визит

      Уловив довольно тихий стук в дверь, ему остаётся лишь обречённо вздохнуть и поблагодарить Эонов за то, что его просьбу «не долбить в дверь как сумасшедший, иначе я оглохну и точно не открою тебе» всё же приняли к сведению. Нет нужды думать о том, кто бы мог посетить его настолько поздно, Ши Чжен и так всё знает. И не сопротивляется. Отрывается от бумаг, покорно направляется к выходу и, зевая, открывает дверь без лишних слов.       Видеть истекающего кровью Рахмеда на пороге своего дома из неожиданности превратилось в привычную часть дня. Такую же привычную, как завтрак или тренировка в обед. Он не говорит почти ничего ни тогда, когда приходит, ни когда собирается уходить. Лишь проходит вглубь скромного жилища Ши Чжена, присаживается на стул и очень старается не смотреть лишний раз в чужие глаза. Не отвечает на вопросы, не противится, когда его с интересом осматривают, ограничивается легким кивком на «могу ли я снять с тебя накидку?»       Когда Рахмед впервые объявился одним поздним вечером, Ши Чжен был готов прогнать его без задней мысли и вернуться к работе. Их никогда не связывали тёплые отношения, да и пересекались они раз пять от силы. Между ними даже никогда не было нормального, человеческого диалога. Рахмед одним своим взглядом даёт понять окружающим, что лучше лишний раз его не трогать, а Ши Чжен и не собирался. Потому подобный визит вгонял в сильное недоумение.       И когда Ши Чжен заметил на чужой груди подозрительные тёмные пятна, вопросов стало лишь больше.       — Ты ранен?       В ответ тишина. Рахмед всё же осиливается поднять на него взгляд, и он настолько тяжёлый, что на секунду лис забывает, как дышать. Видимо, сейчас ему не до разговоров.       — Не в настроении сегодня, не так ли? Ладно, проходи.       Ши Чжен посадил Рахмеда за стол, на всякий случай поставил перед ним кружку с водой и ринулся искать аптечку. А когда вернулся, присел напротив и осторожно дотронулся до чужой груди, ожидая абсолютно любой реакции, которой по каким-то причинам не последовало: Рахмед лишь отвёл взгляд в сторону и как-то чересчур резко вздохнул (а может, ему просто показалось из-за недосыпа). И когда на собственных пальцах Ши Чжен заметил кровь — сглотнул появившийся в горле ком. Стало немного страшно за физическое состояние демона.       — Что случилось?       Молчание.       — Почему ты пришёл ко мне, а не обратился в больницу? Разве я смогу тебе должным образом помочь? Ты поступил неразумно.       И снова молчание.       Осознав, что Рахмед не намерен говорить, Ши Чжен решил отложить все интересующие его вопросы на потом и начал осматривать ранение. Порез достаточно широкий, но не сильно глубокий. Нужно обработать, перемотать бинтом, а потом отправить к доктору.       Так он и поступил. Неловко снял с демона верхнюю одежду, прошёлся антисептиком по порезу, максимально осторожно наложил бинты и заставил пообещать, что Рахмед зайдёт в ближайшую больницу. Ну, вряд ли можно назвать тот сдержанный кивок, который он получил в ответ, обещанием, и всё же…       Ши Чжен очень надеялся, что подобного больше не повторится. Однако Рахмед продолжал приходить стабильно раз в пару дней, продолжал молчать и наблюдать за тем, как Ши Чжен обеззараживает каждое его ранение специальными мазями, после чего выгоняет на улицу.       В повседневной жизни они, к слову, чаще видеться не стали. Рахмед просто приходит к нему поздними ночами с ранениями разной тяжести. Ни доброй ночи, ни спасибо, ни «сейчас я расскажу, почему я, такой идиот, заявляюсь не к специалистам, а к тебе».       Ши Чжен много думал об этом, предполагал, анализировал, пытался вытянуть из Рахмеда хоть что-нибудь, но всё безуспешно — тот просто отказывается отвечать. Мысли об этих ночных встречах мешали во время службы, а если добавить ещё и это к постоянной нехватке сна, то дни со временем превратились в настоящую пытку. Единственным выходом для Ши Чжена было перестать об этом задумываться, иначе он точно сведёт себя в могилу из-за стресса.       