Твой плен, моё спасение

Июньский день выдался на редкость жарким. Окна не открыть, в квартиру тут же проникал городской зной. Вадиму всё мешало сосредоточиться, он уже был не рад, что взял выходной и забрал работу на дом. В кафе можно было хотя бы скрыться от вездесущего солнца, там всегда витала приятная прохлада. Ещё бы, основательные кирпичные стены и теплоизоляция, он же сам согласовывал проект. Чего не скажешь старенькой “хрущевке”, где стены были настолько тонкими, что можно было слышать вечерами, как советские люди развлекаются в своих бетонных коробках. Не давая спокойно спать одиночкам, вроде Желтухина. Которому от всех этих звуков становилось тошно и все же приходилось периодически пить свои таблетки. Таблетки… Парень невольно задумался, как узнал о своём заболевании? Не неприятная хандра, или особенности сложившегося годами характера, как он думал. Невроз. Опасная штука, и слишком напористая, чтобы каждый раз глушить её в алкоголе, или близостях с женщинами, когда можно забыться и просто дать волю внутреннему зверю. Иногда, дома в спокойной обстановке и перед самым сном, можно было и прибегнуть к лекарствам, которых в остальное время мужчина опасался. Каждый раз при их приёме голова становилась ватной, нервозность и раздражение просто маскировалось за общим состоянием апатии и неспособности выразить хоть какие-то эмоции. Мужчина бы и дальше спихивал все на кошмарное детство, пока не пришло время идти в армию. Где просто не смог пройти медицинскую комиссию. Колкое замечание идиота в медицинском халате, аспирант, решивший пошутить над шрамом на подбородке и губе. За что получил сломанный нос, подбитый глаз, и бог его знает что ещё, если бы Вадима не оттащили от уже еле шевелящегося пацана другие призывники. Психиатр долго не думал, выписал направление на диспансеризацию в областную психиатрическую больницу. Куда Жёлтому пришлось ехать. Где и выяснилось, что неконтролируемая агрессия, раздражение и прочее, это только симптомы невроза. Который необходимо было лечить, или оставаться в палате с мягкими стенами на длительное время. Не собирался он лечиться, не до этого было, а вот притвориться, что состояние стабилизировалось, вполне. Сильные седативные ему все равно прописали, и являться за ними нужно было каждый месяц, иначе добрый дядюшка доктор заподозрит, что что-то не так. Теперь этих пилюль в его доме было полно, хоть барыж ими, что он иногда и делал. Оставляя себе несколько штук из каждой упаковки, на случай, если со сном будут серьезные проблемы. Сейчас ему нужно было сосредоточиться на работе, отгоняя от себя мысли сбежать подальше в лес от испепеляющего солнца. Останавливало, даже не то, что придется работать в машине, а кровососущие паразиты, которых в лесу будет тьма. Их Вадик ненавидел куда больше, чем плавящую всё живое жару. Да и людей там наверняка будет море, ещё один нежелательный источник раздражения. От всего этого у парня разболелась голова. Настолько, что отлипнуть от подушки вышло только ближе к полудню, и то не по своей воле. Духота раздражала больше, чем недосып. Ему пришлось открыть свою входную дверь, впуская в квартиру немного смрадный, но все равно прохладный подъездный воздух. Хотелось провести день перед телевизором, и ни о чем не думать, хоть один чертов день. Но, отчет сам себя не напишет. А последний человек, что мог его сделать помимо Вадима, сейчас отлёживался на дне Казанки. Примерно пару недель. Чего он ещё ожидал, когда присваивал почти месячную выручку кафе? Возможно, что Жёлтый сам не проверит. Последние три квартала действительно не проверял, но, парнишке не повезло. Нервно скуривая сигарету за сигаретой, Вадим тщетно пытался вывести дебет с кредитом, в хоть небольшой плюс. Корм для рыбы то так и не сознался, куда вывел наличность. Окончательно смирившись с невозможностью подбить документацию, мужчина закурил неизвестно какую по счету цигарку. Поднимаясь из-за стола, выключая надоедающее бульканье чайника. Посторонний звук, что обычно успокаивал, сейчас вызывал лишь легкое раздражение. Что не было сравнимо с тем зарождающимся бешенством, пробуждавшимся от хлопаний подъездной двери. Около часа слышалось, как стальной лист шумно встречается с таким же стальным