Полюбить снова

      Яркий оранжевый закат опускался на улицы города. Саид сидел в своей комнате, его дома в Фесе, и размышлял обо всём произошедшем недавно.       Вот он нашёл Жади и Хадижу в развалинах, вот забрал дочь, вот сказал бывшей жене те самые слова…       «Всему есть конец! Иссякла и моя любовь к тебе… Лампа гаснет, когда заканчивается масло… А ты никогда не подпитывала мою любовь к тебе…»       Фактически, он открыто признался, что не любит больше Жди, при всех, на всеуслышание, сказав ей это в самые глаза. Но…       Он врал. И сейчас Рашид, как никогда понимал, что его слова были ложью.       Как бы он на самом деле хотел, чтобы тогда, в развалинах, глядя в заплаканные и озлобленные на него глаза Жади он говорил правду, но с тяжёлым сердцем, даже сейчас, мужчина признавал, что это было не так.       Он столько боролся сначала за свою любовь, потом, чтобы избавиться от своей любви, но всё пережитое, ни на миг не пошатнуло эти чувства, они прочно проросли корнями в многострадальное сердце Рашида, и он не знал, как ещё он мог вырвать их оттуда.       Саиду удалось выгнать Жади, ему удалось отобрать у неё Хадижу, сказать бывшей жене с особым ожесточением все эти обманные слова отказа, но если ей он врать мог, то себе нет. Рашид всё ещё любил Жади, и это чувство никак не хотело угасать внутри его сердца. От этого было невыносимо больно и одновременно невозможно мерзко. От бессилия, беспомощности, неспособности как-то вырваться из цепкого капкана чувств.       Но что бы там ни чувствовал Саид на самом деле, так не могло и дальше продолжаться. Он испробовал все методы, чтобы удержать Жиди подле себя, и наконец-то пришёл к тому, что он не должен был удерживать её насильно рядом. Он любил, она не любила, и положи Саид хоть весь мир к ногам бывшей жены, это ничего не изменило бы для неё, лишь ещё больше унизило его. А он этого больше не хотел.       В конце концов, сколько можно было поддаваться своей слабости, бездумно идти на поводу у чувств, пытаясь добиться хоть толики взаимности, сколько можно было быть бесхарактерным и слабым. Жади не любила его, она ушла навсегда, и раз она так этого хотела, её стоило отпустить. Пути назад не было! А Саид должен был наконец-то встретиться с самым страшным испытанием его жизни лицом к лицу, и на самом деле с достоинством освободить Жади.       Сердцу не прикажешь, как и судьбе, и если им с бывшей женой не суждено было быть вместе, то лучше следовало научиться приказывать сердцу, пока эта роковая мучительная и безответная любовь не привела Саида на край пропасти.       В какой-то момент рассуждая обо всём этом и вспоминая, как Жади безжалостно топтала все его проявления чувств к ней, Рашид, вдруг, подумал о Рании. А ведь он сам поступал с ней точно так же, как вела себя с ним его бывшая жена. И мужчине стало стыдно. По истине стало стыдно за то, что, зная все эти муки пламени ада на себе, он заставил ещё кого-то переживать точно такое же.       Бедная Рания, ни в чём ни повинная девушка, которую он втянул в их с Жади семейные игры, она столько страдала за зря, что теперь всё отношение к ней, Саиду в корне казалось не правильным.       Он вспоминал каждую сцену с ней, он вспоминал её слёзы, её попытки ему угодить… И от собственного безразличия ко второй жене становилось мерзко.       Саид обвинял Жади в своих страданиях, не открыто, а где-то подсознательно и в глубине души, а сам точно так же, как Жади с ним, поступал с Ранией.       В один момент все мысли, чувства, переживания и эмоции смешались в голове и душе в один большой хаос. Чувства вины по отношению к Рании, слова близких о его жёнах, никак не угасающее, невыносимое и болезненное чувство любви к Жади…       И Саид твёрдо и уверенно решил, что хватит!       