Каждую ночь, самый длинный день (Every night the longest day)

Обычно, бессонница Лео проходит после боя. Это одна из его любимых черт в нём — тот факт, что, как только весь адреналин покидает его, он может рухнуть в свою постель и мгновенно заснуть. Но этого не произошло в этот раз. Уже почти четыре утра, а Лео все еще лежит на своей кровати, прижав подушку к груди. Бой был…хорошим. Это был пользователь мистиком, так что Донни был раздражен с того момента, как они получили звонок, но сама драка была неплохой. В основном они были просто разбросаны (по общему признанию, довольно впечатляющими) способностями екая к телекинезу. Во время боя был один по-настоящему пугающий момент. Вспышка розового света ударила Лео в грудь, а их противник издал пронзительный смешок. Лео свернулся калачиком, уверенный, что вот-вот провалится в небытие, но ничего не произошло. Лео похлопал себя по спине, чтобы убедиться, что он цел и невредим. «Ха! — Он помнит, как кричал.— У этого парня дурацкая магия.» После этого все произошло быстро. Сейчас он (преступник) сидит в каком-то эквиваленте тюрьмы, который есть у них в Скрытом городе. Лео переворачивается на другой бок. Нет смысла пытаться заснуть, когда все равно уже почти утро. Он выходит из своей комнаты, желание проведать братьев перевешивает желание остаться под одеялом. Сначала он проверяет Майки, самого младшего из них, и видит, что тот свернулся калачиком в постели, а рядом с ним лежит джостик, который, вероятно, выпал у него из рук, когда он заснул, играя в «Долину звездной росы»*. Снова. Лео закатывает глаза и улыбается, делая шаг вперед, чтобы снова подключить джостик брата и поставить его на тумбочку. Он позволяет своим пальцам коснуться головы брата, убеждаясь, что тот в безопасности, прежде чем бесшумно выйти из комнаты, осторожно закрыв за собой дверь. Следующий, кого он проверяет, это Раф, старший тоже спит, прижимая к груди мягкую игрушку. Он на цыпочках приблизился, натягивая одеяло брата там, где оно соскользнуло с его плеч. Раф глубже зарылся лицом в подушку. Лео зевает, желая залезть в огромную кровать, как он это делал, когда был маленьким, но он уже знает, что, несмотря на усталость, не сможет заснуть. Следующим Лео проверяет Донни, который в самом деле спит и не возится в чем-то, как это часто бывает в это время ночи. Конечно, он уснул на столе, но это все ещё победа. Однако Лео по-прежнему не собирается сдаваться, а вместо этого поднимает брата со стула и швыряет его в кровать. Лео набрасывает на него одеяло, ухмыляясь тому факту, что Донни крепко спал на протяжении всего испытания. «Хотелось бы, чтобы это был я», — шепчет себе Лео, выходя из комнаты. Затем он проверяет своего отца, завернутого в одеяло, его храп шевелит усы, торчащие из-под красной ткани. Телевизор освещает комнату, на экране тихий рекламный ролик какого-то портативного гриля. Увидев, что вся его семья жива и спит, он идет на кухню, чтобы приготовить завтрак. Майки может быть и повар в семье, но и Лео на кухне не бесполезен. Он выбирает омлет, глядя на часы, показывающие 5:15 утра. Для остальных будет немного рано, но Раф и папа встают в семь, так что он, возможно, захочет подождать, чтобы каждый мог съесть что-нибудь теплое. Беспокойство в его костях побуждает его что-то сделать, но он слишком устал, чтобы делать что-то требующее усилий, поэтому он останавливается на комиксах. Их трудно читать его затуманенными глазами, поэтому в конце концов он просто кладет на них голову и дает глазам отдохнуть. Он так, так устал. Почему он не может уснуть? Он лежит неподвижно до 6:30, щурясь на размытые цифры на часах. Он выдыхает и вскакивает на ноги. Ему лучше начать готовить. Ему нужно не забыть приготовить Донни простой омлет, он терпеть не может куски чего-то в еде. Приятно иметь возможность стоять на одном месте и ни о чем не думать. Омлет готовить легко, он способен действовать по большей части на автопилоте. К тому времени, как Раф сонно заходит на кухню, его еда уже приготовлена и стоит на столе. Каймановая черепаха удивленно моргает, прежде чем её лицо расплывается в широкой улыбке. «По какому случаю?» — спрашивает он, доставая вилку из ящика со столовым серебром. Лео пожал плечами. «Просто так. Прошлой ночью я не мог уснуть и был слишком взволнован, чтобы продолжать лежать в постели». Раф состроил ему сочувственную гримасу с набитым яйцом и красным перцем ртом. «Я думал, ты обычно спишь как младенец после миссий», — говорит Раф, наклоняя голову набок и слегка хмуря брови. Лео снова пожимает плечами. Этим утром он часто так делает. «Я тоже так думал. Похоже, вся эта магия взвинтила меня больше, чем я предполагал». Раф хмыкает, кивая. «Сегодня мы будем спокойны», — заверяет он.