28 ноября, 1887 год Господень
Ветер восточно-юго-восточный, сильный, устойчивый. Курс на север с ветром по правому кормовому борту. Скорость 20 узлов. В первую смену мы шли хорошо. К северу от Нью-Лондона есть горная долина с необычной каменной аркой, которую команда называет Лондонским мостом. Наверное, от тоски по дому. Пролетая над ней, мы поприветствовали другие корабли, и они согласились с этим названием. Ветер немного мешал, грозя разбить нас о скалы, но обошлось. Однако во время второй вахты мы стали свидетелями странного зрелища. Группа туземцев, — около 50 человек, может больше, — двигалась на юг к Лондонскому мосту. Мы передали им сигнал азбукой Морзе, хотя вряд ли они поняли. Проклятые аборигены. Но старпом настоял действовать по правилам. Один из них выстрелил в нас из лука, и «Стрекоза» сделала предупредительный выстрел в ответ. Похоже, план капитана работает, хотя некоторые другие шкиперы беспокоятся о намерениях и характере этих нелюдей. Все члены команды заняты. Поправили обшивку в ожидании более высокого подъема. У матроса Гейнсфорда отказал фонарь, скоро придётся его менять. Элизабет Хаммер куснула навершие ручки, убирая журнал в недра пальто, и для верности похлопала по ткани. Закрыв и сунув ручку в карман, она вытянула руки за спиной до хруста в суставах и с наслаждением вздохнула. Взглянув на корму, увидела, как каменные скалы сменяет речная долина. Вскоре перед ними раскинулся сверкающий поток Молочной Реки, тускло фосфоресцирующий в сумерках. Следы Вольных Людей всё ещё были видны и напоминали марш муравьёв, рассекающих нетронутый снег. Хотя с каждым днём следы становились всё мельче. Скоро исчезнут вовсе. «Проворный Ревенант» и «Путник» прощально отсалютовали вспышками света, после чего отделились от эскадры, дабы уйти по реке на восток. Они распустили паруса, более не борясь с ветром, и активировали турбины, задавая ими новый курс. Вскоре «Стрекоза» и «Посланник Слоновой Кости» накренились на правый борт — их паруса поймали ветер. Счастливчики. «Бореальная дева» мигнула кормовыми фонарями и устремилась за ними. Элизабет фыркнула. Мисс Маргарет Дин всегда была душкой. Однако вскоре улыбка сошла с её губ. — Ну что, ублюдки! — Прорычала она. — Слава «Потерянному дню»! Привяжите их к нашему правому борту! Разжигайте котлы, нам нужна вся гребаная мощь, которую только удастся получить! Наполните воздухом кормовые баллоны! Быстрее, иначе раньше срока встретимся с дьяволом! Она приложила всю силу волю, чтобы удержать себя в узде и не достать флягу. Потому что знала, что её тут же конфискует квартирмейстер. — Развернуть паруса! Нужно чтобы ветер нас поднимал, а не толкал! — Помоги мне, Майкл! — Закричала Лидия. — Тяни за канат, держи его! Когда «Дневной сон» начал сокращать расстояние и подошёл на опасную дистанцию, Арнольд и Бернис ловко ухватились за него железными крюками и оттащили на расстояние крика. — Если канаты слишком натянутся, перережьте их! — Крикнула Бернис, получив в ответ подтверждение: — Мы не будем тащить твою задницу наверх! И вы нашу — тоже! — Горы в двухстах саженях отсюда, капитан! — Крикнул Арнольд. — Отлично! — Крикнула она во всю мощь своих легких, чтобы «Дневной сон» мог услышать. — Наполнить носовые баллоны паром! Держитесь крепче! Винты взревели, и оба корабля начали крениться на корму — балласт в газовых мешках изрядно этому способствовал. Пара напряжённых секунд, и они начали набирать высоту. Дальше стало проще. Ненадолго. По мере приближения к холодным потокам воздуха, что обдавали хребты гор, опускалась температура, повышалось давление пара с высотой, но вместе с тем — нарастала турбулентность. Горькую Графиню заштормило; котлы завывали и пищали от еле сдерживаемого пара, и тут, не иначе как по милости божьей, — или кого другого, — им в