***
Плакать не помогало. Сун, служанка, сказала, что так из человека выходит всё горе и его душа остаётся чистой, как душа младенца. Что слёзы помогают. Ей не помогало. Сун ошибалась. Её душа никогда не станет чистой. Она чувствовала эти несмываемые пятна в ней: смерть матери, смерть отца, смерть Пёля, её подруг. Все её раны горели слишком долго и слишком ярко, чтобы её что-то могло спасти. Желание Сон Нян отомстить было так велико, что она знала, ей ничего иного больше никогда не захочется. Этого ей будет достаточно. Это был ее смысл спать, просыпаться, есть и пить. Она научится прелестно улыбаться, заточив меч. Она сделает иглу для вышивания своим оружием. Она научится говорить так сладко, что даже самая ядовитая гадюка во дворце доверится ей. Она даже понимала, что рано или поздно, став женой императора, она разделит с ним ложе, позволит касаться себя, даже если вместо её бедного Пёля, она будет прижимать к груди другое дитя. Сон Нян обдумала это решение. Отомстив, она сможет умереть.***
Через два дня, Сун обмолвилась, что Баян велел приготовить комнату для своей племянницы. — Племянницы? Сун кивнула. — Господин наместник отправил господина Тал Тала за ней, на следующий же день как ты слегла. — Зачем? — спросила Сон Нян тихо, уже зная ответ заранее. — Господин наместник отправит ее во дворец как кандидатку от своего Клана, — ответила спокойно Сун, не обращая внимания, или не замечая, поникшее выражение лица Сон Нян. — Во дворец… — прошептала она скорее сама себе. Значит и этому не быть. Она не попадёт туда, и месть ради которой она намеревалась выживать, не свершится. Баян и Тал Тал выбрали другую девушку. — Если ее выберут, господин наместник породнится с самим Императором Поднебесной… Сон Нян резко схватила служанку за запястье, которым та смешивала травы для очередного отвара, вынуждая ту замолчать и напугано поднять взгляд. — Мне нужно увидеть Баяна, — сказала Сон Нян, смотря ей в глаза, — Сейчас. Служанка тут же высвободила руку, которую Сон Нян держала некрепко из-за нехватки сил, и поджала губы. — Только когда господин пошлёт за тобой. — А если он никогда не пошлёт? — усмехнулась Сон Нян. — Значит, ты никогда не увидишь его. В этом доме есть правила и все их придерживаются. Ты не можешь стать исключением. Господину доложили о твоём желании с ним встретиться, но если он не посчитал нужным тебя пригласить или посетить сам, значит ты должна терпеливо ждать его милость, — ответила она жёстко. Сон Нян покачала головой. — Мне не нужна ничья милость. — И зря. Ты женщина. Если не хочешь оказаться на улице или в публичном доме, тебе нужно стараться заслужить милость господ и перестать упрямиться. Особенно в твоём положении. Сон Нян не была уверена, о каком положении говорила Сун — рабыни, родившей ребёнка вне брака, или больной. Может, она имела в виду всё вместе. — Знаешь, теперь ведь не важно кто был твоим мужем на родине, — сказала вдруг Сун, и сделав паузу, добавила, — И был ли он вообще. Твоя старая жизнь закончена. Ты нравишься мне. Не похожа ни на кого. Поэтому я хочу тебя предостеречь. В домах таких людей как наместник Баян, тебе стоит быть осторожной. Лучше слушайся их, если хочешь тут остаться. «Я не хочу тут оставаться», — подумала Сон Нян.***
Была уже глубокая ночь, и во всём доме не было слышно ни звука. Она подавила привычную мысль сделать все по своему и выйти из комнаты в поисках Баяна. Он и вправду мог выкинуть её из дома. Мог даже не выкупить. Теперь уже было поздно. Тал Тал вернётся с той девушкой и дело будет сделано. Она упустила свой шанс. Она не могла заснуть. Ей всё вспоминалось лицо наложницы Пак Чи, её большой живот и ласковый взгляд. Её ребёнок даже не успел увидеть свет. Неужели Баяну было так наплевать на свою племянницу, что он согласился отправить её на растерзание Танашири, чья власть в гареме, с рождением принца и изгнанием Вдовствующей Императрицы, стала почти безграничной. Когда она наконец заснула, ей снился Ло Бен Су. Он громко смеялся и его смех, как лай, перекрывал плач младенца. Она проснулась в слезах, когда было уже светло. Сун вытирала с её лица пот и что-то бормотала. У неё снова был жар.***
