания украшены яркими красками и узорами, образуя неповторимую ауру роскоши. Улицы усыпаны множеством растений и цветов, которые тянутся к солнцу, стремясь к свету и теплу. Город буквально купается в зелени, создавая ощущение уединения и спокойствия на фоне бурной жизни и загруженного дорожного движения.       Ароматы пряных специй наполняют запутанные переулки, передавая завораживающую атмосферу таинственности и загадочности. Позитивные эмоции и восторг пронизывают всё вокруг, оставляя чувство уюта и радости в сердцах его обитателей. Люди здесь живут в гармонии с природой, сохраняя древние обычаи и традиции, которые передаются из поколения в поколение.       Каждый день в Сумеру наполнен новыми открытиями и встречами. Писаные уголки скрывают свои секреты и истории. Этот город, казалось бы, притягивает всех, кто стремится погрузиться в мир загадок и тайн, открывая перед ними бесконечные возможности для творчества и самопознания.       Особое внимание прохожих привлекает величественное здание архитектурного бюро в центре города. Дизайн его изысканный. Фасад украшен изящными колоннами и огромными окнами, через которые проникает мягкий свет. Верхушку же заполняет конструкция со световым коробом. На том в свою очередь гордо расстилается черно-белый баннер с эмблемой компании и её слоганом. Большая буква «А», заключенная в круглый ободок, была заимствована от имени нынешнего руководителя и совсем простенького названия организации — «АрхиТект».       Внутри же царит атмосфера творчества и вдохновения: стены увешаны различными произведениями искусства, на столах лежат чертежи и макеты будущих проектов. Люди вокруг что-то оживленно обсуждают, кто-то спешит по своим делам, другие же лениво ищут вдохновение во время перерыва. Благодаря удобному планированию помещений и современной мебели, каждый работник чувствует себя комфортно и продуктивно. В здании помимо рабочих зон есть просторные кабинеты, аудитории для презентаций и переговоров, а также зоны, где можно отдохнуть и обсудить идеи с коллегами. Это место было продумано до мелочей, чтобы обеспечить оптимальные условия для творческой деятельности и воплощения самых смелых идей в жизнь.       — Доброе утро, господин Аль-Хайтам, вы сегодня раньше обычного. — Милая девушка, сидящая в приемной практически у самого входа, лучезарно улыбается. — Вечером доставили несколько заказных писем на ваше имя, они уже находятся у вас на столе.       — Доброе, спасибо, — мужчина из всех сил старается быть вежливым, несмотря на то, что его лицо остается безэмоциональным. — Гостей на сегодня не принимать. Через полчаса состоится собрание по поводу тендера, я думаю оно затянется.       Получив в ответ короткое «поняла», тот спешит удалиться в сторону лифтов в компании своей свиты, состоящей всего из одного сопровождающего. Молодой человек рядом вызывал интерес у проходящих мимо сотрудников, ведь с директором он работает совсем недавно в качестве личного помощника, а еще — о чем знают лишь приближенные — телохранителя. Его стройное, но подтянутое телосложение не вызывало лишних подозрений, однако, имеющиеся навыки были высоко оценены главой подразделения охраны еще после того, как около пяти лет назад на бывшего главу архитектурного бюро было совершено покушение с трагическим исходом. После официального прохождения специальной подготовки, мужчина был приставлен к нынешнему руководителю «АрхиТект» — Аль-Хайтаму.       Длинные волосы цвета снега и смуглая кожа отличали его среди прочих. В строгом черном костюме он казался более властным и уверенным в себе. Взгляд его янтарных глаз пронзителен, словно он видел что-то, чего не замечали другие. Среди посторонних он много не говорил, но слушал всё, анализируя и делая выводы. Разбирался с угрозами по необходимости, не привлекая лишнего внимания, — зачастую не самыми приятными способами, о которых рассказывать никому не хотелось.       В целом тот является приятным человеком с интересным чувством юмора. Имя же ему Сайно. Он умеет расположить к себе практически любого, старается ни с кем не ссориться и быть любезным, несмотря на то, что за спиной весь рабочий состав титуловал его цепным псом директора.       Мужчина нажимает аккуратную кнопку вызова, зажигающуюся под его пальцем приятным зеленоватым светом, и ожидает, пока массивные металлические двери наконец откроются. Лифт опускается довольно быстро. Войдя внутрь и отметив среди многочисленного циферблата нужную точку прибытия, тот выдыхает тяжело и оборачивается к зеркалу. В отражении его стоит мужчина, на вид чуть старше второго, что прижимается спиной к стене, складывая руки на груди. Кожа в контраст чужой бледная, но не настолько, чтобы называть её фарфоровой. На лице видны серые тени — спутники долгого недосыпа, причина которого переживания по поводу презентации проекта. Они особенно заметны из-за длины пушистых седых прядей, красиво спадающих в аккурат к изумрудным глазам, украшенных черными густыми ресницами.       