спину ударил особо сильный поток ветра. Паруса раздулись — связанные корабли рванули вперед, и те матросы, что не успели ухватиться за что-нибудь покрепче, лихо влетели лицами в палубу. «Потерянная мечта» начала заваливаться на правый борт. Элизабет выругалась под нос. — Стюард! — Прорычала она, — Тащи их. — Но канаты!.. — Там одни из наших лучших разведчиков! — Закричала она. — И я не собираюсь писать доклад Эйнсворту с объяснением того, как и почему они сдохли! Выполняй, блять! Канаты туго натянулись — «Графиня» нырнула в сторону левого борта, чтобы помочь «Мечте» вернуться на курс. Пять томительных минут оба корабля поднимались по склону горы, удерживаемые четырьмя хлипкими тросами. И вот они достигли горного хребта. Ветер утих, и с запада на них полился мягкий свет вечернего солнца, на короткое мгновение согревший их до самых костей. Фантастическое зрелище — перед ними раскинулись Клыки Мороза, настоящая пустыня из камня и снега. В его долинах, под сенью неукротимых вершин, бежали сверкающие ледяные реки. Вдали возвышалась над всеми остальными гора с вилообразной вершиной. На палубе раздался синхронный вздох облегчения. — Теперь, — пробормотала она, — спускаемся. И они понеслись вниз по склону горы.***
Манс выдохнул, ощущая, как снежинки оседают на его лице. Их огромное войско разбило не менее огромный лагерь ниже по течению Молочной реки. Уже рыли первые могилы. Стало абсолютно ясно, что с продовольствием возникнут проблемы. Или, по крайней мере, с количеством еды, необходимым для какой-никакой торговли с Новым Лондоном. Хоть он и провозгласил себя королём за Стеной, настоящим королём Манс не стал. Он — не более чем предлог для того, чтобы Вольный Народ держался вместе. Большинство мужчин охотилось только для себя или своего клана. Основное пропитание давала им Молочная река с её изобилием рыбы, но и этого едва хватало, чтобы прокормиться. И со временем их войско будет только расти, расползаясь по всей долине, по мере того как всё больше людей присоединяется к их рядам. Уже сейчас он планировал отправиться на запад, чтобы убедить людей Замёрзших Берегов и кланов Ледяной Реки примкнуть к ним. Еды будет становиться всё меньше и меньше по мере увеличения ртов, требующих пропитания. Это проблема. Серьёзная проблема. Вольные Люди недисциплинированные и неорганизованные; они гордились своей дикостью. Но гордость не поможет им пройти через Стену и остановить Врага. К сожалению, Манс ничего не мог поделать — его армия держалась на хрупкой паутине обещаний и долгов. Каждый клан чего-то хотел, каждое племя чего-то требовало. Удовлетворить желания всех и каждого было попросту невозможно, а сплотить — и того сложнее. Они не слушались, и нити расползались сквозь пальцы. Поэтому Манс видел единственный шанс в Роге Джорамуна. Он был братом Дозора и знал — силой Стену не пробить, сколько бы они ни старались. Небольшой отряд может быть и проскользнёт, но такая орда? Нереально, только штурм, а штурм — это смерть. Рог был их единственной надеждой. Внимание Манса привлекла непривычная тяжесть на груди, и он достал спрятанное там металлическое устройство. Он до сих пор не понимал, как оно работает, хотя спусковой крючок и напоминал ему таковой у арбалета. Это оружие, он был почти уверен, но если принцип и впрямь схож с арбалетом, то... то это не имело смысла. Конструкция механизма слишком отличалась. Ему следовало просто спросить у Ричарда Эйнсворта, как пользоваться этой штуковиной. Но Манс тогда был слишком занят спасением ситуации и лихорадочным обдумыванием того, что могут натворить его люди. — Манс! Король За Стеной поспешно спрятал оружие, завидев Тормунда. На лице обычно веселого Великана застыла тревога. Рядом с ним стоял Стир, крепко сжимающий копьё из чардрева. — Что случилось? — Костяной Лорд