Галактическая подворотня

Шелковая простыня превратилась в душное болото, вынуждая Дань Хена скинуть одеяло и предстать перед пролетающими мимо астероидами в одном исподнем. Дурная привычка, от которой он так и не смог избавиться, несмотря на ежемесячные тренинги по безопасности от Господина Вельта – окна его темной, заставленной аппаратурой кабины оставались незанавешенными на время сна. «Я уже скучаю по всегда свежему морозному воздуху на Ярило Шесть. Хочется распахнуть окно и ощутить всей грудью пробирающий до самого мозга холод». Он навсегда полюбил снег, и виной тому была Стелла, их чудесные несколько недель, проведенные в отеле «Гете». Как ни странно, проведенные порознь, в соседних комнатах. Лютым ветрам, беспощадно атакующим тепло живого тела, отбирающим его, как грабитель, Дань Хен воздавал благодарность за возможность прикоснуться к Стелле. Закрывая глаза, Дань Хен откинулся на спинке крутящегося кресла, воскрешая в памяти третий день экспедиции Звездного Экспресса на ледяной пустоши. - Дань Хен, а ты нам помочь не хочешь? – Март 7 волочила по снегу огромные сани с припасами. – Вот встречу Сервал и все ей выскажу, что о ней думаю! Так и знала, что она впарит нам контрафактный товар! - Не будь к ней так строга. Чудо, что у нее нашлись почти работающие механические сани. Их цивилизация пребывает в пост-апокалипсисе. – Стелла толкала сани сзади, уперевшись в них двумя руками. – У них даже почти нет мародеров и сохранились политические лидеры, госуправление… Ее дыхание сбивалось, волосы прилипли ко лбу. Из под огромного капюшона, обитого белым мехом, едва торчал посиневший кончик носа. Дань Хену невозможно хотелось согреть ее, поделиться теплом, обнажить перед ней сердце. Пусть увидит, как оно пылает, как тысяча сияющих солнц, стоит только ей поднять на него два блюдца глубиной с самый темный колодец. Сейчас Стелла встретилась с ним взглядом привычно – ее спокойствие встретилось с его равнодушием. - Ой, вы как два сапога пара! У вас такая аура, что мне спать постоянно хочется. Вы знаете? Это ненормально. Вы энергетические вампиры! Март 7 широко зевнула, на секунду выпустив из рук сани. - Март! Держи их! Стелла вот-вот окажется задавленной пятью килограммами вяленой свинины, тридцатью банками тушенки и десятком коробок с медикаментами, а он, Дань Хен, так и не осмелится признаться ей в подавленном (почти), диком (а вот это уже похоже на правду), сжирающим его изнутри желании заняться с ней неудержимым, чувственным, немного жестким, и, безусловно, безопасным сексом на всех возможных поверхностях Звездного Экспресса. В тот день он чуть не признался ей в развратных мыслях, преследующих его с момента их первой встречи на Космической станции Герты. - Стелла! Дань Хен выкрикнул ее имя импульсивно, оно вырвалось наружу наравне с испугом, отпечатавшись на обычно невозмутимом лице без мимических морщин. Он бросился к ней на помощь, вместе с Март хватая сани за поводья. Тянуть на себя приходилось изо всех сил, и его самого поразила частота сердцебиения в груди, отдающая в ребра, словно кувалдой бил кузнец по наковальне. А он – посередине, между молотом и раскаленным железом. - Я в порядке! Все хорошо! Давайте идти дальше! Как назло метель усилилась, превращая снег в остро заточенные сюрикены из льда, замерзшая столетия назад вода царапала кожу и хотела вырвать покрытые ледяной коркой глаза, снег был всюду: поднимался с земли, падал снизу, со всех сторон. - Так вот что такое буран! Дань Хен удивлялся количеству названий у осадков на Ярило Шесть, преждевременно сочтя это за местную особенность культуры – явно от нечего делать и большой скуки решили жители Ярила Шесть заняться поиском синонимов. Кто ж мог знать, какой ценой