Как же сильно завывал ветер в это время года.
Коридоры замка, и без того холодные, остывали ещё сильнее, что по ним невозможно было передвигаться в домашней обуви. Впрочем Даолон не жаловал домашнюю одежду, что была сейчас популярна среди обывателей — привыкший с детства к отсутствию разнообразия в одежде, маг редко менял свою мантию на что-то иное. Выход за травами или приготовление зелья? Неважно. Всё равно мужчина предпочитал свою столь полюбившуюся мантию прочим тряпкам. Даже уход за изувеченным мальчишкой не пугал его. Сколько дней прошло с его встречи с её милостью? Пять? Шесть дней? Нет. Это было ровно девять дней назад. И всё это время Даолон Вонг собирал несчастного мальчишку как конструктор — по кусочкам. Пока есть возможность, пока переломанные кости не начали затвердевать, делая невозможным процесс исправления. На рваные раны плевать, они затянутся. Но кости… За эти дни тёмному колдуну пришлось углубляться в познания человеческой анатомии как никогда ранее. Конечно, многие моменты он и так знал — иначе для чародея быть не могло, ведь для некоторых особо тёмных ритуалов требовались и части человеческого организма -, но применять свои знания на практике было страшно. Вдруг что-то пойдёт не так и он оставит мальчонку инвалидом на всю жизнь? Тёмные ночи проходили в беспокойных метаниях по библиотеке, в поисках заклинания, что могло бы вернуть всё так, как было. Но такого не существовало. И Вонг знал об этом. Просто хотел надеяться на лёгкое разрешение этой ситуации. Не находя ответа, колдун отправлялся в свои покои, посвящая пару часов тревожному сну, чтобы утром начать всё вновь. Ган и Рен держали брыкающегося в агонии ребёнка, пока тому вправляли пальцы на ногах, выстраивая кости и суставы в нужный порядок. Даолон слишком сосредоточился на процессе и не обращал внимания на крики мальца. Пусть кричит. Лишь бы не умолк навеки. Вправив последний палец, колдун отходит от тела и старается не смотреть на лицо пострадавшего, что хныкал, постепенно затихая. За спиной почти всё затихло, когда, набрав в пиалу отвар, Даолон поворачивается и подходит к кровати мальчика. Приходится смотреть на лицо. Опухшее, перебинтованное нечто, что раньше было обыкновенной детской мордашкой. Возможно даже милой. Но сейчас это не важно. В первый день — маг иронично сравнивал это с христианскими учениями о создании мира — он судорожно восстанавливал то месиво, что было некогда лицом несчастного. Как аккуратно вправлял вылезшие глаза, вправлял носовой хрящ, собирал из костных осколков скулы и челюсть, выравнивал зубы. Глядя на то, что получилось и что спустя девять дней превратилось в один большой синяк, Даолон и гордился своим детищем, и стыдился своей запоздалой реакции в тот вечер. — Тише, — колдун сел на край кровати и прислонил к губам мальчика пиалу, медленно вливая в его рот отвар. — На сегодня всё, я больше не буду трогать тебя. Осталось лишь вправить руки и можно будет остановиться. Только потерпи. По опухшим чёрным от гематом щекам потекли слёзы. Вонг поджал губы. Он многое видел и через многое проходил сам, но то ли жалость, то ли осознание причастности к этому ужасу заставляли мастера тёмной магии вновь и вновь испытывать чувство вины и сочувствия к маленькому созданию. — Я понимаю, — он убрал посуду на прикроватную тумбу, аккуратно прикоснулся к голове мальчика. — Но нам нужно завершить это дело, понимаешь? Иначе нельзя. Детские глаза, в которых отражался свет свечей, медленно закрывали. Снотворное начало действовать, погружая пострадавшего в глубокий пустой сон, где нет боли и страха. Только Даолон оставался бодрствовать, неся на себе