Приглаживая воротник своей рубашки и проверяя общий внешний вид, мужчина отмечает сам для себя, что давно так не нервничал. Прошлого главу архитектурного бюро — его отца — ему пришлось сменить слишком рано. Тогда он только поступил в академию Хараватат на архивариуса и никак не планировал связывать свою жизнь с семейным бизнесом, однако, судьба распорядилась иначе. Аль-Хайтам знал лишь малые доли того, чему ему пришлось экстренно научиться, пока за его спиной совет ген-директоров плел интриги, плоды которых так и не дали результатов. Заручившись поддержкой опытных юристов, первое, что он сделал как законный директор компании — отсудил выделенные акции и вышвырнул всех крыс, которые были причастны к смерти его родителей или имели дурные помыслы.       Подставную автокатастрофу и едкие слухи вокруг фирмы журналисты раздули до обширных масштабов, поэтому помимо всего наследнику приходилось выходить к общественности, давать комментарии, объяснять произошедшее, рассказывать планы на будущее, чем еще больше повышать градус ожидания от него, ведь его отец был не последним человеком в высшем обществе и очень многое сделал для развития на данный момент цивилизованного города.       Преданных ему людей тогда не было, доверять можно только себе, поэтому появлению Сайно он искренне был рад, однако, показать это как нормальный человек не смог по сей день. Рутинные занятия, отсутствие интереса и мотивации, давящее чувство долга, навалившиеся проблемы с финансированием и отсутствие предложений работы над проектами оказали слишком сильное влияние на еще не до конца сформированного подростка. Психическое состояние оставляло желать лучшего. Времени оплакивать родителей не было от слова совсем, в голове была лишь навязчивая ответственность за все происходящее. Постоянный стресс отключил все имеющиеся эмоции. Парень забыл как улыбаться и банально радоваться чему-то. Последней каплей стало решение закрыть фирму. Постоянные переживания и незрелость сказались на здоровье юноши. Уладив все бумажные формальности, тот слег в больницу на длительное время, сколько точно он уже не помнит. Однако, все это время его мучили мысли о том, что он никчемный, раз не смог справиться, что он не был достоин вверенного ему, что жил не так, как должен был. Темные умозаключения загоняли его в тяжелую депрессию, из которой выбраться было непросто, ведь трезвая голова и стимул к жизни долго не могли найти свои ориентиры.       Внезапно лифт останавливается. Стальные двери поспешно расходятся, открывая мужчине путь к его кабинету. То, почему он решился вновь встать на ноги и продолжить начатое дело, сейчас кажется ему смешным и несерьезным. Уверенным шагом направляясь к своему рабочему месту и молча кивая в ответ на приветствие работников, Аль-Хайтам прокручивает в своей голове сцену, которая вернула его сознание на круги свои.       Это произошло как раз в то время, когда он находился в больнице. Положительной динамики по поводу улучшения его состояния врачи не наблюдали от слова совсем. Распорядок дня был скучным, сутки сливались одни с другими и казались бесконечными. Медсестры, заботящиеся о нем, надоедали чем только можно. Одна из них, несмотря на свой маленький рост и хрупкое телосложение, силой вытягивала парня во двор на прогулку и заставляла описывать ощущения от них. Аль-Хайтам с детства не глупый, поэтому понимал, что это методика психотерапии, из-за чего сначала отвечал нехотя, раздраженно, но потом начал вглядываться в красоту окружающего пространства. В то, как солнце пригревало кожу, озаряло зеленую листву различной формы, предшествовало сумеркам заливистым красным закатом. Легкий ветерок ласково качал деревья из стороны в сторону, заставляя их шелестеть в аккомпанемент птичьему пению. Это место было пропитано умиротворенной атмосферой, принося утешение и надежду всем, кто находится здесь. Оно стало настоящим убежищем от суеты и стресса, где можно было отдохнуть душой и восстановить свои силы, восхищаясь величественной красотой природы.       