I Love You (Don’t You Know)

Много лет назад молодой блондин с окровавленным телом и вечно горящей в глазах жаждой мести поднялся по цементным ступеням Гильдии Героев, которые, казалось, простирались так же далеко, как сегодняшний день от вчерашнего. Несмотря на титанические усилия, которые потребовались, чтобы добраться до стеклянных дверей, этот ребенок не дрогнул ни на секунду, даже когда его тело угрожало никогда больше не позволить ему двигаться. Герои нашли его на этих ступеньках, и они довольно неохотно позволили ему истекать кровью на кафельном полу вестибюля. Секретарша посмотрела на него, разрываясь между жалостью и отвращением. Сам гильдмастер спустился посмотреть на мальчика, который отказывался уходить, пока ему не предоставили шанс стать героем. Несмотря на то, что все пытались скрыть отвратительное пятно от своего босса, глава гильдии не останавливался, пока его бурный взгляд не встретился с этими свирепыми ярко-голубыми глазами. Между этим маленьким ребенком и тем стариком установилось своего рода взаимопонимание, которое закрепило судьбу первого как величайшего оружия гильдии. Сейчас, стоя у подножия лестницы, Томми чувствует себя точно так же, как в то раннее утро. Он уже не такой окровавленный и в синяках, и он больше не совсем одинок, но в его теле постоянно кипит та странная смесь страха и решимости, которая не то чтобы перехлестывает через край, но всегда находится на расстоянии одного градуса от этого. В ту ночь ему больше некуда было пойти, и он чувствует себя так, словно застрял в этой лодке на всю свою жизнь. Он знает, что мог бы отказаться от всего этого процесса, спрятаться в машине Серенады, где злодей устроит ему нагоняй за то, что он ныл, но не заставит вернуться. Он не может этого сделать. Его гордость не позволяет ему проявить слабость, особенно не перед Серенадой, а его хрупкое чувство ответственности перед гильдией - те крохи лояльности, права на которые гильдии каким-то образом удалось заполучить, - напоминают ему, что он здесь не просто так. Томми делает еще один вдох, прежде чем двинуть свое тело вперед. Лестница такая же противная, какой была, когда он был моложе. Обычно он избегает лестницы, плывя в свою комнату, используя свою силу, но его офис находится на нижних этажах, и ни одно из этих окон не открыто для таких летунов, как он. Он не хочет проходить через вестибюль, заполненный героями, возвращающимися из патрулирования, или проверять доски заданий, но у него нет особого выбора. Томми достает свою карточку безопасности из потайного кармана за рукоятью ножа, прикрепленного к бедру. Он крутит карточку в пальцах, подходя к стеклянным дверям, обрамленным металлическими балками. Томми пропускает карточку через салфетку, наблюдая, как чистый индикатор мигает зеленым в знак признания. Дверь, у которой стоит Томми, издает тихий звук, который говорит Томми, что дверь открылась сама. Томми открывает дверь, входя в теплый подъезд клуба своей гильдии. Вестибюль, вероятно, самое большое помещение во всей гильдии. Его высота составляет по меньшей мере четыре этажа, а поскольку он находится у основания башни, то и самый широкий этаж. Он покрыт слегка затененными плитками, которые, если смотреть с высоты птичьего полета, должны образовывать узор, но Томми никогда не пытался понять, что бы это могло быть. Стол секретаря находится в самом центре комнаты. Он сделан из столов, стоящих по кругу вокруг большой колонны, на которой установлены телевизоры, постоянно транслирующие новости и видеоролики с инструкциями по технике безопасности. В любой момент за столом работает около десяти секретарш. Томми никого из них не знает, ни внешне, ни по имени, ничего такого, что было бы знакомо большинству героев. Героям более высокого ранга разрешается получать награды по своему усмотрению, поэтому Томми никогда в своей карьере не общался с секретаршей. Несмотря на то, что Томми не знаком с секретаршами, он