— Я думаю, мы это заслужили». «Да, черт возьми, мы это сделали, — напевает Лео, протягивая свободную руку для удара кулаком. — Мы надрали з-а-д-н-и-ц-у этому волшебнику.» «Я знаю, что это значит. Я старше тебя, и тебе не обязательно произносить ругательства по буквам», — Раф ворчит, но все равно наносит первый удар в ответ. «Доброе утро, мальчики. Синий, ты сегодня рано встал», — говорит Сплинтер, заходя на кухню и прикрывая зевоту лапой. «А что, средний ребенок не может позаботиться о своей семье?», — спрашивает Лео, преувеличенно надувшись, и пододвигает к отцу тарелку. «Ты не спал прошлой ночью, не так ли?», — сухо спрашивает Сплинтер, прежде чем приступить к своему омлету. «Нет.» Лео вздыхает, принимаясь за завтрак для Майки. Он, вероятно, встанет следующим. Обычно для него это было довольно рано, но вчера вечером он рано лег спать. Как бы. Заснул по дороге домой, и Рафу пришлось отнести его в комнату раньше. Вероятно, им придется силой вытащить Донни из постели, чтобы он пришел за завтраком. И действительно, как только Лео расправляется со своим омлетом, Майки идет на кухню с закрытыми глазами и одеялом, все еще накинутым на плечи, привлеченный запахом яиц из своей комнаты. Лео посылает Рафа вытащить Донни из постели и приступает к его простому омлету. «Доброе утро, спящая красавица», — поет Лео своему брату, намеренно изображая излишнюю веселость, чтобы позлить его. Майки закатывает глаза, но тут же оживляется, когда к нему пододвигают омлет. «Ооо! Завтрак! Спасибо, Лео!», — говорит Майки, восторженно хлопая в ладоши. Лео низко кланяется, прежде чем вернуться на свой пост у плиты. Раф тащит Донни, в буквальном смысле — но на самом деле садиться за стол и ест вместе с ними. Как только он наливает себе кофе, то действительно присоединяется к разговору. В семь утра. Чудо из чудес. Лео сам готовит себе омлет и садится за стол вместе с семьей, не обращая внимания на наваливающуюся на него усталость. В какой-то момент он сможет заснуть. ________________ Все, что он слышит в безмолвном логове, — это биение собственного сердца в ушах. Время близится к трем, и все еще, Лео не может заснуть. Он так, так устал. Он так сильно хочет спать, но сон не приходит. Ему хочется плакать, он так расстроен. Он скатывается с кровати, укрываясь одеялом, как плащом, и направляется в комнату Рафа. Он слишком измучен, чтобы беспокоиться о своей гордости, и, возможно, чувство, что за ним кто-то присматривает, помогло бы ему. Он забирается в постель Рафа, сворачивается калачиком у него на руках и накрывает их обоих своим одеялом. Он лежит с открытыми глазами. «Мммф… Лео? — ворчит Раф, сжимая его чуть крепче. — Что случилось?» «Ничего, большой парень, — бормочет Лео, похлопывая брата по руке. — Не мог уснуть.» «Ммм», — промычал Раф, по-видимому, приняв это за ответ, и уткнулся мордой в макушку Лео, прижимая его к груди, как плюшевого мишку. Как бы это ни успокаивало, как бы ни тяготили его тепло, компания и безопасность, Лео не может заснуть. Это неправильно. Это не похоже на его обычную бессонницу. Он даже не может вздремнуть. Именно тогда отчаяние переполняет его, и он действительно начинает плакать, хотя обычно братья не застают его плачущим. Особенно Раф, который становится матерью-наседкой, если кто-то из них хотя бы ободрет коленку. Раф почти сразу же просыпается от его судорожных рыданий, прижимает Лео к груди и инстинктивно оглядывается в поисках опасности. Как только он прогоняет остатки сна и полностью осознает происходящее, на его лице появляется выражение ужасной озабоченности, а затем он садится и сажает Лео к себе на колени. «Лео? Что случилось?» — тихо спрашивает Раф, вытирая слезы. У Лео нет причин быть такимэмоциональным, но он не может перестать плакать. Все кажется таким сложным, и он не может уснуть, и он так устал. «Я так устал», — всхлипывает он, уткнувшись в грудь Рафа и прижавшись к ней лбом, как будто это поможет справиться с ужасным давлением, которое нарастает в его голове. Раф издает воркующий звук, похожий на щелканье, который он издает только тогда, когда волнуется. «Ты устал? Ты не можешь уснуть?» Лео качает головой, рыдания все еще сотрясают его. Ему кажется, что если Раф перестанет его обнимать, он разорвется на части. «Я все перепробовал, — выдыхает Лео.