пропал! — Тормунд подошёл вплотную. — Он и весь его отряд! Что? Манс попытался вспомнить, когда в последний раз видел уродливую рожу этого безумного ублюдка. С тех пор, как они вернулись от Нового Лондона — не видел точно. Кровь в жилах едва не застыла. — Не только он? — Переспросил Манс. — Весь отряд? — Да. — Даже Тормунд выглядел мрачно. — Длинное Копьё, Игритт, Лениль, Рагвайл — все как один. Не смог найти их на охоте. Чую, замышляют что-то недоброе. А иначе и быть не может. Костяной Лорд по определению не может планировать что-то хорошее. Это так же очевидно, как то, что снег белый, а небо голубое. Ни одной доброй косточки в этом уроде нет, ни внутри, ни снаружи. Но что именно он в этот раз задумал? Куда он мог податься? В Клыках Мороза вроде нечем заняться, кроме как охотиться, копать могилы и трахаться. — Где ты видел его в последний раз? Тормунд нахмурился, почесав бороду. — Я что ему, нянька? Не видел с тех пор, как... да хер его знает. И тут до Манса дошло. — Тормунд, собери отряд и найди Харму. Отправляйтесь в Новый Лондон. Найдите Костяного Лорда и притащите сюда, хоть за волосы. Если нужно — убейте. — Думаешь, они присоединились к тем, кто ушёл пару дней назад? — Да, — чем больше Манс об этом думал, тем увереннее становился в своей догадке. — Гремучая Рубашка наверняка решил обмануть стражу Нового Лондона, пробраться внутрь и устроить хаос. Если ему это удастся — нам конец. Поэтому двигайтесь как можно быстрее и перехватите его до города. Если опоздаете — клянусь всеми богами, отправлюсь туда лично и буду просить прощения. — Слушай, тебе не кажется, что ты слишком переживаешь, а? — Тормунд хлопнул его по плечу. — Это всего лишь одно племя. Да, может они и поумнее нас, но что с того? Гремучая Рубашка решил напасть на них? Да и хрен с ним. Если у этого проныры получится, то стоит ли нам тогда дружить с этим Новым Лондоном? Манс схватил его за руку. — Тормунд, послушай! Как мы убиваем колдунов? — ...Огнём и драконьим стеклом. — Верно, огонь и драконье стекло, — прошипел Манс. — А что мы нашли в Новом Лондоне? — Огонь, — проскрипел Стир. — Бог огня и железа, что живёт в центре города. Огонь в каждом доме и под каждой улицей, по которым ходят чудовища с огнём в крови. Даже ночью снег там не долетает до земли, потому что земля пышет жаром, как в Долине Теннов. Значит, есть и драконье стекло. — Именно! Если мы не пройдём через Стену, то Новый Лондон станет нашим последним шансом. — Серьёзно, даже как-то проникновенно сказал Манс. — Мы должны изучить их оружие. Но что будет, если Гремучая Рубашка всё испортит? — Они станут врагами. Мы не получим их огня. — Пробормотал Тормунд. — Наверное, поэтому-то ты и король. Хорошо, я приведу своих людей. Тормунд повернулся, успел сделать шаг, но уже на следующем споткнулся на месте, словно налетел на невидимую стену. — Похоже, они пришли к нам первыми. — Он указал на небо. Из тумана горных перевалов выплыли три небесных корабля. В отличие от предыдущей встречи, на этот раз они шли с парусами — белоснежная парусина, наполовину покрытая копотью, порой хлопала от потоков воздуха. Паруса крепились к огромным кожаным мешкам, поддерживающим корабли в воздухе. У впереди идущего было четыре паруса, а из труб валил чёрный дым. Крылья сложились, паруса обвисли, и корабли накренились в их сторону. — К оружию, Тормунд! — Воскликнул Манс, хватая того за плечо. — Созывай бойцов! Тормунд Великанья Смерть метнулся прочь со скоростью Сумеречного Кота и грацией мамонта, ревя так, как это подобало одному из его прозвищ — Трубящий в Рог. Тем временем Стир, Магнар Теннов, тоже начал призывать своих людей на гортанном древнем языке, и воины в бронзовых доспехах, покрытых рунами защиты, откликались, едва ли не сверкая броней в зимнем свете. Вдали раздался рёв Мэга