Возрождение с силами Эмии (18+)

Душа попала в измерение, недоступное человеческому пониманию. Множество струн соединялось вместе, образуя столбы света, уходящие в бесконечность. Струны, из которых состояли эти светящиеся колонны, жили своей жизнью; можно было заметить, как многие из них тускнеют и исчезают, но им на смену, излучая сияние, сразу же возникают новые. Эти бесчисленные колонны светящихся струн располагались на определенном расстоянии друг от друга и не соприкасались. Какой бы бурной ни была активность в одной колонне, она никогда не затрагивала другую. Так близко и в то же время так далеко. Такое зрелище в равной степени завораживало и пугало идеальной смесью хаоса и порядка. Заблудившейся душе, скитающейся среди какофонии светящихся струнных столбов, никогда не суждено было оказаться здесь. Хотя было бы трудно понять, кто установил это правило, оно просто имело место, словно некий закон природы. На протяжении вечности существования этого измерения, здесь ни разу не случалось подобной аномалии. Непостижимое время душа безостановочно блуждала здесь, как будто сам бессмысленный процесс стал ее второй натурой. Но, учитывая бесконечное количество времени, даже самое маловероятное чудо почти наверняка произойдет. И оно произошло. Скитающаяся душа потянулась к столбу света, который выделялся среди остальных. Он сиял гораздо ярче, чем прочие. Тихо и внезапно миллионы его струн погасли и исчезли, и еще миллионы вспыхнули внутри, часть из них слабо мерцала, другие ослепительно сияли. Когда заблудшая душа приблизилась к нему, туго натянутая струна внезапно хлестнула ее. Эта струна была во много раз острее других, казалось, единственной целью ее существования было доведение до совершенства режущей кромки, как у клинка, прокованного бесконечное количество раз. Заблудшая душа пошатнулась от удара одинокой отточенной струны, и ее траектория изменилась. Теперь она летела к столбу струн, который казался душе слишком знакомым, к которому она чувствовала бессознательное естественное влечение. Душа столкнулась со столбом, яркий свет, никогда ранее не возникавший в этом измерении, на короткое мгновение накрыл ее целиком, и она начала превращаться в нить, которая присоединялась к столбу. Последствия данного происшествия вскоре снова потрясут это измерение... * * * * * * — Кажется, мое время пришло, Зевс-сама... В комнате, освещенной только маленькой лампой, лежала женщина с блестящими белоснежными волосами. На руках она баюкала спящего малыша, с такими же сияющее-белыми волосами, как у нее. Хотя она пыталась настроить собеседника на серьезный лад, но не могла не взглянуть на своего ребенка, и при виде спящего малыша на ее лице вспыхнула улыбка. — Метерия… Неужели… все кончено? Собеседник произнес это с печалью, ставшей слишком привычной для него в последнее время. Он был главой одной из самых сильных семей, когда-либо существовавших в Орарио. Бог, способный повелевать самыми яростными бурями. Зевс. — Да. Я стараюсь держаться из последних сил... Но, похоже, мне не суждено растить этого ребенка и увидеть, как он повзрослеет. Хотя происходящее не могло не огорчать Метерию, на ее губах все еще держалась характерная улыбка, которая очаровывала как богов, так и смертных. — Пусть я не смогу воспитать его сама, но могу утешиться, оставляя его в надежных руках. Хотя я всего лишь бесполезный член семьи Геры, и всю жизнь мне пришлось полагаться на других, я прошу, Зевс-сама, пожалуйста, позаботься о моем дорогом Белле. Хотя в тот момент она была невероятно слаба, она попыталась поклониться, бережно удерживая ребенка. — Стой, Метерия. Ты достаточно помогла, ты служила эмоциональной поддержкой как моей семье, так и семье Геры. И побереги силы, Гера свернет мне шею, если узнает, что ты кланяешься мне в таком состоянии, ха-ха-ха. Хотя Зевс попытался разрядить обстановку шуткой на свой счет, отвлечь Метерию не удалось. — Прошу тебя, Зевс-сама. Поскольку попытка поднять настроение провалилась, и сменить тему не вышло, он мог лишь вздохнуть от безнадежности. — Не лучше ли было бы, чтобы приемными родителями стали такие же смертные, Метерия? Хотя я уже давно живу в Генкае, я все еще остаюсь богом. Это может помешать мне воспитывать его. Я уверен, что смогу найти кого-нибудь, кто согласится взять его к себе. — Совершенно точно нет, Зевс-сама. Метерия выпрямилась и посмотрела прямо в глаза Зевсу. Зевс был ошеломлен, так за все время их знакомства женщина редко проявляла такую твердость. — Хотя я уверена, что ты сможешь найти достойного опекуна для Белл Зевс-сама, я... нет, мы оба не согласились бы доверить нашего сына никому другому. Зевс, зная, кого имеет в виду Метерия, чувствовал, что решимость ответить отказом тает при словах о дорогом его сердцу ребенке. Воспоминания о глупом авантюристе с юмором еще более грубым, чем его собственный, нахлынули внезапно. Боль от его ухода и потери других детей снова сжала его сердце. — Упоминать его... Это нечестно, Метерия... — Он всегда говорил, чтобы я не стеснялась воспользоваться этим, если мне что-то будет нужно от тебя, Зевс-сама. Они слегка усмехнулись, почувствовав незримое присутствие духа дорогого им обоим человека. Но Метерия продолжила свои мольбы, разрушая возникшее ощущение покоя. — Зевс-сама... Я знаю, ты винишь себя в том, что случилось с нашими семьями... Улыбка медленно сползла с лица Зевса при напоминании о величайшей неудаче за все годы его существования. — Но это вовсе не было твоей виной, Зевс-сама. Никакая подготовка или планирование не повлияли бы на исход битвы с Одноглазым Черным Драконом. Ничто не могло изменить ее результатов. И я уверена, что никто из твоих детей или моих друзей по семье не стал бы держать зла на тебя или Геру за то, что вы решились на этот подвиг. Если бы не ты, в Орарио вполне могла случиться настоящая катастрофа. Метерия делала все возможное, утешая скорбящего бога, но Зевс не смог удержаться от ехидного замечания. — Ха, так ты считаешь, что сейчас — это не катастрофа? После падения семей Зевса и Геры в Орарио образовался вакуум власти, и вскоре выползли на свет многочисленные радикальные группы и семьи, которые теперь некому было сдерживать. — Это правда, но по сравнению с Одноглазым Черным Драконом, который во всей мощи достиг бы Орарио и разрушил Вавилонскую башню, нынешние неприятные события выглядят как благословение.