Он должен был покончить со всем этим незамедлительно, раз и навсегда.       Он больше не мог преследовать и безответно любить Жади, нет, просто не хотел. Он хотел, так же, как и Мохаммед, по правилам их религии и обычаев, выстроить свою светлую, тёплую, душевную любовь с супругой, чтобы быть счастливым, чтобы была счастлива она.       И Саид раз и навсегда решил, окончательно и бесповоротно забыть Жади и попытаться, вновь попытаться по-настоящему полюбить Ранию.       Любовь рождается в браке, после свадьбы, любовь рождается от совместного проживания… Теперь нужно было начать всё с начала. И Рашид решил действительно вернуться к истокам. Начать нужно было всё правильно, и со свадьбы. Немедленно!       Быстро сорвавшись с места, Саид, недолго думая, направился в комнату своей первой и единственной жены, дабы сделать ей весьма интересное предложение.       Рания была у себя и нянчилась с Муниром, когда супруг вошёл в помещение. Это было столь неожиданно, что женщина даже вздрогнула, заметив мужа. Саид не стал медлить.       — Рания, я приглашаю тебя прогуляться по улицам Феса, — с лёгкой долей загадочности произнёс Рашид.       Предложение, вроде, казалось совсем обычным, но женщину явно удивил такой поворот событий, ведь Саид никогда раньше не проявлял к ней особой романтичности и не звал на свидания, и, тем не менее, она без долгих раздумий согласилась.       — Хорошо, я возьму Мунира с собой… — начала было говорить супруга, однако муж тут же остановил её.       — Нет, оставь его дома. Это сюрприз…       Подобное заявление ещё больше удивило Ранию, но спорить она не стала.       И уже через несколько десятков минут Саид и Рания вместе шли по узким улочкам Феса, со стороны выглядя, как абсолютно счастливая пара.       Тем временем, где-то в соседней комнате их небольшого дома, Хадижа лежала на кровати, обречённо положив голову на колени Зорайде и душераздирающе причитала.       — Папа вновь разлучил меня с мамой. Я так скучаю по ней. Я так скучаю по временам, когда мои родители были вместе. Тогда мы все были очень счастливы…       Не в состоянии даже договорить, девочка крепко зажмурилась, и по её щекам потекли горькие слёзы. Она так страдала, так переживала и никак не могла успокоиться и принять реальность.       А реальность была сурова. Хадижа никогда больше могла не увидеться с матерью.       Зорайде это хорошо понимала, от чего лишь молчаливо гладила девочку по длинным распущенным волосам, пытаясь успокоить и одновременно не зная, что сказать.       Саид и Рания долго гуляли по городу, разговаривая, разглядывая разнообразные товары, заходя в лавки. Женщина была явно взволнованна подобным проявлением внимания к ней, а мужчина думал о чём-то своём.       Вот они почти дошли до края одной из улиц, где заканчивались жилые дома, и в голову Саида почему-то пришло воспоминание о развалинах. Это место, где столько пережила Жади без него, и которое столько страданий приносило ему в прошлом. Место, которое он ненавидел из-за всех переплетений судьбы. Оно о многом напоминало, и о стольком говорило в сознании, что хотелось уехать подальше и никогда больше не видеть эти треклятые тёмные каменные стены, но… В новой жизни, таким воспоминаниям и эмоциям больше не было места!       И если когда-то в прошлом, воспоминания об этих развалинах приносили Саиду боль, то теперь он твёрдо решил изменить свои воспоминания, связанные с этим местом, придать ему иное прошлое и иной смысл.       — Рания, пойдём со мной, я кое-что тебе покажу… — встряхнув головой, чтобы отогнать от себя дурные ассоциации, Рашид вернулся в реальность и с хитрым умыслом пригласил жену туда, куда она и не догадывалась.       — Хорошо, хабиби, — мило и счастлива улыбнулась она.       