Я научу тебя жить

Прозвенел звонок, все ученики вышли из класса и направились кто куда. Позов и Сережа не хотели оставлять своего друга один на один с Арсением, но учитель заверил их, что ничего не сделает с Антоном. Русому парню стоило выйти из кабинета вместе со всеми одноклассниками. Жаль, что сейчас он не знает, как плохо ему будет после этого разговора. И все же класс остался практически пустым спустя 5 минут после звонка. В нем были только классный руководитель 11б и его ученик. — Пересядь за первую парту передо мной, пожалуйста. Будешь чай? — максимально непринужденно сказал Попов, направляясь в каморку. Казалось, он говорит так всю свою жизнь. Хотя скорее всего так и есть. Шастун сел туда, куда его попросили, и повернулся в сторону учителя. Не прошло и секунды, как мысли мальчика заполнились Арсением Сергеевичем. Подкачанное тело, что было видно даже через тёмно-синюю рубашку, которая аккуратно выглажена вероятно самим мужчиной, влекло 17-ти летнего парня. У психолога точно имеются все 6 кубиков пресса. Как бы школьник хотел увидеть их.. Неожиданно перед ним ставят стакан с горячей водой. Антон поднял взгляд на учителя, стоящего перед ним, и сразу опустил его, поняв, что слишком зарылся в своих мыслях. — Ты не ответил, поэтому я принес тебе кипяток и три вида чая, выбирай любой. Или можешь ничего не заваривать, а пить так. Только в этом случае подожди, пока вода остынет, — Арсений сел за учительский стол впереди Шастуна и придвинул к нему пакетики чая. Младший достал черный чай с бергамотом из упаковки и положил его в кружку. — Спасибо, — все, что смог выдавить из себя парень. Он как будто чего-то боялся, хотя никаких причин для страха не было. — Перейдем к делу? — классный руководитель решил не тянуть и получил лёгкий кивок от Антона, — повторю вопрос, который задавал при всем классе. Из-за чего ты перевелся в нашу школу? — Я не хочу об этом вспоминать. Вы же, как психолог, не заставите меня погружаться в ужасное прошлое? Я и без вас не допущу его повторения, — много, слишком много было сказано мальчиком. Как только он понял это, сразу замолчал и мысленно проклял себя несколько раз. Школьнику было неприемлемо сообщить даже небольшое количество непрямой или завуалированной информации кому-либо, не исключая мать. Что уж говорить о учителе, с которым они знакомы меньше дня. В словах Шастуна проскальзывала грубость. Он не может контролировать интонацию своего голоса, когда переживает. — Не заставлю конечно, не хочешь - не говори. В разговоре со мной ты ни в коем случае не должен испытывать страх, — Арсений заметил подвешенное состояние своего собеседника и попытался успокоить его. К сожалению учителя Антону ни на сколько не полегчало. Всё в этом кабинете теперь напрягало его, включая мужчину напротив. Школьник отпил глоток заварившегося чая и, пересилив себя, поднял взгляд на психолога. Снова всё внимание мальчика забрали на себя глаза Попова. Два айсберга, поселившиеся у него в радужке, пробили половинки Титаника, заменившие шатену зрачки. Шастун не поверил сам себе, ведь неожиданно для него самого ему полегчало, и русый решил самую малость рассказать о себе. — Я люблю готовить. Давайте я вам приготовлю что-нибудь, завтра отдам, а вы меня сейчас отпустите? Дома мне спокойнее будет, первый день в новой школе всё-таки, — мальчик не оставляет попыток покинуть эту жизнь комнату. В данный момент на лице Антона не читается никакая эмоция, что достаточно сильно огорчало его собеседника. Вдобавок надежды младшего на немедленное окончание диалога.. У психолога точно не получилось расположить к себе новенького. — Я не против отведать твоей еды, Антон, но не за прекращение нашей беседы. Скажи мне, пожалуйста, тебе самому нравится вкус приготовленной тобой пищи? — Арсений ещё при самом первом взгляде на необычайно высокого, но при этом очень худого опаздывшего парня подумал, что тот чем-то болеет. И вероятнее всего эта болезнь сидит глубоко в его голове, пожирая мальчика изнутри. Учитель решил рискнуть и задать вопрос, подразумевающий под собой немного иное, а именно: "Антон, ты вообще ешь то, что приготовил?". Шастун задумался, психолог расстроился, никак этого не показав. — Я всё готовлю для своей матери, она и ест, — как мог спокойно ответил ученик. Ему был очевиден скрытый подтекст в заданном вопросе. Но если не обратить на него внимание, то и отвечать на дополнительные вопросы не придется. Именно так считал русый высокий парень. — Но ты сам же хоть что-то пробуешь? — роковая ошибка Попова. Он должен был сменить тему, предложить Шастуну обменяться номерами, включить любой фильм, чтобы разрядить обстановку. К сожалению, психолог этого не сделал. — Нет, я не.. я пойду, извините, — у младшего затряслись руки, забегал взгляд, и он встал со своего места, направившись к выходу из класса. — Антон, постой, пожалуйста. Сядь на место и давай обсудим эту тему, — Арсений Сергеевич облажался, он сделал только хуже. А ведь шатен для парня, сидящего за партой, вместе с Димой и Серёжей был лучиком света в этой неизведанной, непроглядной тьме. Теперь он стал частью опасной неизвестности, способной навредить школьнику. — Нет! Я ухожу! Вы психолог, должны понимать моё состояние и всё равно заставляете меня находиться в максимально некомфортном для меня месте! Вы.. блять.. идите просто нахуй, — у Шастуна окончательно сдали нервы, он с самого начала не был готов к этому разговору. Выбежав из класса, русый мальчик направился в сторону своего жилища, где была возможность скрыться ото всех глаз. Антон ни на секунду не переставал оскорблять себя всеми возможными словами за то, что разрешил себе послать учителя. Вот он дома, стоит на весах и думает, что число недостаточно маленькое. Вот он бьёт себя по животу, считая, что там слишком много жира. Вот он готов рвать на себе кожу. Вот он уже сидит в ванне и решает сделать первый за долгое время надрез. .................. — Тоша, ты дома? Сынок, ну чего же ты молчишь? Плохо прошёл день в школе? Неужели ты не нашел ни одного друга? Не молчи, Антош... Открывшаяся дверь в ванную и крик матери - это последнее, что услышал Шастун перед тем, как потерять сознание.