Мелодия моей мечты

Sotto voce (сотто вочэ) - обозначение выразительности: «вполголоса», приглушенно

Весь сентябрь Душенька усердно разбирал программу по ансамблю, ведь в паре с ним будет другой, незнакомый человек. Нельзя ударить в грязь лицом! Тем более, в их программе было одно весьма непростое произведение - "Элегию" Рахманинова! А вот кому "им" - Душеньке только предстояло узнать, и это пугало. Вдруг характерами не сойдутся? Вдруг понимание произведения разное окажется? Но, увы, эти вопросы оставались без ответа. Всё, что было известно о новом ансамблисте - это парень-виолончелист. Поэтому сейчас Душенька довольно сильно переживал. Прошло всего 5 минут с тех пор, как его преподаватель ушёл звать ансамблиста для знакомства, а парень уже успел весь изнервничаться. Он то и дело повторял партию и протирал скрипку от канифоли - нужно произвести хорошее впечатление, значит, сыграть необходимо безупречно и выглядеть хорошо! Последнее тоже заставляло поволноваться: он время от времени подходил к висевшему на стене зеркалу и осматривал себя. То ему хотелось снова убрать заколками вьющиеся каштановые волосы, то начинало казаться, что розовый свитер может смутить неизвестного ансамблиста и стоит скорее снять его, оставшись в классической белой рубашке... Но вот дверь открылась, в класс вошёл учитель скрипки, а следом за ним - незнакомый парень с виолончелью в руках. Он был весьма высокий и весь тёмный: чёрная толстовка накинута поверх тёмной футболки с едва заметным принтом, длинные чёрные волосы были собраны в низкий хвост. Взгляд у него был холодный, от чего Душеньке стало не по себе. Неужели опасения подтвердились? - Душенька, знакомься, это Обсидиан Тайм, - заговорила учительница. - В этом году вы будете вместе играть в ансамбле. - Рад с тобой познакомиться! - добродушно произнёс скрипач. Ответом был только кивок с тихим "угу". "Этот год будет тяжёлым," - с досадой подытожил Душенька. А столько надежд было! Если бы только они сошлись во взглядах, нашли общий язык, то и такая сложная, но красивая композиция далась бы им без особых усилий, так ещё и была бы исполнена с чувством, с эмоциями! Скрипач был расстроен тем, что ансамблист оказался не тем человеком, которого парень ожидал встретить, но отчаиваться не намеревался - быть может, он так себя ведёт только при учителе? - Преподаватель Обсидиана сейчас занят, поэтому первое занятие мы проведём втроём. Для начала давайте проверим строй... Первый урок ансамбля с новым человеком, обычно, самый сложный. Как можно играть слаженно, если вы впервые друг друга видите? Однако сегодня, к удивлению Душеньки, всё было иначе. Тайм, пускай и создавал впечатление замкнутого, недружелюбного человека, проявил навыки умелого музыканта и ансамблиста: хорошо подготовил произведение, внимательно следил за игрой напарника, а главное - смотрел в глаза. Вот чего действительно не хватало скрипачу в прошлом ансамбле! За семь лет музыкальной школы Душенька уже успел понять, насколько важно смотреть друг на друга во время игры. Только глядя в глаза человеку, он мог понять, что делать дальше - играть громче или тише, сделать паузу или сразу продолжить... Свершилось чудо, и спустя столько ансамблей Душенька наконец нашёл человека, который это понимает. Страх того, что дуэт не сложится, немного отступил. После окончания занятия Душенька ждал Обсидиана в коридоре. Радость от удачно прошедшего урока переполняла его, и мечты уже не казались такими призрачными. Наконец, виолончелист вышел из своего класса. За спиной виднелся громоздкий футляр. Обычно свой инструмент имеется у тех, кто планирует всерьёз заняться музыкой. Потому профессионализм Тайма в ансамбле уже не казался настолько невероятным, скорее просто приятным. - Это было отличное первое занятие! - сказал новому напарнику Душенька. Тот поднял удивлённый взгляд, недолго помолчал, после кивнул и вновь стал смотреть под ноги. Внятного ответа так и не последовало. Скрипач попробовал расспросить его о занятиях, об увлечениях, но монолог так и не становился диалогом. Надежда снова стала покидать парня: найти общий язык с тем, кто не разговаривает, невозможно. "Ну, хотя бы сыгрались..." В молчании музыканты дошли до раздевалки. Когда оба переобулись, Обсидиан вдруг остановился и посмотрел на Душеньку: прямо в глаза, как и на уроке. Повисло неловкое молчание. В голове скрипача успела пронестись сотня мыслей о том, что он сделал не так, прежде чем ансамблист произнёс: - Ты чудесно играешь. Скрипач замер в изумлении. Наконец, хоть какие-то слова от напарника, и не просто слова - комплимент! Где-то в голове быстро пронеслась мысль: "У него такой приятный голос..." Растерявшись от неожиданности, Душенька не знал, что ответить. А когда опомнился, Обсидиана уже давно не было рядом. Стоял ясный октябрьский день. Золотые кроны деревьев уже начали терять своё пышное великолепие. Виолончелист медленно брёл по парку, шурша опавшей листвой. Сегодняшний урок не давал ему покоя. - Дай угадаю, - с ехидной улыбкой начал говорить шедший рядом парень в круглых очках с красными линзами и с длинными серыми волосами, собранными в аккуратную косу, - тебе понравился новый ансамбль. - Всё-то ты знаешь... - вяло пробормотал Обсидиан. Его попутчик развёл руками: - Ну так..? - Диамкей, ты и так знаешь эту историю, - ответил виолончелист с ноткой злости. Его друг только махнул рукой. "Сколько ему не говори - не достучаться," - подумал Диамкей глядя в светлое небо. По крайней мере, попытка была хорошая. Да и у него своих дел сейчас хватает...