Подсознание

Тяжелый день... Единственное, что крутилось в голове у смелого юноши. Мысли тайфуном проносятся раз за разом. Он.. Междумирец..То есть.. Я.. Я... По словам маски это кем он мог стать... Тяжело... Все слишком запутано... Для паренька в бедном районе сейчас эти загадки слишком тяжелы. Но все оборачивается в его сторону и ночь чья тьма окутывает улицы каждый Божий день накрывает город своим покрывалом. Веки тяжелеют, мысли гаснут на заднем фоне вместе с проявляющимся светом фонарей на грязной улице. Сознание потихоньку меркнет и тело под натиском усталость проваливается в царство Морфея. ******* Через закрытые глаза чувствуются чужие теплые и необходимые объятия. Юный мафиози разлепляет очи и смаргивает пелену без сознания. Тело пробивает резкое осознание присутствие незнакомца рядом. Содрогнувшись мироходец замирает в шоке от чужих действий. Рука в черно-фиолетовой броне успокаивающе гладит по волосам шатена, нежно дыша в затылок. Тело обмякает в чужих руках. Лололошка будто обретает второе дыхание и жить становиться легче здесь и сейчас. Чужие руки усиливают хватку, нет не создавая болезненного давление, будто желая втянуть в объятья с большими усилиями. Хотя куда уж ближе. Легкое дыхание уносит с мыслями все переживания, хочется остаться здесь навсегда только с ним и только в контакте. Кроткий поцелуй приходится где-то в затылке. Он кажется слишком нежным и смазанным, но таким нужным в данный момент. Еще и еще. Сомнений не было не у кого в правильности сейчас. Руки в броне водят по белой ткани с нежностью и любовью, заставляя податься. Рука мирохрдца прикоснулась к чужой, но давным-давно такой родной. После приближает к своему лицу, легкий поцелуй оставляет эйфорические покалывание. Щека льстится к ней и ласкается. Никто не торопится, в этом нет не обходим ости, время сейчас в их власти и оно не сыграет роль даже пешки. Рука подсознания забирается под одежду и приглаживает отчетливый прес парнишки, каждый шрам отдавался воспоминания для личности в маске. Он знал его лучше всех, что заставляло влюбляться в него снова и снова. Легкий румянец еле заметно проявляется на белоснежной коже, рассыпаясь нежными цветами на щеках. Поцелуи уже перешли на шею. Правая рука все еще ласкается с лицом и волосами шатена, а та что под одеждой уже ловко пересчитывала рёбра, заставляя, вздыхать. Один лишь резкий выдох, противостоящий со стоном отозвался реакцией на укус в районе загривка. Легкий смешок и ухмылка не остались без внимания. Черные глаза отражающие в себе пустоту, сейчас смотрели на себя, почти идентичного, но другого. Маска конечно до сих пор перекрывала часть лица, но ему было достаточно и этого. Шрам... Как и у него, на губе, казался чем то ближе чем рубец. Персиковые губы сами начали идти на поводу и внесли их в удивительный танец, в котором они оба несли с собой свободу. Мычание заглушается поцелуем. Видимо кому-то слишком понравилось собственное тело, что устоять от красных и возбуждённых бусинок, подушечки пальцев не удержались. Рука не останавливаться и с большей уверенностью продолжает, но уже настойчивей. Желанный поцелуй приходиться разорвать из-за нехватки воздуха. Горячие дыхание опаляет губы, еще один смазанный поцелуй по инициативе невозможного приходиться на скулу. Шарф потихоньку сползает и парень с искрой срывает его одной рукой, подставляя шею для больших манипуляций. Мочку уха прикусывают, улавливая ушами сладкий до невозможности стон. Спустья пару минут и предоставленные участки кожи уже усыпаны отметинами, которые сойдут после первого пробуждения. Рука, что временно находилась под худи снимает ненужную деталь, освобождая горячую кожу. Тело покрывается еле заметными мурашками от легкой прохладой находящейся здесь и жмется ближе. Парень сидящий между ног междумирца, в полуповороте, сейчас поворачивается к нему и садиться на бедра. Парень сверху становиться на тот же уровень, что и он в маске. Губы снова соединяются и доминирующим в поцелуи становиться подсознание, чьи руки все еще мнут и ласкают грудь, заставляя стоны заглушать поцелуем. В штанах у обоих уже давно тесно, жёсткая ткань джинс давила на возбуждённую плоть. Тот что приятно стонал от удовольствия, решил действовать и его рука опустилась на чужую броню, поглаживая зону в районе паха. И теперь ему выпала возможность услышать то чего он так хотел. К своим звукам он получил полухрип-полустон со стороны бронированного. Пару поглаживаний и теперь междумирец мог сорваться в любой момент, но то что он может испортить и так не состоявшуюся личность пугало, поэтому он решил отказаться от своей идеи. Поцелуи продолжали градом осыпаться на кожу, про укусы стоит промолчать, их либо не было, либо пару легких, что спустя короткое время сойдут. Руки, что оттягивали и прокручивали соски, заставляя выгибаться на встречу, заходят дальше и уже покоятся на чужих ягодицах, сжимая их. Опаляя разгоряченным дыханием ухо напротив, шатен озвучивает свою просьбу очень медленно, будто растягивая слова как мёд. -П.прошу начинай уже... Рык. И бляшка ремня со штанов ударяется об броню, твердая ткань так же быстро отлетает куда в сторону, оставляя парня совсем нагим. Голова Лололошки покоиться на плече и изредка водит носом по шее. Черно-фиолетовая рука приподнимает голову за подбородок, маска ловит две непонимающие черные дыры на себе и ухмыляется. -Возьми в рот, я не хочу чтобы тебе было больно Слова были сказаны с особой нежностью в голосе, заставляя плавиться под собой. Спустья достаточное время, в шатена уже входили по самые яица заставляя стонать так что эхо разносилось по всему пространству. Теперь укусами были усыпаны и чужие плечи, которые до недавнего времени оставались прикрыты защитной и не нужной в последнее время броней. Оказалась одним из любимым занятием юноши в соитие было оставление меток и не только чувствовать их на себе. Но сейчас не об этом. Слезы удовольствия скатывались по щеках оставляя влажные дорожки, чья влага скапливалась на подбородке и капала вниз на родное и такое же разгорячённое тело. Следы от рук красовались не только на заднице, но и на мягких, худых лишках. Уже охрипший голос, доставил ушам большего удовольствие, когда издал протяжный и громкий вскрик. Дающий указания куда следует попадать, чтоб доставить больше удовольствия через простату. Продержавшись достаточное количество времени мироходец все же изливается себе на живот. Ноги сводит оргазмом, так же как и разум. Пару толчков и в него так же изливаются, оставляя за собой странные чувства. **** Резко подскочив с кровати мироходец хватаеться за пульсирующую от переизбытка голову. Пытаясь от дышаться будто через воду он слышит знакомые голос. -Эй чувак, что с тобой? Ты ворочился во сне и что-то шептал...