придется ему расплачиваться за это заблуждение? - Дань Хен! Сзади! На него со всех ног неслось снежное чудище, по незнанию принятое за медведя, пораженного проклятием Стелларона. Ужасное зрелище, особенно если взять во внимание онемение пальцев, нулевую видимость и смертельную усталость отряда. - Ребята, я ненавижу Вас. Стеллу за то, что она вызвалась доставить припасы застрявшему в снегах отряду, а тебя, Дань Хен, за то, что поддержал ее самоубийственную затею! Март 7 сказала еще много всего в тот короткий промежуток времени между обрушившимися градом ударами чудовища, подоспевшими на подмогу солдатами, которым и предназначались припасы, раненной Стеллой, лежащей на руках спасителя – Гепарда, Дань Хен не помнил его звания. Стелла называла его генералом шутя, настолько сильно впечатлил ее сверкающий даже посреди безупречной белизны снегов Ярила Шесть доспех единственного из сыновей Ландау. От этого воспоминания Дань Хену стало еще грустно. Ревность вогнала тонкую иглу под его кожу, поддела изнутри и тянула вверх. Он зажмурился. Видение не исчезало, и Гепард, пальцами сжимающий бессознательную Стеллу, ее откинутая безвольно голова на его плече, подвешенной картиной в сфере миллиона софит почти насмешливо смотрел на Дань Хена сверху вниз. Что было лишь игрой воображения и искажением воспаленного сознания, уставшего от бессонных ночей. «Надо пройтись по поезду. Полегчает». Хотя бы в общих пространствах он не останется наедине с врагом, победить которого может разве что Стелла. Если она постучит в его дверь, но на этот раз не за тем, чтобы передать очередное поручение, поторопить к ужину или спросить, не видел ли он ее игровой портативной приставки. «А зачем же еще ей стучать в твою дверь, Дань Хен?» Ответа на вопрос он не мог получить. Сам не знал, чего от нее ждать и чего хотеть. Отношений? Он для них не создан и нужды в них не видит. Как быстро им обоим наскучит ваниль, как скоро перерастет в банальную рутину? А что дальше? Он не готов жертвовать своим комфортом в одиночестве, не хочет пускать в уединенную обитель спокойствия кого-то еще. Он столько лет пытался добиться идеальной гармонии и баланса в хрупкой нервной системе, в ней попросту не осталось места и сил для Стеллы. Она, как ни крути, и есть разрушение. Это не любовь, а истязание, и он почти ее ненавидит за то, что она, сама того не осознавая, сотворила с его тихим, идеальным мирком. - Вот бы тебя никогда не было на Звездном Экспрессе, Стелла. Он сказал это тихо, глядя безучастно в окно, и только сейчас заметил слабое пятно, окруженное светом, в отражении стекла. Это была Стелла. «Только не это». В ее руке клубились паром две чашки вишневого чая, а губы сжались плотнее. Она все слышала – он понял это по едва скользнувшей тени на ее лице. Всего доля секунды, тысячная ли, миллионная, все равно – он единственный ее понимал без слов. Они были слишком похожи в проявлении эмоций, и даже обиду она бы спрятала там, где только он бы и стал искать – потому что сам бы спрятал ее на том же месте. - Это мне? – Взгляд направлен на кружку. - Больше никого здесь нет. Дурной знак. Она не сказала «да, вот чая решила попить и тебе заодно заварила». И не промолчала. Молчаливые люди говорят одним словом больше, чем разговорчивые в целом тосте. Стелла поставила кружку на пол у двери, и, не заходя в зал, развернулась, попивая горячий чай из оставшейся в руках второй кружки. «Так лучше. По крайней мере, пусть лучше мое нерациональное влечение к ней останется неозвученной тайной. Как внезапно оно возникло, так и исчезнет уже очень скоро». Покинув нагретое кресло, Дань Хен поднял кружку с пола. По иронии, достойной Шекспира, на ней светилась флюоресцентными красками «To my sweetheart».