Do I make you horny, baby?

— Рейвен! Сядь, а то упадёшь, — Чарльз чуть ли не с ноги выбил дверь в кухню, где Рейвен, держась за голову, перемешивала какую-то жидкость в стакане. — Я, кажется, упаду и без твоей радостной новости, — девушка кинула на брата слегка затуманенный взгляд, — слушай, может тебя в теплицу к нашим растениям поставить? Светишься ярче солнца, а им как раз света не хватает. — Не язви, дорогая, — Ксавье опустился на стул напротив сестры, — у меня действительно просто шикарная новость! Я нашёл спонсора! Ну, точнее, он сам меня нашёл. — Да? — Рейвен вопросительно подняла левую бровь и прекратила перемешивание, — и кто же он? — Какой-то бизнесмен, — Чарльз наблюдал за тем, как девушка слегка напряглась и сделала большой глоток, — Эрик Леншерр, кажется. Зря Рейвен решила именно в эту минуту выпить свой опохмеляющий отвар, потому что она тут же им подавилась и ей пришлось схватиться за край стола, чтобы действительно не грохнуться от головокружения. Всё это происходило под оглушительных смех Чарльза. — А ты его знаешь, что ли? — будущий профессор точь-в-точь также как его сестра поднял левую бровь, видимо, это была семейная привычка. — Я с ним вчера в баре познакомилась, он — бизнесмен, который не любит яхты, я вообще не знала, что такие существуют. А, ну и ещё я ему рассказала про тебя и твою школу, всё, ближайшую неделю точно не пью, — Рейвен всё-таки допила то, что было в стакане, поморщилась и села на стул. — Иногда твоя болтливость идёт всем на пользу, — Чарльз подошёл к сестре и потрепал её по распущенным волосам, — он, кстати, сегодня приедет смотреть поместье. — Да что ж такое, Чарли, ты меня убиваешь, две шокирующие новости за две минуты, — блондинка закрыла лицо руками, пытаясь унять адскую головную боль. — Проведёшь ему экскурсию? — Ксавье состроил умоляющие щенячьи глазки и улыбнулся. — Уже три. Ты вообще видишь, в каком я состоянии? — Ну, я смотрю, ты уже выпила что-то от этого, — Чарльз взял со столешницы облатку с таблетками и взялся очень внимательно читать, что же там написано, — ну так что с экскурсией? — Я так понимаю, отказы не принимаются? — Именно! — парень снова одарил сестрёнку обворожительной и ослепительной улыбкой, а она жалобно застонало и тихонько выругалась, — он будет здесь часа через два, ты ещё можешь успеть привести себя в порядок. — О Боже, спасибо за эти прекрасные два часа, которые я, кажется, просто просплю, — Рейвен сползла со стула и поплелась к выходу из кухни, — разбуди через полтора часа. — Обязательно, солнце.

***

Эрик был буквально на седьмом небе от счастья, когда Чарльз моментально согласился на его предложение и тут же пригласил школу. На самом деле, это было вовсе необязательно и всякие подобные затеи Леншерр всегда спонсировал, условно говоря, дистанционно, но в данном случае любая возможность вновь увидеть Рейвен казалась настоящим подарком. Он приехал в поместье чётко к назначенному времени, у ворот бизнесмена уже встречал Чарльз, одетый в шикарный костюм, состоящий из серых брюк и такой же жилетки, а рядом с ним стояла, жмурящаяся от солнца Рейвен, которая была, казалось, полной противоположностью себя вчерашней: волосы были собраны в неаккуратный пучок, из которого выбивались пряди, тёмно-синяя толстовка была настолько большой, что нельзя было определить чёткие границы тела девушки, но в одном она осталась неизменна — до жути короткие розовые шорты еле-еле виднелись из-под длиннющей кофты. — Здравствуйте, мистер Леншерр, — Чарльз приветливо улыбнулся и протянул руку, — я и есть Чарльз Ксавье, а это — моя сестра Рейвен, но я полагаю, что вы уже знакомы. — Да, было дело, — Эрик протянул руку в ответ, — приятно познакомиться, мистер Ксавье. — Рейвен покажет вам поместье, пока я буду готовить документы на подписание, поэтому оставлю вас одних. Блондинка бесконечное число раз прокляла своего брата, потому что каждый шаг и каждое слово отдавали ударом молота по её голове. Чарльз испарился слишком быстро, и Рейвен даже не заметила, как осталась один-на-один с этим великодушным человеком. — Ну здравствуйте, не-любящий-яхты-бизнесмен, — Леншерр поцеловал тыльную сторону ладони девушки