косяком. А довершали этот концерт мерные стуки старенькой соседской двери. Парень слегка задумался. В квартире рядом жила пожилая женщина, вряд ли она бы скакала как сайгак по ступенькам так долго. Да и её давным-давно забрал к себе родной сын. «- Новые люди.» мелькнуло в голове. «- Надо бы пойти поздороваться, и объяснить. Что неплохо бы соблюдать тишину, а не шарашить дверьми по нервам соседям.» Вадим искренне надеялся, что удастся всё решить без скандала. В планах на сегодня не было драки с соседями или их родственниками. Сунув ноги в тапочки и наспех накинув на себя рубашку, он направился в подъезд. Выяснить, наконец, кто такой настырный и громкий. Шаркающей походкой он медленно прохаживался по прихожей, стараясь рассмотреть, кто же почтил их тихий подъезд визитом. И был приятно удивлён, когда около двери соседки увидел молодую девушку. Невысокую, со светло-русыми волосами, вполне ладной фигурой и приятным спокойным голосом. Та ругалась на заевший замок на старой деревянной двери. И даже ругалась она приятно. Пока крутилась, Вадим успел рассмотреть её лицо. Тёплые карие глаза, ровный прямой носик, немного пухлые губы. Он откровенно засмотрелся, пока тихонько стоял за прозрачным тюлем в своей квартире. Внучек у соседки точно нет. Так кто же она? Свежая кровь в этом доме? Он так же тихо отодвинул шторку, прислоняясь плечом к дверному косяку, обдумывая, стоит ли завязывать разговор с этой особой? С женщинами у Вадима вообще были сложные отношения, спасибо его матери. Он их любил и уважал, по-своему конечно, но всегда относился с настороженностью. Все, кто ему попадался, в конце концов оказывались или легкомысленными идиотками, или тянулись к мужчине только ради статуса и денег. От чего он превратил всё общение с ними в одноразовые встречи, дабы не травмировать себя ещё больше, и не выйти за грань, навредив уже им. Но, никто же не собирался сразу кидаться в объятия незнакомки, пусть и милой на вид, верно? Просто познакомиться, чтобы знать, что за человек будет жить рядом. И что за человек, имеющий наглость ставить на уши весь подъезд! - Вера Пална, а вы помолодели! – Заигрывающее произнёс он, всё ещё внимательно рассматривая свою возможную новую соседку. Наблюдая, как та подпрыгнула от его голоса, не сразу разобрав, кто её окликнул. - Простите, кто? – Обернувшись лицом к Желтухину, девушка неловко улыбнулась, стараясь выдержать его буравящий взгляд. Но, не увидев в нём угрозы продолжила своё дело, отворачиваясь к двери, и громко шурша ключом в замочной скважине. – Вы, наверное о тёте Вере? – Лучезарно улыбалась девица, всё же поворачиваясь в сторону собеседника, немного сужая глаза и морща нос. У мужчины от такой непосредственности даже сердце защемило, а в висках больно запульсировало, отправляя в закоулки памяти. Давно скрытые и задвинутые на задворки сознания странные щекочущие чувства. Приятные, но довольно далёкие. – Я София. Ну или можно Соня. Сняла вот квартиру. Но, дверь не хочет меня пускать. – Она легонько ударила по древесине, раздосадовано ойкнув. Та только жалобно скрипнула, но не открылась. – А вас как зовут? - Вадим. – Он машинально ответил, не хотел представляться, но будто не мог поступить по-другому. Немного закатив глаза от неловкости своей новой соседки, мужчина решает помочь. Миленькая девица, почему бы не проявить знак внимания, и избавить, наконец, себя от противного скрежета старого дерева. Подойдя вплотную к Соне, он обхватил её кисти рук своими, чувствуя, как та замирает и не смеет шевелиться. “- Хороший знак, послушная девочка. Интересно занята ли?” Эту мысль он постарался от себя отогнать. Слегка приподняв дверь, они вроде как вдвоем провернули ключ вправо, слыша, наконец, тихий щелчок замка. Большие ладони Вадима выпускают тонкие женские кисти, и сама девушка снова начинает дышать, правда, рвано и прерывисто. От чего мужчина ухмыляется, легонько толкая плечо девушки, разворачивая её к себе лицом. – Ну вот. А теперь. – Немного наклоняясь к её лицу, он понижает голос, прекрасно осознавая возможную реакцию. Девушкам это всегда нравилось в нём. – Вы не могли бы не хлопать так громко дверьми? Я пытаюсь работать, а это очень мешает. - Д-да… конечно. – Глаза её метались по лицу стоящего