бремя всего ужаса, что легло на их плечи. Когда первые отёки спали, маг смог облегчённо выдохнуть. По внешним признакам не было признаков того, что что-то пошло не так. Два месяца он ждал, когда же появится возможность удостовериться в верности своих действий, и наконец это свершилось. — Тебе очень повезло, что я тебя не оставил, — довольно пробормотал мужчина, наблюдая, как его прислужник медленно сгибал и разгибал детские конечности. Но тут же стал серьёзным, о чём-то глубоко призадумавшись. — Мальчик, ты помнишь своё имя? Помнишь, что с тобой произошло? Ребёнок, набрав в лёгкие воздуха, хотел что-то ответить, но тут же осёкся. В ответ мальчик помотал головой. — Не помнишь, так? — вскинул бровь колдун, понимая, что детская память из-за потребления снотворных снадобий сильно повредилась. И этот расклад для него был лучше некуда. — Отлично. Так будет лучше для нас обоих. Рука крепко сжала посох, и быстрым движением Даолон направил на мальчика короткий энергетический луч. Встрепенувшись, мальчик сначала хотел забрыкаться, но тут же отбросил эту идею, взвыв от боли. И всё же ему нужно было больше времени на восстановление. — Мальчик, — вновь обратился к ребёнку Вонг, подойдя ближе. — Что ты помнишь? Недоумённо похлопав глазами, ребёнок слабо произнёс: — Я… н-ничего не помню… — Отлично. Выпрямившись, Даолон Вонг смотрел на мальчонку сверху вниз и говорил: — Ты мой ученик. Я обучаю тебя искусству тёмной магии и делал это с самого твоего детства. Но при приготовлении зелья, ты допустил ошибку, из-за чего произошёл взрыв, от которого ты, бестолочь, и пострадал. Я еле-еле смог восстановить тебя, а теперь ещё придётся заново всему обучать! — последние слова колдун произнёс настолько натурально раздражённым голосом, что чуть сам не поверил в собственную ложь. А мальчик и вовсе вжался в постель от страха. — П-простите… — Будешь извиняться потом, — хмыкнул Вонг, сложив руки на груди. — Сначала тебе нужно выздороветь, тогда мы сможем вновь начать обучение. Пока отдыхай. Он развернулся и собрался уже уходить. — Постойте, учитель! — мальчик чуть ли не подскочил на кровати, чем удивил чародея — видимо, стёртая память подействовала как плацебо на изувеченное тело. — Но как меня зовут? Я даже своего имени не могу вспомнить! Даолон немного поколебался с ответом, но потом бросил: — Тебя зовут Дэй. Всё, не раздражай меня своими глупыми вопросами, — почти выйдя из помещения, он добавил. — И называй меня «мастер», а не «учитель», бестолочь. Дверь почти закрылась, когда из-за неё донеслось неуверенным голосом: «Да, мастер». Пути назад не было.***
Восстановление шло куда бодрее после применённого заклинания. Уже спустя неделю Дэй пытался ходить, держась за стенку, босиком ступая по ледяному полу замка. Вонг не торопился препятствовать ему или давать нагоняй за хождение без обуви. Он лишь тихо радовался прогрессу в восстановлении и наводил справки о мальце. Связываться с Алприкой после произошедшего не было желания — магу не хотелось в один миг разрушить то, что так долго строил. Потому ему не оставалось ничего, кроме как искать информацию по закоулкам, связываясь с немногочисленными братьями и сёстрами, что смогли уцелеть. К несчастью для Даолона, но никто ничего не знал. Пока однажды… — Местная семья недавно проводила ритуал, — женщина, облачённая во множество талисманов и костяных бус, смотрела на тёмного колдуна из магического портала. — Давно? — постарался как можно сдержаннее произнести Вонг. И без того узкие женские глаза сощурились, превратившись в тонкие чёрные полоски. — Примерно полгода назад. Старуха из этой семьи приходила ко мне за снадобьями