Повесть временных лет. Возвращение в прошлое (замороженная и незаконченная работа)

Крики, доносившиеся с улицы, созывали всех: детей, женщин, старейшин и дружину. Увиденное заставило часть из них замереть, другую - прибегать к решению проблемы. Руки сами собой схватились за тяжёлые деревянные вёдра и понесли их с водой в сторону разразившихся языков пламени. Огонь никак не пытался утихать и продолжал всё сильнее охватывать дома. Люди кричали, плакали, закрывали глаза и надеялись на то, что этот кошмар закончиться. Дружина продолжала работу, расплёскивая воду во все стороны. Князь пришёл вовремя и не ожидал, насколько пожар являлся серьёзной проблемой для всего народа. — Ох, Господи! Упаси нас! — до его ушей доносились со всех сторон взволнованные голоса людей. Поджав губы, он продолжал смотреть на охваченный пожаром дом. Юноша на это зрелище смотрел с укором, пришуривая сапфировые глаза. Потная ладонь легонько прошлась по прямым русым волосам, таким образом убрав лишние локоны с лица. Надетая на теле кольчуга при ярком отблеске огней чуть не ослепила людям глаза. — Князь Юрий, — подойдя к обеспокоенному князю, Новгород чуть ли не с силой похлопал того по плечу, подозрительно смотря на разгорающийся дом, — стоит ли мне войти внутрь и осмотреть? Князь молчал. В его глазах читался замерший страх, но это не дало повода Новгороду не решиться войти в разгорающийся дом. Под ногами лестница затрещала и уже готовилась рассыпаться в щепки. Дверь сошла с петель, грохнулась чуть ли не на само олицетворение города. Дым на подобии тумана заслонял глаза и нос, заставляя кашлять. Войдя внутрь, Святотор затрепетал пальцами и над ним образовался водный купол. Щепки начали сыпаться с потолка, стен; пол затрещал от давления дрожаших ног и уже от одного шага образовалась яма. Окно было закрытым, отчего дым не спешил выходить из дому. — Есть кто-нибудь? — Святогор не мог больше произносить, уже чувствуя, как лёгкие наполнялись густым дымом и тяжестью. Купол так и продолжал витать над ним. Дым стал немножко растворяться. Первому взору предстал мальчик, спрятавшийся в углу комнаты и поджавший к себе колени. Руки и ноги - в ссадинах и занозах, лицо - в грязи и сажи. На пшеничной макушке спряталась часть щепок, из пришуренных глаз стекали слёзы, собирая в себя всю срамоту с румяных щёк. Одежда измята и изорвана; в каких-то местах она обожжена. Святогор уже хотел что-то высказать ему, но неожиданно услышал грохот и почувствовал, как пол и потолок затрещала под ним, на что смысла говорить не было. Он быстро подхватил плачущего мальчика на руки и выбрался из дома. Хватило несколько секунд, чтобы дом окончательно развалился и превратился в кучу почерневших деревяшек. Дым возвышался над ним, дальше продолжая нести неприятную горечь по ветру. Все сбежавшие в кучу люди стали расспрашивать мальчика. Святогор получил от князя Юрия благодарность, т. к. этот мальчишка являлся олицетворением нового города - Москва. Решил Новгород подойти к нему и подал руку, но тот не торопился отвечать, молча разглядывая его. Носик слегка подёргивался; вытерев его рукавом, Москва чихнул. Глаза цвета чистого неба боязливо отстранились от вида лазурных глаз, но снова посмотрели на них. Плечи поджались, руки сжали подол рубахи, губы - бантиком. — Не бойся меня, я тебя не обижу. — успокаивающе прошептал Святогор, нежно прикасаясь ладонью макушки Москвы. Москва пока ещё держал при себе молчание, но он смог взять руку Новгорода в свои, начиная расцеловывать её, как учил его создатель и отец - Юрий Долгорукий. — С-спасибо вам! Святогор растянул уголки губ и смягчил взгляд. Необычная брошь, прикреплённая к поясу Москвы, заинтересовала его. Красный рубин при солнечных лучах чуть не ослепил его. — А что это у тебя на поясе, Москва? Москва сначала рассеяно осмотрел себя. С ног - до головы. И уже поняв, о чём Святогор имел в виду, он аккуратно отцепил брошь с пояса и поднёс к ладоням новгородца, но тот, почувствовав, как она обожгла его руки, отстранился. На пальцах и ладонях остались не совсем яркие отметины ожога. «Почему Москву брошь не смогла обжечь?», — задал Новгород самому себе вопрос, переводя ошарашенный взгляд, то на обожённые руки, то на брошь, которую дрожаще держал Москва. Но Святогор вскоре осенило, встал с земли и произнёс чуть ли не во всю улицу, напрягая мышцы лица и пришуривая глаза: — Кажется, явился к нам ещё один наследник стихии огня! Народ закричал победным возгласом. Женщины уже начали плакать от радости, вытирая с лица покатившиеся слёзы; дети подпрыгивали на месте, пытаясь развидеть над высокими мужчинами Москву и Новгорода. Москва на это никак не обращал внимания, решив прицепить брошь обратно к поясу. Но в голове всё равно проплывали мысли об этой вещичке и вопросы. И зачем вздумалось ему взять её с собой? «Если остались вопросы, на которые не найдены ответы, ищи их у Рода - бога земли и неба. Мать - сыра земля укажет тебе дорогу!», — словно прочитав его мысли, прошептал неизвестный ему голос.