˖⁺‧₊˚♡˚₊‧⁺˖
Все шло гладко. Тэхен захотел быть в их жизни, заплатил за лучшее лечение для Джиён, но к сожалению, они опоздали, она уже была на последней стадии. Женщина слишком долго откладывала заботы о своем здоровье, чтобы обеспечить любимого ребенка. Теперь ей осталось жить всего несколько месяцев и Тэхен, будучи хорошим отцом, заверил что позаботится об их сыне, когда она уйдет на покой, чему она была рада. Однако Джиён была всего лишь бедной, ничего не подозревающей матерью, которая слишком доверяла Тэхёну. Причина его согласия и стремления помочь имела одно имя — Чонгук.˖⁺‧₊˚♡˚₊‧⁺˖
Чонгук обнаружил, что на самом деле он не против того, чтобы у него был отец. Они переехали в большой дом и у него теперь есть своя комната, а отец каждый день балует его подарками. Мальчик стал больше с ним общаться и всегда задавался вопросом, почему Тэхен такой красивый и почему он не выглядит таким старым, как мама? Его любопытство взяло верх, и он выяснил что Тэхёну тридцать три. Он знал, что его маме сорок шесть лет, а это означало, что мать занималась сексом с Тэхеном, когда ему было всего семнадцать, а ей — тридцать. Этот факт заставил его усомниться в своей матери, но все это было в прошлом. В любом случае, раскрытие возраста зародило в голове мальчишки грязные мысли. Неудивительно, что его отец был таким красивым, он не был слишком стар. Чонгук не понял, что с ним произошло, когда однажды ночью проснулся в мокрых трусиках после того, как ему приснился сон. Ему снилось как мужчина ласкает его красивую маленькую киску, и только когда он проснулся, узнал знакомое лицо. Это был его отец. Все становилось плохо. Он не должен был об этом думать, он бы никогда так не поступил со своей матерью. На следующее утро дома было тихо, мама в гостиной смотрела свое любимое шоу, а Тэхен работал в своем кабинете. Чонгук, чьи трусики были грязные со вчерашнего вечера, наконец идет в душ, чтобы привести в порядок то, что ему было лень делать вчера. А еще, есть один секрет, о котором Чон не рассказал отцу. Он родился девочкой. Гуки очень хотел быть мальчиком, но они не могли позволить себе эту операцию. И вот он стоял перед зеркалом, смотрел на себя и поглаживал свою киску. Вздохнув, он разделся, не замечая, что дверь ванной слегка приоткрылась. Глядя в дверную щель у Тэхёна отвисла челюсть от открытия, которое он только что сделал. У Чонгука есть вагина. И грудь. — Я такой симпатичный для девочки, — слегка улыбается Чонгук, бросая одежду на пол и разглядывая свое отражение. Он прикусывает губу, прижимая ноги друг к другу, когда его руки скользят по бедрам, а затем ласкают упругие сиськи. Они пухлые и аппетитные, так и напрашиваются на то, чтобы их пососали и облизали. Глаза Чонгука прикрыты, его маленькие ручки сжимают грудь, он мило постанывает, когда его пальцы скользят по чувствительным соскам. Это рискованно, то, что Тэхён в коридоре, поглаживает свой стояк, наблюдая, как его сын, его собственная кровь и плоть, мастурбирует. Джиён ведь может прийти в любую минуту и застать его за этим. Это плохо. Но он не может отвести взгляд, особенно когда сынок раздвигает свои половые губки и теребит себя пальчиками, когда из его маленькой пизды капает влага. Ким делает глубокий вдох, сильно и быстро трахая кулак, представляя, эту красивую дырочку. Он хочет, хочет, боже, он, черт возьми, хочет изнасиловать маленькую пизду мальчика. Тэхен не может кончить. Он просто не может, когда он один, а прямо перед ним есть идеальная маленькая игрушка. Судя по всему, его мальчику нужна помощь. Когда Чонгук задыхается от удовольствия и открывает глаза, видит мужчину наблюдающего за ним. Чонгук хотел было закрыть дверь, однако у Тэхена другие планы. Он заходит, закрыв за собой дверь. Гук наблюдает, как его запирают, опуская руки, чтобы прикрыть интимные