и порошком из верблюжьих копыт, говорила, что её внук одержим духами, что он читает древние письмена. — И ты ей поверила, Оюун? Женщина хмыкнула, покачала головой, от чего костяные украшения затрещали, ударяясь друг о друга. — Конечно нет, Даолон Вонг. Но и вмешиваться не стала. Думаю, если бы я отказала ей, эта старая сумасшедшая пошла бы дальше, искать тех, кто согласился на её безумные требования. И, возможно, было бы куда хуже. — Хуже? — не сразу понял чародей. — Конечно. Тебе ли не знать, какие последствия бывают после жертвоприношений древним богам. Его дыхание перехватило. Стало ясно, о каком ритуале шла речь. Почему-то тёмный маг думал, что под «ритуалом» его сестра подразумевала ритуал изгнания или любой другой, но жертвоприношение… — Оюун, дай мне местоположение. Хочу посетить это место лично. Первым, что увидел Вонг, прибыв в маленький посёлок на отшибе страны, стала толпа зевак, наблюдавшая за одним из домов. Закутавшись плотнее в плащ, он подошёл поближе, стараясь не привлекать к себе много внимания. Зеваки переговаривались на языке, что был ему не знаком, но и без этого знания было всё более чем понятно — перед домом в два этажа, ограждённого невысоким забором, стояло несколько полицейских машин. «Неужели они так долго скрывали пропажу ребёнка?» — успел подумать чародей, прежде чем из дома, по лестнице вниз повели кого-то. Сначала вывели пару в наручниках — мрачного коренастого мужчину и высокую заплаканную женщину, что продолжала повторять какие-то слова -, а за ними… Вонг оторопел. Ведомая под руки двух мужчин в форме, по лестнице спускалась высокая черноволосая женщина. Держа голову высоко, не сгибаясь под гнётом чужих взглядов, незнакомка продолжала свой путь как ни в чём не бывало. По мере её приближения к толпе стали заметны татуировки на лице и кистях рук — последние уходили дальше под плотные рукава платья. И удивляла схожесть этих татуировок с его собственными. Неужели женщина тоже являлась чародейкой? Нет, тогда бы Даолон ощутил присутствие энергии её милости, а таковой здесь не было. Но было нечто иное, что заставляло его напрячься и быть начеку. Почти дойдя до авто, женщина резко остановилась, глядя прямо на тёмного мага. Его передёрнуло. Как он выдал себя?! Чем? Или просто совпадение? Не важно как, но их взгляды пересеклись. И чёрные женские глаза — Вонг мог поклясться, что заметил бы это даже через километр — заблестели, будто только что был момент долгожданной встречи. Тонкие губы растянулись в широкой, немного зловещей улыбке, слегка обнажая щербинку и два необычно длинных клыка, а взгляд немигающих глаз проникал вглубь души, обжигая чем-то пугающе неуловимым. И даже уже скрывшись за дверью машины, женщина будто продолжала смотреть в сторону случайного свидетеля её позорного шествия. — Ведьма… — сплюнул на землю старик, стоявший рядом с Вонгом, чуть не попав тому на мантию. Колдун брезгливо отступил в сторону. — Прошу прощения? — вскинул он бровь, распознав знакомый диалект. Седовласый мужичок рабочего вида оживился, поняв, что его речь не пустой звук для проходимца. — Говорю, это ведьма местная! — бодро протараторил тот, активно жестикулируя в сторону дома. — О ней давно всякие слухи ходили, но тут уже совсем ужас! — И что же за ужас? — Она до этого скот местный уморила. У людей лошади табунами ложились. Вот отпустит конюх их на пастбище, и из сотни голов хоть бы три вернулось! А тут… — мужчина наклонился к Вонгу, шёпотом продолжая. — Внук её младший пропал. Чародей нахмурился, слушая продолжение истории. — Сначала он перестал на улицу выходить. Местные мальчики, конечно, его хоть и задирали иногда, но