узнает некоторых героев. Хроностазис, зомби-гибрид с ярко-оранжевыми волосами, разговаривает с Майором, членом группы героев "Защитники". Создатель волн и Гриф, другие члены Защитников, стоят вокруг доски вознаграждений, обсуждая некоторые из них. Арид и Наблюдатель, кажется, догоняют Сильфиду, крылатого героя с вороновыми крыльями, прикрывающими ее спину. Есть еще несколько человек, которым Томми мог бы придумать название, если бы он действительно подумал об этом, но обычно он не ассоциирует себя с другими героями гильдии. — Вендетта — Прежде чем Томми успевает дойти до лифтов, раздается голос. Он замедляет шаг, оглядываясь через плечо, чтобы увидеть молодую женщину с белыми волосами, в темно-сине-серой одежде, спешащую к нему с улыбкой на лице. Она останавливается, когда оказывается прямо рядом с Томми. — Я давно тебя не видела! Как дела? Еще одна участница "Защитников", Темпестариус, временами может показаться самой слабой из-за своего позитивного отношения и склонности нервничать. Томми знает, что это не так. На самом деле Темпестариус может быть сильнейшей из членов Защитников, даже сильнее, чем Файр Страйкер или Майор. В отличие от других, её способность управлять штормами почти безгранична. Она может вызывать любое количество опасных для жизни интонаций с неба, некоторые из них с легкостью минуют крышу или стены здания. Темпестариус четко контролирует свои силы, и Томми знает это, потому что он почти уверен, что Темпестариус когда-то была злодейкой Мист, которого Гриф взял в напарники, прежде чем присоединиться к Защитникам. Он не смог подтвердить истинность этого вопроса, но ему и не нужно. — Привет, Мист. У меня все чертовски хорошо, и я надеюсь, что у тебя все так же отлично. Ты знаешь, где Монарх? Мне нужно их увидеть, — спрашивает Томми. Из всех во всей гильдии он, вероятно, ближе всех к Темпестариусу, и это только потому, что она, похоже, не понимает, что он намеренно дистанцировался от всех. Она всегда радостно приветствует его, где бы они ни встретились. Она всегда будет пытаться уговорить его присоединиться к ней, чем бы она ни занималась раньше. Она всегда была добра только к нему, и кажется неправильным пинать щенка. Даже Томми, чей статус героя носит чисто профессиональный характер, намеренно не хочет задевать её чувства, даже если он может сказать, что ее коллеги-Защитники не видят особого смысла общаться с кем-то, кто обречен на побег. — Я не видел его сегодня, но уверен, что он в своем офисе. Мы можем вместе дойти до лифтов! — Темпестариус говорила ему, задумчиво нахмурившись, прежде чем взволнованно толкнуть его в плечо, чтобы они оба пошли дальше. Томми пожимает плечами, следуя за героиней. Он все равно идет к лифту, так что не похоже, что он может просто бросить ее, не выставив себя в плохом свете или не почувствовав себя виноватым. — Защитники сегодня получат новое назначение. Мы собираемся ввести контроль за ущербом в Империи. Если ты не слышал, в последнее время было много похищений людей. Несколько разных банд обвиняют друг друга, и это не улучшает ситуацию там. Прошло много времени с тех пор, как я вернулась в Империю. Интересно, узнает ли меня кто-нибудь? Что ж, есть доказательство Томми, что Темпестариус когда-то была Мист. Злодейка в основном работала в Империи в составе банды Шалкеров. Как следует из её имени, Мист могла вызывать густой туман, сквозь который члены конкурирующей банды не могли видеть. Мист и остальные Шалкеры воспользовались бы этим фактом. Территория Шалкеров всегда была покрыта туманом Мист, чтобы никто не заходил на территорию без приглашения. Однажды туман полностью рассеялся, и больше никто не сообщал, что Шалкеры использовали туман. Несколько месяцев спустя Гриф представлял своего нового напарника, Темпестариус. — Я бы не стал слишком беспокоиться. Даже если они узнают тебя, они не смогут ничего с тобой сделать, не разозлив некоторых довольно влиятельных