Я съем твою душу на завтрак 18+

Мария не оглядывалась. Провожая ее застывшим взглядом, Чикаго все четче осознавал, что, уходя, Мари украла не только ключи от его души, но и сперла код от сигнализации. Салон «шевроле корвет» насквозь пропах персиково-жасминовым ароматом его чудачки. Он настолько отвык воспринимать свою машину без ее присутствия, что сдался игнорировать это жалящее чувство утраты. В какой-то момент внутри Чика стало настолько тихо, что он перестал замечать огни соседних автомобилей. В попытке заглушить пустоту Нильсен-Майерс врубил оглушительный рок, от которого детали машины загудели вибрацией. Он поджег сигарету, задержав ее у себя в зубах. Табачный дым заполнил машину и легкие. Стараясь концентрироваться на дороге, Чикаго вцепился в кожаный руль, сжимая и разжимая ладони, чтобы не раскрошить его. Тусклые блики фонарей мерцали пятнами, сливаясь в одно. Каждой гребаной клеточкой тела Чикаго ощущал бешено ускорившийся пульс. Он сглотнул. Неизбежная горькая тоска тисками сковала горло. Чик вдавил педаль газа и открыл окна, позволяя ледяным порывам воздуха ударить на скорости в лицо. До появления Марии он практически забыл о наличии у себя такой непрактичной вещи, как сердце. Сердце вампира — самая непоколебимая и мертвая штука. Сейчас оно было как никогда раздражающе живое, тяжелое и громкое. Будто увеличилось. Словно стало уродливым. Слишком огромным, чтобы грудная клетка смогла удержать орган внутри. Слишком шумным. Неправильным. Сердце так болезненно щемило, что хотелось вырвать его у себя из груди и вышвырнуть в окно вместе с такими же неудобными чувствами, что он испытывал к Мари. Затушив сигарету о раскаленные нервы, Чикаго развеял пепел по ветру, отпуская в небо горечь бессмысленных грез.