И они вместе скрылись за невзрачными, покрытыми песком стенами развалин.       Здесь, именно здесь, вся история должна была начаться вновь.       Саид какое-то время водил Ранию по загадочным лабиринтам бывшего дома богатого шейха, рассказывая его историю и показывая разнообразные комнаты, пока, они оба не набрели на подходящее место.       Закат уже сходил на нет, окрашивая ярко-оранжевое небо в бледные фиолетовые тона. Сквозь разрушенные стены и потолок, светили последние лучи солнца, а где-то на небосклоне уже начинали сиять первые кристаллики звёзд.       Слегка прохладный, освежающий ветер мягко играл по коже, и сотни маленьких золотых песчинок шуршали по старинным камням развалин.       Саид привёл Ранию в самый центр большой заброшенной комнаты и остановился.       — Закрой глаза, — ласково произнёс он.       И женщина покорно подчинилась.       Рашид уверенной походкой обошёл Ранию, и извлеча из одного из пакетов бархатную коробочку, медленно достал из неё нечто.       Ярким отблеском изящное золото сверкнуло в последних уходящих лучах солнца, и холодный металл коснулся кожи женщины.       Это было колье, состоящее из множество изящных листиков, выкованных из метала, хаотично переплетающихся друг с другом и сплошь усыпанных бриллиантами.       Саиду с лёгкостью удалось застегнуть колье на шее Рании, как странно, а ведь своё первое колье для Жади он не мог застегнуть минут пять. Такое интересное стечение обстоятельств…       Почувствовав холод металла на своей шее, женщина улыбнулась, а мужчина всё тем же тоном произнёс:       — Можешь открыть глаза.       Рания покорно подчинилась ему, и, взглянув на внезапный подарок, засияла от счастья, но ещё больше от счастья засияли её кофейные глаза, когда она взглянула на самого Саида. И он понял, что так как она, его не любил никто.       Момент был самым подходящим для сюрприза…       — Рания, я хочу, чтобы ты вновь стала моей женой… — стараясь как можно более нежно глядеть на неё, вдруг, предложил Саид.       Но от этого поступка, улыбка женщины померкла, и вместо задорных искорок счастья в её глазах, внезапно, появился ужас.       — Ты хочешь со мной развестись? — не до конца поняла его Рания, трезво осознавая, что для новой свадьбы они должны были быть, как минимум, не женаты уже.       Только сейчас поняв, что произошло, и что так сильно напугало его жену, Рашид усмехнулся.       — Нет же. Не бойся. Я просто снова хочу устроить праздник, похожий на свадьбу, чтобы наша жизнь, наша любовь и наша история началась сначала.       В один миг, так же, как помрачнела, словно туча, Рания от счастья расцвела, словно самая красивая пустынная роза. И это был ещё один момент, ещё один новый удачный момент, чтобы подарить данному месту другие воспоминания.       Уверенно ухватив невесту за талию, Саид решительно притянул её к себе и страстно поцеловал в губы.       Теперь у этих развалин для них обоих была своя незабываемая история.       Саид и Рания вернулись домой поздно, счастливые, насколько это было возможно, и воодушевлённые всем произошедшим.       А бедная Хадижа, до сих пор не встававшая с кровати, всё ещё пересказывала Зорайде все свои духовные переживания, хотя, понемногу и начинала успокаиваться.       Устроить праздник, новую свадьбу, было решено окончательно, причём такой, чтобы это было торжество на весь Фес, и «жених и невеста» сочли своим долгом сообщить о сеем дочери Саида.       Вот только Хадижа приняла подобную новость совсем без энтузиазма.       Резко подскочив на кровати, и закричав в лицо обоим обидные слова, девочка, словно ураган, сорвалась с места и с горькими слезами понеслась то ли в гостиную, то ли на кухню, где она ещё сильнее могла придаться новому, настигшему её горю и разочарованию…