Получив нужную реакцию от юноши, маленькая медсестра перестала сопровождать его на прогулках, однако всегда приходила про них поговорить на вечернем обходе, поэтому в тот раз он снова был один. В голове впервые за долгое время было пусто и тихо. Всё, что его тревожило, будто бы испарилось. Он сидел на скамейке возле фонтана, занимавшего центральное место в больничном парке, и вдумчиво вглядывался в воду, сравнивая ее с людской жизнью. Как вдруг взор его встретил преграду в виде человеческого тела. Медленно подняв голову под сверлящим взглядом сверху, Аль-Хайтам увидел перед собой фигуру парня, протягивающего ему бутылку воды. Тот выглядел таким вписывающимся в местный пейзаж. От него веяло уютом и жизнью. Его золотистые волосы отражали солнце. Прядь, заправленная за ухо, украшалась чем-то глупым, — кажется, парой разноцветных перьев. Медовые глаза грозились занять место небесного светила, а улыбка уголком губ сбивала с толку.       — С тобой все в порядке? — Глубокий голос звучит осторожно. — Может что-то случилось? Извини, если не в свое дело лезу, но ты так долго сидишь в одной позе, как будто не живой вовсе.       — Ты за мной следил? — Брови на лице юноши невольно хмурятся, а сам он напрягается. — Кто тебя нанял?       На лице блондина чистое недоумение. Подняв руки вверх в сдающемся жесте, тот присаживается на скамейку с противоположной ее стороны. Поставив бутылку между ними, он пытается успокоить парня.       — Уверяю, что ничем таким не занимаюсь. Я простой студент Кшахревара, а сюда прихожу навестить мать. Окно ее палаты выходит как раз сюда. — Слова от него исходят легко и без доли сомнения. — А ты получается у нас птица высокого полета?       Аль-Хайтам молчит, поджимая губы. Он не уверен в человеке рядом. В голове вновь вырастает множество мыслей. Что случится, если он сейчас впустит этого незнакомца в свой хрупкий и только заново формирующийся мир? Ответ находится слишком быстро — боль, ложь, искусственная лесть, страдания. Не желая повторять порочный круг, тот принимает решение просто уйти к себе прежде, чем его глаза цепляются за рисунок, который этот самый незнакомец чертил веткой на рыхлой земле.       — Что… Что это? — Подавляемый голос звучит неестественно хрипло, пугая даже самого юношу. — Кшахревара. Значит ты архитектор?       — Ну, в будущем, хотелось бы им стать, а пока довольствуюсь тем, что макеты моих работ набирают зрительские симпатии, но подвергаются жестокой критике. — Пожав плечами, честно отвечает блондин, дорисовывая верхушку по всей видимости дворца. — Я хочу сделать этот город красивым, разработать что-нибудь величественное и практичное. Что-то вроде больницы как раз таки. Правда не уверен возьмет ли меня кто-то в архитектурное бюро с моей-то характеристикой в личном деле.       — Ну так открой свое, — фраза вылетает быстрее, чем Аль-Хайтам успевает осознать, поэтому делает паузу прежде, чем продолжить. — Мой отец говорил, что главное желание и стремление что-то сделать, чтобы быть успешным и чего-то достичь. У тебя это уже есть, так почему бы не попробовать?       Мужчина рядом вновь улыбается, затихая. Глаза его отчего-то с грустью смотрят то на воду, то на больничное окно, у которого сидит женщина с длинными, такими же золотистыми волосами, как у него. Глубоко вдохнув, тот вновь встает на ноги.       — Не всё в жизни так легко и гладко проходит. Ему, наверное, просто везло? Другие люди терпят взлеты и падения, не по своей воле приобретают долги, страхи, оковы, из-за которых жить невозможно. Становятся слабыми и зависимыми от любого неправильного направления ветра. — Слегка потянувшись и потерев шею ладонью, блондин подошел к своему наземному чертежу с другой стороны. — А знаешь что жизнь делает со слабыми?       Взглянув на парня перед собой, тот ждет его реакции. Седоволосый задумывается, но мысли свои озвучить не решается, поэтому просто отрицательно мотает головой. Довольно хмыкнув на это, мужчина вздыхает страдальчески наигранно прежде, чем наступить ногой на собственное творение, растирая прочерченные границы.       — Она учит их быть сильными, препятствуя всему и ломая личность как только может. Если решил идти даже не смотря на это, но в очередной раз упал, то надо переждать немного и снова подняться, и вот тогда у человека будет все, чего он желает. — Заключает кареглазый, складывая руки у себя на груди. — Я на такое не способен из-за множества причин, да и к тому же мне не хватает простых ораторских и лидерских качеств, поэтому управление это не для меня. Остается надеяться на милость других.       Слова старшего звучат убедительно и мудро. Аль-Хайтам задумывается о том, что ему стоит делать со своей жизнью. Пустить все на самотек, окончить академию и на всю жизнь осесть между пыльных полок в архиве? Это он всегда успеет в отличии от того, чтобы попытаться возродить дело семьи, исполнив гнетущий душу долг.       