места. — Папа, что ты делаешь? — спрашивает он испуганно. — Чонгуки, детка, помоги папочке, — Тэхён подходит ближе, держа член в руке, медленно и красиво надрачивая его. Он был огромным и это напугало Гуки. Он качает головой, наклоняясь, чтобы подобрать одежду. Его матери это бы не понравилось. Отец наблюдает за ним, забавляясь. — Нет, нет. Это мамина работа, я её позову, — говорит мальчик дрожащим голосом. Подойдя к двери, он думал, что с ним все будет в порядке, но тут его тянут назад. — Ох, но папа хочет тебя, принцесса. Хочу использовать твою маленькую дырочку. Скажи мне, ты девственница? — Чонгук краснеет пытаясь сопротивляться ему, но чужие руки хватают его за грудь и сжимают. — Ответь мне, — рычит Тэхён, целуя его в шею, пока пальцы ласкают соски. Они были настолько чувствительны, что от нескольких прикосновений затвердели и покраснели, не привыкшие к такому пристальному вниманию. Его сын сжимает губы, захлебываясь в словах, которые хотели вырваться наружу, но он не мог, задыхаясь от прикосновений. Власть над ним была такой… дикой. Чонгук знал, что это неправильно, но он все еще человек, а люди возбуждаются, когда их трогают в интимных местах, и стыд, охвативший его, был сильным. — Блять, ответь мне, Чонгук, — Тэхен сильно шлепнул его по заднице. Охнув, Чонгук обнаружил, что его склонили над раковиной, а затем сильные руки раскрыли его попку, обнажая трепещущие дырочки. Наступила тишина, одна рука на его заднице исчезла, и тогда он услышал щелчок камеры. Он сразу же оглянулся на отца, на чьем лице была голодная ухмылка, и он продолжал делать фотографии, сколько хотел, откинув руки сына, когда тот вскрикнул, пытаясь помешать ему. Черт, это только раззадорило его делать больше снимков. Ох, бедняжка Гуки только и мог что тихонько плакать от стыда, но никак не от неприязни к происходящему… Потому что, честно говоря, Тэхён в тот момент выглядел чертовски диким, охваченным вожделением к нему. Мальчик знал, что его отец делал то, что ни один отец не должен делать со своим сыном и ему это нравилось. Он никогда не думал, что поступит так со своей матерью. Происходящее казалось ему горячим, особенно учитывая то, что он чувствует, как его киска сжимается от отцовского внимания к его невинным дырочкам. Он привыкает к мягким прикосновениям, ласке, пока внезапно не ощущает шлепок прямо по вагине. Боже, это было что-то новое, он никогда не шлепал себя по киске, даже от легкого прикосновения он тихо скулил, а сейчас было особенно так приятно. — Я спрошу тебя еще раз, Чонгук. Ты девственница или нет? Он уже понял, что его нежный малыш все еще невинен, по тому, как его тело требовало большего внимания, как его милые дырочки продолжали соблазнительно сжиматься. Это изменится, черт возьми, определенно изменится, он собирается использовать свой член и идти до конца. Чонгук стыдливо кусает губу от чистого возбуждения, охватившего его тело, и кивает головой, когда слеза скатывается по его розовой щеке. Ему было так стыдно от самого себя, он знал, что все это неправильно и что отец тоже это понимал. Он просто не мог убедить свою пизду в том же, он практически истекал под извращенным взглядом отца, который усадил его на стойку. — Я покажу тебе, как пользоваться этим милым ротиком, малыш, — шепчет отец, прижимаясь к нему поцелуями. Это заставило маленькую пизду Чонгука трепетать от внимания и нежности, которую Тэхён дарит после того, как обращается с ним так, как он хочет. Чонгук замирает, когда их губы соединяются. Поцелуй заставил мальчика покраснеть, он никогда не ожидал, что его первый поцелуй будет таким извращенным образом, да еще и с отцом. От переполняющих эмоций он сжал кулачки и понял, что сошел с ума. Тэхена ухмыляется видя, как сын покраснел от происходящего и снова целует мягкие губы. И пока у него закрыты глаза, Чонгук наблюдает