Симбиоз

Школьный звонок прозвенел громко, заставив ее подпрыгнуть на месте и отвлек ее от мыслей. Она глубоко вздохнула и прижала руку к колотящемуся сердцу, пытаясь успокоиться. «Кайоко!» по имени Акихо, самая буйная из ее подруг. Она помахала Кайоко из дверного проема, где ее ждала группа из трех девушек. «Давай, пойдем! Ты сказал, что мы могли бы потусоваться сегодня!» Она грустно улыбнулась. Она не могла проводить время со своими друзьями с тех пор, как умерли ее родители, почти два месяца назад. Встав, она взяла свою сумку и подошла к Акихо, Сатоми и Юко, которые стояли у входной двери класса и ждали ее. «Я не могу долго оставаться вне дома», — тихо сказала она, стараясь казаться веселой. «Хироши все еще очень беспокоится, что я так поздно отсутствую. Он не хочет, чтобы со мной случилось то, что случилось с мамой и папой». Акихо и Юко ворковали над яростной защитой ее парня, но Сатоми посмотрела на Кайоко с каким-то подозрением. С тех пор, как Кайоко переехала к Хироши, ее старшему бойфренду, с которым встречалась вот уже почти год, после смерти ее родителей, она не уделяла много времени остальным своим друзьям. Ее оправданием всегда было то, что Хироши беспокоился о ней, но Сатоми думала иначе.Сейчас она была слишком нервной. Она всегда смотрела вниз и никогда не смотрела в глаза, если с ней сначала не заговорили. Она даже испугалась, когда Шиничи, ее друг детства, положил руку ей на плечо. Что-то было не так с Кайоко, и Сатоми хоть убей не могла понять, что именно. Но сейчас это было неважно. Кайоко была здесь со своими друзьями. Она была вдали от Хироши, пусть даже ненадолго. Что бы ни было не так, сейчас это не имело значения. *********************** Темная квартира внушала какой-то ужас, тем более что Кайоко знала, что ее ждет внутри. Было шесть, намного позже, чем она обычно возвращалась. Даже если бы она написала ему заранее, он все равно рассердился бы. «Я… я дома», — нервно позвала она, всматриваясь в коридор квартиры. Голос раздался из гостиной, где горел единственный свет. — Самое время. Ты опоздала, Кайоко. Она вздрогнула, услышав апатию в голосе Хироши. Она медленно прокралась в гостиную, увидев по телевизору ужасные новости об убийствах с мясным фаршем. Хироши повернулся и посмотрел на нее с пустым выражением лица, хотя его гневные глаза противоречили внешнему спокойствию. «Скажи мне, почему ты так поздно?» Она чувствовала, как страх ползет по ее спине, пока ее трясло. Ей хотелось быть смелее, но она не могла даже смотреть на него, не испытывая какого-то страха. «Я… я опоздала, потому что была с друзьями. Мы поехали в Сибую», — ответила она, не удосужившись спорить. «Это те друзья, которых я встретил на похоронах твоих родителей?» Кайоко кивнула, страх сковал ее сердце. «Я думал, что сказал тебе, что они тебе не нужны». Нервно сглотнув, она набралась смелости и посмотрела ему в глаза. «Но я скучал по ним. Я не проводил с ними времени после похорон…» Его взгляд заставил ее замолчать. «Что я говорил о возражениях?!» Кайоко почувствовала жгучую боль в щеке и тихо заскулила, волосы упали ей на глаза. Слезы защипали ее глаза, когда она упала на пол, ее тело готовилось к боли, которая, как она знала, приближалась. Она сдержала рыдания, закрыла глаза и молилась, чтобы это закончилось. ********************* Паразит не знал, где он находится. Он знал одно, и только одно: ему нужно было найти живого хозяина. Ему нужно было найти что-то с мозгом, которое могло бы взять на себя управление. Ему нужно было найти что-то, в чем оно могло бы выжить. Тихий всхлипывающий звук достиг его рецепторов. Оно оживилось, каким-то образом поняв, что звук издает живое существо. Он мог следовать за этим звуком. Из своей капсулы паразит выполз, скользя по ночному воздуху, пока не нашел что-то, скользнув в теплую плоть человека, прорываясь сквозь его череп. Оно знало, что будет жить. Его сознание начало расцветать после этого осознания, превращаясь в полнейшее из живых существ. Оно стояло, глядя на себя, на свое новое тело. Его руки были мозолистыми и грубыми, на костяшках пальцев не было кожи, из-за плохо наложенных повязок текла кровь. Это был мужчина на поздней подростковой стадии. Это была первая порция информации, которую усвоил паразит. Информация из разума