Именно поэтому Ши Чжен прямо сейчас окидывает Рахмеда самым скептическим взглядом, который у него только есть в арсенале. Это тоже уже привычно. Во время этих встреч они почти не говорят друг с другом, однако связь настолько глубока, что Ши Чжен больше не видит смысла скрываться под масками. Позволяет при нём показывать себя с той стороны, которую больше никто не видит — он бывает расслабленным, бывает откровенно раздражённым и довольным.       Потому что Рахмед промолчит, поймёт и никому не расскажет, в этом с недавних пор он не сомневается.       — И тебе привет. Проходи, посмотрим, что у тебя на этот раз.       — Добрый вечер.       Длинное ухо Ши Чжена заинтересованно дёргается, а сквозящее усталостью лицо искажается в удивление. Это первый раз, когда Рахмед с ним поздоровался.       Что-то не так. Подобное уже не привычно, и от этого страшно. В голове невольно всплыли воспоминания о первой ночи, когда Ши Чжена переполняли вопросы. Как его передёрнуло, стоило заметить на чужой груди кровь. Как он в целом не верил всему происходящему.       И как он испугался за Рахмеда.       Однако из необычного (пока что) было только приветствие, в остальном всё казалось таким же: Рахмед прошёл на кухню и сел за стол, уперев взгляд в пол. Опомнившись, лис прошёл вслед за ним, по пути взяв аптечку, доселе лежавшую глубоко в шкафу и ныне покоившуюся на самой видной полке.       «Ладно, — думается Ши Чженю. — Может, он просто вспомнил о том, что при встрече принято здороваться. Я, в общем-то, должен быть только рад этому».       Привычно поставив на стол кружку с водой, — опять же, на всякий случай — он заметил, что Рахмед вместо того, чтобы как всегда проигнорировать это, благодарно кивнул и отпил немного. Впервые за всё это время. Это настораживает.       — Как день прошёл? — осторожно начинает Ши Чжен, пока садится напротив него и достаёт из аптечки всё нужное, раз уж на то пошло. Вдруг сегодня он сможет получить ответы на все свои вопросы?       — Скверно. Могло быть и лучше, — признаётся Рахмед, пока лис поджимает губы. Так странно слышать от него хоть что-то. — Только встреча с тобой, пожалуй, поднимает мне настроение.       — Чего? — вырывается само. Ши Чжен поднимает взгляд на спокойное лицо демона, но на этот раз ответ не последовал. Он решает сделать вид, будто ничего не услышал.       Повисла тишина. Достаточно уютная тишина, приятная такая. Противоположная той, что преследовала их во время первых встреч. Даже не хочется её нарушать, и всё же Ши Чжен не может устоять перед подвернувшейся возможностью — Рахмед впервые идёт на контакт, а потому нужно выжать из него как можно больше.       — Хотел бы я сказать то же о своём дне. Встал, поел, сходил на патруливание, затем тренировка, опять патруливание… Лучше плохой день, чем эта невыносимая рутина — так хоть какие-то эмоции от прошедшего дня получишь. Что думаешь? — за всем этим лис внимательно осматривает тело Рахмеда на какие-либо повреждения, и к своему удивлению ничего не находит. Ни одного тёмного пятнышка, которые он так привык лицезреть на чужой одежде.       Что вообще происходит?       — Звучит справедливо, — только и отвечает Рахмед, кажется, совершенно не заботясь о замешательстве Ши Чжена. А он уверен, что демон это заметил.       Ему кажется, будто весь мир сейчас исчезнет. Что вселенная вот-вот схлопнется, либо на Лофу через секунду произойдёт такой сильный взрыв, что ничего от него не останется. Ни малейшего напоминания. Всё идёт совершенно не по плану: Рахмед здоровается с ним и отвечает на его вопросы, так ещё при этом всём, судя по осмотру, пришёл совершенно здоровый. Это шутка какая-то?       — Рахмед, объясни мне, что это значит. Зачем ты пришёл? На тебе ни единой царапинки.       И именно в этот момент Рахмед решил отмолчаться, опустив на него абсолютно нечитаемый взгляд, от которого мурашки по коже. Он молчит, молчит, молчит, и это невыносимо.       — Можно я останусь сегодня?       Ши Чжен совершено ничего не понимает. Он хочет уточнить, почему тот хочет остаться, с каких пор решил начать отвечать на вопросы и что все их встречи значат, имеют ли они вообще хоть какое-то значение, какие между ними отношения. И всё же не может отказать этой твёрдой просьбе.