— Это не похоже на мою обычную бессонницу. Что-то не так.» «Ладно, сделай глубокий вдох, — говорит Раф, делая свой собственный в надежде, что Лео повторит. Красноухий так и делает, вздрагивая при выдохе, но от этого он чувствует себя немного лучше.— Ну вот, все в порядке. Ты в порядке. Мы разберемся с этим». Лео чувствует, как его поднимают и выносят из комнаты, но у него нет сил поднять голову и посмотреть, куда они идут. Он плохо спал ночью перед битвой с волшебниками, а с тех пор прошло– сколько, полтора дня? Значит, он не спал– Боже, он слишком устал, чтобы заниматься математикой. Как будто сорок с лишним часов не спал? Даже не задремал. «Донни, с Лео что-то не так!» — кричит Раф. Он слышит визг Донни и глухой удар, будто кто-то падает с кровати, но у него нет сил даже посмеяться над несчастьем своего близнеца. Раздается звук торопливых шагов, а затем холодные руки касаются его лица. Лео позволяет Донни манипулировать собой, поворачивая голову взад-вперед, наблюдая, как расплывчато-зеленое лицо его близнеца озабоченно морщится. «Лео, ты меня слышишь?"—спрашивает Донни. «Да», — хрипит Лео, когда Донни обращает свое внимание на Рафа. «Что случилось?» «Я проснулся, а он лежал рядом со мной и просто– просто рыдал, и когда я спросил, что случилось– Я думаю, он не спал с тех пор, как мы подрались с тем екаем, он все время повторял, что что-то не так. Я не понимаю, что он имеет в виду, и– и, думаю, он тоже не понимает. Кажется, он немного не в себе.» Донни завязывает маску на лице и тянется к своему столу. «Дерьмо, кажется, я догадываюсь, что произошло, — мрачно говорит он, снимая защитные очки и надевая их на лицо.— То заклинание, которым его ударил екай, мы думали, ничего не сделало, но… блядь, — Донни поправляет ручку на очках и, прищурившись, смотрит в сторону Лео.— Ненавижу все время оказываться правым.» «Что? — спрашивает Раф, крепче прижимая Лео к себе.— Что с ним не так?» «Он пронизан мистической энергией, — говорит Донни, плотно сжимая губы и снова надевая очки на макушку.— Он… и ученый во мне содрогается от этих слов, но он был проклят.» _______________________ Они созывают семейное собрание. Лео почти не участвует в этом процессе, просто безвольно лежит на руках у Рафа и время от времени вздрагивает. Сейчас он чувствует себя невероятно ужасно. Сплинтер и Майки проскальзывают в комнату, младший из них застывает на месте при виде Лео, безвольно повисшего на руках у Рафа. «Боже мой, что с ним случилось?» — взвизгивает Майки, бросаясь к Лео, чтобы схватить его за руку. Младший брат сжимает ее, Лео сжимает в ответ. «Он был проклят, — прямо говорит Донни, заставляя Майки и Сплинтера поднять руки, чтобы прикрыть рот.— Какое бы заклинание ни наложил на него екай два дня назад, оно помешало ему заснуть, но не избавило от физических последствий переутомления.» «Ох, Лео, это звучит ужасно», — Майки надувает губы и сочувственно потирает плечо. «И я созвал вас всех, потому что нам нужно как можно скорее придумать, как это исправить», — говорит Донни, Раф приподнимается над Лео, поправляя положение красноухого, и поворачивается, чтобы посмотреть на Донни. «Почему? Что с ним будет?”— спрашивает Раф, и в его голосе слышится тревога. «Последствия серьезного недосыпания… не из приятных. Хорошая новость заключается в том, что действительно можно не спать в течение трех месяцев, но когда дело доходит до мозга, это становится… сложным.» «В каком смысле сложным?» — сурово спрашивает их отец. «Сложным в плане потери памяти, ухудшения психического состояния, паранойи, галлюцинаций, потери аппетита. Черт возьми, мы не знаем, введет ли это его в кому. Хотя, если это считается сном, то… что ж, у нас не так много времени, чтобы тратить его впустую, вот что я хочу сказать.» «Тогда давайте пошевеливаться! — твердо говорит Раф.— Кто из наших знакомых разбирается в магии?» «Неееет…» — стонет Лео, пытаясь вырваться из хватки брата. " Прости, бро, — говорит Майки, морщась.— Нам нужно поговорить с Драксумом.»