существа хлынула сюда. Все его знания, все его воспоминания… все, кроме знаний об эмоциях. Паразит зарегистрировал наличие эмоций, но не смог уловить, что они чувствуют. Но оно – он – осознало одну очень важную вещь. По человеческим меркам самец, в котором он обитал, был отвратительным существом. Человеческие мужчины дорожили своими близкими и относились к ним с уважением. Существовала идея, что вся жизнь драгоценна, что мужчины должны защищать женщин. Но этот мужчина, Хироши Яманака, этого не сделал. Он не уважал свою вторую половинку. Вместо этого он относился к ней так, как будто она ничего не стоила. Паразит почувствовал, что хмурится. Он медленно вышел из комнаты, в которой находился, почти спотыкаясь, пока привыкал к ходьбе. Он осмотрел жилое пространство. Он услышал рыдания, за которыми следовал, и решил последовать за ними еще раз. Его лицо, лицо, которое он унаследовал от своего хозяина, начало трескаться. Его лезвия были достаточно остры, чтобы убить, несмотря на то, что он только что повзрослел. Ему нужно было как-то поддерживать себя. Он был человеком и знал, что люди были его источником пищи. Он вошел в комнату, где пахло маслом и дымом. Пахло человеческой едой. На полу, свернувшись клубком, лежала девушка, которую он видел в воспоминаниях своего хозяина. Она дрожала и плакала. Ее кожа была красной от чего-то похожего на кровь, которая стекала и растекалась по полу. Услышав его шаги, она медленно подняла голову. Ее глаза встретились с его. Его клинки двинулись вперед и угрожающе замерли возле ее тела. Один остановился возле ее шеи, готовый разрезать ее тонкую кожу. Она улыбнулась, глядя вверх. Паразит был ошеломлен. По воспоминаниям его хозяина, люди боялись смерти. Она должна была кричать. Но вместо этого она села так, чтобы смотреть на него, с той же улыбкой на лице. Его клинок почти с любопытством следовал за ней. Она выглядела довольной и умиротворенной, несмотря на слезы, текущие по ее лицу. — Давай, — пробормотала она. «Ты собираешься меня убить, да? Ничего страшного. Только, пожалуйста, сделай это безболезненно. Я устала причинять боль…» Он вспомнил, что хозяин избил ее той ночью. Его хозяин избил эту девушку до крови. — Ты убил Хироши? Она плакала и плакала, умоляя его остановиться. «… Тогда я рад…» Паразит задавался вопросом, что это за девушка. Она была человеком, но смирилась с возможностью смерти. Она признала свою слабость. Приняв решение, он убрал клинки. Его голова изменилась, но лицо стало другим. Он не хотел носить лицо человека, который причинил ей боль. Это только напугало бы ее еще больше. Вместо этого он выбрал более мягкое лицо, имитирующее то, которое он видел в воспоминаниях своего хозяина, но не мог сказать, где именно. Ее глаза расширились, когда он опустился перед ней на колени. «Где… больно…» — медленно выговорил он, его слова были неуклюжими. Его речь была нарушена, но она понимала. Она медленно, дрожащими движениями указала на свой бок, где сквозь рубашку текла кровь, растекаясь по ткани. «Хироши… сделал это», — прошептала она. «Он ударил меня отверткой… Хотя ему удалось избежать всего жизненно важного… Он просто хотел, чтобы я страдал… Не умер». Паразит встал и пошел в гостиную. Он понял, что информацию можно найти на чем-то, называемом «компьютером». Он узнал маленький, тонкий, черный прямоугольник, стоявший на небольшом деревянном бруске. Открыв его, он поискал «остановить кровотечение». Информации было больше, чем паразит знал, что с ней делать. Его глаза пробежались по нему, впитывая все слова. Он медленно встал, переварив как можно больше слов, и вернулся в столовую. В одном из ящиков он нашел белую ткань. Оно было мягким в его руках. Он снова опустился на колени рядом с девушкой и надавил ей на бок тканью. Она вздрогнула, но не пошевелилась. Он переместил ее руку на ткань, прижимая ее руку к ране. Казалось, она поняла, держа руку там, белая ткань окрасилась в красный цвет. Он подошел к стойке и достал из другого ящика небольшую коробочку.