Через две недели, Баян позвал её. В то утро Сун помогла ей перевязать длинные волосы лентой и дала ей новое платье, сказав, что господин наместник велел сшить ей одежду. Когда Сон Нян зашла в его кабинет, где была, казалось, так давно, Баян не сразу её заметил. Он склонился над какими-то бумагами, и рядом с ним солдат на что-то показывал пальцем и оживлённо рассказывал. Слишком тихо, чтобы она услышала. Когда он наконец заметил её, и велел солдату выйти, она склонила голову в приветствии. — Как ты себя чувствуешь? — Хорошо, господин. Я полностью вылечилась, — ответила Сон Нян. Он кивнул. — Лекарь докладывал. Ты рвалась меня видеть. Я догадываюсь по какой причине. Вот оно. Это было время спросить. — Вы отправите во дворец вашу племянницу, господин? Неужели вы не боитесь того, что с ней сделает Танашири? Баян выругался. — Знаю я это всё! Но других вариантов нет, — сказал он, хмурясь, — Не пошлю никого — сочтут неуважением. Думаешь, мне так нравится эта затея? Не обижайся, но послать тебя далось бы мне куда легче. Сон Нян не обиделась. Ей было всё равно. Это было естественно, что Баян не испытывал к ней трепетных чувств. — Я смогла бы… — начала было она. — Забудь об этой затее, девочка — резко перебил её Баян, — Путь во дворец тебе теперь закрыт, — заметив ее потерянное выражение лица, он чуть смягчился, — Сейчас я даже лучше прежнего понимаю твоё желание отомстить. Будь я на твоём месте… Но я не могу тебя туда отпустить. При телесном осмотре, тебя запросто раскроют, а там уже всё станет очевидным. С евнухом может повести, а может и нет, сама понимаешь. Тал Тал прав, всё это шито белыми нитками. Такого неуважения нашему клану не простят. Разумная её часть понимала всё это, и стыдилась своей настойчивости. Она запросто могла погубить Баяна. — Я поняла, Господин наместник, — сказала она наконец. — По правде, я потратил на тебя много денег, — продолжил он, — Ты вольна уйти, но оказавшись на улице, тебя словят работорговцы ещё до того как доберешься до границы с Корё. Хоть ты и притворялась мужчиной, выглядишь ты теперь слишком по женски, чтобы сойти за него. — Я способна… Он снова ее перебил. — Если уйдешь, к концу этого месяца окажешься в публичном доме, проданной в рабство, или мёртвой, — затем добавил, — Я предлагаю тебе остаться в этом доме. Сон Нян невольно напряглась, пытаясь прочесть на его лице в чём мог быть подвох такого предложения, после того как на неё уже было потрачено много сил и денег. Теперь, когда стало ясно, что во дворец её не отправят, она была, по большей части, бесполезна. — Я не могу быть вечно вашей гостьей, — сказала Сон Нян тихим голосом, так и не увидев в его выражении лица ничего, что бы её насторожило, — Я и так обязана вам всем. Не знаю даже как расплатиться, и за лекаря и за уход. — Мы тут в расчёте, лучше забудь, — отмахнулся он, — Я не предлагаю тебе остаться в качестве гостьи. Ты ведь была служанкой во дворце, верно? Сон Нян кивнула. — Да, господин. — Мне нужна тут служанка, — заявил Баян. — Что? Она ожидала вовсе не этого. — А если будешь хорошо справляться, я сделаю тебя управляющей в хозяйстве. Как считаешь? — Зачем вам это нужно? — спросила она, не понимая его мотивов, — Уверена, найти управляющую не составило бы труда и без меня. Баян вздохнул. — Это я могу, - подтвердил он, - Но я хочу тебе помочь. И мне нужны люди, и ты мне нравишься, мозги у тебя есть, грамотная, считать умеешь, не боишься грязной работы. Таких полезно иметь хоть в доме, хоть в солдаты. В солдаты я тебя не устрою, сама понимаешь почему, но вот в доме… Да и у тебя, небось, в Корё никого нет, — ни то спросил, ни то предположил он. Не то чтобы она действительно понимала, почему Баян не может устроить её в солдаты, но уточнять она не собиралась. На секунду Сон Нян подумала о Его Величестве Ван Ю, но тут же подавила эту мысль. В Корё у неё была родня. Она вспоминала об этом совсем редко, и каждый раз, её саму этот факт удивлял, так мало она учитывала своих братьев. Сон Нян никогда не была представлена им как родная сестра. Они даже не видели её. Не успелось. Скорее всего, если они и знали от отца о том, что она когда-то существовала, то сейчас точно считали её мёртвой. Это было к лучшему, так она думала. На миг, Сон Нян представила реакцию взрослых братьев на внезапно объявившуюся сестру, которая, кроме отсутствия доказательств родства с ними, даже на благородную даму не походила. Никому бы это не нужно было. И потом, даже предположив, что они признают в ней сестру, шанс, что ее тут же попытаются выдать замуж ради выгоды, был слишком высоким. Вряд ли эти почти чужие мужчины, имея на неё законные права и отсутствие по-настоящему тёплой братской любви, стали бы терпеть хоть какое-нибудь непослушание. Дойдет до того, что ей придётся бежать и тогда она окажется в самом начале. Предложение Баяна было шансом остаться в Юань. Хороший повод. Он был прав. Выживать на улицах чужой страны куда сложнее чем работать кем угодно в доме наместника. У неё будет еда и крыша над головой. Сейчас, этого Сон Нян было больше чем достаточно. Ей нужно было без спешки подумать, что делать дальше, и как добраться до семьи Эль-Тэмура. — Я дам тебе день на обдумывание… — начал Баян, заметив её размышления, но она его прервала. Ей не нужно было думать до завтра. — У меня нет никого в Корё, вы правы, господин, — сказала она, снова уважительно опуская голову, — Я благодарна за ваше предложение и принимаю его.