рядом. Пока тот уже приветливо улыбался, выпрямляясь в полный рост и делая вид, что только что ничего не случилось. Ему нравилось произведённое впечатление, то, как она заикалась, и немного мямлила невпопад. Извинялась. – Просто вещи переношу и одной очень неудобно, и… – Пока она продолжала смущаться, мужчина решил действовать. Посмотреть, что будет. Подхватывая её руку, он немного сжал её в своей, легонько перебирая пальчики. Поднося тыльной стороной к своим губам, он исподлобья поглядывал в теплые глаза, наблюдая метания зрачков, а когда его губы все же коснулись мягкой кожи, заметил, как зрачки у девушки расширились. - Очень приятно познакомиться, София. – Растягивал он имя, вновь приятно опуская свой голос до низких вибраций. Немного надменно засматриваясь на, уже не знавшую куда себя деть русоволосую. – Я помогу. Барышням не пристало носить тяжелые сумки. Та несмело кивнув опустила голову, и не спеша поплелась вниз, показывая своему новому знакомому, целую кучу оставшихся сумок, и некоторой небольшой мебели. Засучив рукава на рубашке, мужчина принялся сгребать всё в руки, собирая почти все сумки разом, и под восхищённый Сонин взгляд унёс все это в подъезд. Видимо даже не напрягаясь. С его помощью девушка смогла перенести всё буквально в два захода, и не пришлось бегать, туда-сюда раздражая соседей. Вадим же пока прогуливался по этажам, подумал, что удачно все-таки остался дома, и может быть, из этого знакомства, он вынесет для себя что-то приятное. Ну, или кого-то. Ведь пока он “помогал” девушке открыть дверь, сам почувствовал нечто странное, какое-то странное притяжение, животное влечение, которое сложно контролировать, но придется, пока. Ведь толком он ничего не знал о девушке.Он даже успел придумать, как та ему отплатит. В вещах новой соседки он успел заметить футляр от виолончели, что девушка п орывалась нести самостоятельно «Дорогой инструмент, тонкой настройки, я лучше сама.» Всё причитала она, пока Желтухин уже нёс эту, довольно увесистую штуку наверх. - Ну зачем же вы… – Тихие протесты продолжались, даже когда инструмент уже пересек пределы квартиры. Это уже начинало слегка раздражать, эта женщина, будто совершенно не умела или не хотела принимать помощь. Но, была щедра на комплименты, настолько, что Вадик невольно заслушался её чарующим голосом. – Спасибо вам, огромное! Я просто… Как вас отблагодарить? – Глаза напротив почти загорелись, и Соня успела пожалеть о сказанном, но сделанного не вернуть, ей оставалось только с замиранием сердца смотреть на нового соседа, ожидая, что же он скажет. - Был бы не против вкусного ужина. – Подмигивая, он все же поставил футляр в угол, приставляя к нему подставку. Эта штука должна стать украшением этой квартирки, и его будущей головной болью. Он был уверен, что бренчать эта девица будет и день и ночь. Но сегодня… он был готов послушать. – И приятной музыки. Организуешь? – Он точно знал, что она не сможет сказать “нет”, не совсем понимал, как это работает, но когда он улыбнулся, она заулыбалась в ответ, и в глазах её читалось согласие. то, что ему было нужно. По не понятному, и даже странному стечению обстоятельств, женщины к нему тянулись. Хоть он и старательно их от себя отталкивал. Но, природное обаяние и то, что как, ни крути, девушек рядом он всегда старался защищать от физического насилия, давало свои преимущества. Пассий у Жёлтого было предостаточно, но дольше одной ночи редко кто задерживался. Сегодня, его идеально выстроенный годами способ затягивания невинных дурочек в свою постель дал сбой. Нет, Соня, конечно, сказала «да», они провели интересный вечер за разговорами о всякой ерунде. Ерунде, которую Вадим слушал и вслушивался, в отличии от того, что было обычно. Пил чай, а не водку, и слушал, как миловидная особа играла на своей виолончели. Ему даже казалось, что они давние друзья. Настолько у неё вышло расположить его к себе. Эти мгновения хотелось растянуть, посидеть в спокойной обстановке, но наваждение начало стираться. Ему хотелось большего. Ощутить на себе её прикосновения, попробовать на вкус эти губы, что растягивались в скромной улыбке, когда она едва касалась смычком струн. Действовать он отчего-то не решался. Долго наблюдал за приятной