Внутри была белая ткань, похожая на паутину. По его данным, она называлась «марля». Еще была тонкая коричневая ткань с липкой стороной. Он взял оба и вернулся к девушке. Он осторожно отдернул от нее окровавленную ткань, вместо этого прижав марлю к ее ране, а затем прижав ее несколькими полосками коричневой ткани. Он прекрасно знал, что она смотрит на него. «Почему ты мне помогаешь?» — тихо спросила она. Он посмотрел на нее. «Потому что я хочу знать… почему ты не боишься смерти». Его ответ был немного более связным, чем его предыдущие предложения. Возможно, это произошло потому, что он начал понимать информацию, которую унаследовал. Девушка слегка улыбнулась. «Ты милее Хироши. Я уверен, что ты мог бы убить меня, если бы захотел, но ты этого не сделал. Спасибо… за спасение моей жизни». Она посмотрела на него, ее теплые глаза были наполнены жизнью, которой не было у него. Каким-то образом он отметил, что хорошо, что он не дал этому свету погаснуть. *********************** Кайоко все еще не знала, что захватило тело Хироши. Она просто знала, что это какая-то инопланетная ошибка, которая заразила и пожрала его мозг. Он быстро научился. С каждым днём он становился всё умнее и умнее. Это было не жестокое существо, а просто любопытное. После той ночи он ни разу не извлекал свои клинки. За два дня он освоил человеческую речь. За неделю он научился скрывать себя как человек. За месяц он стал таким же человеком, как и она. «Каёко», — позвал он однажды, когда смотрел новостной репортаж по телевизору. «Эти убийства из фарша по телевизору. Вы думаете, что их совершили другие люди моего вида?» Он повернулся и посмотрел на нее, его пустые глаза уставились на ее фигуру. Она рано узнала о том, что может сделать паразит. После того, как его лезвия чуть не оборвали ее жизнь, она была уверена, что были и другие. Она была уверена, что именно эти вещи стали причиной убийств, которые освещались во всех ежедневных новостях, была уверена, что именно эти вещи убили ее родителей. Она не решалась сказать ему. Неизвестно, что бы он сделал, если бы узнал, что их больше. Но она кивнула. «Да. Я уверена, что есть и другие», — ответила она, снова поворачиваясь к плите. Оно гудело. "Вы знали?" Она снова кивнула. «Тогда…» это появилось прямо перед ее лицом, отвлекая ее, пока она готовила, «… почему ты не вызвала на меня полицию? Ты не боишься, что окажешься следующим?» — спросил он, глядя на нее. Она смотрела в его пустые глаза, не дрогнув. "Если я еще жива, то я не боюсь. Честно говоря, если ты меня не убил, сомневаюсь, что ты убил кого-то еще. Я больше боюсь за других, чем за себя", - призналась она. , снова глядя на сырое мясо, которое она разрезала, с ножом в правой руке. У паразита был огромный аппетит. Он утверждал, что, поскольку он был высшим существом – по крайней мере физически – ему требовалась дополнительная еда. Она приняла это как простое решение и всегда старалась приготовить ему дополнительную еду, когда могла. Тем не менее, он всегда предпочитал почти сырое мясо, даже после того, как попробовал много человеческой пищи. — Означает ли это, что тебе все равно, если ты умрешь? Всегда было много вопросов. Некоторые были простыми, например, «что это такое» применительно к телевидению. С другими было сложнее. Однажды он спросил ее, почему она получает такое удовольствие от прослушивания музыки во время готовки. В другой раз он спросил ее, почему она несколько ночей просыпалась с криком. Но для Кайоко этот вопрос был легким. «Нет. Я не знаю». Она вздохнула, маринуя стейк. «На мой взгляд, ты спас мне жизнь в ту ночь, когда убил Хироши. Я у тебя в долгу. Если бы ты когда-нибудь почувствовал потребность убить меня, ты, вероятно, смог бы. И я принял это, когда решил остаться здесь. Это не значит, что я боюсь, просто я с этим смирился». Взгляд паразита остановился на ней, даже когда она отвернулась, разжигая гриль на столе. «Ты странный», — сказал он наконец, возвращая свой взгляд к телевизору. «Большинство людей боятся смерти, не так ли? Разве не поэтому они идут на все, чтобы продлить свою жизнь?» Она лишь сухо рассмеялась. «Да, ну, если вам нужен был кто-то, кто будет умолять о сохранении своей жизни, вы нашли не того человека». Выражение поражения и усталости выглядело не совсем правильно на лице Кайоко, когда он изучал ее. Паразит решил, что ей нужно быть счастливой или живой, нужно, чтобы она выглядела так, как он впервые увидел той ночью. Это было не потому, что он предпочитал это или что-то в этом роде. Это было просто то, что он считал правильным.