людей. По моему опыту, нехорошо ввязываться в драку, в которой ты не можешь победить, какой бы заманчивой она ни была, — объясняет Томми, пожимая плечами, когда они подходят к лифту. Темпестариус нажимает для них кнопку открытия. Томми смотрит на цифру, отсчитывающую, на каком этаже в данный момент находится лифт. — Я был там раньше! Моя сестра всегда плохо относилась к дракам, которые не могла закончить. Я люблю ее до смерти, но именно из-за нее я ввязывался в половину драк, в которых участвовал, когда был моложе, — тихо признается Темпестариус со смешком. Томми пытается забыть тот факт, что у Темпестариуса есть сестра, но его мысли возвращаются к его собственной семье. В скольких драках он ввязался из-за того, что кто-то использовал лисьи черты Фанди или потому, что Джек хотел кого-то ударить и нуждался в помощи с другими головорезами? Уилбур и Ники всегда ругали Томми и Джека за такие поступки. Таббо подбадривал их, когда ответственные за это не смотрели на него. Эрет... они бы залечили раны Томми, рассказав Томми все о своем жестоком прошлом. Томми никогда не верил Эрет, потому что они были слишком добры для такой жизни, но Томми предполагает, что он никогда по-настоящему не знал Эрет. Лифт звякает, когда открывается. Хороший Парень стоит перед дверями, широко улыбаясь тому, кто собирался войти после них. Томми сохраняет нейтральное выражение лица, в то время как Темпестариус отражает выражение Хорошего Парня. Томми проскальзывает в лифт, стоя рядом с Хорошим Парнем, когда герой начинает разговор с Темпестариусом. Хороший парень оглядывается через плечо на Томми, чтобы пригласить его присоединиться к их разговору, но тот просто тупо смотрит на них, указывая пальцем на этаж, на который ему нужно пойти. Хороший парень и Темпестариус обмениваются взглядом типа "что-ты-собираешься-делать?", прежде чем расстаться, Хороший Парень выходит из лифта, плотно прижимая к спине канареечные крылья, чтобы избавить его от неловкости маневрирования ими, в то время как Темпестариус практически запрыгивает в лифт. — Я иду на жилые этажи. Мне нужно забрать кое-какие вещи, прежде чем я отправлюсь в Империю, — говорит ему Темпестариус, нажимая кнопку своего этажа. Он нажимает на кнопку этажа, на который ей нужно подняться, по доброте душевной. Он мысленно спрашивает, почему она едет на лифте. Темпестариус - один из немногих героев, умеющих летать, и у нее есть законный способ делать это, в отличие от Томми. Лифт действительно должен быть под ней, и даже если это не так, кто предпочтет лифт полету? Они заходят на этаж Томми раньше, чем добираются до Темпестариуса. Томми слегка машет ей, когда перед ним открываются двери. Темпестариус машет в ответ с гораздо большим энтузиазмом. Томми морщится под своей маской, зная, что он не заслуживает такого легкого дружелюбия от кого-либо. Он только надеется, что Темпестариусу будет хорошо в Империи. Он знает, что войны банд могут быть жестокими, и то, что у нее в прошлом была связь с одной из самых известных банд во всем районе, не поможет. Томми идет в конец коридора. Он не пытается постучать, прежде чем открыть дверь. Он входит в ярко освещенный офис. Как и сказал Темпестариус, Монарх сидит за их столом. Он поднимает глаза от бумаг, которые он писал. Выражение его небольшой растерянности исчезает, когда Томми закрывает за собой дверь кабинета. Монарх улыбается, а Томми полностью игнорирует это выражение. Он не испытывает особой любви к гильдмастеру и его помощникам. Несмотря на то, что Монарх - один из самых добрых лиц, управляющих гильдией, Томми не собирается становиться с ним друзьями. — Доброе утро, Вендетта. Ты занимался в последнее время чем-нибудь интересным? — Спрашивает Монарх, откладывая ручку. Он складывает обе руки вместе, прежде чем положить подбородок на переплетенные пальцы. Его солнцезащитные очки настолько темные, что кажутся непрозрачными, но Томми знает, что Монарх прекрасно