и улыбнулся, — если вы хотите меня закадрить, то сейчас явно не лучший момент. Парочка направилась ко входу в школу, которая представляла собой нечто на подобие средневекового замка, Рейвен уныло плелась за бодро шагающим Эриком, которому явно такой поворот событий был по душе. — Так, ну здесь у нас прихожая, — они вошли в огромное помещение в два этажа, украшенное свисающей с потолка хрустальной люстрой, в конце которого находилась лестница, — сейчас покажу вам кухню и столовую. — Ты тоже учишься в школе своего брата? — спросил Эрик, разглядывая развешанные по стенам картины. — Нет, вы что, я никакой не одарённый ребёнок, — девушка хихикнула и открыла дверь в помещение, где располагались три длиннющих стола, — вот здесь обычно едят все ученики, теперь в другую комнату. — А хоть где-то ты учишься? — Я никогда не ходила в настоящую школу, поэтому ко мне приходят нанятые Чарльзом учителя. Вот здесь мы готовим еду, — Рейвен обвела рукой кухонный гарнитур, — в общем здесь ничего интересного, предлагаю пойти в другое крыло, где располагаются спальни учеников и преподавателей. — И тебе здесь не скучно? — складывалось ощущение, что Эрик ну очень хочет поболтать, а блондинка очень умело пресекает все его попытки завязать диалог. — Нет, мне здесь не скучно. Во время учебного года тут постоянно куча детей, они даже сейчас есть, — девушка кивнула в сторону парня, идущего по коридору, — а так вообще кроме Чарльза мне никто особо не нужен, это, разумеется, не отменяет того, что у меня есть друзья, но общество брата меня вполне устраивает. Они дошли до комнат, на дверях которых были написаны имена. В одну из них, с надписью «Хэнк МакКой, профессор естественных наук», Рейвен постучала. На пороге появился миловидный молодой человек в очках с книгой в руках. — Хэнк, познакомься, это наш новый спонсор, — девушка отступила назад, уступая дорогу Эрику. — Эрик Леншерр, очень приятно. — О, тот самый великодушный человек, — Хэнк улыбнулся и учтиво наклонил голову, — Чарльз говорил о Вас всё утро. Хэнк МакКой, преподаю здесь детям физику и химию. — Кто-нибудь ещё из преподавателей остался, не знаешь? — Рейвен встряла в разговор, неожиданно появившись между мужчинами. — Кажется нет, — профессор немного смутился. — Тогда мы пойдём дальше, пока, — Хэнк даже не успел с ним попрощаться, потому что блондинка слегка толкнула его вглубь комнаты и захлопнула перед носом мужчины дверь, — предлагаю подняться на второй этаж, дальше тут нет ничего и никого интересного. Эрик всё также покорно поплёлся за своим экскурсоводом, не отрывая взгляда от её шикарных длинных ног. Парочка поднялась по лестнице и направилась в правое крыло. — Кабинет моего брата находится в другом конце, это будет наша конечная точка. Здесь находятся комнаты особенно важных людей для Чарльза, например моя и дяди Логана, а там, — Рейвен показала в противоположную сторону, — кабинеты для занятий. — Кто такой дядя Логан? — голос Леншерра как будто слегка дрогнул на этом вопросе. — О, это вы узнаете потом, — девушка толкнула ближайшую к ней дверь, — прошу, мои владения. Комната блондинки представляла собой достаточно большое помещение с деревянными стенами, которые были обклеены плакатами различных музыкальных групп и голивудских актёров, добрую треть пространства занимала огромная кровать под балдахином, напротив которой висел телевизор, а рядом пристроилась обклеенная стикерами гитара. На полу лежал пушистый бежевый ковёр, а рядом с окнами располагался письменный стол, на котором не было ничего кроме дорогого компьютера. — У меня здесь ещё есть гардероб и ванная комната, но их, наверное, показывать не обязательно, — во взгляде девушки чувствовалась гордость за свои хоромы. — Ты умеешь играть на гитаре? — Эрик подошёл к музфкальному инструменту и провёл пальцами по корпусу. — И не только на ней. В кабинете у Чарльза есть пианино — на нём я могу сыграть всё, что только пожелаете, — Рейвен улыбнулась, не скрывая своего превосходства. — Обязательно проверим это. — Думаю, что настало время отправиться на подписание вашего договора, прошу на выход, — девушка любезно выпроводила своего подопечного, и они направились