за ним вблизи, пытаясь учиться и не отставать. Тэхен, безусловно, был красив, и это помогло мальчику легче принять происходящее. Научившись, он в конце концов закрывает глаза и пытается двигать губами вместе с папой, выгибаясь ему навстречу, когда чувствует, как большие руки поглаживают его бедра. Гук не смог сдержаться и тихо простонал в рот отцу, который с удовольствием проглотил этот сладкий стон. Из-за потребности в кислороде Тэхен опустил поцелуи ниже, к шее, оставив мальчика извиваться от желания. Губы мужчины накрывают маленький сосок, покрывая его слюной и создавая такое приятное всасывание, что Чонгук крепко сжимает бедра, чувствуя, как сильно пульсирует киска. Тэхен стонет, уткнувшись в его кожу, не упуская ни малейшей реакции сына. Он упивался всем этим, едва ли мог обращать внимание на свой твердый член. Ким просто знал, что ему нужно касаться и облизывать своего милого мальчика. — Такой чертовски красивый, Чонгук-а, —отец отстраняется и тонкая нить слюны соединяет его губы с соском, волосы растрепаны, глаза прикрыты. Он выглядел как сумасшедший будучи таким взъерошенным, со сбитым дыханием. Это заставило мальчика съежиться, вжимаясь в зеркало за спиной. У него вырывается стон, когда Тэхен цокает на его действия, приподнимая бровь, и снова притягивает его к себе, подхватив руками под бедра. — Папочка, это неправильно, — хнычет Чонгук, когда Тэхен раздвигает его ноги, чтобы как следует рассмотреть прелестную маленькую киску. — Я не могу поверить, что ты так долго скрывал от меня свою крошечную киску, — выдыхает он, облизывая губы, прежде чем плюнуть в раскрытую дырочку. Чонгук чувствовал, что его киска сама становится влажной, и это вызывало у него такой стыд. Теперь он считал, что его папочка настолько грязный, что хочет все смешать. Мальчик отводит взгляд с самыми розовыми щечками на свете, такими раскрасневшимися от желания, когда отец начинает дразнить его влагалище, втирая свою слюну в Чонгука. Гуки приходится прикрыть рот рукой, чтобы не шуметь, ведь его отец выглядел так, будто готов убивать, если что-то встанет между ним и этой теплой киской. — Черт, малыш, у меня никогда не было такого стояка, — со стоном признается Тэхен, сильно потирая клитор, даже когда Чонгук извивается и пытается сжать ноги. Это только еще больше распаляет отца и он жестко шлепает по киске. — Перестань быть такой упрямой шлюшкой. Если ты не хотела, чтобы тебя трахнули, тогда зачем так трогала себя? Я пытаюсь помочь тебе, не вынуждай меня бездумно ебать тебя. Это заставляет его вновь прикусить губу, выгибать спину и оставаться в таком положении, пока Тэхен снова и снова шлепал киску. — Папочка, прекрати, пожалуйста, я буду хорошо себя вести, — скулит мальчик, когда пульсация становится невыносимой. — Ты прав, прости. Пожалуйста, трахни меня. Тэхен смотрит на него сверху вниз, и у Чонгука перехватывает дыхание, когда он встречает мягкие, любящие глаза. Он смотрел на него так, словно держал в своих руках весь мир, перемена была ошеломляющей. — Ты будешь хорошим для меня, детка? — Спрашивает он, осторожно вытирая слезы костяшками пальцев. В ответ получает кивок, на что улыбается своей широкой улыбкой. — Я буду добр к тебе, принцесса. Когда мужчина наклоняется, чтобы нежно поцеловать его, Чонгук верит в это, поэтому кивает, прикусив губу, чтобы сдержать улыбку. Тэхен отстраняется, слегка поддразнивая большим пальцем сосок. — Ты такой милый, детка. — Пробормотал он, прикусывая губу, когда его взгляд опустился от лица сына к его сиськам и раскрытой пизде. — Посмотри, какой я твердый, только для тебя. Чонгуку стало любопытно и он обнаружил, что разглядывает член своего отца. Это заставило его сглотнуть, он беспокоился за свою киску. Хоть это и пугает, он знает, что говорят о больших членах, как хорошо они проникают во все