его видит. Эти очки просто для того, чтобы ослабить силу Монарха. Когда Монарх смотрит на кого-то, он может манипулировать собственными силами своей цели любым способом, который он выберет, включая отрицание, усиление и активацию. Томми никогда не подвергался нападкам, но когда Красный Дракон обучал его вместе со Слипи, когда он впервые присоединился к гильдии, Монарх продемонстрировал свои способности молодым рекрутам, используя их на Красном Драконе. — Неа. Все это скучное дерьмо. Я ездил в Лас-Невадас. Крупье по-прежнему не дает мне пить. Он говорит, что это потому, что он не хочет, чтобы его деловой партнер облажался в его заведении. Я говорю, что это гребаная чушь. Я облажаюсь там, где, черт возьми, захочу. Он гребаный ублюдок, и ты можешь сказать ему, что я сказал тебе это ему в лицо. Я сказал ему это в лицо. Также! Что менее важно, но мои хождения во сне не стали лучше. Прошлой ночью я оказался в море. Гребаный океан. Не спрашивай меня, как, черт возьми, я там оказался. Я не мог тебе сказать, — объясняет Томми, обводя рукой вокруг. На лице Монарха появляется беспокойство, и Томми ощетинивается. Единственные люди во всем мире, которые знают о хождении Томми во сне, - это глава гильдии, Монарх, крупье и Серенада. Последние два совершенно случайны. Когда Томми рассказывал об этом гильдмейстеру, Монарх вошел в неподходящий момент. Теперь Монарх задавал вопросы о здоровье Томми при каждом удобном случае. С крупье была ситуация, очень похожая как с Серенадой, он спал на диване крупье в его личном тайнике в задней части казино, когда Томми оказался в океане. Крупье потребовал объяснений, и как только Томми рассказал ему, дверь в личное пространство Томми закрылась на замок. — Что подводит меня к тому, зачем я здесь. Мне нужно немного отдохнуть. — За все время, что ты работаешь в этой гильдии, ты ни разу не брал отгул, даже когда болел и тебе это было необходимо, — мягко отвечает Монарх. Томми переминается с ноги на ногу. Томми хочет, чтобы в отчете было ясно, что он никогда в жизни не болел (он более серьезный человек, чем это), но он никогда не брал отпуск. Он никогда не видел смысла в этом, потому что у него никогда не было ничего важного, чем можно было бы заняться. Его жизнь состояла из чего-то одного, и не было никакой необходимости отклоняться от этой цели. — Это из-за Синдиката? — Нет, это не из-за гребаного Синдиката, — врет Томми сквозь зубы. Каждый в целом городе может и не знать о его ненависти к Синдикату, но административный совет гильдии определенно знает. Из всех Монархов именно Монарх постоянно пытается отговорить Томми от преследования лидеров. Глава гильдии просто заявляет, что было бы обидно потерять хорошего члена гильдии, а другим помощникам так или иначе все равно. Никто не верит, что Томми выиграет бой. Томми точно знает, что победит, но он не видит смысла убеждать людей, которые раздражают его так же сильно, как Серенада, в том, что он победит. — Значит, это из-за Охотников? Послушай, я знаю, на что это похоже, но оно того не стоит, Вендетта, — продолжает Монарх, упоминая другую группу людей, которых Томми хотел бы, чтобы у него было достаточно времени в жизни, чтобы устранить, и уничтожить так тщательно, чтобы не было никаких доказательств существования Охотника для будущих членов общества. — Нет, это... погоди-ка, блядь, минутку. Ты был с Охотниками? Что- почему- как- на что это было похоже для тебя? — Спрашивает Томми, бросаясь вперед. Он кладет обе руки на стол Монарха, наклоняясь ближе к герою, чтобы попытаться найти ответы на лице ассистента. Миллион вопросов проносятся в его голове. Конечно, он знает, что небольшая часть гильдии состоит из исправившихся злодеев или линчевателей, которые решили присоединиться, но он не думал, что глава гильдии будет держать кого-то из этих людей так близко. Он также не мог представить, что Монарх когда-либо будет частью Охотников. — Это было очень