картинкой. Всё более увлекаясь ею. - Тебе понравилось? – Выводя его из ступора, говорила Соня. Немного наклоняясь в его сторону. Настал момент неловкой тишины, пока она ждала ответа, а он не мог придумать внятного, просто уставившись на неё на какое-то время. - Ничего лучше мои уши не слышали. – Без тени стеснения мужчина повторил её жест, наклоняясь к ней, и накрывая её руку, держащую смычок, своей. – Ты маэстро своего дела. Не хочешь подзаработать на своих талантах? Поиграешь в моем кафе. – Сам не понял как выпалил подобную глупость, у них был свой музыкант, периодически играющий в кафе за нескромные деньги на банкетах. В остальное время Вадим не спешил заполнять своё кафе живой музыкой. Но так и быть, если это расположит юную нимфу к нему, он потерпит. - Интересное предложение, правда, но… – Девушка заметно занервничала, старательно вытягивала свою ладошку из его хватки, он не сопротивлялся, только непонимающе смотрел на неё. Не каждый день предлагают заработать, тем более, если она сняла столь скромное жилище, деньги ей точно нужны. Но София продолжала гнуть своё. – Молодой человек очень ревнивый, он не разрешит проводить свободное время в каких-то развлекательных заведениях. – Опустив глаза, она перебирала смычок в пальцах. Перед незнакомым человеком было стыдно сознаваться, что она не свободна. Она сама не понимала почему. - Что это за молодой человек, который не в состоянии помочь своей женщине переехать? – Желтухин вопросительно изогнул бровь. “Каким слюнтяем нужно быть, чтобы заставить девушку самой таскаться с вещами?” С другой стороны, это вполне могло сыграть ему на руку. Если парнишка не может обеспечить минимальные потребности, то его пассию будет проще увести из-под его носа. – Как зовут? Я может, знаю его, поговорю. - Не нужно, правда. – Она замотала головой в испуге. В глазах отражался страх. – Он серьёзный человек и… – Тяжело сглотнув подступивший к горлу ком, не хотелось объясняться, что связалась она с группировщиком, и теперь просто боится хоть что-то ему сказать. Да и другим о нём рассказывать опасалась. – Не надо. Проблемы будут. - Я вроде не спрашивал, создаст он мне проблемы или нет. – Снисходительно улыбаясь, он повернул голову немного набок, засматриваясь в смущенное лицо Сони. Забавно, сама заикнулась, а теперь ломается. Боится, что тот ему что-то сделает. В какой-то степени, это даже казалось милым. – Назови мне имя. - Вова С... Он военный бывший, не так давно из армии вернулся... – В её голове мельтешил небольшой лучик надежды. Надежды на то, что даже если её мужчина не испугается, то хотя бы отстанет от неё. Они были знакомы давно, ещё со школьных времен. Но встречаться начали просто потому, что более было не с кем. Она и с армии его ждала только потому, что побаивалась, сплетен и пересудов. А он, когда вернулся, объявил, что у него другая, познакомились в госпитале, покорила она его сердце. Соня переживала долго, но больше начала переживать после того, как тот изъявил желание вернуться. Принося с собой страшную правду, что его новая возлюбленная не приняла. – Не лезь к нему, он группировщик. Мало ли что… - Ты устала, наверное. – Решивший не мучить её далее своими расспросами мужчина, подумывал свернуть диалог. То что нужно он узнал, дальше только дело времени и информации. Приподнимаясь и вновь потянувшись к девичьей руке, он прильнул губами, к костяшкам пальцев, едва касаясь. А сам замечал, как её руки покрываются мурашками. Ему было интересно немного помучить, подождать и посмотреть, как она будет реагировать, вести себя, что ещё за эмоции может показать это миленькое личико. И нужно было дать время себе, настроиться и точно понять, нужно ли лезть в эту авантюру “добиваться привязанности женщины”. Он отстраняется, мягко толкая девушку на диван, а тот отпружинив, чуть слышно скрипит, подкидывая ошарашенную Соню. – Обращайся, если что, а пока, спокойной ночи, София. Вышел парень, не дожидаясь ответа. Оставляя для себя некоторую загадку. Уверен, что заинтересовал, что она буквально пленена им, но пока рано делать окончательные выводы, для начала нужно было узнать кто, чем дышит, что на уме. Ведь ей предстояла почетная роль. Она понравилась Вадиму внешне, не вызывала неприятных