в противоположный конец коридора, попутно заглянув в несколько классных комнат, в которых не было ничего особо интересного. Чарльз чуть ли не с распростёртыми объятиями и своей самой широкой улыбкой встретил сестру и спонсора. — Как Вам экскурсия? — Ксавье открыл дверь перед своим гостем, замечая, как Рейвен, стоя за бизнесменом, закатывает глаза. — Всё очень мило, осталось посмотреть только Ваш кабинет. — Я покажу, — блондинка неожиданно выскочила вперёд, — прошу за мной. Они прошли через помещение, где находился длинный стол и бесчисленное количество книжных шкафов, и оказались в спальне, которая очень напоминала комнату Рейвен, только без стола и плакатов на стенах. Девушка плюхнулась на кровать и прикрыла глаза. — Экскурсия окончена, можете заниматься своими делами, — Чарльз и Эрик хихикнули и оставили девушку в гордом одиночестве. Мужчины вернулись в помещение, от пола до потолка заставленное книгами, и расположились по разные стороны дубового стола. — Я предлагаю избавиться от всех этих формальностей, наша разница в возрасте всего пять лет, а я чувствую себя дряхлым старикашкой, когда ко мне обращаются на «вы», — начал разговор Леншерр. — Хорошо, как скажешь, — Чарльз усмехнулся и начал рыться в бумагах, — вот, прошу. — А ты быстро его подготовил, — Эрик взял протянутый ему листок и быстро пробежался глазами по строчкам. — Он лежал у меня уже давно, ну точнее его шаблон, мне оставалось только вписать имя. — Хитро… — в ту же секунду договор украсила очень лаконичная подпись Леншерра и размашистая витиеватая Чарльза. — Спасибо тебе большое, я безумно признателен. — Не благодари, лучше расскажи про вашу жизнь, мне безумно интересно, почему ты решил открыть школу. — Ты подписался на долгий рассказ, — Ксавье улыбнулся и прочистил горло, — на самом деле, Рейвен не является моей родной сестрой, мои родители взяли ей из детдома, когда мне было шесть лет, а ей — годик. Я очень хотел сестрёнку, но у мамы были какие-то проблемы со здоровьем, поэтому приняли такое решение. Потом, когда мне было пятнадцать, родители погибли в страшной автокатастрофе, и мы с Рейвен остались вдвоём, это было очень страшное время, потому что нас обоих могли забрать в детдом, но дядя Логан взял опеку над нами, и мы стали жить втроём, но в основном всё-таки вдвоём, в этом доме. В восемнадцать лет я сам стал законным представителем Рейвен, поступил в Оксфорд, защитил кандидатскую и решил делать что-то на благо общества. Сестра предложила создать школу, потому что огромное количество комнат в доме пустовало, а тут мы как раз создали классы, комнаты для учеников и преподавателей, которые, кстати, в основном являются моими бывшими однокурсниками, многие уже также стали кандидатами наук, но государству моя идея почему-то не понравилось, а моих накоплений хватило лишь на один учебный год. — А почему ты не учишь Рейвен? — Она сама отказалась. Сказала, что в обычную школу она ходить не будет, потому что там одни отморозки и вообще ей не нравится ни с кем общаться, кроме меня, а для моей школы она, якобы, далеко не одарённый ребёнок, вот и приходится нанимать ей учителей. Я сначала очень переживал, что сестра общается исключительно со мной и больше ни с кем, но потом понял, что её всё устраивает, и не стал больше поднимать эту тему. Социофобией она не страдает и на том спасибо, — Чарльз усмехнулся и сделал глоток воды из стоящего рядом стакана. — Сложная у вас жизнь, однако, — Эрик задумчиво нахмурил брови, — не ожидал, что всё было так. — Да, многие удивляются, как мы так спокойно всё пережили, но, как говорится, время лечит, мы просто продолжаем двигаться дальше, поэтому пока мы есть друг у друга — всё хорошо. — Это точно… — Кстати, раз уж ты так трепетно отнёсся к моему делу, может быть ты хочешь переехать сюда, чтобы изучать процесс занятий, которые тут проходят? — Ксавье вопросительно поднял левую бровь, подчёркивая серьёзность своих слов, — у нас как раз есть свободная комната рядом с владениями Рейвен. Эрик совсем не ожидал такого предложения, но оно его очень приятно удивило, особенно учитывая его повседневную апатию от надоевших дел. — Знаешь, я, пожалуй, буду только рад.