Всё, что я знаю о тебе

— Ты шутишь, — Авантюрин морщит нос недоверчиво и бегает взглядом по лицу Веритаса, пытаясь найти подвох. — Нет. Тебе понравится. Папы часто делали со мной такой домик, мы вместе туда забирались, читали друг другу, — в глазах Рацио тёплый блеск, который всегда появляется, когда он говорит о родителях. Раньше у Авантюрина тянуло в груди тоской и болью. Но сейчас, когда его уже давно принимают в семье, как родного, и безусловно любят, слова Веритаса пускают по телу тепло и предвкушающие мурашки. У Авантюрина не было того самого правильного детства. И Рацио старается дать ему его с лихвой. Около получаса у них уходит на то, чтобы расставить стулья и накидать сверху пледы. Веритас следит за тем, как разгорается этот скромный огонёк в глазах Авантюрина, как он ругает его за неправильно уложенный край пледа, ворчит и всё перекладывает. Следом они накидывают подушки внутрь, Авантюрин достаёт где-то гирлянду, подключает её и красиво развешивает. — Фильм или книга? — Веритас ловит его в объятия по пути на кухню. — Давай свою нудятину. Я люблю твой голос, — Авантюрин ласково касается кончиком носа щеки Рацио, выпутывается из рук и бежит за напитками и снеками. Уместившись, они понимают, что им тесновато. Авантюрин нагло укладывает голову на грудь Веритаса, обнимает и прикрывает глаза. А тот гладит его, включая маленький фонарик и начиная читать. Авантюрин засыпает, не притронувшись к закускам, а Рацио не решается испортить всё, будить его и рушить их домик. В эту ночь Авантюрину впервые за долгое время не снятся кошмары.