Мы возвели этот город на зыбкой почве, так стоит ли удивляться его неустойчивости?

— Мам, пожалуйста. — Атланта никогда, наверное, не звучала так жалостливо. Ее былые алые волосы будто выцвели и теперь больше походили на медь. Завитки, ранее прыгающие от резких поворотов головы, запутались и стали похожи на несуразное гнездо. Лицо побледневшее и помятое с утра. — Я не хочу замуж. — Это неоспоримо, выгодно и поможет нашему положению. — Статная женщина даже не смотрела на собственное чадо, отвернулась к окну и с непробиваемым лицом наблюдала за улицей. Будто разговор был обыденный и вовсе не решающий судьбу молодой, совсем неокрепшей, девушки. — Погода совсем попортилась. — Мам! — Она звонко шлепнула по рабочему столу, пытаюсь заслужить хоть капельку внимания. — Не отворачивайся, посмотри же на меня! Я твоя дочь, а не незнакомец с улицы, и сейчас решается моя дальнейшая жизнь! — Блондинка все же перевела взгляд на дочь через стекло. Бирюзовые глаза блестели, как водная гладь на солнце. То ли от слез, то ли от бликов редкого солнца в окне. — Ты буквально закидываешь меня в пасть врагу на растерзание, тебе все равно? — Атландита. — обращение, служившее предупреждением из-за слишком большой активность и эмоциональности, прилетело первым ударом в голову — Твоя жизнь не решается сейчас. Она уже решена. — второй удар пришелся в солнечное сплетение, выбивая весь воздух из легких — Через неделю у тебя свадьба. Мы не можем потерять такую возможность, подумай сама, я же не зря тебя учила. — Третий удар пришелся в самое сердце. — Значит собственную дочь вам потерять легче, чем расположение народа огня, да? — руки бессильно повисли вдоль тела и первая соленая капля обожгла язык, прошедшийся по губам — Бесчувственная эта ваша политика, не правда ли? — Мама слегка повернула голову, когда услышала потухший голос. Атланта улыбалась, разочарованно глядя в глаза такого же цвета, как и ее. Сверкнув традиционным браслетом, означавшим, что она благородных кровей, она захлопнула за собой дверь, оставив собеседницу на угрызение совести. Атлантида бежала по коридорам, задрав подол юбки. Ноги заплетались, дрожа и подкашиваясь от волнения. Слезы обиды и возмущения лились по щекам и оставляли мокрый пунктир на ковре. Пелена перекрывала лица служанок, встречавшихся на пути, превращая весь мир в одну сплошную кашу. Гадкие мысли вынуждали влететь в комнату, упасть на кровать и зарыться в кокон подушек. Собственная семья хочет отправить ее в руки самого жестоко народа. Одну. Туда, где всегда тепло и пахнет дымом, где везде железные стены и маленькие окна, где повсюду красный цвет, который будет казаться ей кровавым. И она одна будет ничтожной пташкой в руках всем известного принца. Безликой куклой, не имеющего собственного мнения. Хотя Атланте и не привыкать — даже дома она не имеет права голоса. Никогда не повышай голос, ходи с идеально прямой спиной, молчи и не показывай эмоции. Тебя любят, если ты тихая, не мешаешься и выполняешь все, что скажут. Она училась у великих учителей магии моды и исцеления, чтобы заполучить внимание отца. Училась вести дела дома, распоряжаться доходами и быть всегда красивой, ради достойного отношения мамы. Была идеальной со всех сторон. Хотела лишь тепла, но, похоже, как спичка, сгорит дотла.

***

Это несколько дней были пыткой и проверкой на прочность. Дворец затих, пережидая неспокойную неделю и апатию его молодой хозяйки. Отец малодушно сбежал на охоту подальше от дома. Мать больше не тревожила дочь и зарывалась в документах. Прислуга, как обычно, насмешливо смотрела на обладательницу отличающихся красных волос. Служанки изредка приносили еду, и еще меньше прибирались в комнате. Атлантида, прямо как корабль, затонула в пучине своих мыслей и переосмысления всей ситуации, и, уже здравым умом, поняла, что это ее долг перед народом и семьей. Во время войны все средства хороши. Союз между враждующими странами в виде брака — распространенное дело. Правда давно минувших дней. Сейчас все решают пролитием крови. Однако, ее семья решила никого не терять и заслужить доверие племени огня, хоть те и славились своей непробиваемостью. Это было безумно и гениально одновременно. Атланта понимала, что родителям это тоже далось нелегко. Во всяком случае, так отзывалась ее детская версия внутри. — Госпожа, сегодня отъезд в город Огня. Королева велела привести Вас в достойный вид. — Горничные зашли без стука, совершенно не обращая вида на виновницу их беспокойства. — Встаем. Там, в руках Зуко, истери как хочешь, тут заканчивай уже, надоела. — Они грубым рывком вытащили меланхоличную особу из постели и повели в купальню. Та, уже с привыкшим лицом, терпела холодную воду, неосторожные массирования головы и острые зубчики расчёски, которые царапали ей кожу головы. Позднее терпела и покалывающее полотенце. — Я сама, идите. — Влажная бледная кожа рук сверкнула на солнце, когда принцесса потянулась к своей одежде у девушек. — Да без проблем. —Глухой, но сильный, удар платья об пол. Чужие руки вышвырнули платье в другой конец комнаты. Глаза сверкнули брезгливостью. Атлантида, привыкшая к предвзятому и развязанному отношению персонала к ней, спокойно переоделась и была готова к отплыву. Завтра у нее свадьба с мужчиной, которого она даже не видела.