Читаю Ремуса

Сириусу потребовалось четыре дня, чтобы научиться читать Джеймса Поттера, четыре месяца, чтобы научиться читать Питера Петтигрю, и четыре года, чтобы научиться читать Ремуса Люпина. Ремус был хитрым, потому что редко говорил то, что думал. Когда Джеймс был голоден, он обычно громко заявлял о своем желании. Когда Питер был голоден, он обычно ждал объявления Джеймса, а затем соглашался, что он тоже голоден. Ремус никогда не говорил, что голоден; вы должны были прочитать звуки его желудка, а затем спросить его, когда он ел в последний раз. Затем вы угощали мальчика сэндвичем от домовых эльфов, и все. Дело было не в том, что Ремус не мог сам приготовить себе бутерброды – он просто терпеть не мог причинять кому-либо неудобства. Он никогда не говорил, когда его что-то беспокоило; нужно было просто прочитать сигналы, о которых он не подозревал, и исправить то, что было не так. После рождественских каникул на пятом курсе Сириус начал получать от Ремуса какие-то странные сигналы. Тонкие вещи, но не настолько тонкие, чтобы остаться незамеченным. Сириус заметил, как Ремус отводил взгляд, когда их взгляды встречались, или как он подходил и наблюдал за ним и Джеймсом на тренировке по квиддичу, чего никогда раньше не делал. Он ссылался на обязанности старосты, но Сириус знал лучше. Он считал, что Ремус Люпин был влюблен в него. Сначала это забавляло его. Его забавляло, как Ремус поднимал на него свои большие карие глаза поверх книги, а затем быстро опускал их, когда Сириус ловил его взгляд, как будто он действительно читал. Его забавляло, как Ремус краснел, когда Сириус случайно нарочно касался его руки в коридоре или когда он тянулся за солью за ужином. Его забавляло, как Ремус сидел рядом с ним на уроке, чтобы они могли обмениваться заметками на уроках Истории магии. Тогда это его напугало, совсем немного. Его немного напугало то, с каким нетерпением он будет ждать тренировки по квиддичу, потому что глаза Ремуса будут следить за каждым его движением. Его пугало то, что ему нравились их тонкие прикосновения и нравилось дразнить Ремуса, выходя из душа в одном полотенце. Эти вещи немного пугали его, но однажды в феврале он пришел в ужас, обнаружив, что Ремус Люпин был не единственным, в кого влюбился. Тогда это просто разозлило его. Он хотел, чтобы Ремус просто сказал что-нибудь. Ну, сказал что-нибудь значимое. Ремус много говорил, на самом деле ничего не говоря. То, как он небрежно спросил Сириуса, все ли с ним в порядке, после того, как его мать наорала на него, действительно говорило о том, что Ремус заботился о нем и был обеспокоен. То, как он заметил: "Это новая рубашка?" действительно сказал, что заметил, что Сириус хорошо выглядит. Когда он не отвел взгляд, когда Сириус поймал его пристальный взгляд, он ясно сказал: "Я хочу тебя". Когда Сириус спросил Ремуса, что он хочет на свой день рождения через неделю, Ремус посмотрел на него, пожал плечами и сказал: "Я не знаю". Сириус кивнул и подумал, знает ли Ремус, что он только что сказал Сириусу именно то, чего он хотел. Сириус подумал, что это потребует планирования и скрытности, но он думал, что сможет это сделать. Он мог подарить Ремусу на день рождения именно то, что тот хотел. 10 марта около восьми часов Питер и Джеймс прокрались на кухню, чтобы убедить домашних эльфов испечь торт. Сириус сказал им, чтобы он был многослойным и экстравагантным. Чем больше времени, тем лучше, рассудил он. Около десяти минут девятого Сириус и Ремус сидели на кровати Ремуса, почти случайно, намеренно касаясь друг друга. Ремус сидел в изголовье, прислонившись к спинке кровати, а Сириус сидел на краю, его рука была очень близко к ноге Ремуса. — Ты готов к своему подарку? — Спросил Сириус, пытаясь скрыть нервозность за усмешкой. Ремус кивнул. —Закрой глаза, - проинструктировал Сириус. Ремус так и сделал. Сириус подполз к изголовью кровати и замер. Он слышал, как дыхание Ремуса вырывается маленькими шорохами. — Сириус? — он спросил. — Подожди, - отстраненно ответил Сириус. Он осторожно перелез через конечности Ремуса, пока не оказался так близко, что, если бы Ремус открыл глаза, он смог бы сосчитать желтые искорки в его карих глазах. Он быстро облизал губы Ремуса языком. Ремус ахнул и слегка приоткрыл рот. Сириус воспользовался возможностью, чтобы поцеловать его. Он прижался губами к губам Ремуса, пока не почувствовал, что Тот отвечает. Ремус издал негромкий хныкающий звук, и Сириус отстранился, испугавшись, что все это время неправильно понимал Ремуса и что Ремус на самом деле совсем его не хотел. Глаза Ремуса распахнулись. — Что это было? — Твой подарок, - застенчиво ответил Сириус. — Я подумал, что ты мог бы, ну, знаешь, э-э, захотеть этого... —О, я хочу, - сказал Ремус, затаив дыхание. —Я действительно хочу этого. Сириус улыбнулся с таким облегчением, что почувствовал, как слезы защипали ему глаза. Ремус потянул его за воротник и притянул к себе. Сириус с радостью подчинился. Пока они целовались, Ремус издавал множество негромких звуков, к большому удовольствию Сириуса. Позже он узнал, что ни один из них не означал "стоп". Скорее, все они имели в виду разные вещи: легкое хныканье означало "О боже", а стон можно было расценить как "О да, так хорошо". Затаившее дыхание "Сириус" означало Это реально? Ты действительно здесь делаешь это? и Сириус, в свою очередь, ответил горловым "Ремус" , чтобы заверить его. И как раз в тот момент, когда он думал, что действительно научился читать Ремуса Люпина, Ремус издавал еще один негромкий звук, похожий на вздох, и Сириус начинал понимать, что именно это значит.