давно, Вендетта. Если я правильно подсчитал, я ушел незадолго до того, как ты присоединился. В то время, когда я присоединился, я думал, что это лучший вариант. Я... У меня и моих друзей были серьезные проблемы. Я присоединился к Охотникам. Я пытался убедить своих друзей присоединиться, но они так и не присоединились. В конце концов, мои друзья приняли лучшее решение. Охотники - не из тех, кто прощает или доброжелателен. Мне повезло, что я выбрался, когда мне это удалось. И я знаю, что никогда этого не говорил, но я хочу, чтобы ты знал, что я тоже горжусь тобой за то, что ты ушел из Охотников, — говорит Монарх Томми. Блондинка устало вздыхает. Время, проведенное им с Охотниками, было ужасным. Он присоединился, потому что испытывал муки горя, не имея надежды на будущее или способа выжить самостоятельно. Его последняя ссора с Уилбуром и остальными была из-за того, что они хотели присоединиться к Охотникам, а Томми нет. Его упрямство угасло перед лицом их смерти, и он обратился к группе, к которой они изначально хотели присоединиться. Истинная причина, по которой Томми присоединился, и причина, по которой другие хотели присоединиться, заключалась в том, что Эрет присоединился к Охотникам за несколько месяцев до этого, полностью покинув группу. Томми ненавидел Эрет за то, что она бросила их, и он ненавидел Охотников за то, что они забрали Эрет у них. Томми присоединился к Охотникам, потому что остальные члены его семьи были мертвы, и он все еще цеплялся за надежду, что Эрет жив и находится с Охотниками. Мало того, что Ревери сказал Томми, что Эрет ходил на склад в ночь взрыва, чтобы привести остальных членов семьи Томми в штаб-квартиру Охотников, что означало, что Эрет был мертв вместе со всеми остальными, Охотники оказались не такими, как ожидал Томми. Ревери проявлял особый интерес к Томми, и блондин был сломлен и избит до тех пор, пока от него ничего не осталось. Только его горькая решимость убить Азраила и Инчлинга позволила ему продержаться достаточно долго, чтобы набраться смелости уйти с Эндерволком. Если смерть его семьи ничего больше не принесла, по крайней мере, им никогда не приходилось испытывать трудности, связанные с пребыванием с Охотниками. По крайней мере, после смерти Эрет смог избежать мучительного опыта. Томми хочет спросить Монарха об Эрет, но независимо от того, что он почерпнет из этого взаимодействия, Эрет все равно будет мертв. У Томми уже есть противоречивые эмоции по отношению к Эрету, гнев и негодование, сожаление и любовь настолько всепоглощающие, что иногда Томми не может дышать, он не хочет, чтобы еще одно воспоминание тяготило его. Воспоминания о Эрете, которые он хранит в своем сердце, останутся там, врезавшись в мышцы органа настолько, что он будет истекать кровью изнутри всю оставшуюся жизнь. Он больше ничего не хочет, потому что знает, что не сможет этого вынести. Он не сможет говорить об этом. Он не сможет слушать, как Монарх говорит Томми, что Эрет был хорошим членом "Охотников" или интересным человеком, или любой другой нерешительный комплимент, исходящий от незнакомцев, или печальный тон, который исходит от дружбы, сложившейся в плохой ситуации. — Можно мне взять отгул или нет? — Вместо этого спрашивает Томми, пряча все свои эмоции так глубоко внутри себя, что ему не нужно смотреть на них. Он не хочет тратить свое время на анализ действий Эрета, доброты Ревери или жестокого обращения остальных Охотников по отношению к нему. — Я одобрю твое время на столько, на сколько оно тебе нужно, пока ты регистрируешься в гильдии, — говорит Монарх Томми. Получив нужный ему ответ и испытав столько эмоций, что ему становится дурно, Томми встает из-за стола. Он разворачивается, чтобы выйти за дверь. Прежде чем деревянная дверь за ним закрывается, он слышит, как Монарх зовет его. — Вендетта, если тебе что-нибудь понадобится, ты можешь прийти ко мне. Как будто. У Томми нет никого, кроме него самого.