забеспокоились, когда не видели Мунха — так его звали — уже как с неделю. Так они посовещались, пришли в один из дней, тихо начали по двору ходить. Заглядывают в окно подвальное, а там Мунх, на полу лежит, ни жив, ни мёртв. Пацанята сначала начали потешаться, конечно. Что с них взять-то? Дети ещё! Но потом их Сэсэг эта и застала врасплох. Они в рассыпную, да так испугались, что молчали об увиденном. И только недавно, когда уже в школе стали беспокоиться об исчезновении, сдались и местному участковому всё рассказали. Конечно, им за молчание сильно влетело, но делу всё же дали ход. Только поздно. Тело мальчика до сих пор найти не могут. А эти не признаются, куда мальчика дели, представляете?! Отец его молчит, мать — рыдает постоянно, а эта дрянь старая не то что слезинки, даже слова не проронила! — Сэсэг — это та женщина? — Верно, верно! Её тут все знают и боятся! Надеюсь, хоть милиция разберётся, что к чему… Дальше Вонг не слушал, напряжённо глядя в сторону опустевшего дома. Местные боятся этого места, но туда надо было попасть, дабы получить как можно больше ответов. Глубокой ночью, когда даже местные гуляки разошлись по домам, Даолон прокрался на участок, откуда ранее увели семью. Благо дом толком не успели запереть, либо не видели смысла в этом. Деревянные половицы громко скрипели, прогибаясь под весом колдуна. Убранство дома говорило о состоятельности семьи, однако то тут, то там опытный взор тёмного мага натыкался то на тотемы, то на знаки и обереги, присущие ведьмовскому ремеслу. Знали ли её домочадцы о роде деятельности старшей родственницы? И если да, то почему не остановили? Свет испускаемый из посоха колдуна освещал помещения и коридоры, открывая своему хозяину больше подробностей и тайн жизни случайной семьи. И татуировки на теле, будто пробуждаясь от долгого сна, вибрировали и ныли сильнее и сильнее, по мере его приближения к чердаку. Немного не доходя до него, Вонг остановился возле приоткрытой двери, что вела в спальную комнату. Оттуда веяло знакомой энергией. Мастер тёмной магии толкнул дверь посохом и быстро окинул помещение взглядом. Аккуратно сложенные вещи, заправленная кровать, лежащий на письменном столе дневник. Вонг нахмурился. Как раз от дневника и несло знакомой тягучей энергией хаоса, от которой его метки будто сходили с ума, грозясь вырваться из-под кожи колдуна. Её милость посещала это место? Или ведьма тоже являлась последователем Алприки? Быстро пройдя вглубь комнаты и закинув заинтересовавшую вещь в сумку, колдун поспешил выйти и подняться к самому сосредоточению места силы. Ещё из еле приоткрытой крышки чердака на Даолона обрушились пыль и тяжёлая энергетика, от чего даже ему стало немного дурно. Что эта дрянь тут собирала? Ответ не заставил себя долго ждать. Взору колдуна открылось зрелище, заставившее его остолбенеть: в конце на удивление незахламлённого чердака стоял алтарь, на котором помимо расплавленных свеч и остатков подношений — от растений до останков мелкой живности — располагалась книга, в толстом кожаном переплёте, явно древнего происхождения. От одного взгляда на неё тянуло очистить желудок. Однако Вонг сдержался, понимая, что за такой акт неуважения к создательнице артефакта. И древняя рукопись здесь была не единственным сосудом-хранителем зловещей силы — кубки, ожерелье, куски ткани, даже камни! За всю свою жизнь Даолону не доводилось видеть подобного. «Надо избавляться от этого всего. Как они не сошли с ума?!» — недомевал мужчина, когда заметил фотографию, лежавшую на книге. На глянцевой поверхности виднелись очертания, но разглядеть что-либо в этой темноте было невозможно. Потому