ощущений. Странно ощущал себя от подобного соседства. Его не тошнило рядом с ней, как со многими другими, с кем он только забывался и утолял свой физический голод. Хотелось завладеть её телом и разумом. «Новая игрушка», так он подумал сначала. Будет слушаться, поддакивать, будет покорной и при определенной обработке, души в нем чаять не будет. Женщина, что должна быть только его. Он хотел такую, хотел, чтобы хоть одна женщина в жизни была только его и ничья более. И тут, когда сама судьба привела идеальную кандидатуру на его порог, не желал отступать. После того вечера, она сторонилась его. Пару недель, или больше. Вадим часто замечал, что идя к подъезду, Соня озиралась по сторонам, заглядывая за углы, подолгу рассматривая машины. Испугалась ли она его, или это была её обычная реакция, он понял не сразу, только немного разузнав о ней, разобрался в причинах такого поведения. За свои девятнадцать лет жизни, она не многое видела, отец инженер, мама библиотекарь, живут в Набережных Челнах. Сама же девушка приехала в Казань учиться, в школе обитала у бабули, но, той не стало, прямо перед выпускным. Поступила в музыкальный колледж, и иногда подрабатывает, давая уроки детям в местном ДК. Метит в большое будущее, оркестр. Не густо, очень не густо. София старалась не попадаться на глаза Желтухину. Она далеко не глупа, и очень быстро поняла, что за человек живет с ней по соседству. Не хотела верить, ведь он чуть ли не первый человек, после родителей, кто может и своеобразно, но протянул ей руку помощи. Пусть и в таком пустяковом деле, как переезд. Он определенно вызывал в ней симпатию, но она омрачалась страхом. За свою жизнь, за своё будущее. Девушка была наслышана о группировках, о том, как они ломают жизни людям, кто перешёл дорогу, или просто попался на пути. И с женщинами подобные шакалы не церемонились. Захотел, затащил в машину, сделал дело и выкинул на мороз. Повезёт ещё, если один, а если с дружками? Несколько лет, эта участь обходила Софию стороной. Учась в школе, её провожала бабушка, а отводили обратно друзья, и им хорошо, и она в безопасности. Ведь «идущего с бабой» трогать было не принято. До определенного момента. Когда её не любимый, но всё же парень ушёл в армию. Все начало меняться, мир как будто начал сходить с ума. Пришлось даже переехать в общежитие, да только прожить там, было суждено всего год. Потом выяснилось, что у неё имеется некоторая доля в квартире почившей бабули, а значит, в казённых казематах места ей больше не было. Всем было наплевать, что родственники давным-давно прибрали квартирку к своим рукам, а наивную Соньку там даже видеть не хотят. И что в итоге? А в итоге, она нашла объявление в газете, встретилась с милейшей женщиной, которая, забыла упомянуть, что у неё по соседству живёт бандит! Сам живёт, так ещё и таскает к себе домой таких же. Правду сказать, она бы себе соврала, если бы сказала, что его бандитский вид, совсем не привлекал всегда правильную отличницу. Были в голове глупейшие мысли, что при должном влиянии, любого человека можно было исправить. Они сразу отметались в дневной суматохе, отгонялись, словно назойливые мухи. Но в тишине ночи, когда ничего не отвлекало, а город накрывал прохладный сумрак. Мысли девушки захватывал один человек, тот, кто, возможно, сопел прямо за стеной, или бывший в тёмном дубовом лесу на разборках, или как там это у бандюганов называется. Так бы и бегала удачливая мышка, от кота, открывшего на неё охоту. Караулившего то около подъезда, то около двери. Но, она была настороже, и постоянно пряталась. До одного погожего воскресного вечера. Столбик термометра тогда пробивал новые температурные рекорды, а влажность после дождя, создавала невыносимую духоту. Раскалённый бетон давил на голову уставшей девушки, сжимая виски в тисках и создавая невыносимое состояние. Ближе к вечеру, это состояние стало совсем невыносимым, и София решилась пройтись, побаловать себя дофамином от прогулки и вкусного мороженого. Бродя по темнеющей улочке, она заметила свет на лестничной площадке, что было неожиданностью, с их этажа лампочку скрутили пару дней назад, да и свет был не яркий. «Из квартиры» Подумалось девушке, и она сразу замерла. Единственная жилая квартира, кроме