нужные места. Он был большой и твердым. Его дырочка запульсировала от предвкушения. — Пожалуйста, полегче, папочка, — просит Гуки, глядя снизу вверх сквозь ресницы, щечки такие розовые и очаровательные. Как Тэхен мог сказать "нет" и расстроить его? — Обещаю, принцесса, — Тэхен скрепляет это быстрым поцелуем, намеренно прижимаясь членом к киске. Реакция мгновенная и Гуки с тихим стоном закатывает глаза в ответ, приподнимая бедра. Мальчику было немного неловко от своей чрезмерной чувствительности, но он старался не стыдиться этого, зная, что Тэхену это нравится, да и он все еще был девственником. — Я буду тереться об эту сладкую киску, пока она не потечет, заставлю тебя умолять трахнуть твою тугую дырку, — шепчет Тэхен ему на ушко, обхватывая рукой свой член, чтобы поместить его между розовыми складками. Чонгук снова закатывает глаза, когда Тэхен крепко прижался головкой к его клитору, надавливая на него. Он приподнимает бедра навстречу трущемуся о него члену. Это заставило Тэхена усмехнуться от того, какой его сын нуждающийся. — Так тепло, — выдохнул Чонгуку, и это было правдой, член Тэхена был таким горячим и твердым от желания. — Быстрее, пожалуйста. Тэхен громко стонет, забывая о серьезности ситуации. Происходящее было за пределами его фантазий. — Блять, из тебя получится такая хорошенькая шлюшка, детка, — голос отца стал хрипловатым от возбуждения. Он ускоряет темп, пальцем растирая клитор. Чонгук тихо хнычет и постанывает, наблюдая за тем, как его киска раскрывается для папы. Он пульсирует особенно сильно, когда головка слегка входит внутрь. Его отец, кажется, знает, что он близок, когда Чонгук слабо пытается оттолкнуть его. — Папочка, остановись, я хочу пописать, — кричит он, и его голос звучит так сладко и пронзительно. Он понятия не имел, в чем разница между мочеиспусканием и сквиртом. Зато Тэхен, точно знает, что это и поощряет его, берясь за член, чтобы тереться о мальчика еще сильнее и быстрее. — Черт, детка, давай, намочи мой член, чтобы я мог трахнуть тебя и наполнить спермой. — Он дышит так громко и дико, постоянно двигая бедрами и стонет каждый раз, когда головка попадает в дырочку. С каждой секундой Чонгук все сильнее изгибается и все больше течет пока Тэхен добивается его первого оргазма. Мальчик течет сильнее, когда слышит, как громко его папа стонет от желания, от того, как он увлечен происходящим. — Черт, я… я кончу, — задыхается Чонгук прикрывая рот, стараясь скрыть свои крики. Его киска начинает брызгать и течь, но посреди его первого и очень необходимого оргазма случается неудача. Напоминание о том, что то, что делают эти двое, неправильно во всех отношениях. — Тэхён, детка? Где ты? — Джиён зовет своего мужчину, ища его теперь, когда поняла, что его уже давно не видно. Реальность поражает их обоих: Тэхён выпрямляется и пятится, словно сын его обжег. Хоть мальчик и понимал рискованное положение, ему все равно стало обидно видеть, насколько быстрым был отец, будто не он тот, кто пришел сюда, чтобы распробовать Гуки. Он наблюдает, как мужчина убирает свой член и застегивает молнию. — Бля, детка, — тихо шепчет Тэхён, пытаясь придумать, что они будут делать. — Я узнаю чего хочет твоя мама и вернусь, как смогу. Чонгук не знает, откуда это взялось, но ловит себя на том, что закатывает глаза. — Просто иди, я приму душ, — отвечает, заворачивая себя в полотенце, чтобы отец больше не мог смотреть. Тэхен выглядит так, будто хочет сказать больше, но Джиён снова зовет его. — Черт, ладно, — вздыхает он, еще раз глядя на Чонгука, прежде чем уйти. Им нужно будет поговорить, потому что черт возьми, Тэхену это так чертовски понравилось и он сгорал от желания узнать, чувствует ли мальчик то же самое. Боже, это было неправильно. Так неправильно, но так хорошо. Выглядело хорошо, а на вкус было еще лучше. Он попал.