Даолон поднёс посох к фото и вновь удивился. — Мальчик… На фото был его новоиспечённый ученик. Там он был младше своего возраста, весёлый, без увечий… и один в один похожий на Сэсэг — свою бабушку, что, судя по словам Оюун, решила провести над ним ритуал жертвоприношения. На задней стороне Вонг обнаружил надпись, которую не смог расшифровать. Что же, придётся повозиться. И колдун, отправив фото в сумку к дневнику, принялся рассчитать место от зловещих артефактов, отправляя их туда, где им самое место — в храмы тьмы. Вскоре чистка была окончена. Значит, можно возвращаться домой, где он мог продолжить исследование своих находок. Однако, прежде чем покинуть зловещей место, Даолон посетил ещё одно помещение, заинтересовавшее его — подвал, где держали мальчика. Спускаясь по скрипучим ступеням — что в этом доме только не издавало звуки — колдун отмечал про себя, что на стенах были высечены различные знаки, что были не сразу заметны обычному человеку. И высечены давно. Очевидно, старуха давно готовилась к проведению этого ритуала. Очень давно. Даолон, мельком осмотрев помещение и хотел уже было уходить, но остановился, увидев на земле надкусанный заплесневевший кусок хлеба, чуть поодаль лежала металлическая миска. В горле встал ком. «Откуда здесь это? Это подношение от её милости или эти «родственники» так его содержали?» — думал он, попутно отмечая, что в углу лежало перевёрнутым ведро для помоев, нигде не было мебели, на которой ребёнок бы мог соорудить импровизированую кровать. Стало противно и тошно от осознания, что в чём-то с этим ребёнком они были схожи. Подавляя всплывавшие воспоминания, колдун мотнул головой и собрался с мыслями и силами. Надо было возвращаться. Покидая дом, он всё никак не мог избавиться от чувства слежки, но оборачиваться и вновь натыкаться на взгляд этих чёрных глаз он не хотел. Кем бы ни была эта ведьма, она безумна и с ней не стоит связываться.***
Тучи над замком сгущались, предвещая скорое наступление ливня. У двух магов пара месяцев на расшифровку записей, что оставила безумная старуха в записной книжке. Не без помощи Оюун Вонг смог начать изучить историю этой семьи и выяснить пару вещей: во-первых, их предки имели непосредственное отношение, и, во-вторых, бабушка мальчика была одержима идеей отдать кого-то из своих детей или внуков в служение Алприке. «Как банально…» — думал про себя колдун, но перед глазами всплывал образ зловещей улыбки с холодным взглядом и тело изувеченного ребёнка. Даже такой банальный мотив порой выливается в подобный ужас. Бумаги легли на стол, мужчина, читавший записи до позднего часа, потёр переносицу и выдохнул. После появления мальчишки в его жизни стало куда тяжелее соблюдать режим. Активно шедший на поправку Дэй уже начинал ходить по лестнице, порой перепрыгивая ступени. Конечно, когда он попадался на глаза Вонгу, мальчик делал вид, что ничего не делал, но от хозяина замка ничего не скрыть. Тревога постепенно отступала, но на её место приходило чувство озадаченности. Как учить мальчика и с чего начать? Но вопрос отпал сам собой, когда мастер заметил любовь Дэя к чтению. Было принято решение: пока Даолон изучает досье на своего протеже, последний начнёт изучение тёмных таинств с теории. Оборачиваясь, Даолон знал, что увидит за соседним столом. И верно: мальчишка спал лицом в древнем фолианте. Маг, раздражённо цыкнув, призвал одного из воинов и жестом приказал унести мальца в свои покои. И существо незамедлительно выполнило просьбу, оставляя хозяина наедине с собой. На улице начался ливень, где-то мелькнула молния и раздался гром. Плохой знак. Очень плохой. Буря усилилась.