её, была квартира Вадима. Другие соседи разъехались по дачам. Пока она поднималась по лестнице, стараясь не делать лишнего шума, её догадка подтверждалась с каждым проделанным ею метром. Настежь открытая железная дверь, зияла желтым светом, тускло освещающим лестничную клетку. Сам же хозяин хором, видно, говорил по телефону, тихое бормотание раздавалось на пару этажей вниз. Любопытство - сгубило кошку. И Соню этим вечером почти отправило к любимой бабушке. Крадучись она подошла к распахнутой двери, прислоняясь к дверному косяку, совсем немного заглядывая в прихожую, откуда слышался приглушенный голос. И видя там Желтухина, почти сразу спряталась обратно. Повезло, что мужчина стоял к ней спиной. Она выдохнула, возможно, чуть громче, чем следовало, но замечена не была. Или, так казалось только на первый взгляд. Телефонный диалог же не прекратился, значит, все хорошо. «Ничего не хорошо.» Думала София, вслушиваясь в то, что именно говорил сейчас её сосед. И то, что она слышала, повергало её в дрожь. Нужно было бежать, незаметно проскользнуть, пока была возможность. Но та только беспомощно открывала и закрывала рот, как рыбка, выброшенная на берег течением. - Да.. я помню… Нет, так рисковать мы не можем! – Парень был взбешён. Старался излагать свои мысли тише, но получалось у него плохо. С каждым словом, его голос всё больше и больше срывался. – Это была подстава. И я теперь на крючке! Сука… – До носа донеслись нотки табака, маскируемые за запахами самой квартиры. Странное сочетание дыма и хвойного леса. – Мне это стоит свободы. Хотя хер его знает, что хуже. Присесть лет на семь, или обречь себя на пожизненное. – Вадим горько усмехнулся, так громко, что это не укрылось от подслушивающей. И, возможно, от соседей снизу. – Придется сотрудничать. Но, я тебя уверяю, это ненадолго. Это зажравшееся свиное рыло пойдет на корм рыбе, рано или поздно… Так, подожди… Скрежет пластика почти разрывает сердце девушки, стоявшей и безуспешно пытавшейся унять громкое сердцебиение, привлекающее лишнее внимание. Даже приложила ладонь ко рту, приглушая дыхание, но, всё тщетно. Сильные руки хватают за плечо, затаскивая внутрь уже не кажущейся такой уютной и приветливой прихожей. А Соня закрывает глаза, слыша только, как с громким хлопком закрывается квартирная дверь. «Ну всё, это конец…» Она успела только прислониться затылком к холодной стене, ощущая шероховатость поверхности. - Ты че тут уши греешь? – Почти шипя, проговаривал каждую букву Вадим. Нависая над девушкой, уже почти потерявшей самообладание и готовой впасть в истерику. – И много услышала, юный Шерлок? - Я ничего никому не скажу! – В испуге лишь мотала головой. Закусывая собственные губы почти до крови, а по раскрасневшимся щекам текли солёные капли, окропляя ворот светлой ситцевой рубашки. – Ничего. Никому. Только не трогайте, пожалуйста, не нужно! - Ну-ну, тише. – Совершенно внезапно для Софии, Вадим наклоняется, к её лицу, от чего та замирает, не смея ни двигаться, ни поднимать голову. Близко. Она боялась, что если хоть глаза поднимет. Упрется в мужчину в упор. Он сам приподнимает её личико, слегка касаясь большими пальцами щёк, как бы смахивая слёзы. – Не расскажешь. Это точно. – Тон его сменяется с мягкого, что был мгновение назад, на более резкий. А нежное касание, превращается в захват, сжимая девичьи щёки и фиксируя в одном положении. Наклоняется ещё ниже, упираясь кончиком носа в щеку. – Слушай сюда. Сейчас, ты пойдешь домой, и забудешь всё, что слышала. А завтра, зайдешь ко мне. Подумаем, что с тобой делать. – Руки мужчины разжимаются, и он нехотя отступает назад. Позволяя перепуганному котёнку вдохнуть свободнее. Смотрит долго, как она пытается захватить побольше воздуха, но ничего не выходит. «Перестарался. Зато урок усвоила.» – Ну беги. – Толкая дверь за не запертую ручку, мужчина указывает замешкавшейся девушке на дверь. И будто выходя из непонятного транса, София наконец бегом покидает его квартиру. Оставляя после себя только удаляющийся силуэт, и легкий шлейф парфюма. Сладковатого, но освежающего. Знаменующий нечто новое в жизни Жёлтого. Так и оставшегося стоять на пороге собственной квартиры, недоумевавшего «Зачем вообще отпустил?! Одной ошибки мало было?»