Седоволосый уже не помнит чем закончилась их беседа после этого. Больше он не встречал этого человека. Найти его тоже не удавалось, так как кроме описания внешности мужчина ничего о нем не знал, даже имени. Маленькая медсестра в шутку сравнивала блондина с сбежавшей принцессой, и теперь парень должен стать принцем, чтобы она к нему обязательно вернулась. Хайтам в ответ лишь ворчал, что это глупости и детские сказки, придуманные для девочек. Однако, его общее состояние улучшилось. Во многих аспектах тот пошел на поправку, поэтому лечебное заведение он покинул довольно скоро, а после — где-то через полтора года — объявил на весь мир, что набирает таланты для открытия архитектурного бюро, которым будет управлять лично. Первым творением его новой команды стало само здание «АрхиТекта», позже они занялись несколькими больницами, детским приютом и музеем с современными технологиями. Несмотря на трудности пройденные по пути, успех все же пришел с двойной отдачей. Компания Аль-Хайтама входит в пятерку главных архитектурных бюро Сумеру, конкурирующих между собой. Именно поэтому каждый тендер на городские постройки становится для них настоящим соревнованием. Оно приносит много популярности и заинтересованных инвесторов даже в случае проигрыша, но директора этих организаций люди жадные, живущие под девизом всё или ничего, поэтому первое место хочет занять каждый. В прошлом году голос дочернего филиала «Очага» перевесил в сторону другого бюро, поэтому сейчас нужно придумать что-то необычное, что не переплюнет никто.       За раздумьями время пролетело незаметно. Ворвавшись в зал для презентаций последним из присутствующих, хоть и вовремя, Аль-Хайтам подавляет всю накопленную раннее нервозность в один миг, возвращая хладнокровное самообладание. Еще раз поздоровавшись со всеми, тот сразу переходит к делу. На повестке дня был запрос от одного инвестора-толстосума. Он готов отдать любые деньги за создание постройки, которая будет предназначаться для свадьбы его дочери. Его единственное желание состояло в том, чтобы вся идея выдерживала стиль старого Сумеру, но сочеталось с современностью. Проще говоря, из прихоти угодить своей дочери, тот объявил о тендере среди компаний. Задачка непростая, а на разработку идей и подробных чертежей у них есть всего месяц. Узнав о возможности, Хайтам сразу дал задание свободным архитекторам придумать что-то и представить ему и его инженерам на собрании в этот день, когда до презентации работы перед другими бюро и самим инвестором остается чуть более двух недель.       Однако, он не ожидал, что проекты окажутся настолько, откровенно говоря, скучными и сырыми. Сами по себе они были неплохими и могли бы понравиться простым людям, но не в этом случае. Инвестор происходил из семьи потомственных банкиров, о чем работники были извещены, поэтому здесь было место как раз таки сказочным излишкам, необычным формам, строениям времен великой властительницы Сумеру Руккхадеваты, а не простым геометрическим фигурам с фасадной лепкой, спрятанных в обилии растений. Изнутри парочка идей выглядела очень даже хорошо, а вот снаружи оставляла желать лучшего. Одно предложение было вовсе технически невыполнимым. Итоги разочаровывали и заставляли внутренне кипеть от досады и легкого покалывающего раздражения. Отвергнув все идеи и указав на ошибки и недочеты, Аль-Хайтам отправляет архитекторов переделывать свои работы. Срок остается прежним — одна неделя, и на этот раз, если они его подведут, то лишатся рабочих мест. Все знали, что тот был строгим и справедливым руководителем, поэтому подводить такого человека стыдно в первую очередь им самим.       Проводив всех лишних слушателей из кабинета, Сайно обходит стол, внимательно изучая рисунки на оставленных чертежах. Он мало в них разбирается, но у него возникает прилипчивое ощущение, что он уже видел нечто подобное.       — Это все не то, — перебрав набор исполосованных бумаг, седоволосый откидывает их в сторону с глухим звуком. — Кажется, в этом году нам также ничего не светит.       — Не беги вперед паровоза, ты за неделю тоже смог придумать только хиленький сарай, хотя вообще в это лезть не должен. — Взяв брошенную кипу в руки, взгляд янтарных глаз скользит по ее содержимому более внимательнее прежде, чем те загораются огоньком. — Предложение безумное, но у меня есть знакомый, у которого друг грезит подобными замками. Могу попробовать притащить его на помощь. Он, вроде бы, архитектор.       — Он проверенный? — Получив в ответ утвердительный кивок после небольшой паузы, мужчина вздыхает и трет переносицу. — Хорошо, свяжись с ним. Посмотрим, что из этого выйдет.