Могучего, взбудораживший лагерь куда как сильнее, чем Тормунд. Рябь паники начала расползаться по их рядам, когда всё больше воинов замечали приближающиеся небесные корабли. То и дело доносились крики о колдовстве и древней магии от тех, кто ещё не видел ранее пришельцев, и осторожное напряжение от тех, кто видел. Одинокая стрела взмыла в небо, и мир, казалось, замер, пока тысячи глаз следили за ней. Она даже не долетела до кораблей, начав падать вниз по широкой дуге. — Моя струя и то дальше долетела бы. — Проворчал Стир. Оглушительный треск пронёсся по долине, напоминая раскаты грома. Того самого грома, который сбил с неба орла Орелла, если верить рассказу варга. Но на этот раз, за громом не последовало молнии или чего-то смертоносного. Небесные корабли нависли прямо над войском, и всё же не атаковали. «Всего три корабля. Неужели они думают, что три корабля способны нанести значительный урон войску, насчитывающему почти шестьдесят тысяч?» Нет. Эйнсворт столь же хитёр, как самый хитрый южный лорд — такое впечатление сложилось у Манса после их короткой встречи. Тот был красноречив и вежлив, держал себя как человек, получивший блестящее образование. Он точно не глупец. Из этого следовало, что либо Костяная Рубашка ещё не добрался до Нового Лондона, либо добрался, и летающие корабли прибыли, чтобы получить ответы и компенсацию за нанесённый ущерб. — Стир, — обратился Манс, — они прилетели с миром. — Они прилетели громить нас призрачным громом, — нахмурился безухий мужчина. — Но мы выстрелили первыми. Хорошо. Люди услышали их слова, и, хотя большинство всё ещё крепко сжимало оружие, никто не предпринял никаких враждебных действий. Три небесных корабля плавно парили в невидимых потоках воздуха, изящно скользя по небу, словно лебеди над гладью зеркального озера. Манс выжидал, пока корабли не оказались прямо над его головой, и их тени не скользнули по нему. Якорь с грохотом обрушился в снег в каких-то жалких метрах от его ног, точно метеорит, врезавшийся в землю. Фонтан ледяного крошева взметнулся в воздух, когда чугунная головка пробила слой почвы футов на десять вглубь. Цепь заскрипела, натягиваясь, и медленно корабль начал снижаться. Пораженные взгляды воинов следили за тем, как судно опускалось к ним. Если снизу оно казалось размером с птицу, то теперь, когда бесконечное небо более не служило скрывающим пропорции фоном... что же, истинные размеры корабля и впрямь поражали. Он возвышался даже над великанами на мамонтах, а его огромный корпус заполнял небо. Вблизи становилось ясно — эти корабли сильно отличались от морских судов. Его корпус из досок был закреплен на стальном каркасе, придавая зловеще угловатый силуэт. От корабля исходил жар, как и от всего, что делали люди из Нового Лондона — струи пара вырывались из труб и отверстий. С борта спустили веревочную лестницу, хотя первый сошедший мужчина предпочел просто перемахнуть через поручни и спрыгнуть в снег. — Какого хера вы творите, ублюдки безмозглые!? — Закричал стройный рыжебородый мужчина. — Я трижды пролетал над вами, и вы каждый раз стреляли в меня! — Прошу прощения, но ваши корабли... весьма... устрашающи для моего народа. — Нейтрально-дипломатично ответил Манс. Мужчина что-то пробормотал себе под нос, прежде чем заговорить вновь: — Ладно, понимаю. Джозеф Эдай, приятно познакомиться. Эта красавица — мой корабль «Стрекоза». Команда Джозефа Эдая начала спускаться по лестнице — суровые на вид мужчины и женщины с причудливыми короткими копьями за плечами. Некоторые из теннов настороженно зашевелились при их виде. А ещё все незнакомцы имели прикрепленные к груди те самые лампы, что испускали ослепительный свет и тепло. — Чем мы можем вам помочь, капитан Эдай? — Встрепенулся Манс, мысленно готовясь к очередному сложному разговору. — Ничем особенным, — Джозеф достал из жилета маленькую книжицу и что-то записал в ней. — Вижу, вы здесь неплохо обустроились. Эйнсворт хочет наладить дружеские отношения. Так что если вам что-то нужно — не стесняйтесь просить, хорошо? Манс заметил, как ребенок заинтересованно подкрадывается к «Стрекозе», дабы дотронуться до неё. Он уже было собирался остановить девочку, но увидел, что один из молодых членов экипажа тоже наблюдает за ней без видимой опаски или агрессии. Значит, вмешиваться необязательно. — Итак... группа наших людей в вашем городе не учинила никаких беспорядков? — Затронул Манс насущную тему. Капитан нахмурился. — Вы имеете в виду тех пятидесяти человек? Не знаю, мы пересеклись с ними несколько часов назад к северу от города. Для них это день ходьбы. Должно быть, к настоящему времени они уже прибыли в Новый Лондон. Стоит ожидать проблем? — Боюсь, среди них может оказаться человек по прозвищу Костяной Лорд, — Манс взял паузу. — Мы уже долгое время его не видели и подозреваем, что он вместе с некоторыми из его людей мог слиться с основной группой, намереваясь прокрасться в Новый Лондон. Кто-то из членов экипажа фыркнул от смеха. — Ну и имечко! Тупее ещё не слышал! Он бы отлично вписался в Палату Лордов! По команде прокатился смех, и даже Джозеф Эдай улыбнулся. Манс хотел бы разделять их веселье, да не мог. — Этот человек — бешеный пес. — Серьёзно предупредил он. — Он сделал себе имя, создав доспехи из костей тех, кого убил. Смех стих, сменившись недоверием и тревогой на лицах. — Ну и мерзость! Один из членов команды, — с необычной красно-черной повязкой на левой руке — пренебрежительно фыркнул. — Орден не станет терпеть подобное. Этот Костяной Лорд скоро познает, что такое дыхание Генератора. — Дыхание Генератора? — переспросил Стир, хмурясь. — У нас в Новом Лондоне есть особый способ справляться с нарушителями спокойствия, — громко пояснил Джозеф Эдай, и Манс понял, что капитан хочет, чтобы все слышали. — Все печи находятся под Генератором. Так что мы привязываем преступника прямо над выхлопной трубой, а затем открываем люк. — Ты когда-нибудь видел, как человека паром варят заживо? — Осклабилась рыжеволосая девушка-механик с корабля. — Сначала жар растапливает снег вокруг жертвы, превращает его в пар; пар этот липнет к коже и наливает её багрянцем, покуда человек не становится точно перезрелый помидор. Это продолжается пока плоть не сварится на отлично, а шкура не начнёт слезать с мышц, словно мокрая бумага! — Если после всего этого, жертва каким-то образом ещё остаётся в сознании и при жизни, — продолжил капитан, — то мы закрываем люк и просто оставляем её умирать. Горячий пар вновь обращается в ледяную воду. Последний преступник пробыл в этой ловушке неделю, и он замёрз настолько, что его можно было разбить молотком на куски, точно глыбу льда. После столь наглядного описания казни повисла мёртвая тишина. Далёкий свист ветра казался криками агонии. Стир и его воины-тенны выглядели заинтригованными, как и некоторые другие вожди. Но большинство присутствующих охватило мрачное оцепенение. — Эй, не волнуйся, — Эдай по-дружески хлопнул Манса по плечу. — Уже слишком поздно возвращаться, но Эйнсворт строг в таких вещах. Мы всё равно подадим сигнал в Лондон. А ты предоставь нам еды и угля, и мы замолвим за тебя словечко. Как тебе? Джозеф Эдай ухмыльнулся и выжидательно приподнял бровь. Манс тяжело вздохнул. — У нас нет обычного угля. Есть древесный, если подойдёт. — Вполне. — Кивнул капитан. Манс подумал, что неплохо бы расспросить этих странных людей о том, как пользоваться подарком, который дал ему Эйнсворт. По крайней мере, он получит хоть что-то взамен за весь этот переполов. А если Костяная Рубашка в итоге окажется брошен в пасть Генератора — тем лучше, на одну проблему станет меньше.